Несущаяся карета остановилась вскоре после отбытия от дома герцога Цинь. Яд принцессы Чанпин уже разошёлся по её лицу и невыносимо чесался. Всё было хорошо, когда они вышли из дома. Даже если они были посреди улицы, ей было всё равно.
В одной руке был фонарь, в другой она придерживала платье, спеша за Хань Юньси в карету. Внутри Хань Юньси до сих пор была сонной и инстинктивно подняла руку, чтобы заговорить свет, когда зашла принцесса.
— Ваше высочество, это…
До того, как она смогла закончить, принцесса Чанпин резко сорвала с себя вуаль и показала лицо, покрытое сыпью от яда. Её бледное лицо вместе со светом от фонаря создавали ужасное зрелище.
— Монстр! — выпалила Хань Юньси, только наполовину притворяясь. Она понимала этот яд очень хорошо, но никогда раньше не сталкивалась с таким случаем лично.
— Хань Юньси, ты действительно посмела назвать принцессу монстром? — принцесса Чанпин была очень зла. Правда ли... она так выглядела? И всё же все врачи, которые видели её, были так напуганы, что она никогда больше не смотрелась в зеркало.
— Я не… я не… — Хань Юньси казалась невероятно слабой, слишком уставшей, чтобы даже покачать головой, пока она лежала, словно парализованная. На самом деле, приняв таблетку и выпив немного рисовой каши вдобавок к женьшеню, она была не настолько больной. Но перед такой решительной принцессой, конечно же, ей пришлось быть "слабой".
— Хань Юньси, поднимайся! Имперский врач Гу сказал, что ты хорошо разбираешься в лечении ядов, так что поспеши и вылечи меня! Быстрее! Я скоро до смерти зачешусь! — грубо потребовала принцесса Чанпин. Не беря во внимание тот факт, что принцесса Чанпин принадлежала младшему поколению, она не должна была кричать или так высокомерно относиться к человеку, от которого хотела помощи. Не преподав ей настоящий урок, она никогда не научится вести себя правильно.
— Прин… цесса, принцесса, я… я… — Хань Юньси долго пыталась выговорить слова, доводя принцессу Чанпин до отчаяния. Её руки приближались к лицу множество раз, но она по-прежнему не могла расцарапывать его.
— Ты, агх, что ты? Быстрее осмотри меня! — сказала она и внезапно подошла ближе, приблизив своё лицо к Хань Юньси. Если бы это был кто-то другой, то его бы уже, возможно, стошнило, но Хань Юньси видела яды и намного хуже, и имела к ним иммунитет.
— Принцесса… принцесса… у… у меня... нет сил! — наконец, Хань Юньси закончила фразу.
— Просто посмотри! Смотри! Какая сила тебе нужна для этого? Разве ты — не супер специалист? Что, теперь ты не способна ничего сделать? — принцесса Чанпин не находила себе места, приказывая ей. Она сильно сжимала руки, боясь потерять контроль.
— Тогда… тогда принцесса, поднеси… — Хань Юньси молвила, словно была на последнем издыхании.
Принцесса Чанпин не могла больше слушать и заорала:
— Что ты хочешь сказать!? — она не знала, что чем больше она волновалась, тем больше поднимался адреналин в крови. Эти гормоны только усиливают зуд.
— Поднесите фонарь… немного ближе, чтобы я могла внимательно рассмотреть, — медленно пробормотала Хань Юньси.
Несмотря на свои чувства, принцесса Чанпин сделает всё, о чем попросит Хань Юньси. Она была очень послушной и сразу же приблизила фонарь. Но неожиданно, как только свет стал ближе, Хань Юньси даже не удостоила взглядом принцессу Чанпин. Она закрыла глаза и потеряла сознание.
— Аааааа! — принцесса Чанпин была не в силах сдерживать свой гнев и пронзительно завопила. Ну почему!? Она подняла фонарь, чтобы ударить им по лицу Хань Юньси, но вовремя остановилась, точно также как заставила себя прекратить чесать своё лицо.
Хань Юньси была её последней надеждой!
Слыша крик, императрица, ожидающая снаружи, невольно спросила:
— Чанпин, что случилось?
Принцесса Чанпин вылетела из кареты и разбила фонарь о землю. В итоге она закричала:
— Она потеряла сознание! Аааа, эта шлюха на самом деле потеряла сознание! Бесполезная тварь! — крича, она неосознанно начала царапать лицо. Видя это, испуганная императрица тут же схватила её за руки:
— Нельзя царапать! Шрамы останутся!
