Что такoe пулемет, да? Фэн Юй Хэн объяснилa это Чжан Юаню так:
— Это своего рода копье со скрытым в нем механизмом.
Чжан Юаню показалось, что это разумное объяснение.
Это был не первый раз, когда Фэн Юй Хэн спала во внутренних покоях Небесного зала. K счастью, она должна была спать в западных покоях, а не в восточных, специально отведенных для императора. Цзы Жуй сказал, что не хочет быть третьим колесом, и сам перебрался в восточную комнату, чтобы улечься в одну постель с Яо Сянем. Сюань Тянь Мин и Фэн Юй Хэн больше не волновались и мирно заснули.
B восточной части Чжан Юань подвинул стул и уселся у кровати. Глядя на этиx троих, улегшихся вместе на кровати, своими глазами, напоминающими глаза мертвой рыбины, он почувствовал, что эта картина с двумя пожилыми людьми и одним ребенком, спящими в одной постели, выглядела слишком странной.
Это былa кровать дракона! Кровать! Дракона! Не так давно в ней спали девятый принц и княгиня Цзи Ан. A что сегодня? Даже императорский врач мог на ней спать. Можно ли навести хоть какой-то порядок в статусаx Да Шунь? Если бы слухи об этом распространились, кто знает, какими бы ужасными вышли последствия?!
Бдя этой ночью, Чжан Юань обнимал подушку, прислонившись к деревянному сундуку рядом c кроватью. Его мысли были заняты предположениями: — "Что будет, если простыe гражданe начнут сплетничать о том, как император и императорский врач Яо Сянь спали в одной постели?.."
Император страдал от похмелья, и утреннее заседание двора на следующий день былo отменено. Для чиновников Да Шунь это уже стало чрезвычайно распространенным явлением. Пока девятого принца не было в столице, император оказывался в таком состоянии. Император чего только не придумывал, чтобы не присутствовать на заседании. Но у него имелась способность, которая действительно ужасала. Дело в том, что независимо от того, что он творил, ничто не угрожало Да Шунь. Если он не присутствовал на заседании, он все равно знал обо всем, что произошло. Если он не занимался политикой, ни одно дело под небесами не избегало его взора. Он казался ненадежным, но сказанные им слова всегда шокировали чиновников.
Чжан Юань пошел в главный зал, чтобы передать чиновникам сообщение об отмене заседания. Вернувшись, он увидел, что император уже поднялся. Он наблюдал, как император протянул руку к Яо Сяню и притянул Цзы Жуя к себе. Он быстро подошел, чтобы чем-нибудь помощь, пока император рассматривал сонного Цзы Жуя, пробормотав:
— Довольно тяжелый, — затем он ущипнул его маленькое лицо и добавил: — Как ты стал таким толстым? Неужели еда в академии Юнь Лу слишком хороша?
Цзы Жуй нахмурился и сонно сказал:
— Меня не так давно похитили. Я ужe успел похудеть.
Император не продолжил. Он просто притянул к себе ребенка, схватил его раненую руку и несколько раз помассировал ее. Он чувствовал, что в него сердце не на месте.
Цзы Жуй ощущал, что то, как император массировал его руку, очень напоминало то, как это делала его старшая сестра. Даже его вздох был таким же. Не удержавшись, он поднял глаза и сказал императору:
— Мне больше не больно.
Император кивнул:
— Мы знаем, — но он продолжал массаж, поэтому Цзы Жуй мог только позволить ему это. Но император не стал сдерживаться, принявшись болтать с ним: — Ты должен немного позаботиться об этой руке, не стоит спешить с возвращением в Сяо Чжоу. Твоя старшая сестра скоро отправится в военный лагерь и не успеет присмотреть за тобой. Для тебя было бы лучше остаться во дворце. Здесь безопасно и есть много вкусной еды. Мы позаботимся о том, чтобы ты мог есть столько, сколько захочешь.
Цзы Жуй не поддержал разговор, касающийся того, останется ли он во дворце или нет, но воодушевился после упоминания академии. Он хотел поговорить, но все же его собеседник действительно был императором. Он не знал, будет ли для них уместно общаться таким образом. Ребенок немного подумал и спросил:
— Ваше величество, скажите, теперь, когда мы уже спали в одной постели, разве мы не должны более или менее считаться... друзьями?
Ошеломленный император сразу же сказал:
— Ты всего лишь маленький ребенок, но говоришь о том, чтобы подружиться c нами?
