Прошло несколько дней с тех пор, как я в последний раз был на третьем этаже. В конце концов, там нет ничего такого, что требовало бы моего внимания. Производители в значительной степени полностью автономны. Больше не было никаких проблем с PAS, боты-пауки были просто заняты их установкой. Мерлин был в режиме ожидания. Если бы возникла какая-то проблема, Аделаида уведомила бы меня. И я тоже не устраивал своих пробежек, поскольку экзокостюмы в тренажерном зале всяко лучше.
Да и сон мой проходил не слишком хорошо. Есть лица, которые я бы предпочел не видеть, а они постоянно появляются в моих кошмарах. Это крайне неприятно и бьет по моральному состоянию, так что мне значительно легче, когда я не сплю.
Хотя это действительно забавно, когда ты сам замечаешь, что у тебя депрессия. Ну, на самом деле ее не так уж сложно определить. Я перестал есть столько же, сколько раньше. Стал намного меньше спать. Большую часть своего времени я проводил в кровати. Книги и фильмы, которые должны были стать моим развлечением, не доставляли никакого удовольствия. Депрессию легко заметить, но от нее трудно избавиться, даже если вы ее обнаружили. От нее не существует фактического лекарства. Вы просто позволяете всему идти своим чередом, в надежде, что она сама как-нибудь пройдет.
Я не буду утверждать, что у меня клиническая депрессия или что-то подобное. У меня нет никаких мыслей о самоубийстве. Я люблю быть живым, ну мне так кажется. Я просто... По крайней мере, никто не говорил мне, что "просто нужно пережить это", лишь я сам пытался себя в этом убедить..
В течение первых нескольких дней после моего умственного курса я даже не отправился на повторную попытку. Я не пытался объяснить это себе, ибо прекрасно понимал, что избегаю этого, и, честно говоря, мне было все равно. Я был счастлив находиться подальше от этого ужаса, потому что мне действительно было страшно.
Это страх, который ломает меня. Я никогда не представлял себя одним из тех стойких героев, которые смеялись перед лицом опасности и просто терпели боль. Я точно знал себя, по крайней мере, думал, что знал. Я уверен, что предпочел бы избежать драки, избежать травм, избежать проблем, если бы мог. Но я никогда не думал, что боль может контролировать меня, как сейчас. Даже вспомнить это сложно. Я думал, что мозг должен был отфильтровать травматические переживания, но я все еще боюсь. Черт, я ненавижу свой страх.
Однажды утром, примерно через неделю после того, как выпал из симулятора, я решил, что мне надоело себя жалеть. Меня больше не будет сдерживать компьютерная программа. Я разозлился и сосредоточил свои страх и боль в ярости. Я думал, что смогу использовать это, чтобы снова столкнуться со всем. Когда я стоял перед дверью, то понял, что мне придется вернуться в этот ад. Я понял, что мне придется снова его увидеть, что мне снова придется столкнуться с копьями. И мои ноги подкосились... Я сидел там, глядя на дверь, не в состоянии двигаться вперед и презирая самого себя.
Аделаида была тише, чем обычно. Она предоставляла мне ежедневные отчеты и уведомляла меня, если была проблема, которая требовала моего внимания, но в основном оставляла меня наедине с самим собой. В конце концов, она компьютерная программа. Ряд единиц и нулей, тщательно представленная иллюзия интеллекта, не более того.
Кроме того, я думаю, что она лгала мне. Она выключила утреннее "приветствие" в комнате командира в тот день, когда я вырубился. Я хотел возмутиться подобными решениями, но мне даже на это не хватило воли. Честно говоря, это не так уж и важно.
***
В моем ящике была фотография. Я положил ее туда в тот день, когда мир рухнул, и с тех пор я не смотрел на нее и даже не открывал ящик. В последние несколько дней я ловил себя на мысли, что хочу краем глаза взглянуть на нее. Больше я не мог выносить подобного давления, поэтому переехал в одну из старых инженерских комнат. Было два помещения, в которые я все еще не мог войти, запретные зоны базы, такие как столовая, но во всех других я мог безопасно находиться.
Комната была простой. В ней была двухъярусная кровать и ванная комната. Не было никаких рисунков и моделей на стенах, которые оставили бы ее обитатели. Хех, могу вообразить себе это, постеры фильмов и обрамленные модельки инопланетного мусора. На комодах были бы 3D-модели разных кораблей, а стол был бы усыпан разными бумагами. Как моя комната в общежитии в MIT. На самом деле инженеры использовали эти комнаты только для сна, особенно после того, как возвращались исследовательские группы. Именно общие комнаты и лаборатории были настоящим сердцем всего этого улья.
Я лежал на койке, просматривая свой голопад. Передо мной было такое разнообразие развлечений, но я даже не мог выбрать что-нибудь определенное. Я еще раз пролистал библиотеку видеоигр, пытаясь подобрать что-нибудь интересное. Ох, ну хоть тишина, повисшая в комнате, доставляла удовольствие, но я был крайне удивлен, когда Аделаида заговорила со мной. Я вроде не задавал ей вопросов и не звал...
— Привет, Сэм. Можно вас на минутку? — она была как всегда вежлива.
— Конечно, Аделаида, — я выключил голопад и сел на койке. — Что случилось?
— Я волнуюсь за вас, Сэм, — тихо произнесла Аделаида.
— Я в порядке, Аделаида, правда, просто я пытаюсь кое-что выяснить, — самое лучшее в ней — это то, что мне даже не пришлось подделывать улыбку, чтобы моя ложь была более убедительной.
— У вас были кошмары, Сэм, — в ее голосе было слышно беспокойство, еле-еле заметное, но слышно. Иногда она удивительно человечна. Такими темпами я даже смогу забыть, кем она вообще является.
— Да уж. Я имею в виду, у меня действительно бывают кошмары, а в последнее время они стали проявляться несколько чаще, но все в порядке, они ведь скоро исчезнут.
— Хотите рассказать мне о них? Это может помочь.
— Не думаю, что это поможет. У меня не все хорошо, но я быстро вернусь в норму. Однако, спасибо за заботу, Аделаида.
Я перевернулся и оказался лицом к стене. В глотке чувствовалось что-то горячее.
— Я понимаю, Сэм. Пожалуйста, знайте, что вы можете поговорить со мной в любое время.
***
Я снова мечтал о ней. Я должен был испытывать счастье, видя ее, но нет. Она просто напоминает мне о вещах, которые я предпочел бы забыть. Я подумывал рассказать об этом Аделаиде, но, в конце концов, так и не решился.