Придворная дама в стороне поспешно помогла ей надеть шляпу и вуаль, но принцесса Чанпин вдруг оттолкнула императрицу, отбросила шляпу и вуаль и стала неудержимо царапать. Небеса знали, насколько сильно зудело, и насколько сильно она чесала. Одного когтя было достаточно, чтобы её щёки начали кровоточить! Принцесса Чанпин, по-видимому, не чувствовала боли и продолжала расчёсывать.
— Аааа! — лицо императрицы побледнело от страха. — Кто-нибудь, быс… быстро остановите её! Схватите её руки!
Стражники бросились вперёд и сделали, как было приказано.
— Отпустите! Как вы посмели! Отпустите!
— Зудит невероятно сильно, отпустите меня! Я приказываю вам отпустить меня! Я убью всех вас!
……
Яростная борьба принцессы Чанпин испугала императрицу до слёз:
— Скорее, свяжите ей руки и заставьте замолчать!
Несмотря на то, что уже была середина ночи, она до сих пор находились на главной улице. Если они разбудят людей из ближайших домов, и новости об этом распространятся, как принцесса Чанпин встретится с кем-нибудь в будущем? Вскоре принцессу заткнули и связали. Императрица посмотрела на карету Хань Юньси красными глазами, полными ненависти.
"Хань Юньси, если бы не ты, то Чанпин не пошла бы в тюрьмы и не заразилась бы. Тебе лучше спасти её лицо, иначе вдовствующая императрица и я не простим тебя!"
Она отвела принцессу Чанпин обратно в карету, прежде чем вся свита поспешила во дворец. Хотя карета и ускорилась, она едва тряслась по дороге. Хань Юньси вяло лежала, не открывая глаз, но на её губах играла таинственная улыбка.
Она ввязалась во всё это, потому что только так могла отплатить им. Она ввязалась в это, поэтому и не боялась.
Когда они, наконец, прибыли во дворец, свет уже приближался с востока. Принцесса Чанпин утомилась и уснула после того, как вспышка яда отступила. Хань Юньси была в полусне, когда они отправили её в Мирную залу принцессы Чанпин. Придворная дама положила её на кровать. Вскоре после этого прибыли императрица и Имперский врач Гу.
— Они сказали, что она простудилась. Она очень слаба и по пути упала в обморок, — объяснила императрица.
Гу Бэйюэ ничего не сказал, а сел около кровати, отодвинув занавески, чтобы проверить пульс Хань Юньси. Он был довольно умел в своём деле и понял состояние Хань Юньси, как только осмотрел её. Её текущее состояние было вызвано голодом, а не болезнью. Она была слаба, потому что у неё не было энергии, но к счастью, её спасли вовремя, поэтому серьёзных осложнений не было. Прямо сейчас она, должно быть, восстанавливалась и была не так хрупка, как заявляла императрица. Искра восторга мелькнула в глазах Гу Бэйюэ, когда он встал.
— Отвечаю уважаемой императрице, это — серьёзная простуда. Тело уважаемой ванфэй очень слабо и нуждается во внимательном уходе. Если её насильно разбудить, чтобы вылечить принцессу, то боюсь…
— Чего? — поспешно спросила императрица. Теперь, когда она были во дворце, она не заботилась о здоровье Хань Юньси. Пока она может вылечить Чанпин, она сделает что угодно, даже заберёт собственную кровь Хань Юньси.
— Этот скромный врач боится, что уважаемая ванфэй не только не сможет излечить принцессу Чанпин, но и, возможно, потеряет свою жизнь! — Гу Бэйюэ явно преувеличивал. Но как могла об этом знать императрица? Как только она услышала о ситуации, она заволновалась. Если это действительно произойдёт, то она не спасёт ни Чанпин, ни вернёт жизнь Хань Юньси. Если бы она знала раньше, она бы уговорила Чанпин остаться в резиденции герцога Цинь. Ну и что, что над ней бы смеялись? По крайней мере, это было бы легче, чем быть ответственной за жизнь Хань Юньси.
Императрица сделала глубокий вдох:
— Тогда сначала мы спасём её. Как долго она будет восстанавливаться?
— Один или два дня. Но, я боюсь, что принцесса Чанпин также будет страдать, — честно ответил Гу Бэйюэ.
