Через час Ю Чонхёк и его коллеги вернулись на Землю. Ю Чонхёк, Хан Суюн, Ли Чихе, Чон Хивон, Ли Хёнсон, Син Юсон, Ли Кильён и Ли Сольхва.
Первое, что они обнаружили после безопасного прохождения через портал, — это вспыхивающие искры вокруг центра промышленного комплекса. Искры вероятности ударили по центру Фабрики, как молнии.
Ли Чихе задумчиво проговорила:
— … Что, чёрт возьми, происходит?
Она спросила, но никто не мог дать девушке надлежащего ответа. Они забрались на химерического дракона и вскоре прибыли на Фабрику. Члены отряда перепрыгнули через стены и побежали прямо в больничную палату.
Летящий Лис махнул рукой, увидев, что люди на невероятной скорости несутся к нему:
— А, вы уже вернулись?
Чон Хивон спросила:
— Докча-сси… нет, где Ю Сана-сси?
— Он там, хотя я думаю, что вы тоже должны подлечиться…
— У нас всё в порядке. Следует заняться только Хёнсон-сси.
— Подождите минутку! Моя кожа немного…
— Заткнись и ложись.
Бросив обожжённого Ли Хёнсона на больничную койку, Чон Хивон и остальные направились в больничную комнату Ю Саны. Очевидно, они думали, что Ким Докча сначала отправится туда.
— Докча-сси! Сана-сси!
— Привет всем! Если вы просто войдёте…!
Затем члены партии неожиданно увидели после прибытия то, что их невероятно шокировало. Хан Суюн пробормотала:
— Что это за ситуация?
В больничной палате Ю Саны не было никого, кроме минимального количества медицинского персонала. Душа Ю Саны была всё ещё сломана. Ким Докчи вообще не было видно.
Чёрная аура была выпущена из тела Хан Суюн:
— Я спрашиваю вас. Что это за ситуация?
Медицинский персонал испугался и выплюнул всё, что произошло, начиная с войны с вернувшимися и заканчивая возвращением Ким Докчи.
— … Итак, Ли Сукён была первой, кому решили оказать помощь. Возможно, к настоящему моменту последний шаг…
До того, как слова закончились, Хан Суюн уже сменила своё положение. Это было так быстро, что никто не мог её остановить. Хан Суюн перепрыгнула через ближайший стул и схватила за воротник человека выше себя.
— Ты сукин сын. Ты всё знал?
— …
— Почему ты не объяснил всё с самого начала? Если ты знал это…
— Если бы я сказал это, ты могла бы что-нибудь изменить?
Холодный голос Ю Чонхёка прозвучал в комнате. Рот Хан Суюн дрожал. Могла ли она изменить это, если бы знала правду? Девушка не знала. Хан Суюн не мог ответить на вопрос.
Ю Чонхёк снова спросил:
— Я спросил, можешь ли ты что-нибудь изменить?
— Сволочь…!
На этот раз Ю Чонхёк не сдался. В тот момент, когда давление вокруг двух людей собиралось опустошить окрестности, Чон Хивон остановила их:
— Остановитесь, вы оба! Разве вы не видите, что Ю Сана-сси всё ещё здесь?
Созвездие «Демоноподобный Огненный Судья» в ярости!
Ю Чонхёк стряхнул руку Хан Суюн и заговорил с медицинским персоналом:
— Где Ким Докча?
Хан Суюн также обратилась к персоналу с вопросом. Вместо ответа медицинский персонал в унисон посмотрел в одну сторону. Это была больничная палата, где проходила операция Ли Сукён.
Хан Суюн спросила:
— Ким Докча в этой палате?
— Именно так. Айлин сказала, что он нужен…
Члены группы подошли к двери операционной достаточно тихо, чтобы не мешать операции. Сквозь прозрачное стекло были видны Айлин и Ким Докча, проводившие операцию в комнате. Благодаря освещению выражение лица молодого человека не было видно, но он определённо не выглядел хорошо.
Рука Ким Докчи дрожала, а его взгляд был слегка опущен. Син Юсон первой открыла рот:
— … Состояние Аджосси немного странное.
* * *
Когда операция началась, первое, что сказала Айлин, было:
— Ты должен пойти со мной.
— Я могу быть чем-нибудь полезен?
— Да.
