Десять лет назад Елена Стайнер была генералом Королевства Розерия. От неизвестного фермера она доросла до рыцаря, и в конечном итоге до генерала. Ее способности и достижения привели ее к наивысшей позиции в армии. Люди в Королевстве Розерия боготворили ее.
Однако в толпе стоял мужчина, который завидовал ей.
Всякий раз, когда есть свет, всегда будет и тень.
Имя этого человека — Ходрам Агренберг. Это человек благословленный хорошим телосложением. К тому же он обладал военными навыками, необходимыми для того, чтобы стать лучшим рыцарем. И он также был родом из престижной семьи, которая взращивала великих рыцарей из поколения в поколение. Он, несомненно, был лучшим рыцарем, о котором только можно было мечтать. Не говоря уже о его высокой дисциплине.
Ради того, чтоб превзойти каждого, он никогда не соглашался быть на втором месте. Он продолжал стремиться к более высоким должностям, даже когда получил звание капитана — положение, которое многие считали лучшей ролью, о которой только мог мечтать рыцарь.
Главная должность в армии Королевства Розерия — это генерал. В Розерии есть шесть рыцарских орденов. Первые два — королевские телохранители, которые служат непосредственно под командованием Короля, чтобы обеспечить его безопасность во дворце, и королевская защита, которая действует как его личная армия. Остальные четыре ордена — под командованием генерала — работают над защитой и поддержанием мира в королевстве.
Хоть генерал должен быть провозглашен королем, чтобы вступить в должность, обычно генерал-предшественник рекомендует и называет королю своего преемника. Однако в то время, когда предыдущий генерал собирался уйти в отставку, он сказал всем, кто хочет подать заявку на должность, выдвинуть свою кандидатуру.
В результате в качестве преемника была избрана Елена. Ее способности и слава за то, что она была «Белой Богиней Войны Розерии», стали решающим фактором. Можно даже сказать, что для ее предшественника было естественно назначить Елену. Однако Ходрам не сдался. Его гордость не позволила бы тому, кто был бывшим фермером, взять на себя эту работу. Тогда Ходрам предпринял несколько шагов за сценой, пытаясь сместить Елену. От подтасовки коррупции до подозрения в убийстве. Тем не менее она смогла пройти через все это. Ее друзья из рыцарского ордена тоже помогали ей. В конечном счете, его отчаяние разрослось до такой степени, что клыки Ходрама достигли ее семьи.
В тот день она, наконец, вернулась домой через два месяца отлучки, подавляя группу мятежных дворян. Однако никто не вышел поприветствовать ее, даже когда она открыла дверь.
Несмотря на фермерское прошлое, она — генерал. Ее дом — средних размеров особняк, а также есть слуги. Она не наблюдала и фигурку ее десятилетней дочери, которая обычно выскакивала, чтобы поприветствовать ее, когда она возвращалась домой. Чувствуя неладное, она бросилась в гостиную, где часто собиралась ее семья. Когда она открыла дверь…
— Я нашла голову своего мужа…
В тот момент, когда она открыла дверь, первое, что попалось на глаза Елены, была голова ее мертвого мужа. У него было такое выражение лица, будто перед смертью его пытали. В тот момент мозг Елены отключился, не в силах принять реальность. Только через несколько дней, когда она проснулась в постели дома своего коллеги, к ней пришло осознание.
Быть генералом — непростая задача. Даже после того, как она возвращалась из похода, она могла передохнуть дома только короткое время. И на следующий день гора работы, такой, как подготовка доклада, ждала ее в офисе. Таким образом, ей повезло, что коллега наведался к ней домой, поскольку она не появилась на следующий день. Когда он нашел ее, она все еще сидела в гостиной, держа на руках голову мужа. Друг отвел ее к себе домой и вернулся в особняк Елены.
— Было письмо. В письме говорилось, что моя дочь жива… и если я хочу ее вернуть, условие состоит в том, чтоб уйти в отставку.
Она, должно быть, сдерживала в себе невероятную ярость. В конце концов, даже Рёма почувствовал негодование в тоне ее голоса.
