Война начиналась постепенно.
Российские военные, выполняя обычные спутниковые сканирования, первыми обнаружили S-B21. Они нашли его всего за несколько дней до конца 2021 года. Это был огромный обломок, который считался кормовым участком того, что Совет ООН по внеземным объектам (UNCEO) классифицировал как линкор. Для любой страны это было бы захватывающим открытием. Боевые корабли были сравнительно редкими, их было всего двадцать или около того в мире, по редкости их можно отнести даже к классам носителей и дредноутов. На сегодняшний день StarArc был единственным судном дредноут класса, потерпевшим крушение. Линкоры были фронтовыми истребителями, в тяжелой броне и наполнены до краев передовым вооружением. Они были настоящей золотой жилой военной техники, и для такой отчаянной страны, как Россия, это была просто феноменальная возможность.
Русские отставали на мировой арене. Несмотря на такую огромную территорию, им невероятно не повезло с лотереей "разбившегося космического корабля". Ни одна часть StarArc не приземлилась в их стране, а в последующие годы они получили лишь парочку инопланетных корабликов. Это оставило их далеко позади технологической гонки, которая свирепствовала между сверхдержавами. Россия пыталась вторгнуться в другие страны и заполучить себе технологии, как и поступали другие большие мальчики, но ее способность проецировать силу была ограничена. Таким образом, Россия была вынуждена сидеть в сторонке, наблюдая, как остальной мир вступил в золотой век. Ну, со временем, по сути, она догнала весь мир, но стыд тех первых дней остался в их душе.
Поэтому неудивительно, что даже десятилетие спустя Россия захотела воспользоваться шансом на единоличное владение линкором.
Я помню, как впервые услышал об обнаруженной инопланетной жизни. Это было похоже на те ощущения, когда человечество впервые высадилось на луне. Все, кто пережил это, точно помнили, где они находились, когда впервые услышали об этом. Я сидел на диване в грязной маленькой квартире, где жил с Камиллой, и читал книгу, когда внезапно услышал топот, поднимающийся вверх по лестнице. Камилла ворвалась в дверь, улыбка расползлась по всему ее лицу.
— Они нашли их! — крикнула она, вне себя от радости, — эти чертовы русские действительно нашли их!
Камилла начала танцевать восхитительный маленький танец возбуждения прямо в гостиной. Мне потребовалось прилично времени, чтобы успокоить ее и заставить рассказать, что же на самом деле происходит. Возможно, мне даже пришлось немого повысить тон, чтобы вытащить ее из собственного мирка, но это было важно. Наконец-то, после всех этих лет исследований нам удалось обнаружить что-то помимо обугленных кусков металла и сгоревших корпусов. Мы нашли что-то ЖИВОЕ. Я сразу же достал свой голопад и начал просматривать сотни появляющихся статей, пока Камилла в это же время отвечала на десятки звонков от исследовательских групп и новостных организаций, которые просили поделиться с ними информацией, ну или хотя бы как-то прокомментировать происходящее.
Хотелось бы мне сказать, что где-то в глубине своего подсознания я догадывался, что все может оказаться далеко не так уж радужно. Что существует вероятность, что инопланетяне не пришли с миром. Но это было бы ложью.
***
Я закончил колледж весной 2022 года, на год раньше, чем должен был. Камилла была в восторге, что мы будем выпускаться вместе. Она планировала провести дополнительный год в Массачусетсе, пока я буду заканчивать учебу, но теперь мы могли сразу же отправиться на нашу совместную работу в реальном мире. На деньги, которые мы заработали с изобретения устройства для чтения мозговых волн, мы решили купить квартиру в Денвере, который стал абсолютной точкой исследования ксено. Возможно, из-за непреодолимого интереса высокообразованного населения или благодаря центральной дислокации, исследовательские группы со всех концов Соединенных Штатов, да чего уж преуменьшать, со всего мира стремились открыть там свои лаборатории. Как и во всех массовых миграциях, никто точно не знал, чем именно вызвано такое рвение, но все хотели запрыгнуть на уезжающий поезд. Чем больше лабораторий возникало, тем больше исследователей хотели переехать туда, чтобы быть в тесном контакте со своими соотечественниками.
Наша квартира была довольно большой, с двумя спальнями в шикарном высотном доме недалеко от одного из процветающих кварталов на окраине города, гораздо приятнее, чем наша скромная обитель в Массачусетсе. Открывался просто великолепный вид. В основном, переезд был мои решением, так как Камилле было вообще плевать, где жить.
