— Что ты!..
Было так больно, что у меня выступили слёзы. Я уже хотел заспорить, но вдруг брат крепко меня обнял, словно боялся меня потерять.
— Больше никогда… — я почувствовал, как моё плечо стало влажным. — Никогда не уходи, не сказав ни слова. Или я тебя и правда убью.
Он хочет сказать, что мы больше не должны расставаться, никогда, да?
Вот цундэре. А голос ласковый, как у яндэре.
Естественно, я не стал говорить этого вслух, понимая, что могу опять получить. Я обнял брата в ответ.
— Ладно. Я вернулся, брат.
***
Ён У медленно открыл глаза. Он был в реальном мире, не в белом мире букв. Брахам и Хенова смотрели на него с беспокойством.
— Ты в порядке?
— Дурак! С чего ты вдруг отключился, когда коснулся этих часов?!
Бархам набросил на Ён У заклинание, проверяя, не пострадал ли он. Хенова накричал, но лицо у гнома было встревоженное. Ён У заверил, что у него всё в порядке, а потом повернулся к Бронтесу, тот смотрел пристально.
— Сколько я так пролежал?
— Около трёх дней.
Ён У прищёлкнул языком. Он не знал, что прошло столько времени. Однако отчасти ждал чего-то подобного. Требовалась огромная концентрация, только чтобы справиться с энергией Камня Души. А если учесть все события, произошедшие в белом мире, три дня на самом деле не так уж и много.
— Я всем сказал, что у тебя случился форс-мажор, и ты занят.
— Спасибо.
— Но, — Бронтес ненадолго умолк и сузил глаза. — По-моему, ты распечатал Камень Души. Я прав?
— Да, сэр.
— О! Так это оказалось возможным?
— К счастью, у меня был полезный инструмент.
— Всё равно… поразительно.
Бронтес всю свою жизнь изучал Камни Души и очень удивился, что братья смогли с ними справиться.
— Думаешь, теперь можно использовать его силу?
Ён У покачал головой.
— Есть большая разница между умением справляться с ними и умением их использовать. Если продолжить изучение, думаю, однажды я смогу.
Ён У прислушался к Философскому камню у своего сердца. Он был в полном порядке, будто и не поглощал всю ту энергию. Он даже не ощущал разницы.
Однако, когда Ён У использовал Философский камень как центр движения магической силы, всё оказалось совсем по-другому. Его магическая сила стала сильнее, чем раньше. Даже просто начиная разгонять свой магический контур, он чувствовал, как пробуждаются все ощущения. Три благословения: Драконье, Божественное и Демоническое активировались.
Да и качество самой магической силы стало несравнимо выше.
Можно ли теперь называть её просто «магической силой»? Эту настолько чистую, концентрированную и липкую энергию, словно тьма в пустоте. Она очень отличается от силы, с которой ему до сих пор приходилось иметь дело.
Ён У задумался над новым названием для неё.
«Позже, — собрав в руках магическую силу, он еле заметно улыбнулся. — Этого хватит».
Когда в голове прояснилось, он обратился к Хенове и Брахаму, которые продолжали с беспокойством наблюдать за ним.
— Хочу вам кое-кого представить. Не против познакомиться?
Оба склонили головы к плечу, гадая, что за чушь он несёт. Хенова хмуро пощупал лоб Ён У.
— У тебя жар?
— Нет, сэр.
— Тогда что за…
Не успел Хенова договорить, Ён У влил магическую силу, накопленную в руках, в карманные часы. Остановившиеся стрелки, подрагивая, снова пошли.
Над стеклянной крышкой поплыли чёрные буквы. Буквы из дневника, собирались в слова и кружились вокруг него. Потом направились к единому центру и начали принимать смутные очертания человека. Чем больше прояснялись черты его лица, тем больше эмоций возникало на лицах Брахама и Хеновы: сначала интерес, потом любопытство, подозрение, шок, уверенность и, наконец, радость.
— Т-т… Ты!..
Хенова был так потрясён, что чуть не свалился.