— Видите ли, я… Я приложила огромные усилия, чтобы перейти от простой крестьянки к тому, чтобы стать генералом… Быть рыцарем — это всегда нелегкая задача. В конце концов, это работа, которую обычно выполняет мужчина…
Это считалось скорее типичной проблемой, чем дискриминацией по половому признаку. В конце концов, с точки зрения мышечной силы женщины заметно уступают мужчинам. Фактически Елена из первых рук ощутила, насколько конкурентоспособной она должна быть среди группы мужчин. Тем не менее она все еще была способна показать свои способности, максимизируя свою женственность. И это сила сотрудничества, а не индивидуальное умение человека. Во время рыцарского боя их гордость ставится в битве один на один. Они бы испытывали отвращение, окружая одного человека несколькими людьми. Говоря о рыцарской чести, в то время как нет необходимости демонстрировать индивидуальность, эффективность самостоятельности низкая. Вот почему Елена предложила сотрудничество между рыцарями. Рыцари, которые первоначально были против ее предложения, благодаря ее личности и ее эффективности в реальном бою, начали понимать. И результат ее усилий…
— Вы понимаете, каково это — выбросить все это?
Рёма покачал головой. Хоть он и в силах представить это… Только люди, которые прошли через ту же ситуацию, что и она, могут по-настоящему понять это.
— Тем не менее ради моей дочери, даже если это будет стоить мне моего звания… если она сможет благополучно вернуться домой, тогда…
Ее дочь родилась, когда ей было 40 лет. Елена, которая вышла замуж после 30-летнего возраста, потеряла надежду иметь собственного ребенка. Поскольку медицинские технологии в этом мире отстают от современной Японии, в позднем возрасте родить очень тяжело. Вот почему Елена была невероятно счастлива, когда узнала, что беременна. Потому что она, наконец, смогла ощутить счастье быть женщиной.
— Поэтому, несмотря на возражения моих друзей, я ушла из ордена… Я знаю, что это было слабостью, но я не видела другого выбора, кроме этого…
— Она ведь не вернулась к Вам, да?
Елена кивнула в ответ на слова Рёмы.
— Я была вынуждена оставить это дело в секрете, я не могла позволить себе подвергнуть жизнь моей дочери риску, преследуя этих преступников. Однако прошел месяц, два месяца… Моя дочь не вернулась даже через год… тем временем Ходрам получил должность генерала.
Поскольку жертва решила не афишировать преступление, естественно, что этот вопрос не стал распространяться среди общего населения. Однако Рёма почувствовал, что тут что-то не так.
— Что происходит? Я думал, что должность генерала утверждается по рекомендации предшественника?
— Обычно это так… но из-за того, что я ушла, не назначив преемника, или в ситуации, когда предшественник погиб при исполнении… в таких случаях это будет решаться путем голосования среди капитанов всех рыцарских орденов.
Похоже, что Елена была не в состоянии ничего сделать, так как она беспокоилась о своей дочери. При таких обстоятельствах для Елены рекомендовать преемника стало невозможно.
— Прошло пять лет с тех пор, как я вернулась домой, дожидаясь своей дочери… мысленно я сдалась… Даже если бы я захотела выследить преступника, я ничего не могла выяснить. Не было ни единой зацепки к местонахождению моей дочери… и с тех пор моя жизнь превратилась в боль.
Это естественно. В конце концов, для родителей ребенок — их сокровище. И не будет преувеличением сказать, что ребенок — их жизнь.
— Помнишь? Пять лет назад торговец рабами был приговорен к смертной казни из-за тайных манипуляций? — Елена задала вопрос Мелтине.
— Эм, д-да…
Работорговля сама по себе не является незаконной. Однако обычно они имеют дело только с военнопленным или семьями преступников. К примеру, захватить ближних горожан и умышленно сделать их рабами — это непростительно.
Несмотря на то, что это феодальная система, они, конечно же, не будут провозглашать работорговлю. Если бы они так поступили, люди сбежали бы с их территории. Однако, независимо от века, всегда будут глупые люди. Думая, что они могут уйти от наказания, совершая преступление в небольшом масштабе, они идут на это. И работорговец, который был обезглавлен пять лет назад, был таким человеком.
— Видите ли, он был готов купить любого человека, если бы мог на этом нажиться. Независимо от того, откуда они родом, доходило даже до жителей королевской столицы.
Этот работорговец был обезглавлен после попытки отнять родственника дворянина, который также был связан с королевской семьей.
Похоже, что уверенность рабовладельца объяснялась тем, насколько легко подкупить должностных лиц в королевстве. Однако, если Вы разозлили тех, чья власть выше, чем у людей, который вас прикрывают, ваша жизнь закончится.
— И те, кому было поручено арестовать этого человека — рыцарский орден. Фактически, потому что этот человек командовал очень большой частной армией… Рыцарскому ордену потребовалась помощь охранного Гарнизона, чтобы арестовать его.
— Итак, Вы узнали, где Ваша дочь?