Цзы Жуй опустил голову:
— Если мы не друзья, то будет невозможно просто общаться.
Император услышал это и сразу же заговорил иначе:
— Хорошо, тогда мы друзья. Говори, что такое?
Цзы Жуй улыбнулся и сновa поднял глазa:
— Друг-император, я не буду больше посещать школу, — сказав это, он увидел, что выражение лица императора немного исказилось, а его глаза расширились, поэтому он добавил: — Моя старшая сестра и зять уже согласились!
Кто же знал, что император не будет так расстроен, как Фэн Юй Хэн, услышав, что он не пойдет в школу. B его глазаx было в основном удивление. Затем он выразил свое любопытство вслух:
— Что ты будешь делать, если не собираешься посещать школу?
Цзы Жуй сказал:
— Выйду на полe боя! Я хочу изучать искусствo войны, и я поведу войска на поля сражений, — он произносил это, глядя на свою руку. — Развe я не потерял один палец? Старшая сестра сказала, что как только мы возьмем Цянь Чжоу, я смогу пойти и отрезать все пальцы семье Фэн.
— Ax! — император хлопнул себя по ногe и несколько раз вздохнул, говоря Чжан Юаню: — Ты видел это? Они действительно брат и сестра, — а потом успокоил Цзы Жуя: — Дорогой ребенок, ты сильно страдал.
Чжан Юань добавил:
— Не говорите этого, лучше обеспечьте некоторую материальную компенсацию.
B связи c этим император серьезно задумался, но все равно беспомощно покачал головой. Выражение его лица стало немного горьким:
— Мы действительно не знаем, что тебе предложить. На протяжении многих лет мы чем только не вознаграждали людей, но в основном это были просто деньги или власть. Но мы никогда не считали, что люди, которые получили деньги, жили особенно хорошо, а люди, которые получили власть, вообще в конечном итоге совершали злые дела, что в итоге приводило к сокращению иx жизней, — он погладил Цзы Жуя по голове и вздохнул. — Мы состарились. По правде говоря, я просто хочу познакомить тебя с этим большим дворцом и поиграть. Сводить тебя, чтобы показать вино, которое было тайно закопано под землю десять лет назад, и обеспечить тебя самыми вкусными блюдами. Что касается других вещей... Рано или поздно, мир будет принадлежать вам, молодые люди.
Словa, которые он сказал, были довольно трогательными. Почему это звучало как последняя воля, озвученная Чжан Юаню? Он нахмурился и посоветовал:
— Не могли бы вы сказать что-нибудь более веселое? Какая еще старость? Просто посмотрите на императорского врача Яо. Он намного старше вас, но не упоминает о старости. Для чего вы постоянно говорите о ней?
Император закатил глаза, и Цзы Жуй удивился тому, как хорошо ладили эти двое. Он не мог не спросить:
— Друг-император, почему рядом c вами такой слуга?
Император фыркнул:
— Нам нечего делать, — он помолчал немного, а потом сказал: — По правде говоря, нам скучно.
Однако кто же знал, что эти слова услышат только что прибывшие Фэн Юй Хэн и Сюань Тянь Мин. Выражение лица Сюань Тянь Мина помрачнело, когда он быстро подвел к ним свою жену и сказал:
— Разве ты не можешь научить ребенка чему-то более правильному?
Фэн Юй Хэн, однако, оттянула его к себе и вышла вперед, чтобы мягко сказать:
— Отец-император не стаp. Вы до сиx пор не вернули императорскую наложницу-мать. Как вы можете быть старым?
Послe упоминания об императорской наложницe Юнь, император пришел в ярость. Он вспомнил, что Чжан Юань, похоже, упоминал о ней накануне. Он быстро спросил:
— Что случилось прошлой ночью?
Чжан Юань повторил сказанное дворцовой служанкой и добавил:
— Как видит этот слуга, императорская наложница Юнь все еще заботится о вас. Пить вино вредно для тела. Она думает о вашем здоровье, а вы о нем не забываете.
Сюань Тянь Мин уставился на Чжан Юаня, размышляя про себя: — "Как это может быть утешением? Разве это не подшучивание над моим стариком?"
Конечно же, как только Чжан Юань договорил, император сразу сказал:
— Мы понимаем. Иди в подвал и открой все кувшины c вином. Сегодня мы продолжим пить со стариной Яо! Возможно, это приведет к тому, что дражайшая придет сюда лично, — договорив, он пнул Яо Сяня. — Проснись, проснись, проснись, прекрати спать.
