Заметив, что настроение у Главной императорской наложницы поднялось, Мужун Ваньжу поинтересовалась:
— Муфей, старший брат вмешался в эту ситуацию и привёл этого человека домой. Теперь, когда мы заключили невестку, если старший брат…
До того, как она успела закончить, Главная наложница И раздражённо кинула:
— То что? Она посмела поднять руку на меня. Если я не накажу её сейчас, то в следующий раз она будет помыкать мной! Будет ли герцог Цинь настаивать на её защите? Если он попытается, я накажу и его! Распространи приказ, что никому не позволено отпускать Хань Юньси без моего слова!
— А… дочь понимает, — Мужун Ваньжу фальшиво вздохнула, когда в её глазах мелькнуло гордое чувство радости.
Хань Юньси, сарай для дров совсем не похож на Гибискусовый двор. Как твоя младшая сестра, я хорошо о тебе позабочусь.
___
Ночь. Хань Юньси съёжилась в сарае для дров, поедая большие порции риса. Поскольку она оказалась здесь, то могла бы и расслабиться. На самом деле, это намного лучше, чем она ожидала. Если бы на платке не было капли крови, то она, вероятно, уже давно бы умерла. Сейчас, даже если она возразила Главной наложнице И, наказание всё равно не было её смертью.
Пока это не смертный приговор, у неё было множество способов противостоять Главной наложнице И.
Кроме того, выберет ли этот Лон Фэйе вмешаться? Даже тогда, какую сторону он выберет? Почему она снова о нём думает? О, точно, ледышка, вроде него, даже не заговорит с ней, пока ему не понадобится что-нибудь.
Наступило утро, три приёма еды прошли мирно. Но к третьему дню вся еда, которую ей дали, была испорчена. Хань Юньси знала, что трудности только начинаются. Она не проронила ни слова и вернула еду нетронутой. Четвёртый и пятый день были такими же: три подачи с протухшей едой. После голодания в течении трёх дней, Хань Юньси лишилась всей энергии. Она лежала на кучи дров, а её яркие глаза смотрели в небо. Её губы были бледно-белыми, но она по-прежнему выглядела красиво, когда улыбалась.
Иногда, признав свои грехи и попросив прощения, можно было поесть, но не здесь. Если она заставит себя съесть испорченную еду, она просто столкнётся с ещё большей жестокостью и страданиями. Она была даже не виновата, так что она отказалась признавать это, даже если её изобьют до смерти. Хань Юньси не была мазохисткой. Она лелеяла свою жизнь и решилась противостоять Главной наложнице И, потому что заранее подготовила отличный способ выйти из этой ситуации.
Испорченная еда была испорченной едой... Она поднимала пальцы, подсчитывая дни. Завтра принцесса Чанпин определённо придёт искать её помощи, чтобы избавиться от яда. Иначе её лицо будет изуродовано навечно. Как только принцесса Чанпин прибудет, Главная наложница И будет вынуждена выпустить её отсюда.
Рано утром на шестой день Мужун Ваньжу и Гуи мама вели наблюдение из-за деревьев, когда доставили ещё одну порцию еды.
— Она голодает уже три дня, но всё равно молчит. У этой девчонки — твёрдый характер, — Гуи мама вздохнула и была глубоко тронута. Главная наложница И не намеревалась заморить голодом Хань Юньси до смерти, особенно без достаточной на то причины. Она не могла просто пойти на убийство из-за того, что её невестка слишком нахальна с другими, так ведь? Как она будет объяснять это своему сыну? Не говоря уже о том, что она до сих пор не могла понять, почему герцог Цинь признал каплю красного цвета на платке.
Герцог Цинь был очень занятым человеком, что отсутствовал днями напролёт. Главная наложница ожидала с одной стороны, чтобы Хань Юньси попросила прощения, а с другой, чтобы её сын вернулся, и она могла бы пожаловаться ему.
— Ну как? Она всё ещё не хочет просить прощения? Муфей, видимо, не сможет услышать этого, — обычно нежное личико Мужун Ваньжу сейчас было нехарактерно мрачным и полным ненависти. Возможно, в будущем будет больше шансов, но ей не нравилось ждать. На расстоянии Мужун Ваньжу пристально посмотрела на сарай, прежде чем понизить голос:
— Гуи мама, невестка — не в настроении есть, но она должна, по крайней мере, пить воду. Иначе как она могла ещё выстоять?
Когда она говорила, то развернулась и пошла.
— Я слышала, "красная макушка журавля" — один из самых эффективных быстродействующих ядов.
Гуи мама слегка вздрогнула и, пройдя за ней несколько шагов, остановилась. На протяжении нескольких лет многие из людей Главной наложницы И были выкуплены Мужун Ваньжу. Вскоре её отдадут в качестве одной из последующих жён Лон Фэйе. Официальная жена была всего лишь украшением. Любимица Главной наложницы И будет настоящей хозяйкой имения герцога Цинь. В связи с этим Гуи мама приняла быстрое решение пойти и купить яд лично…
___
В полдень принесли одну порцию овощей и чашку воды. Если бы не питьевая вода, Хань Юньси, вероятнее всего, потеряла бы сознание от голода давным-давно. Её тело сейчас было бледным по сравнению с тем, что было до путешествия во времени. Оно было таким слабым, что она сама гнушалась над ним. И всё же, как только была подана еда... тревога, оповещающая о яде, затрезвонила у неё в голове. Хань Юньси взяла чашку с водой и осторожно понюхала. Она тут же узнала о присутствии в чашке "красной макушки журавля".
Этот яд был особо жёстким и очень распространенным. Ей было достаточно одного нюха, чтобы опознать его. Хань Юньси предположила, что Главная наложница И не убьёт её так просто, поэтому это, определённо, были действия Мужун Ваньжу. У неё не было еды, а теперь — даже воды. Мужун Ваньжу, если это и вправду твой яд, то я однозначно отплачу тебе за это!
Она терпела до полудня, чувствуя холод, жажду и голод, когда уже была на краю потери сознания. Глядя на четыре стены, окружающие её, она показывала слабую улыбку, полную надежд в будущее. Очень скоро она сможет выбраться из этого места.
___
Вечером Главная наложница И, наконец, пришла в cарай для дров вместе с Мужун Ваньжу.
— Сколько дней она голодала? Она же не впала в кому? — Главная наложница И лениво спросила. Она была уверена, что Хань Юньси умерла от голода, и поэтому не вымаливала прощения.
— Возможно, муфей. Тело невестки — слабо, этого наказания достаточно для неё, — сказала Мужун Ваньжу, по-видимому, с добрыми намерениями.
— Сколько раз тебе говорить? Как человек, а особенно как женщина, ты не можешь быть мягкосердечной. Кто-то такой же злой, как она, будет благодарен твоей жалости, как думаешь? — беспомощно поинтересовалась Главная наложница И.
Мужун Ваньжу опустила голову, ничего не сказав, а сердце её было полно предвкушения. Очень скоро они увидят не злобную Хань Юньси, а её труп!