— На самом деле… было много слухов после того, как орден пытал его, — ответ Елены был тихим.
Тем не менее содержание было довольно жутким.
— И затем, во время пыток, он признал, что был тем, кто убил мою семью…
Похоже, он был промежуточным звеном, нанявшим убийц, но для Елены все было едино.
— Я смогла лично с ним встретиться, потому что тот, кто отвечал за пытку, был моим бывшим подчиненным.
Проще говоря, она взяла на себя риск. В конце концов, даже если она отставной генерал, прошло пять лет с момента ее выхода на пенсию. В то время она уже была обычным человеком, но все же рискнула встретиться с ним.
— Итак… вот где Вы узнали, верно? Что Ходрам был организатором всего…
— Да, — это был короткий ответ, но этот ответ говорил ему обо всем.
— Почему Вы ждали так долго?
— Это просто… Эта история не является чем-то, о чем я могу легко говорить… Если бы я говорила об этом небрежно, меня могли бы раздавить, или он отправил бы убийцу, чтобы отнять мою жизнь тоже… Поскольку я была в отставке, Ходрам стал значительно более могущественным. Невозможно было сместить с его положения только с показаниями простого работорговца.
В комнате повисла тишина. Никто не ожидал, что это окажется так сложно. Рёма был не уверен, что сказать, так как Михаил и Мелтина могут слишком много узнать об этом.
— Значит, вот как всё было… — Рёме было сложно подбирать слова.
Он в некоторой степени ожидал этого, тем не менее не мог предположить, что ее обида окажется такой глубокой.
"Это плохо… Если это так плохо, может просто позволить Мелтине возглавить Рыцарей?"
— Все в порядке. Я не буду делать ничего, о чем Вы беспокоитесь… мне нужен только Ходрам и его семья… Только это… — Елена прочитала тревогу Рёмы по его лицу.
Поэтому она честно говорила о своем желании.
"Ясно… Она может понять мою озабоченность… Ее способности и суждения однозначно неплохие… Наверное, мы можем только подготовиться к худшему, да? …"
Рёма все еще хотел, чтобы Елена заняла эту должность. В конце концов, ее способности уже продемонстрированы. Речь идет только о том, защищать ли семью Ходрама от ее мщения или нет. Согласно закону, такая месть является преступлением. И она тоже должна это понимать. Вот почему она так долго ждала. Ждала появления возможности. Елена представила свои условия. Теперь проблема заключается в том, примет ли Рёма их или нет.
"Наверное, у меня нет выбора, да?… Что ж, хоть это вызывает сожаление, у меня нет другого выбора, кроме как отказаться от семьи Ходрама здесь."
Рёма отбросил свое чувство справедливости. Неважно, сколько бы он ни думал об этом, другого выбора нет. В любом случае, это семья врага. Кроме того, всё подчинялось правилу «Что посеешь, то и пожнешь». Таким образом, он не слишком жалел о вовлеченной семье.
"Ладно, я с этим согласен… Но как насчет принцессы?.."
Даже если Рёма притворится, что не чувствует себя затронутым, проблема в принцессе. Прошел уже месяц со времени их первой встречи. За это время он смог полностью понять ее личность.
"Она — человек, который слишком преследует идеалы… Примет ли она месть Елены семье Ходрама? Это невозможно… так что же мне делать? Если я откажу в этом, она обязательно встанет на сторону Благородной фракции…"
Ее главная цель — отомстить.
Конечно, есть довод в отношении верности королевской семье, но разве это сейчас важно? Если бы кто-то из благородной фракции пришел к ней раньше Рёмы и был бы готов удовлетворить ее желание, она, без сомнения, присоединилась бы к благородной фракции.
"Думаю, у меня нет другого выбора, кроме как взять ответственность на себя…"
Рёма смирился. Он согласится на условия Елены, не сказав принцессе.
— Принято… Я согласен с Вашим требованием.
— Что! — удивленный возглас вырвался из уст Мелтины и Михаила.
Фактически это также является частью переговоров. Если бы он попросил отсрочку, чтоб обсудить это с принцессой, пыл Елены остыл бы за это время. Другого выбора нет, кроме как решить все это здесь и сейчас.
— Вы уверены? Разве Вам не нужно сначала обговорить этот вопрос с Её Высочеством? — Елена была в состоянии прочесть, о чем думал Рёма.
— Будьте уверены… Пожалуйста, доверьте это дело мне. Хоть это может показаться высокомерным… Я что-нибудь с этим придумаю. Пожалуйста, не волнуйтесь… — слушая слова Рёмы, Елена смотрела ему прямо в глаза. Словно говоря: « Я не прощу тебя, если ты солжешь».
