В Великой вселенной на первом плане от статуи, созданной желаниями, откалывался кусок за куском. Пока не осталась лишь находившаяся внутри обитель. В просторном зале на вершине лестницы стоял трон. Пространство над ним теперь пустовало. Нависавшее над ним звездное небо разбилось. Теперь его нельзя было использовать как координаты.
Из реки времени у подножья лестницы неспешно вышел человек. Стоило ему выйти из реки, как та испарилась. Этим человеком был Ван Баолэ.
Голубой кристалл у него во лбу потускнел. Ци, кровь и душа Императора окончательно соединились с ним, после чего кристалл разбился, а его фрагменты со дребезгом осыпались на землю. Этот звук нарушил тишину обители.
— Мне благоволит Великая вселенная, потому что это колыбель Бессмертного. Причина такой благосклонности заключается в том, что именно я обрел его наследие. Или же… потому что я дал наследие Бессмертного этой Великой вселенной, когда та только формировалась? Временной парадокс.
Ван Баолэ покачал головой. Вместо размышлений над вселенскими парадоксами он обернулся и всмотрелся в пустоту. Собственный уровень культивации ему был неведом. Он знал лишь одно… он мог вылепить всё, что пожелает. Всё, кроме себя.
Его взгляд прошел через немыслимое пространство и достиг огромной пустыни на втором плане. Долгое время он просто смотрел на неё, пока на его губах не расцвела улыбка. Ещё раз покачал головой, он отвернулся и стал подниматься по лестнице. Ступенька за ступенькой. На вершине он окинул взглядом трон.
— Скажи, в каком настроении был Император, когда он запечатал это место и остался сидеть здесь в тишине и одиночестве… бесчисленные эпохи?
Никто не ответил.
— Молчишь? Твоё сознание скоро рассеется. Если так и будешь молчать, быть может, нам уже будет не суждено поговорить, — тихо сказал Ван Баолэ.
«Это же касается и тебя».
В голове Ван Баолэ внезапна раздался голос. Его пропитывали безумие и ненависть. Одновременно с этим из его тела стал выделяться плотный смолистый тумана. Желание. Она не погибла, а осталась в теле Ван Баолэ. В его сознании. Став с ним одним целым, как до этого было с Императором.
«Ещё немного и твоего сознания не станет. Ты, как Император, потерпел поражение!» — безумно кричала Желание в голове Ван Баолэ.
— Это не то же самое, — Ван Баолэ сел на трон. — Не я, а Император с самого начала хотел сокрушить тебя. Я знаю, что тебя не убить, однако мне по силам уничтожить твоё сознание и превратить тебя в чистое желание. Для меня это будет равносильно твоей гибели.
«Ты сумасшедший! Я ведь обещала, если ты добровольно подчинишься, то я вернусь с тобой на Сверкающие небеса и дам тебе шанс на реинкарнацию. Ради уничтожения моего сознания ты готов отказаться от вечности? Ты действительно готов зайти так далеко? Какого черты… ты удумал?»
— Я тоже этого не хочу, но Предрассветный час не может убить тебя, как и Дао пяти элементов, а также Дао жизни и смерти. Нас связывает слишком прочная карма, поэтому посторонние не станут вмешиваться. Остается только моя тяга к Свободе. Надо превратить её в безумие и обратить вспять твою попытку завладеть мной! Использовать ту самую технику, которой ты меня научила.
Ван Баолэ беззаботно улыбнулся. Его глаза медленно заполняли черные нити. Сознание Желания начало рассеиваться. Её аура слабела.
— Ты…
Казалось, ей было тяжело говорить.
— К тому же… Император смог пожертвовать собой, чтобы сделать меня совершенным. Того, кто одновременно является его частью и клоном. Так почему я не могу помочь моему клону… с независимой волей!
Ван Баолэ потерял интерес к ней. Он с непростыми эмоциями на сердце смотрел на второй план. Вскоре на их место пришло предвкушение.
— Я тоже так могу, — прошептал Ван Баолэ. — Моей изначальной целью было обрубить связь между мной и Императором, дабы развеять карму. Это бы помогло мне стать поистине свободным и ничем не связанным… стать Свободным Бессмертным! Таково моё дао. Раз я не могу реализовать его, тогда у него точно получится. Ван Баолэ…
Произнеся своё имя, он продолжал смотреть на второй план. Его глаза при этом сияли как никогда ярко. Сидящий в позе лотоса глубоко под пустыней человек открыл глаза. На нём было наложено четыре печати. Они не позволяли ему ни уйти отсюда, ни пошевелиться. Печати не только сковывали его, но и скрывали ауру.
В его глазах тоже угадывались противоречивые эмоции. Подняв голову, он, казалось, увидел истинную сущность в невообразимой дали.
— С тех самых пор, как мы разделились, ты хотел стать свободным.
В глазах Ван Баолэ, сидящего на троне, стало еще больше черных нитей.
— Император даровал тебе каплю крови, сделав твоё тело свободным. Я дал тебе душу, освободив твой разум. Отныне ты… это ты!
Шепот Ван Баолэ гремел в голове клона подобно настоящим раскатам грома. Его охватила сильнейшая дрожь.
— Надеюсь… у тебя всегда будет беззаботная жизнь.
От этих слов первая печать на теле клона разбилась. В него с рокотом хлынуло гигантское количество ци и крови, а также сила культивации.
— Надеюсь… ты всегда будешь жить свободно и счастливо.
Вторая дао печать сломалась, высвободив еще больше силы культивации.
— Надеюсь… ты всегда будешь верен своей первоначальной цели.
Третья печать разбилась!
— Надеюсь… тебя всегда будет осенять благодать.
Не стало четвертой печати! В клоне растворилась безграничная культивация Ван Баолэ, его дао, всё его естество. Его глаза налились кровь. Он понял, что делала истинная сущность.
— Напоследок я хочу сделать тебе еще один подарок.
Ван Баолэ откинулся на спинку трона. Цвет его халата изменился на черный. Нити практически полностью заполонили глаза. Но лицо оставалось умиротворенным, а в голосе чувствовалось нежелание расставаться.
— Ван Баолэ, — прошептал он, — это имя… я отдаю тебе.
От этих слов Великая вселенная зарокотала. Клон глубоко под пустыней хотел что-то сказать, но тут связь с истинной сущностью оборвалась. Следом пришла неописуемая по своей мощи сила, которая окружила его и переместила прочь из Изначальной вселенной пустого дао.
Перед тем, как связь между ними оборвалась, клон услышал у себя в голове ещё кое-что.
«И ты был прав… рисовое вино действительно вкуснее духовно-ледяной воды».
