Сюань Тянь Мин сразу же нахмурил брови. Он просто поднял руку и остановил Фэн Юй Хэн:
— Не говори ничего больше.
Она посмотрела на него широко раскрытыми глазами и, заупрямившись, сказала:
— Почему ты не позволяешь мне говорить? Тебя это сильно беспокоит? Поскольку вторая дочь семьи Фэн была обручена с тобой, я не верю, что ты меня не расследовал.
Она на одном дыхании выпалила все это; тем не менее Сюань Тянь Мин сказал только:
— Ты гневаешься и не понимаешь, что говоришь.
— Я не гневаюсь! — Фэн Юй Хэн решила встать, раздраженная непонятно из-за чего. — Сюань Тянь Мин, что именно ты узнал?
Видя, что не может избежать этой темы, он мог только развести руками:
— Я обнаружил, что ты действительно вторая дочь семьи Фэн, Фэн Юй Хэн.
— Я тебе не верю! — она разозлилась и сердито нахмурилась: — Даже моя мать отгородилась от меня, признавая только Цзы Жуя своим собственным ребенком. Как могло случиться, что ты ничего не узнал?
Сюань Тянь Мин потерял дар речи:
— Тогда что ты надеялась, что я узнаю? Что ты подделка? Что ты выдаешь себя за нее? Тогда скажи мне, ты пользовались косметикой или только родилась, выглядя точно так же, как Фэн Юй Хэн?
— Я... — она запнулась. Это было тем, что она не могла продолжать обсуждать. С физиологической точки зрения, независимо от того, как он исследовал или проверял, она определенно была второй дочерью семьи Фэн, но... — Но разве ты не думал, что я сильно изменилась после возвращения в столицу?
Сюань Тянь Мин покачал головой:
— Нет. Мы не будем говорить о наших случайных встречах, когда были молоды. Ты та, с которой я встретился в тот раз в горах на северо-западе. Ты осмелилась вылезти из кучи трупов и бросать камешки в людей. Ты посмела спорить со мной и бросить меня на землю, потому что устала.
Очень хорошо, он должен был начать отслеживать изменения в ней еще до того, как она вылезла из этой кучи трупов, но в то время Сюань Тянь Мин не узнал ее. Естественно, он не знал, какой должна была быть предыдущая Фэн Юй Хэн.
С некоторым разочарованием она уселась на мешок с песком и, небрежно подняв ветку, начала рисовать на земле:
— Сюань Тянь Мин, ты и сам видел это только что. По правде говоря, мама любит Цзы Жуя. Она любит только Цзы Жуя. Конечно, она думает обо мне, но в глубине души признает своим ребенком только Цзы Жуя. Я сильно изменилась, и она не чувствует близости со мной.
Он развернул свое инвалидное кресло лицом к ней. Протянув руку, он схватил эту девочку за ее маленькую ручку, а Фэн Юй Хэн посмотрела на него и серьезно спросила:
— Если настанет день, когда ты узнаешь, что я не я, что ты будешь делать?
Этот вопрос был полон загадок; однако Сюань Тянь Мин просто задал свой вопрос:
— Ты сейчас и та, что лечила мои ноги в горах на северо-западе, один и тот же человек?
Она кивнула:
— Да, это я могу гарантировать. Это определенно я.
— Тогда все нормально, — он вдруг рассмеялся, затем махнул ей рукой, сказав: — Глупышка, между мной и семьей Фэн никогда не было никаких чувств. На самом деле Фэн Цзинь Юань был моим противником. Для меня неважно, вторая дочь семьи Фэн ты или нет. Или, может быть, так даже лучше. Все, чего я хочу, — это девушка, которую я встретил в горах, которая спорила со мной, серьезно относясь к моим травмам. Мне все равно, какой была предыдущая Фэн Юй Хэн. Это не то, что я хочу. Я хочу только тебя.
Эта девушка, наконец, улыбнулась. Так, как будто выиграла большой приз, и с улыбкой закружилась вокруг него, прыгая, как маленький белый кролик.
— Сюань Тянь Мин, твои глаза действительно великолепны! Ох-х, они действительно великолепны!
Бань Цзоу ушел, чтобы купить все необходимое, и должен был отсутствовать, как минимум, пять дней. В эти дни Фэн Юй Хэн с головой погрузилась в тренировки армии Божественного намерения. Она снова обучала стрельбе из лука команду божественных стрелков днем и тактике — команду поддержки ночью. Она также каждый день успевала позаботиться о Яо Ши.
Яо Ши стала для нее откровением. Сначала она думала, что та не сможет вынести симптомов абстиненции (1); однако не думала, что простое упоминание о Цзы Жуе заставит ее стискивать зубы и терпеть это ради своего сына. Ван Чуань волновалась, что женщина в конечном итоге прикусит свой собственный язык, поэтому каждый раз давала ей закусить деревянную палочку. Даже если это была толстая палочка, за один день изжевывались три штуки. Было ясно, насколько это было сложно.
Эти дни у Фэн Юй Хэн выдались довольно суровыми. Она часто засыпала, сидя в лагере, после того, как заканчивала обучение команды поддержки. Солдаты тайком разжигали костер рядом с ней, чтобы согреть, и прикрывали толстым плащом. Сюань Тянь Мин оставался рядом с ней, чтобы составить компанию. Когда она впервые проснулась после этого на следующий день, то обнаружила, что он удерживает ее в своих объятиях, буквально окутывая ее теплом своего тела. Она даже могла слышать тихие смешки солдат.
Утром шестого дня Сюань Тянь Мин сказал ей, что Бань Цзоу вернулся.
Они пошли вместе, чтобы посмотреть на купленное оборудование. Только тогда они обнаружили, что Бань Цзоу, уходя, увел с собой того старика, который хотел защитить своего внука. Сейчас этот старик был полон энергии. Увидев их прибытие, он улыбнулся и громко сказал:
— Генерал, принцесса округа, скорее, взгляните. Все это было выбрано этим старым, и я могу гарантировать, что все они — инструменты и материалы высочайшего качества.
Фэн Юй Хэн подошла, чтобы осмотреть привезенное. Конечно же, все они оказались наивысшего качества, так что она искренне похвалила мастера:
— Конечно, у кузнеца, который работал с металлом всю жизнь, глаз наметан, — договорив, она приказала Бань Цзоу: — Позови людей, чтобы отправить эти вещи в пещеру Сюй Тянь, — затем девушка повернулась, чтобы спросить Сюань Тянь Мина: — Сколько времени заместителю генерала Цянь потребуется, чтобы вернуться с большим количеством людей?
— Десять дней, и я боюсь, что, может, и больше, — ответил тот.
Она немного подумала, потом откровенно сказала:
— Давай сначала попробуем сами? Ты не против?
— Прямо сейчас? — у Сюань Тянь Мина загорелись глаза.
— Этот день ничем не хуже другого, нет никакого смысла высчитывать для этого какой-то счастливый день, мне не нравится откладывать дела в долгий ящик, — кивнула она. — Надо ковать железо, пока горячо. Ты сможешь справиться с этим?