Я помню, как убеждал ее, когда она скулила о том, что мы должны были отвалить столько денег за квартиру:
— Ты, любовь моя, была бы счастлива даже в ржавом дерьмовом трейлере, если бы у тебя был доступ к голопаду и твоим исследованиям. Я же, с другой стороны, хочу, чтобы на кухне было место для нескольких человек одновременно, а ванная не была бы покрыта плесенью.
Ее ответом стал показательно высунутый язык, но мне кажется, что, в конце концов, она была рада нашему новому дому. В первые несколько недель, когда мы обустраивали наши апартаменты, у меня случился какой-то креативный всплеск. Мы купили новую мебель, поместили наши плакаты в настоящие рамки и даже приобрели парочку КАРТИН на стены. Достаточно шокирующе, хотя Камилле не понравилось отваливать такую сумму денег за квартиру, с мебелью разговор шел совсем по другому. Когда она хотела что-то дорогое, то слегка дергала меня за рукав и улыбалась, широко раскрыв большие серые глаза, а другой рукой закручивая свои медовые волосы вокруг пальца. Мне пришлось физически оттащить ее от кресла за две тысячи долларов, которое, как она утверждаала, ей нужно для работы. Камилла могла позволить себе купить его за свои деньги, но казалось, что мы должны были принимать решение вместе, когда покупали что-то дорогое. Когда мы отправились покупать кровать, мы и представить себе не могли, насколько огромен королевский размер, так что в итоге у нас оказалось довольно-таки мало места в спальне.
***
Даже в лучшие времена новостей о новых сожителях человечества было немного. Помимо первоначального пресс-релиза об обнаружении инопланетной жизни, было мало ценной информации, которая доходила бы до общественности. Правительства и исследовательские группы старались изо всех сил, чтобы хоть взглянуть на них, и Совет безопасности ООН попытался принять несколько резолюций, обязывающих Россию поделиться своими выводами с миром, но, к удивлению абсолютно никого, Россия наложила вето на каждую из них. Их заявленное оправдание было чем-то вроде "Мы хотим удостовериться, что инопланетные образцы не заражены", но все прекрасно понимали, что это полная чушь. Они просто хотели монополизировать любые потенциальные выгоды.
Все, что было известно большинству, так это то, что русские отвезли инопланетян на какой-то объект за пределами Санкт-Петербурга, который был заперт крепче, чем трусики монашки.
Таким образом, большая часть мира уселась поудобнее и стала ждать. В конце концов, история века потеряла свои крылья. При том, что наши СМИ были такими, какими были всегда, один пресс-релиз и упрямое, скрытное правительство все равно долго оставались на уровне важнейших заголовков. В конце концов история исчезла со всех радаров. Но это было настолько важно, что никто никогда не забывал об этом. Это было чем-то, что оставалось в памяти людей, что-то, о чем можно было бы подумать в свободное время или теоретизировать за обеденным столом, ну или когда обдолбались наркотой.
У меня была одна такая интеллектуальная дискуссия с Камиллой и некоторыми нашими новыми друзьями из местного отделения DARPA, где работали и я, и Камилла.
— Как вы думаете, они как... тентакли или что-то в этом роде? — спросила Камилла, наклюкавшись в хламину.
Я был более или менее трезв, предпочитая держать свои умственные способности под контролем.
— Держи свои фетиши при себе или в спальне, Камилла, — ответил я, — и я не очень в этом силен, так что просто держи это при себе.
— Иди в жопу, Сэм, — сказала она, смеясь, — это был законный вопрос, — у нее был по-настоящему прекрасный смех.
— Помимо странных японских фетишей Камиллы, я думаю, что инопланетяне, скорее всего, будут гуманоидами, чем кем-либо еще, — сказал один из инженеров. Ох, как же его там звали... Джейсон? Может быть. У меня ужасная память на имена. Он был низким коренастым мужчиной со светлыми волосами. Возможный Джейсон работал над антигравитацонными двигателями.
— О, и почему ты так думаешь? — ответила Меган. Я помню имена женщин. Ну да-да, осуждайте меня, конечно. Она была симпатичной брюнеткой, но очень высокой. Чертовски умная леди. Исследователь рейлганов.
— Ну, все инопланетяне в Стартреке были гуманоидами, и у них до сих пор был приличный послужной список.
Всем потребовалась секунда, чтобы осознать его слова.