В тот момент, когда я прошёл в палату, я увидел фрагменты моей разбитой матери. Моя мать, которая победила вернувшихся, вызвав Пунпхэка, находилась в состоянии, когда все её истории были разбиты.
[… Докча.]
Каким-то периферийным чувством я воспринимал эти слов. Может быть, это были истории моей мамы. Я обнадёживающе мысленно обращался к ней:
«Не волнуйся. Я никого не выбрал».
Душа моей матери должна быть восстановлена как можно быстрее. Таким образом, у меня было время спасти Ю Сану. Отныне время зависело от Айлин.
— Персонал, начать снабжение магической силой.
Айлин вытащила маленькую кисточку и начала собирать плавающие кусочки историй одну за другой.
Сама операция была простой. Соберите фрагменты разбросанных историй и соедините их в контекст.
Это должно было восстановить значение потерянных предложений. Вот только всё это было легко сказать, но количество людей в «Путях Выживания», которые могли выполнить этот тип серьёзной операции, можно было посчитать всего лишь по пальцам одной руки.
Самым замечательным среди них была Айлин Макерфилд, эксперт по историям, стоящая рядом со мной.
История «Человек, который ремонтирует историю» началась!
Каждое слово, которое достигает Ваших пальцев, восстанавливается.
Конец истории был в конечном счете частью истории. Каждый раз, когда кисть Айлин двигалась, разбитые истории начинали следовать одна за другой. Звёздные флюиды, которые я получил, были клеем, скрепляющим истории.
Эффект звёздного флюида «Сома» работает!
Эффект звёздного флюида «Нектар» работает!
К тому времени, когда время операции достигло сороковой минуты, лоб Айлин был покрыт каплями пота. Сцена, описывающая операции Айлин, также появилась в «Путях Выживания», но я впервые увидел её своими глазами и был слегка впечатлён.
Как только общая история была восстановлена, Айлин сделала глоток воды. Я незамедлительно обратился к девушке:
— Хорошо, есть ли фрагменты, не находящиеся в контексте?
Я был взволнован, когда увидел, что фрагменты истории, собранные Айлин, были не совсем аккуратными.
Алиина слегка вытерла губы:
— Всё хорошо. Это то, на что похожи люди.
Конечно, её слова могут быть правдой. Вообще-то, люди не были чистыми существами.
Кстати, на этом слова Айлин не закончились:
— Однако есть некоторые предложения, которые могут стать серьёзными проблемами, если они не составлены должным образом. Например, эти части.
Айлин указала на душу моей матери. В отличие от других восстановленных областей, её полуразрушенное сердце не было прооперировано.
— На самом деле, операция Сукён-сси была немного запоздалой. Её тема уже повреждена.
— Тема?
Содержание Путей Выживания безостановочно текло через мою голову.
— Ты же знаешь, что душа каждого состоит из историй?
— Я слышал об этом раньше.
Это была история, которую Персефона рассказала мне в прошлом. Тем временем Айлин продолжала говорить:
— В каждой душе есть основная тема, которая пронизывает её насквозь. Самая важная история, которая формирует сущность души.
Я запоздало вспомнил упоминание об этом в «Путях Выживания».
Книга / газета / журнал
[В каждой истории есть тема. Даже история без темы имеет таковую: «нет темы».]
— Только тот, кто лучше всех понимает эту душу, может прикоснуться к теме.
Я на мгновение заколебался:
— Тогда причина, по которой ты сказал, что я должен пойти с тобой…
— Именно так, — Айлин кивнула и продолжила: — Тема может быть восстановлена только тем, кто лучше всех знает душу. Ты должен провести эту часть операции самостоятельно. Я поделюсь историей…
Я уже не расслышал конца слов Айлин.
История «Человек, который ремонтирует историю» временно находится в конце Вашей руки.
Я должен был сделать это сам?
— Не так много времени осталось. Тебе нужно начать сейчас. Медицинский персонал, будьте готовы предоставить магическую силу!
Я смотрел на душу моей матери, держа кисть. Моя мама тихо лежала с закрытыми глазами, как человек, покрытый саваном. Были морщины и раны, о которых я не знал. У неё были жесткие брови и сухие щёки.
Айлин сказала:
— Думай об этом как о книге. Представь, что все истории перед тобой становятся книгой.
Я посмотрел на сложные предложения, плавающие передо мной, и попытался показать свое воображение. Также как я перечитывал книгу, которую читал в детстве, я закрыл глаза и протянул руку.
