Думая так, основательница почувствовала себя намного спокойнее. Ее новый взгляд, брошенный на Сян Жун, стал еще добрее.
Но затем она снова посмотрела в сторону Чэнь Юй и увидела пораженный взгляд ее глаз. Все великолепие, которое когда-то принадлежало ей, теперь разделилось между дочерьми двух наложниц, как она могла быть к такому готова?
Основательница видела чувства Чэнь Юй, но ничего не могла сделать. Ей оставалось только утешить ее:
— Ради Чэнь Юй в будущем я попрошу твоего отца придумать другое решение. Пусть он посмотрит, возможно ли наладить отношения с императорской наложницей Юнь, — чем больше она говорила, тем тише становился ее голос. У нее не было никакой уверенности в успехе. Желание восстановить отношения с императорской наложницей Юнь? Даже сам император не мог понять, как восстановить свою связь с этой императорской наложницей после стольких лет! Что же могла придумать семья Фэн?
Чэнь Юй выдавила пару слез. Встав, она поклонилась:
— Спасибо бабушке, что беспокоитесь за меня.
Основательница кивнула, позволив Чэнь Юй сесть. Затем она повернулась к Яо Ши:
— Ты уже присутствовала на таком банкете, поэтому должна понимать правила и этикет. Дай А-Хэн и Сян Жун пару советов и позаботься о них. Не позволяй обеим дочерям не знать надлежащего этикета.
Такие вещи были обязательными для Яо Ши. Она быстро встала и приняла ее указания.
Глядя на нервничающую и возбужденную Сян Жун, Фэн Юй Хэн почувствовала, что это было довольно интересно. Глядя на Чэнь Юй, сидевшую напротив, и ее удрученный вид, она почувствовала себя еще и развлеченной. Поэтому она решила подпитать ее удрученность еще сильнее:
— Я слышала, что на этом банкете будут присутствовать не только госпожи и чиновники, но и все принцы. Я также слышала, что не будет разделения между гостями-мужчинами и женщинами, и все будут сидеть вместе?
— Верно, — начала объяснять основательница, — потому что праздник середины осени — это день единства, обычные правила не действуют. Как и на новогоднем празднике, гости не разделены на две группы.
— Я никогда не видела других принцев, кроме августейшего и Чистосердечного. Их-то я вижу регулярно. А! И еще принц Сян появился на похоронах матери! — очень сплетничающим тоном сказала Фэн Юй Хэн, внимательно выслушавшая пояснения основательницы.
Сян Жун больше не могла терпеть и присоединилась к разговору, тихо спрашивая:
— А сколько всего принцев во дворце?
— Я знаю сколько, — Фэн Юй Хэн повысила голос: — августейший принц — самый молодой, так что всего должно быть девять принцев. А вот принцесс — нет. Великая княжна У Ян — единственная дочь семьи Сюань.
— А-Хэн права, — основательница кивнула. — Ты отправишься во дворец. Будет лучше иметь определенное представление об императорской семье. Так ты не будешь застигнута врасплох и не заставишь семью Фэн потерять лицо.
— Бабушкины наставления верны, — Сян Жун быстро встала и поклонилась. — Сян Жун обязательно узнает как можно больше от второй сестры и наложницы-матери Яо. Сян Жун не уронит репутацию семьи Фэн.
— Тогда нам стоит закончить, — довольная основательница махнула рукой. — Возвращайтесь и хорошо подготовьтесь. Ведь осталось не так много дней.
Все встали и поклонились старушке.
Пока Фэн Юй Хэн шла во двор, она сплетничала с Сян Жун; однако ее голос был немного громче обычного:
— Сян Жун, ты знала? Это, действительно, смешно. Не смотря на то, что его высочество Чистосердечный правитель всегда носит белые или светлые одежды и изысканно выглядит, на самом деле — как я слышала, конечно, — его любимый цвет — красный! Особенно ему нравятся девушки в красном. Они всегда могут заставить его остановиться и обратить на них внимание.
Сян Жун была очень серьезным ребенком. Она почувствовала, что Фэн Юй Хэн сказала правду, поэтому не могла не поддержать разговор.
Две сестры шли и разговаривали, и их слова долетели до Фэн Чэнь Юй.
Красный, седьмой принц любит красный цвет!
В этот самый момент ее разум был порабощен этими словами, которые медленно начали укореняться в ее сознании. В возбуждении она послала И Юэ в ресторан Мин Юэ и назначила встречу с княжной Цин Лэ на поздний вечер этого дня.
Фэн Юй Хэн притащила Сян Жун и Ань Ши в павильон Единого Благоденствия. Вместе с Яо Ши она провела их во внутренний двор.
Хуан Цюань достала два комплекта одежды, и несколько служанок держали их, чтобы показать во всей их красе.
Одно было длинным платьем из изысканного облачного шелка, а другое — из обыкновенной парчи. Осеннее солнце светило, заставляя ослепительно сиять и эти два заветных предмета одежды, мгновенно превращая маленький дворик в великолепную сцену. Зрелище было слишком ослепительным, чтобы смотреть прямо на него, но окружающим совершенно не хотелось отводить свои взгляды.
Не говоря уже об Ань Ши и Сян Жун, даже Фэн Юй Хэн чувствовала, что это слишком красиво. Недаром древние люди считали эти ткани национальным достоянием. Когда они были просто рулонами, скатанные, как самая простая ткань, они не казались чем-то особенным, но теперь, когда из них пошили одежды, они на самом деле просто ослепляли.
Под солнечным светом изысканный облачный шелк казался чем-то мимолетным. Неважно, что он напоминал, — дым иль туман — он выглядел слишком мистическим, как нечто не от мира сего. Хуан Цюань сказала:
— Под светом Луны он сияет, как водная гладь.
Обыкновенная же парча при дневном свете поражала прямо в сердце. Независимо от того, в каком раздраженном состоянии пребывал человек, посмотрев на эту одежду, он немедленно успокоится. Хуан Цюань высказалась и по ее поводу:
— Как только наступит ночь, любой, кто посмотрит на эту одежду, будет счастлив сделать все, что пожелает ее владелица. Если это странное желание, то оно родит желание в их сердцах, но не вызовет ничего лишнего.
Это было национальное достояние.
Ань Ши не знала, как отблагодарить Фэн Юй Хэн. Она просто потянула Сян Жун и сказала:
— Вторая молодая госпожа слишком добра. У нас, матери и дочери, нет возможности отплатить за это. В будущем, что бы ни случилось, мы всегда будем рядом с молодой госпожой и сделаем все возможное.
Фэн Юй Хэн не была слишком вежлива и просто сказала Хуан Цюань аккуратно упаковать одежду, а платье из изысканного облачного шелка было передано служанке Сян Жун. Затем она сказала:
— Когда Сян Жун выйдет замуж, то старшая сестра, естественно, подарит еще один комплект одежды.
В тот вечер Чэнь Юй и Цин Лэ сидели напротив друг друга в отдельной комнате в ресторане Мин Юэ. Можно было услышать Чэнь Юй, умолявшую Цин Лэ:
— Я прошу княжну придумать способ помочь мне войти во дворец в ночь банкета.