Когда буквы закончили формировать человеческое лицо, нечто с лицом Чон У огляделось и весело улыбнулось Хенове.
— Старик, давно не виделись.
Молот, который тот держал в руке, упал на пол. В морщинках в уголках глаз проступили слёзы. Лицо, которое тот так ненавидел и по которому так скучал, снова было перед ним.
— Э-это правда ты?
— Боже. Должно быть, наш старик почти ослеп с возрастом. Ты до сих пор не разглядел? Погоди. Моё лицо не так просто забыть. Или у тебя уже демен…
— Теперь я понимаю, что это действительно ты. По твоей болтовне!
Хенова схватил Чон У своими короткими ручками и притянул к себе.
— Боже, почему ты всегда такой ужасный?
Чон У сделал вид, будто хочет оттолкнуть Хенову, но потом с улыбкой обнял гнома в ответ. Он тоже соскучился. Единственный, кто никогда не оставлял его в бесконечном круговороте снов. Он и впрямь был для него как отец.
Брахам смотрел на этих двоих покрасневшими глазами. Ему тоже хотелось плакать. В такие моменты он ненавидел своё тело гомункула. Затем он, должно быть, заметил нечто странное в Чон У и снова склонил голову. Его глаза расширились, он резко повернулся к Ён У.
— Ён У, ты?.. — потихоньку спросил он через ментальную связь, так что Чон У и Хенова не услышали.
Ён У твёрдо покачал головой.
— Пожалуйста, ничего им не говори.
Брахам не ответил. На миг его зрачки дрогнули, но он прикусил нижнюю губу и кивнул.
— Хорошо. Понимаю.
***
— Я правда устал. Могу я вздремнуть, а?
Чон У качнул головой, бросив взгляд на Ён У. Хотя внешне он казался совершенно невозмутимым, на самом деле очень волновался. Его душа была истерзана после бесконечного бега по кругам привилегии. А значит он в любой момент мог распасться до низшего духа. Вообще, он чудом сохранил свою личность до настоящего момента, став при этом даже меньше, чем призраком.
Хотя Ён У подпитывал Чон У чёрной энергией, у возможности восстанавливать утраченный уровень был свой предел. При желании Чон У мог бы подняться до Чудовищного предвестника, но ему могло стать хуже. Он прекрасно понимал своё состояние, поэтому осторожничал.
Он наконец встретился со всеми, по кому скучал, прождав этого в долгом сне. Ему не хотелось снова закрывать глаза. Но поскольку он стал даже не призраком, ничего не мог с этим поделать.
— Не волнуйся, — потрепал брата по голове Ён У.
Он говорил безучастно, но Чон У успокоился.
— Хорошо.
И с просветлевшим лицом смежил веки. Его духовное тело с шорохом рассеялось, буквы вернулись в карманные часы.
Ён У похлопал по нагрудному карману и повернулся к Хенове и остальным.
— Эти часы, как дом для Чон У. Чтобы исцелить его, мы должны их починить.
— Хорошо. Я помогу всем, чем смогу.
Хенова засучил рукава, спрашивая, с чего начинать. Брахам и три брата-циклопа тоже зашевелились.
Под руководством Ён У они распределили между собой работы по починке часов. Группа начала исправлять сломанные элементы. К счастью, после перенаправления всей пурпурной энергии в часы, осмотр прошёл гладко.
— Они созданы на основе Сутры-Бхашья. Починка не составит труда.
Изучив структуру карманных часов, Брахам улыбнулся.
Сутра-Бхашья — созданный им тип учения. Он гордился, что его творение поднялось до такого уровня.
Ён У узнал б ó льшую часть секретов карманных часов, заглянув в сон Чон У, так что восстановление пошло быстрее, чем изготовление Кунена.
— Лучше начать снаружи.
Чон У часто выходил из часов, разгуливая вокруг. И был настолько энергичен, что все тревоги по поводу его пробуждения казались напрасными. Он донимал всех, потому что постоянно лез в их дела. В конечном итоге Хенова, до последнего пытавшийся отнестись к нему с пониманием, взорвался:
— От тебя столько суматохи! Убирайся!