Книга / газета / журнал
[— Да, ты хочешь прочитать эту книгу?]
Я очистил крышку от пыли и открыл её, чтобы увидеть первую страницу, которая была сломана и изношена. Я снова открыл глаза и увидел плавающие истории, собранные в конце моей руки.
Книга / газета / журнал
[— Докча.]
Предложение за предложением, фрагменты начали говорить со мной. Я медленно переместил кисть. Я думал о моей матери. Я вспомнил свою маму. Появился несвежий запах, когда слова извлекались из колодца старых воспоминаний.
Книга / газета / журнал
[— Докча, какой тип персонажа тебе нравится больше всего?]
Я вспомнил. Книги, которые я прочитал с мамой впервые. Я неосознанно переместил кисть. Переполненные предложения были связаны через мою кисть.
Книга / газета / журнал
[— Тебе не нравится финал. Однако не у всех историй может быть счастливый конец.]
Человек, который дал мне повод любить книги. За грехи, которые я совершил, она попала в тюрьму. Человек, который написал книгу о нашей истории. Человек, которого я хотел увидеть. Человек, которого я обидел. Она была моей матерью, но и самым далёким от меня человеком.
Книга / газета / журнал
[— Докча.]
Кровь в гостиной и ощущение падающего ножа. Следующие слова моей мамы всплыли в памяти:
Книга / газета / журнал
[— Прочитай это снова.]
В тот момент, когда я закончил, кисть остановилась. Тем не менее тема моей матери всё ещё оставалась неполной.
— Демонический Король Спасения?
История моей матери, которую я знал, была здесь, прямо передо мной.
Книга / газета / журнал
[— … Грех. Если это грех, то это грех.]
Книга / газета / журнал
[— Все ли заключённые так думают?]
Книга / газета / журнал
[— Это смешно, справедливость этого мира.]
Всё ещё было много фрагментов истории, но они больше не разговаривали со мной.
У фрагментов был контекст, которого я не знал. Я не мог слышать их, и они были неизвестными предложениями.
Я был внезапно смущён, как будто брошенный в середину первой книги, которую я прочитал. Единственная вещь, которую я знал о Ли Сукён, была Ли Сукён, как моей матерью.
Рука, держащая кисть, дрожала. Дрожь говорила от моего имени. Я не мог этого сделать. Это было не то, что я мог сделать.
Запоздалое сожаление затопило меня, как волны. Я должен был поговорить с ней больше. Я должен был сказать матери больше.
Я должен был поделиться с Ли Сукён большим.
Высота руки, держащей кисть, постепенно снижалась. Истории моей матери снова начали разрушаться. Неизвестные истории моей матери дрейфовали, как будто они издевались надо мной.
«Может быть, я не единственный».
В тот момент, когда у меня появилась эта мысль, я почувствовал что-то за моей спиной. Кто-то, кто не был мной или Айлин, держал кисть и смотрел в воздух.
— Это то, что ты рассказала мне.
Женщина средних лет удивительно привлекательно смотрелась в синем тюремном костюме. Это был Чо Юннан, спонсором которого был Первый Спиритуалист Чосон. Рядом с ней была другая женщина.
— Не могу поверить, что скучаю по тем дням, когда мы выстраивались в очередь за хлебом, — Ли Боксун, которая отправилась со мной на Мирную Землю, засмеялась.
В комнате было несколько других Странников. Каждая из них держала кисточку, нанося звёздную жидкость и начиная прикреплять предложения. Сложные для меня истории вытекали из них свободно. Загадки, которые они заполнили, были очевидны.
Все странники говорили о Ли Сукён.
Моё зрение было размыто, и я не мог говорить некоторое время. Жизнь моей матери была нарисована на моих глазах. Было несколько вещей, которые я должен был знать, но не знал. Несмотря на это, странники не завершили всю тему.
Некоторые фрагменты ещё остались в поисках владельца. Затем кто-то схватил меня за руку. Моя рука, держащая кисть, двигалась свободно и приложила предложение, которое я не знал. В тот момент, когда я собирался выразить своё замешательство, владелец руки категорично меня перебил:
— Ким Докча, ты знаешь, что ты не богоподобный человек?
Я ощутил запах лимонного леденца от ворчащего голоса. Хан Суюн с разочарованием взяла кисть из моей руки.
— В мире есть вещи, о которых ты не знаешь, идиот.