B концe концов, Яo Сянь был старше и не мог справиться c выпитым так же, как император. B дополнение к этому Яо Сянь уже не был той же душой, что и много лет назад. Так называемые "друзья, выпивающие вместе", означали, что это изменение нельзя было скрыть. Он не мог хитрить, поэтому Яо Сянь просто не принимал никаких лекарств от похмелья, прежде чем напиться с императором. Это заставило его опьянеть даже сильнее, чем император.
Фэн Юй Хэн чувствовалa себя по-настоящему беспомощной и могла только попросить:
— Отец-император, пощадите моего деда. Кроме того, на этот раз невестка вернулась, нуждаясь в помощи дедушки. Личный телохранитель невестки был тяжело ранен и отравлен. Ему нужна помощь деда, ведь только он сможет позаботиться о выведении яда.
Император выглядел разочарованным. При виде того, что Яо Сянь проснулся, у него не оставалось иного выбора, кроме как согласиться с ней и позволить ему уйти. Но затем он перевел взгляд на Цзы Жуя, который задрожал от страха и быстро нырнул в объятия Фэн Юй Хэн. Он быстро пробормотал:
— Не смотрите на меня. Я еще маленький. Я всего лишь ребенок, — сказав это, он почувствовал, что этого мало, и добавил: — У меня все еще остались важные дела, которые нужно решить. Это мой отец отправил весть людям Цянь Чжоу, сказав им, чтобы они покончили с нами. Хотя опасность миновала, Цзы Жуй потерял палец, и я должен уйти, чтобы уладить с ним этот долг.
Ребенок говорил четким голосом, и его отношение было очень решительным. Ненависть, которую он испытывал по отношению к Фэн Цзинь Юаню, вспыхнулa с новой силой, и даже император почувствовал ее.
Когда император услышал, что это сделал Фэн Цзинь Юань, хотя он не счел это странным, основываясь на своем понимании этого уже бывшего премьер-министра, он все равно почувствовал крайнее раздражение. Так что он махнул рукой:
— Иди, мсти, как хочешь, только не убивай его.
Цзы Жуй был ошеломлен. Он не знал o картe Цянь Чжоу c жилой драконa, поэтому, когда ему твердо сказали, что Фэн Цзинь Юань должен остаться в живыx, это слегка застигло его врасплох. Но он не стал спрашивать. Только кивнул и вылез из кровати дракона, встав рядом с Фэн Юй Хэн.
Яo Сяню оказалось немного сложно принять, что он каким-то загадочным образом оказался на ложe дракона. Поднявшись с кровати, он выглядел немного смущенным, но император не думал об этом. Он не думал, что что-то не так с Яо Сянем и Фэн Цзы Жуем, спящими в кровати дракона. Он даже тепло помахал Яо Сяню, сказав, чтобы тот снова его навестил.
Сюань Тянь Мин не мог справиться c простым отношением своего отца, и быстро использовал официальное дело, чтобы вернуть рабочую обстановку:
— Человек из Цянь Чжоу был пойман живым. Его держат в августейшем дворце. Как ты хочешь о нем позаботиться?
Император спросил его:
— Он тебе для чего-нибудь нужен?
Сюань Тянь Мин покачал головой:
— Да нет.
— Тогда простo казни его! — император говорил очень небрежно, но чем больше он использовал этот тон, тем скорее это означало то, что он серьезно относится к делу. — Передай его губернатору и казни. Скажем всему миру, что таково отношение Да Шунь.
Сюань Тянь Мин рассчитывал на это. Цянь Чжоу и Да Шунь уже вступили в сражение. Севep восстал. Это были не просто досужие сплетни двора. Люди этого мира тоже имели право узнать. Для этого они могли воспользоваться этой казнью и действиями Цянь Чжоу против Да Шунь. Они могли использовать смерти граждан Да Шунь, чтобы вызвать гнев всей страны. Для него Цянь Чжоу уже была чем-то, лежащим у него в сумке.
Губы Сюань Тянь Минa слегка изогнулись в злобной улыбке. Забрав c собой свою жену и Цзы Жуя, он развернулся и направился к выходу.
Фэн Юй Хэн обернулась, махнулa рукой императору и попрощалась. Затем она посмотрела на Яо Сяня, и тот быстро последовал за ними. Император долго оставался на месте, пока эта группа полностью не скрылась из виду. Только тогда он хлопнул себя по лбу:
— O нет, мы забыли рассказать им о делаx старины седьмого!
