Длинный, пронзительный свист…
Внезапно с четырёх сторон появилась масса чёрного тумана, распространяясь по небу, словно пытаясь скрыть его. Неожиданно появилось так много роев ядовитых москитов, и все они подчинялись этой женщине. Хань Юньси была встревожена. Эта женщина, по сути, могла контролировать рои, неудивительно, что она ранила Лон Фэйе! Её навыки не были из простых!
Женщина ещё раз свистнула. Сразу же рои объединились в тёмно-черное море и сиганули в сторону Хань Юньси.
— Лон Фэйе, если ты не хочешь, чтобы та женщина умерла, тебе лучше оставить меня в живых! — угрожала шпионка, отступая. Она скрывалась так долго в стране Тяньнин и никогда не видела, чтобы Лон Фэйе прикасался к женщине, а тем более держал на руках. Для него редкостью было даже говорить с женщинами.
Сегодня же он привёл эту женщину сюда в своих объятиях. Даже когда её жизнь висела на волоске, она не могла не удивиться. Что это за женщина? Какое место она занимает в сердце Лон Фэйе?
Завидев плотную, чёрную массу, нахлынувшую на неё, Хань Юньси бросила взгляд на Лон Фэйе и внезапно закричала:
— Аааа… Мне так страшно!
— Слишком страшно! Ваше святейшество, спасите меня! Быстрее помогите мне!
— Хнык… это отвратительно. Ваше святейшество, мне страшно!
……
Пока она кричала, то даже крутилась, отмахиваясь от роя. Взгляд Лон Фэйе изменился на ошеломлённый, но он быстро пришёл к пониманию. Бессознательно его губы изогнулись в беспомощной улыбке.
Видя это, женщина-шпион стала самодовольной и хладнокровно хмыкнула:
— Лон Фэйе, ты же видел, как многие из твоих людей жалко умирали от яда?
— Ваше святейшество, она угрожает Вам, как ужасно! — беспокоилась Хань Юньси.
Неважно, в каком сражении он принимает участие, Лон Фэйе всегда приводил его к быстрому завершению. Он не стал бы тратить время на врага. Но против угроз женщины-шпиона он был необычайно терпелив. Это заставило шпионку расслабиться вместо того, чтобы заподозрить Хань Юньси.
Полностью уверенная, она приподняла брови и холодно улыбнулась:
— Лон Фэйе, если умру я, то умрёт и она. Более того… не думаю, что Вы тоже сможете сбежать из долины.
К сожалению, терпение Лон Фэйе имело свои пределы. Раздражение появилось на его лице, прежде чем его меч неожиданно оказался на шее шпионки.
— Ты!.. — шпионка сильно встревожилась. Она бросила ему предупреждение:
— Лон Фэйе, ты хорошо подумал?
И только сейчас Лон Фэйе заговорил, его слова были беспощадными и отдавали холодком:
— Ваша светлость желает, чтобы ты умерла… с недовольством!
Из-за этих слов Хань Юньси пришла к молчаливому пониманию и прекратила двигаться. Коварная ухмылка появилась на её губах. При этом шпионке стало не по себе:
— Вы…
Но было уже слишком поздно. Хань Юньси достала два баллончика спрея, выставила ногу вперёд, как какая-нибудь сказочная принцесса, и элегантно пошла по кругу, распыляя средство. Кольцо москитов уменьшилось на круг, поражая женщину-шпиона. Она понятия не имела, что держала в руках Хань Юньси.
Хань Юньси сделала ещё один элегантный круг и легко махнула рукой. Вскоре все москиты отступили и быстро умчались. Женщина-шпион была в полнейшем замешательстве. Игнорируя меч на горле, она снова и снова свистела, но между выполнением приказа и сохранением своей жизни, москиты, определённо, предпочтут последнее. Женщина-шпион множество раз попыталась призвать их, но потеряла надежду. Она недоверчиво посмотрела на Хань Юньси и спросила:
— Что… что это у тебя в руках?
Хань Юньси подошла, беззаботно улыбаясь:
— Святейшество моей семьи сказал, что хочет, чтобы ты умерла с недовольством. Прости, я не могу рассказать тебе.
При этих словах меч Лон Фэйе безжалостно разбрызгал кровь, рассекая кожу. Женщина-шпион упала на землю с широко открытыми глазами. Она умерла, так и не узнав, как Хань Юньси избавилась от москитов. Хань Юньси опустилась на колени и осторожно просканировала меч. Она обнаружила, что он содержал тот же яд, коим и был отравлен Лон Фэйе той ночью. Похоже, этот парень долгое время гнался за шпионкой. Запрос на противоядие, должно быть, был связан с этим делом.
В стране Северного ли были шпионы, которые знали искусство ядов. Хань Юньси считала, что вся ситуация — не так-то проста...
— Ты смогла сказать, что её меч отравлен всего лишь с одного взгляда? — с недоумением спросил Лон Фэйе.
Рои москитов были огромные и обладали своим собственным ароматом, поэтому Хань Юньси и почувствовала их запах. Но что касается этого меча…
Хань Юньси спокойно встала:
— Я унюхала его.
Если бы Лон Фэйе действительно поверил ей, то он был бы идиотом. Он только внимательно осмотрел её без лишних слов. Хань Юньси беспомощно пожала плечами:
— На самом деле, у меня этот дар с детства. Я очень чувствительна к ядам, но этот жалкий отец и остальные никогда не знали этого, — вздохнула она. — Эх, если бы мать всё ещё была жива, было бы намного лучше...
Хотя эти слова были так, для шоу, они всё равно расстроили её. Возможно, это тело инстинктивно реагировало на упоминание о матери, или же именно она сама, у которой никого не было для поддержки, пока она росла и жаждала любви матери. В предыдущей жизни она даже не знала, кем была её мать. В этой же жизни, её мать уже скончалась, но она знала, кем та была. Иногда она даже слышала истории о ней. Это уже оставляло её с чувством тепла.
Когда Лон Фэйе заметил печаль Хань Юньси, сложное выражение мелькнуло на его лице, и он больше не задавал вопросов. Забрав секретные военные письма с тела женщины-шпиона, он взял Хань Юньси и ушёл. Они прибыли в резиденцию герцога Цинь далеко за полдень. Первое, что сделал Лон Фэйе, — бросил ей мешочек с деньгами, напоминая ей о их сделке.
Она совсем не стеснялась, открывая мешочек перед ним и вытаскивая банкноту стоимостью 30 таэлей. Смеясь, она ответила:
— Благодарю, с этим мы рассчитаны!
Лон Фэйе ничего не сказал и стал уходить. Она наблюдала, как его фигура исчезает в садах, и невольно подумала: он останется на ночь дома? Или он будет занят другими делами? Рассеянно она обернулась в одежды, только потом осознав, что у неё до сих пор был его плащ. Первой её мыслью было — догнать его, но всё-таки решила вернуть плащ после стирки.
Маленькая Чень Сян подбежала, как только заметила, что Хань Юньси вернулась с мужским плащом:
— Госпожа, чей это плащ? Куда Вы ходили? Ваш слуга не могла Вас найти всё утро.
— Я ходила подышать свежим воздухом, — с 300 таэлей в кармане, Хань Юньси была в прекрасном настроении.
— Этот плащ… — Чень Сян всё равно хотелось знать, но Хань Юньси приложила палец к губам со звуком "шшш", поэтому она не смела больше досаждать своей госпоже.
____
К вечеру следующего дня Хань Юньси пришла, чтобы отдать плащ, но никто не ответил на стук в дверь. Она собиралась уйти, когда заметила, что дверь не закрыта. Этот парень вообще знает, как закрывать её? Или же здесь слишком безопасно?
Хань Юньси вошла внутрь и увидела, что всё было, как раньше, чистым и подходящим владельцу. Но лёдышки действительно не было. Вероятно, дом герцога Цинь служит для него только местом для сна. Она оставила плащ в его кабинете и слегка вздохнула, не зная даже почему, прежде чем пожала плечами и удалилась.
Последние дни она совсем не отдыхала. Она приобрела медицинский шкаф и книжные полки для своего павильона, а также купила несколько наборов лекарственных ингредиентов, чтобы пополнить запасы в системе очищения яда. Хотя она была вся в делах, её дни проходили спокойно. Она понятия не имела, что Лон Фэйе, Главная наложница И и наложницы из императорского гарема — все тайно проводили расследования о ней. Её отец, Хань Цунань был вызван не только во дворец, но и перед Лон Фэйе. Это заставило Хань Цунаня перекопать комнаты дочери вдоль и поперёк, прежде чем она вышла замуж, чтобы попытаться найти какие-нибудь подсказки.