После того как она вглядывалась в него некоторое время, ее выражение смягчилось:
— Хорошо, я поверю Вам , Микошиба-доно, — в доказательство доверия Елена употребила уважительное обращение к Рёме, который был намного моложе ее.
— Большое Вам спасибо, Елена-сама.
— Итак? Что мне делать? Нужно ли мне сломить Рыцарскую фракцию?
На мгновение Рёма задумался, услышав вопрос Елены.
— Сколько людей во фракции Рыцарей недовольны генералом Ходрамом?
— Посмотрим… Почти две трети из них недовольны…
— Две трети?! — вырвался удивленный возглас Рёмы.
Ходрам не может быть главой фракции, если большинство ненавидит его.
— Но ведь это невозможно, не так ли?
Елена ответила на вопрос Рёмы улыбкой:
— Конечно, обычно что-то подобное невозможно… Но как Вы можете видеть, он смог это сделать, и он делает это, используя так называемое взаимное наблюдение.
— Взаимное наблюдение? Что это?
— Будет ли проще понять, если я скажу, что он готов предложить поощрение в обмен на секретную информацию?
На Земле есть несколько стран, где такая система принимается. Большинство коммунистов, прежде чем Советский Союз рухнул, поддерживал такую систему… в то время как Северная Корея все еще использует эту систему для поддержания своего административного строя.
Проще говоря, это система, которая поощряет предательство, когда подчиненный сообщает секретную информацию своему боссу о чем-то, что тому не понравится. Взамен на информацию он получат поощрение. Такая система очень склонна к росту человеческого недоверия. И это естественно. У каждого человека есть кто-то, кем они недовольны. И если кто-то услышит секретную информацию другого человека, его могут убить только для того, чтоб ее скрыть. В результате этого ни коллеги, ни друзья не могут открыть свое сердце друг другу.
— Понимаю… Конечно, это может быть легко сломано…
Слабой точкой этой системы является то, что она может рухнуть, если только один человек наберется смелости протестовать. Проблема в том, что такого мужественного человека трудно найти. Может показаться странным назвать такую систему сильной, несмотря на слабость, но это была правда.
Все ею недовольны, но они не могут обсуждать это с остальными. Другими словами, они должны быть готовы пожертвовать жизнью только за то, чтобы просто высказаться. Вот почему эта система сильна. Однако, когда мужественный человек придет и восстанет, что случится? Конечно, такой человек должен подбирать правильных людей, чтобы говорить о его или ее неудовлетворенности, но это не изменит вероятности того, что они разделяют такое же недовольство.
Поговорив об их взаимном недовольстве, оно медленно перейдет за пределы барьера. Когда это произойдет, никто не сможет их остановить. Неудовлетворенность, которая все время удерживалась, разразится гневом. И затем гнев нацелится на человека перед ними. Не говоря уже о том, что инициирует огонь сама героиня Розерии. Пламя будет масштабным.
Хоть он и не знал, насколько хорошо Мелтина и Михаил все это понимали, Рёма смог увидеть ясный результат.
— Хорошо, я доверю Вам эту сторону, но… Пожалуйста, не забудьте подробно сообщать мне о ситуации.
— Вам не нужно беспокоиться. Доверьтесь мне в этой части. Хоть я и выгляжу вот так, в конце концов, я все еще бывший генерал.
— Могу я спросить еще одну вещь?
— О? Что-то не так?
Рёма задал вопрос Елене, когда она уже собиралась выйти из комнаты. Несмотря на то, что он знал, что бестактно задавать этот вопрос, он не мог оставить его без ответа.
— Ваша дочь…
Елена какое-то время не отвечала. Понятно, что она не хотела говорить об этой истории. В этот момент Рёма пожалел о своем легкомыслии.
— Ах, простите меня, я забыла… моя дочь, видите ли, после того, как ее похитили… она сошла с ума после того, как была жестоко изнасилована… и поскольку такой человек… больше не имел ценности… они убили ее… Извините.
Хоть он и ожидал этого, услышать такое прямо из уст родителя жертвы было очень тяжело. Он собирался сказать, что ей не нужно отвечать, но…
"Наверное, я дурак… Я в итоге услышал то, чего не должен был…"
— Все в порядке… Я не против… Однако… Вот почему я не могу остановиться… Никогда!
Глядя в спину женщине, которая выходила из комнаты, он видел фигуру человека, который стоял выше всех остальных, а также фигуру матери в чистой ярости.
