Больница, девять часов двенадцать минут.
sms
SMS
[Соберитесь у восточного входа в комплекс в 19:00 завтра. Мы пойдём спасать Ким Докчу за Последнюю Стену.]
Чон Хивон получила это текстовое сообщение вчера вечером. Отправителем был Хан Суюн. Как всегда, её текст оказался довольно кратким.
Получив этот текст, она ошеломлённо долго смотрела за окно.
book
Книга
[Чон Хивон не хотела возвращаться к сценарию.]
Она боролась тяжелее, чем любые другие Воплощения. Она хотела спасти Ким Докча больше, чем кто-либо, а также очень хотела покончить со сценариями. И в конце концов она добралась до этого места.
Последняя Стена, которую она увидела на последних страницах сценария.
Даже сейчас закрытие глаз вернуло все эти яркие воспоминания. Воспоминания о сражении вместе с Ким Докчой после того, как он стал «Врагом Истории».
Она пережила ужасающий поток историй, срезая много вещей снова и снова. Они разрушили стену, и она достигла своей последней остановки.
book
Книга
[Однако Хан Суюн теперь велела ей сесть на этот поезд ещё раз.]
Она говорила Чон Хивон идти туда, где была Последняя Стена.
Она говорила, что они оставили что-то в поезде, когда высадились.
— Хивон-сси.
Чон Хивон только тогда заметила, как дрожащая рука сжимает занавеску.
— Хёнсон-сси, ты также получил это?
— Да.
— Что ты думаешь?
— … Докча-сси, мы помним, прямо здесь с нами.
«Ким Докча», которого они помнили, в настоящее время спал. Его ресницы, которые забыли все трагедии этого мира, немного дрогнули. Чон Хивон тихо положил руку ему на глаза.
Некоторые трагедии в конечном итоге исчезнут только потому, что их не видели.
book
Книга
[Этот Ким Докча был «Ким Докчой», которого они помнили.]
Ким Докча, который пережил станцию Кымхо, Чхунъмуро, Кванхвамун, Мир Демонов, Олимп, и Путешествие на Запад, и даже Последнюю Стену вместе со всеми, был прямо перед ней. Он вспомнил имя меча Чон Хивон, а также травму Ли Хёнсона. Он вспомнил обещание, которое ал своим спутникам.
Итак, технически говоря, это был «Ким Докча», которого они любили, и тот, кого она хотела защитить.
Кто-то может спросить, можно ли так удобно делить такого человека, но проблема не в «Аватаре». С самого начала смысл симпатии к кому-то был в том, что вам нравились определённые части этого человека.
Окрашенная кровью рана Ким Докча излучала шум и испарялась дымком.
Разрушенные истории бродили по воздуху, прежде чем разбегаться за окнами и в небо над головой. Чон Хивон не знала, куда направляются эти истории. Возможно, они были уничтожены навсегда, или, возможно, они возвращаются к другому Ким Докче.
— Ким Докча, который помнил «Пути Выживания», который всегда любил эту единственную историю.
Чон Хивон ничего не знала о таком Ким Докча.
Никто не мог любить то, о чём они мало знали.
— Хёнсон-сси.
— Да?
— Если бы Докча-сси был нами, что бы он сделал?
Ли Хёнсон долго не отвечал.
* * *
Больница, тринадцать часов тридцать одна минута.
Как будто многие люди уже приходили в гости, много цветов и подарков было аккуратно положено на стол больничной палаты. Это были подарки, приготовленные на тот момент, когда Ким Докча наконец проснётся.
Чан Хаён ёрзала с цветочным лепестком в руках, прежде чем медленно направиться к Ким Докче.
— Ты Ким Докча, я помню, верно? Ким Докча, который спасла меня там, в Мире Демонов.
Часы у его головы тикали.
Человек, который создал замер в семьдесят третьем мире демонов, снова двигался вперёд.
Человек, который заставил её, отчаявшуюся перед стеной потенциала, снова двинулся вперёд.
Демонический Король Спасения.
— На самом деле, я не хотела возвращаться на Землю тогда, — Чан Хаён горько улыбнулась и заговорила. — У меня не было хороших воспоминаний об этом месте, понимаешь.
Она была путешественницей по измерениям.
Как и в случае с большинством размерных путешественников, сам процесс был неопределённым. Однажды, когда она работала сверхурочно до поздней ночи, как всегда, она упала в обморок, чувствуя внезапную калечащую боль в своем сердце. В тот момент, когда у неё перехватило дыхание, она подумала: «Я жила слишком тяжело», и, если будет следующая жизнь, она поклялась внутренне, что никогда больше не станет «усердно работать». И когда она открыла глаза, она оказалась в Мире Демонов.
Чан Хаён наблюдала, как жители Комплекса мчались куда-нибудь пообедать и пробормотали:
— Я снова усердно работал из-за тебя.
* * *
Больница, восемнадцать часов двадцать четыре минуты.
— Брось это. Теперь моя очередь.
Наряду со словами Ли Кильёна, Син Юсон подбросила монету сто вон вверх. Она развернулась в воздухе и приземлился на её ладонь. Это был аверс (1).
— Сколько раз мы бросали эту вещь? — спросил Ли Кильён.
— Девяносто девять.
— Тогда получается сорок девять против пятидесяти.
Ли Кильён вытер руки и встал с места, побудив Ли Чихе, сидящую на кровати, точно страж, спросить.
— Ребята, вы всё ещё делаете эту ставку? Это пари о том, что Докча-аджосси всё ещё жив, если это аверс или что-то ещё?
— О чём ты говоришь? Аджосси жив здесь, не так ли?
— Хорошо, так что же делать на этот раз?
Дети не ответили. Ли Чихе нахмурилась.
— Вы двое, вы действительно верите этому требованию?
— Что ты имеешь в виду?
— Та история о существовании ещё одного Докча-аджосси, о которой мы не знаем. О том, как он не покинул поезд метро…
Двое детей больше не отвечали. Ли Чихе, ошеломлённо глядя на Ким Докчу, внезапно вскочила с места и указала на него.
— Этот аджосси — это Докча-аджосси, которого я знаю, хорошо?
— …
— Он аджосси, который спас вас и меня, поняли?
— Мы знаем.
— Думаешь, это всё?
Ли Чихе продолжал говорить, почему этот Докча был настоящим.
Но как ни странно, она чувствовала, что Ким Докча удалялся от неё ещё дальше, пока её аргументы продолжались.
— И, а также…
______________________
1. Честно говоря, я тут немного подвисла. Потому что, с одной стороны «heads», согласно официальному сайту американского монетного двора, — это лицевая часть монеты, то есть, лик правителя / основателя или ещё какого-нибудь значимого существа. С другой стороны, на монете в сто вон в буквальном смысле присутствует «голова», на месте нашего орла:
