Столкнувшись с воплями принцессы Чанпин, Хань Юньси сделала самое серьёзное выражение лица вместо того, чтобы спорить. Выражение было и спокойным, и немного строгим, оно излучало силу, которая давала людям чувство безопасности. Вместо ответов она слегка погладила по лицу Чанпин, чтобы успокоить её. Даже императрица нервничала и боялась спросить.
Хань Юньси прикоснулась к правой стороне лица, а затем — к левой. Согласно последнему её сканированию, у принцессы очень скоро будет ещё один приступ. Она оставалась спокойной, когда долго поглаживала её, а принцесса Чанпин и императрица ещё больше начинали беспокоиться. Но никто так и не осмелился говорить или задавать вопросы, а тем более дерзить. Даже Гу Бэйюэ, стоявший за пологом, начинал немного тревожиться. Он знал, что Хань Юньси могла лечить яды, но он не был уверен, сможет ли она излечить принцессу Чанпин. Самое большее, он просто рекомендовал её.
За мгновение атмосфера стала напряжённой!
Хань Юньси неожиданно убрала руку, как бы испугавшись, а затем встала и тревожно крикнула:
— О, Боги! Яд изменился, скоро он станет заразен!
Что?
Слыша это, императрица в страхе за свою жизнь отступила. Все придворные дамы в ужасе сделали то же самое. Это было воистину пугающе!
Не только принцесса, но и любой с заразной болезнью (в том числе и император) будет выслан из дворца и закрыт в отдельном зале. Если их нельзя было вылечить, то они никогда не смогут вернуться. Принцесса Чанпин дёрнулась и громко завопила:
— Я не хочу! Не хочу! Ааа… мухо, спасите меня! Я не хочу, чтобы меня выслали! Нет!
Именно императрица отступила дальше всех, она была настолько напряжена, что её лицо стало белым:
— Юньси, ты можешь её вылечить или нет?
Хань Юньси уклонилась от ответа, когда её выражение лица стало внушительным:
— Похоже, яд снова начинает действовать.
Конечно же, как только она это произнесла, принцесса начала бороться:
— Чешется! Мухо, моё лицо опять начало зудеть! Отпустите!!
— Освободите мои руки!
— Мухо, почему бы Вам не помочь мне почесать? Молю Вас!
Вскоре её ноги также начали зудеть. Но они тоже были привязаны, и как бы она не пиналась, она не могла освободиться. Увидев это, все были поражены. Они не ожидали, что у Хань Юньси действительно были умения, чтобы точно определить время вспышки яда. Императрица до смерти боялась и не решалась подходить. Она потянула Хань Юньси за руку:
— Ты угадала точное время! Юньси, ты слишком грозная. У тебя должен быть способ спасти Чанпин, верно?
— Юньси, заразная болезнь — это не пустяковое дело. У тебя ведь есть способ?
Если об этом станет известно, то не только принцесса Чанпин, но и императрица также должна будет уехать далеко. Даже если императрица не заразилась, ей понадобится год, чтобы она снова смогла увидеть императора! Во дворце... сколько глаз наблюдало и жаждало её положения? Он не могла позволить себе потерять год.
— Спаси меня… мухо, быстрее... пусть она спасёт меня!
— У меня ужасно всё зудит, кто из вас может помочь мне?
— Императорский отец… хнык… я хочу увидеть отца!
……
Принцесса Чанпин беспокойно крутилась и была слишком измученной, чтобы говорить. И только теперь Хань Юньси сбросила руку императрицы и произнесла серьёзным тоном:
— Я попробую.
— Хорошо, хорошо! — императрица кивала головой.
Хань Юньси подошла и села около принцессы Чанпин. Видя это, все стали взволнованными и начали таращиться. У этой женщины действительно было решение? Принцесса Чанпин безумно закричала, прилагая все силы, чтобы трясти головой и крутить всем телом. Когда она заметила Хань Юньси, она собрала все свои силы и стала проклинать её:
— Это всё ты! Всё из-за тебя!
— Именно ты сделала меня такой!
— Я предупреждаю тебя, если ты не сможешь спасти меня, то моя мухо не простит тебя!
— Чанпин! — сурово упрекнула императрица. — Что за чушь ты несёшь? — она собиралась извиниться перед Хань Юньси, когда та подняла руку, чтобы все утихли. Императрица успокоилась, но принцесса Чанпин стала ещё более сумасшедшей:
— Хань Юньси, если ты…
И прежде чем она закончила, Хань Юньси нанесла мазь на её лицо. Вмиг принцесса Чанпин замолчала и выпучила глаза в неверии.
Это лекарство…
Так освежает!
Место, где мазь касалась, было холодным и больше не зудело!
— Если я…. что? — шёпотом спросила Хань Юньси.
Принцесса Чанпин на секунду смутилась до того, как покачать головой:
— Нет… ничего…
Хань Юньси приложила мазь к другому участку сыпи, эта освежающая прохлада была лучше... Принцесса Чанпин глубоко вздохнула и выдохнула от волнения:
— Это так приятно!
— Правда? — улыбнулась Хань Юньси.
Принцесса только кивнула:
— Я хочу больше! Ещё больше!
Хань Юньси, казалось, колебалась и не очень хотела делать это. Принцесса Чанпин очень нервничала, когда смотрела на гигантскую бутылку с мазью в руках Хань Юньси. Она не волновалась о гордости, когда умоляла:
— Императорская тётя Цинь, молю Вас, пожалуйста! Я была неправа, я сама навлекла это на себя. Я была неправа, пожалуйста, спаси меня!
Императрица также заволновалась:
— Юньси, Чанпин всё ещё молода и не знает, как вести себя. Если она как-то обидела тебя, пожалуйста, не принимай близко к сердцу!
Хань Юньси обернулась:
— Уважаемая императрица, должно быть, шутит. Почему бы Юньси обижаться на младшее поколение? Просто на её лице есть ранки, поэтому боюсь, останутся шрамы, если я использую мазь. Вот почему я колеблюсь, — она сидела у края кровати, накладывая лекарство, и серьёзно промолвила:
— Давайте сначала остановим зуд на ногах. Что же до лица, предлагаю принцессе потерпеть ещё немного, чтобы не изуродовать её внешность. Я постараюсь создать противоядие до того, как яд станет заразным.
Слыша это, императрица наконец-то вздохнула с облегчением:
— Отлично, превосходно! — она обратилась к Чанпин:
— Просто потерпи ещё немного! Если твоё лицо будет испорчено, твой Цинъу геге никогда не захочет тебя!
Принцесса заметно разрыдалась:
— Ладно, ладно. Ладно! Я выдержу, я смогу потерпеть… хнык-хнык… я уже терпела это столько раз.
Она постаралась сфокусироваться на прохладном ощущении на её ногах. Но даже если она и сказала, что выдержит, её руки по-прежнему вырывались из узлов. Зудело слишком сильно, чтобы вытерпеть это!
