— Ци Аошуан, не слушай его! — Джонатан не стал ждать ответа Ци Аошуана и с тревогой сказал.
— Успокойся, я не люблю женщин, — ответила Ци Аошуан, уголок её рта дёрнулся.
— Это хорошо, — в глазах Дитона мелькнуло едва заметное удовлетворение.
Ци Аошуан посмотрела на небо. Конечно, ей не понравились женщины. Её сексуальная ориентация была определённой и гетеросексуальной.
— О, Дитон, ты слишком злой. Ты не любишь женщин, и не позволяешь Ци Аошуану получить хотя бы одну! — Джонатан начал бубнить, когда услышал этих двоих.
Дитон проигнорировал болтовню Джонатана и сказал Ци Аошуан:
— Пойдём, директор искал нас.
— Эй, Ци Аошуан! Говорю тебе, не слушай Дитона. Этот парень не интересуется женщинами, но ты не должен заставлять себя. Эта Парина хороша. По крайней мере, она — одна из главных школьных красавиц, — Джонатан начал бормотать за их спинами. — Однако эта Парина, кажется, действительно хороша в обмане и трюках… Подумай о двух других красавицах. Одну зовут Бетани, а другую — Ибел. Даже если все они не соответствуют твоим вкусам, в Академии всё равно много и других красавиц!
— Ты такой шумный, — Ци Аошуан слегка нахмурилась.
— Согласен. Полностью поддерживаю, — Дитон бесстрастно прокомментировал её слова. Но в его глазах всё равно появилась улыбка.
— Вы! Вы двое — скучные ребята! — видя, что они одинаково ведут себя, Джонатан так рассердился, что фыркнул. Конечно, он не думал, что неприязнь к женщинам, о которой говорил Ци Аошуан, полностью отличалась от того, что он думал.
Все трое отправились в кабинет директора. Это был первый раз, когда Ци Аошуан встретилась с директором Звёздной Академии. Директор не был стариком, как представляла себе Ци Аошуан, и не был экспертом с белой бородой и волосами. Ци Аошуан сначала удивилась, но потом поняла. Этот мир всегда был таким, и возраст многих людей больше не был чем-то, что можно было увидеть по их внешнему виду. Этот «молодой» директор, вероятно, уже далеко не молод.
— Вы здесь, — молодой человек улыбнулся всем троим, и встал.
— Директор, — все трое поклонились.
— Не переживайте о соблюдении приличий, я просто хотел поговорить. Результаты у вас хорошие. Особенно ты, Ци Аошуан, ты — второй человек, достигший такого хорошего результата, в первый раз участвуя в испытании. Ты и Дитон — единственные, кто прошёл испытание до этого уровня с первой попытки. Надеюсь, ты не разочаруешь меня, — директор улыбнулся и сказал Ци Аошуан.
Когда директор упомянул, что Ци Аошуан был вторым человеком, который получил такие хорошие результаты с первой попытки, странный свет на секунду вспыхнул в глазах Дитона, но исчез в мгновение ока.
— Я постараюсь, — Ци Аошуан сказала это без своего обычного смертельного холода.
— Хе-хе, хорошо, когда молодые люди скромничают. Ладно, перейдём к делу. Я позвал вас сюда ради миссии и награды. Дитон и Джонатан знают о наградах, но ты, Ци Аошуан, увидишь это в первый раз, — директор улыбнулся, посмотрел на Ци Аошуан, а затем продолжил объяснять, для чего же он вызвал всех троих. — Ваша миссия будет состоять в том, чтобы провести главное собрание четырёх городов в ближайшее время. Вы трое будете представлять нашу Академию в решении некоторых вопросов, касающихся приёма и управления, а о судьях позаботятся другие старейшины, а также разные известные люди в городе. Если Ци Аошуан ничего не знает, он может просто спросить Дитона и Джонатана.
Директор долго говорил, прежде чем остановиться. Он взял со стола три карточки и передал их остальным. Наконец, он проинструктировал:
— Хорошо, теперь вы можете идти. Как только будете полностью готовы — отправляйтесь по заданию. На этот раз торжественное собрание должно состояться в городе Белых Облаков. Будьте осторожны по пути. Я верю, что вы справитесь с чем бы то ни было, — директор с улыбкой кивнул.
— Конечно, господин директор, — все трое приняли карточки.
— Идите, — директор отмахнулся от них, тут же потеряв к ним всякий интерес.
Выйдя из кабинета, Ци Аошуан посмотрела на карту в своей руке. Карточка была светло-голубой, и излучала прохладную ауру. Было совершенно непонятно, из какого материала она была сделана.