Разумеется, Чон У не послушался.
Какое облегчение, что он не мог далеко отходить от часов. Если бы не это, он, наверное, болтался бы по всей священной территории.
Вскоре карманные часы были готовы.
Под чистой стеклянной крышкой стрелки показывали правильное время. Секундная быстро тикала, подтверждая, что часы работают отлично.
На циферблате оставалась только цифра «XII». Они специально оставили всё как есть, чтобы те сохранили свой изначальный облик.
— Вы только посмотрите, мне их так не хватало, — улыбнулся Чон У, пытаясь погладить починенные часы.
Но когда палец прошёл насквозь, его улыбка стала грустной. Чон У ещё мог ими пользоваться благодаря духовной силе, хотя были отличия. Он отчётливо осознал, что умер. Однако не показал вида. Перевернув с сияющей улыбкой часы, он увидел знакомые буквы.
J.W. CAH
— Когда я увидел это впервые, подумал, когда ты уже повзрослеешь.
Ён У насупился. Ему нечего было ответить. Тогда он и правда ничего не знал. А когда пытался заняться учёбой, результат выходил ужасным.
— Потом ты уехал в Африку в составе многонациональной группы. Многое изменилось, не так ли?
Когда Чон У выбирался из карманных часов, они с Ён У подолгу беседовали. Чон У видел, что происходило, пока его не было, глазами брата-близнеца.
Многое переменилось. На Земле пять лет не такой уж короткий срок. А то, что Ён У пережил в Башне, просто потрясало.
Вообще, Чон У не ожидал, что Ён У сможет найти его в Камне Душ. Настолько сложной была структура Камня — раскрыть её тайны непросто. А услышав, что Ён У пользуется Философским камнем из его сердца, он очень удивился. Среди скрытых элементов не осталось ничего, что касалось бы Философского камня.
Многого Ён У достиг сам.
Такие вещи, как Вигрид и Демоническое Божественное Драконье тело, их Ён У развил самостоятельно. И даже если бы он ничего не оставил, Ён У прекрасно справился бы сам, хотя это могло занять больше времени.
«Вот он, твой старший брат», — подумал Чон У, это так похоже на Ён У. А потому…
— Брат.
— Что?
Чон У наконец решился спросить о том, с чем медлил.
— Что… с мамой?
Он думал, если Ён У и отыщет его, то не раньше, чем достигнет 50-го этажа и получит эликсир. Он боялся спрашивать, ведь брат уже бы вернулся на Землю, чтобы исцелить маму. Пока он ждал ответа, сердце в груди бешено колотилось.
— Она ушла мирно.
Ён У ровным голосом дал совсем не тот ответ, которого ждал Чон У.
— А…
— Она до самого конца верила в тебя. И улыбалась. Говорила, что не хочет выглядеть печальной, когда ты вернёшься.
— Понимаю.
Чон У сжал кулаки. По его лицу прошла тень, Ён У не смог её прочесть и отвернулся, притворившись, будто ничего не заметил.
Плечи Чон У задрожали. Но он взял себя в руки и вскинул голову. Он больше не выглядел печальным. Глаза твёрдо смотрели на брата, как будто Чон У принял решение.
— Я слышал, у меня есть дочь.
Ему уже сказал Брахам? Чон У как будто ничуть не смутился, услышав о дочери, о которой ничего не знал. Нет, вероятно, он смирился и нашёл для себя новую цель. Пусть он не смог спасти маму, желание спасти хотя бы своего ребёнка помогло Чон У снова подняться.
— Я был плохим сыном, но хочу стать таким родителем, каким была наша мама.
Мама их очень сильно любила, и Чон У хотел походить на неё.
— Итак, — с нажимом произнёс он. — Я снова хочу жить.
Ён У только взглянул на него.
— И хочу обнять Сешу собственными руками, как обнимала нас мама. Как думаешь… это возможно?