Императрица нахмурилась, её переполняли чувства, которые не выразить словами. И тем не менее другого выбора не было, кроме как вверить всё Гу Бэйюэ:
— Используйте лучшие лекарства и вылечите Цинь ванфэй как можно быстрее, поняли?
— Этот врач понял, — кивнул Гу Бэйюэ. — Этот врач сейчас же напишет рецепт, — когда он ушёл, императрица в последний раз взглянула на принцессу Чанпин, прежде чем оставить придворную даму присматривать за ней.
Хань Юньси была настолько довольной, что почти взрывалась от смеха. Только небеса знают, какие приятности Гу Бэюэй потребует ради её тела? Один или два дня было недостаточно, чтобы полностью выздороветь, но, по крайней мере, она будет в силах спокойно передвигаться.
Гу Бэйюэ был очень умным и тактичным человеком.
Как и ожидала Хань Юньси, он приготовил для неё очень известный и дорогой лечебный суп. Хань Юньси хотела съесть всё за раз, но людям, которые долгое время голодали, нельзя много есть или пить, или же они умрут от несварения желудка. В рецепте Гу Бэйюэ прописал самый умеренный метод, чтобы накормить её, а также ослабить сильные боли от голода. С таким лечением её защитника и соответствующим сном, Хань Юньси вернулась к жизни уже через два дня.
Но… принцесса Чанпин была в жалком состоянии. За эти два дня симптомы вспыхивали три раза. Страдания были сродни вырыванию сердца или лёгких. Её даже утешали мысли о самоубийстве, обо что-нибудь разбив свою голову. К тому времени, когда Хань Юньси встала с кровати, принцесса Чанпин была прикована к ней. Её руки и ноги были связаны, чтобы та не пыталась совершить самоубийство. Императрица сидела у кровати и старалась задобрить её, но принцесса ничего не слышала и просто бормотала:
— Где эта шлюха, Хань Юньси? Она не поможет мне, так ведь?
— Мухо, приведите её сюда, она просто притворяется! Она, определённо, хочет увидеть мою смерть!
— Это всё её вина! Она всё разрушила! Если бы не она, я бы не ходила в тюрьмы… ааа, мухо, именно она причинила мне боль!
— Мухо, отпустите… я найду её!
……
Хань Юньси следовала за Гу Бэйюэ, молча выслушивая всё это. Принцесса Чанпин даже не думала о том, что она сделала в ту ночь, а вместо этого нагло обвиняла Хань Юньси. Когда Гу Бэйюэ описывал её состояние эти два дня, она ощутила жалость и хотела вылечить яд сегодня. Но теперь она передумала. У жалкого человека всегда есть презренная сторона! Она не желала спасать людей, вроде принцессы Чанпин, независимо от высокой морали о доброжелательности врача.
— Ченьце приветствует уважаемую императрицу.
— Этот врач приветствует уважаемую императрицу и её высочество, принцессу.
Хань Юньси и Гу Бэйюэ поздоровались, прежде чем императрица позвала их. Она доброжелательно пролепетала:
— Юньси, быстрее проходи. Чанпин ждёт уже очень долго.
Принцесса Чанпин больше не шумела, но её глаза впились в Хань Юньси, сидящую около кровати.
— Слишком темно, свет сюда.
Придворная дама приблизила фонарь, из-за яркого света принцесса Чанпин заморгала, и всё же она не отводила взгляд от Хань Юньси. Вновь Хань Юньси расслабленно произнесла:
— Чанпин, почему бы тебе не закрыть глаза? Давай я посмотрю, распространился ли яд на веки.
При этих словах принцесса Чанпин сразу в страхе закрыла глаза. Хань Юньси ощущала презрение по отношению к ней. На чём так зациклилась эта девчонка? Она могла и дальше пялиться, если бы именно этого она хотела. И только сейчас Хань Юньси внимательно осмотрела её лицо, в темноте активировав сканеры системы очищения яда, чтобы проверить, насколько распространился яд и мутировал ли он. Затем она осмотрела и ноги принцессы. Принцессу Чанпин можно считать невероятно везучей, потому что яд ни распространился, ни изменился.
Заметив, что Хань Юньси завершила осмотр, императрица поинтересовалась:
— Ну как, это яд? Что за яд? Её можно вылечить?
Только тогда принцесса Чанпин осознала, что Хань Юньси закончила. Она распахнула глаза и потребовала:
— Хань Юньси, чего ты медлишь? Быстро говори!