____
— Господин, мы уже провели расследование и подтвердили, что никто не заменял Хань Юньси, живущую в Павильоне неспешных облаков. До того, как она вышла замуж, слуги семьи Хань и две молодые Мисс лично видели, как она надевает вуаль и садится в свадебный паланкин. От семьи Хань и до дома Вашей светлости она ехала по всему городу и по центральным улицам. Невозможно, чтобы кто-то что-нибудь попытался сделать. Что касается ночи за пределами дома, няня постоянно следила за ней, — в деталях рассказал Чу Сифэн.
— Яд на лице она сама вылечила в паланкине? — холодно спросил Лон Фэйе.
— Он у неё был, когда она садилась, но уже исчез, когда она выходила из паланкина. Она, должно быть, вылечила его внутри,— Чу Сифэн немного колебался перед тем, как добавить:
— Господин, Уважаемая ванфэй вылечила яд принцессы Чанпин всего лишь одной миской лекарства. Думаю, её собственный яд не был бы большой проблемой.
— Раз у неё есть и талант, и красота, зачем прятать их и переживать несчастье? — снова спросил Лон Фэйе.
На самом деле, он совсем не интересовался Хань Юньси в прошлом. Не важно, каким человеком она была, какой красотой обладала, эта женщина была навязана ему вдовствующей императрицей и императором. Она всегда будет ничем в его глазах. Сначала он планировал, чтобы кто-нибудь выгнал её в ночь свадьбы и отправил в деревню, где она могла бы находиться под домашним арестом всю оставшуюся жизнь. И всё же, Хань Юньси спасла его в их брачную ночь, а затем продемонстрировала медицинские навыки и необычное поведение, которые удивляли его время от времени.
— Ваше святейшество, ум не может сравниться с идиотизмом. С точки зрения Вашего подчинённого, если бы Уважаемая ванфэй и вправду бы раскрыла свой талант и внешность, она, возможно, не смогла бы выйти за Вас замуж, — промолвил Чу Сифэн с улыбкой. Судя по этим словам, казалось, будто Хань Юньси хотела выйти замуж за Лон Фэйе, поэтому она стойчески терпела всё ради этого шанса. По крайней мере, вот так услышал Лон Фэйе.
Лон Фэйе безучастно на него посмотрел, но бесстрашный Чу Сифэн добавил:
— Господин, Ваш подчинённый считает, что Уважаемая ванфэй очень Вас любит. Ваш подчинённый… — прежде чем он смог закончить, обычно холодный взгляд Лон Фэйе помрачнел, заставив Чу Сифэна дрожать, и тот сразу закрыл рот.
Тем временем, не знающая о происходящем, Хань Юньси мирно проживала свои дни. К сожалению, хорошее никогда не длится долго. Она ожидала, что Главная наложница успокоится после дела с принцессой Чанпин, но неожиданное препятствие постучало прямо в их двери, нарушая покой и тишину Главной императорской наложницы.
— Госпожа, кто-то пришёл обратиться за медицинской помощью, но это не кто-то из нашего дома. Она ожидает у ворот и отказывается уходить. Я слышала, что это третья жена Министра безопасности, — сообщила Чень Сян, тяжело дыша.
Никто не знает, кто именно распространил слухи о том, что Хань Юньси излечила Му Цинъу, но они становились всё больше и больше фантастичными. В них говорилось, что она скрывала множество мистических знаний, но была слишком скромна, чтобы принять их. Она была не бесполезным мусором, а гением, встречающимся только раз в несколько столетий. Судя по таким нереальным словам, она казалась благочестивой фигурой, наподобие Хуа То, легендарного врача. То, что не способны были вылечить имперские врачи и божественные доктора, было ничем в её руках. Она могла решить проблему одной миской лекарства также легко, как разрезать бамбук острым ножом.
Вероятно, такие крайности были отвергнуты, но были даже слухи, по которым она была доброй и доброжелательной хозяйкой, что не принимала платы за лечение. Её сердце следовало заповедям древности, и она уделяла первостепенное внимание лечению болезней бедных. В результате, многие семьи с больными услышали эти новости. С прошлой ночи высокопоставленные чиновники, императорские родственники и обычные простолюдины бежали, чтобы просить лечения.