— Это пропуск. Тройка лучших получает в награду возможность входить и выходить из башни Небесной Звезды в любое время, чтобы культивировать, а также им будет открыт самый высокий уровень библиотеки. Кроме того, они могут учиться у всех старейшин или даже у самого директора Старейшины не имеют права отказать нам. Что касается материалов в казне Академии, мы можем использовать их, как захотим. Нет предела, — Дитон объяснил ей все преимущества высокого положения.
«Хорошая штука!» — после того, как Ци Аошуан услышала это, в её голове немедленно всплыла эта мысль. Кто бы мог подумать, что тройка лучших получает такие щедрые награды? Академия была такой щедрой! Однако, с такой щедрой наградой, понятно, как Ленни смогла заставить других студентов отказаться от конкуренции с ней. Не было никаких ограничений по трате средств, а кого нельзя купить в это время?
— Об этой награде знают только трое. Остальные — нет. Это секрет. Другими словами, только те, кто достиг первой тройки, могут получить эти награды, — следующие слова Джонатана развеяли сомнения в её сердце. Так оно и было. Эти награды должны были храниться в тайне. Было бы странно, если бы Ленни захотела рассказать другим о такой щедрой награде. Да даже если забыть о Ленни, даже если бы это был кто-то другой, только последний идиот захотел бы это растрепать. А полный идиот никогда не войдёт в тройку лучших.
— Давайте подготовимся и отправимся в город Белого Облака, — Дитон слегка нахмурился, явно не удовлетворённый этой задачей.
— Есть ли у Академии другие подчинённые города? — Ци Аошуан решила спросить.
— Хотя говорят, что это город Академии, он ничем не уступает другим городам. Он независимым и не принадлежит ни одной стране. На самом деле, это служит для поддержания баланса четырёх великих городов, а также для их ограничения. Но он не будет наравне с четырьмя городами, поэтому это город Академии, — объяснил Джонатан. — Пойдём, в городе Белых Облаков так много вкусных вещей, так много красот.
— Кроме этих двух вещей, тебя ещё что-нибудь в жизни интересует? — Дитон решил пошутить.
— Ха! Ты думаешь, я — такой же зануда, как и вы двое? Жизнь должна быть приятной с самого начала! Еда, питьё и веселье — вот истинная сущность жизни! — Джонатан прищурился и сказал в ответ
— С твоим менталитетом ты не сможешь войти в мир Пустоты, — холодно сказал Дитон.
— Я никогда не думал о том, чтобы войти в мир Пустоты. В последний раз, когда я поднялся на девятый этаж, я чуть не погиб. Жизнь по-прежнему прекрасна, я не хочу умирать, — Джонатан поджал губы и пробормотал.
— Лягушка в колодце, — Дитон холодно фыркнул. — Ограниченный дурак.
Ци Аошуан молчала всё это время. Стремление Дитона к власти и силе было действительно самоочевидным.
— Во время ассамблеи четырёх городов Академия будет в отпуске. Все студенты вернутся в свои школы, и довольно много студентов будут участвовать в собрании. Идём, нам всем нужно приготовься. Мы отправимся в город Белого Облака через два дня, — сказал Дитон.
— О да, Ци Аошуан, как насчёт тебя, какая сила стоит за тобой? — с любопытством спросил Джонатан.
— Правитель города Небесных Сокровищ — мой друг, — безразлично ответила Ци Аошуан.
— Друг? — Джонатан был немного удивлён. — У такого болвана, как ты, есть друзья?
Дитон опустил голову, в глазах его мелькнуло мрачное выражение, но он ничего не сказал.
— Ты говоришь, что у меня нет друзей? Только не говорите мне, что вы, ребята, не считаетесь моими друзьями, — Ци Аошуан резко ответила. — Правитель города Небесных Сокровищ, Небесный Разрушитель, очень помог мне однажды. Я тоже хочу посмотреть, чем смогу ему помочь.
— Эх, это… Ха-ха! Я не то сказал. Да, мы друзья, конечно! Друзья! — Джонатан громко рассмеялся.
— Мы уезжаем через два дня, — в это время Дитон холодно перебил его и ушёл.
— Вот это именно то, что я имею в виду. Дитон — скучный и унылый. Его лицо почти всё время ничего не выражает, — Джонатан пожал плечами и сказал.
— Ладно, возвращайся и готовься, — Ци Аошуан тоже развернулась и ушла, не слушая его слов.
— Воистину безмолвные истуканы! Да как эти двое могут быть такими! — Джонатан недовольно надул губы, глядя на удаляющиеся спины людей. Темперамент этих двух людей был поистине творческим. Однако всё выглядело несколько иначе. В конце концов, было трудно сказать, что изменилось. Джонатан нахмурился, напряжённо размышляя, но ничего не мог придумать.
«Забудь, я больше не буду об этом думать», — подумал Джонатан и ушёл, напевая свою песню.
