Это внезапное, но непонятное желание было вызвано не потрясающей красотой в сантиметрах от него. И не соблазнительным ароматом, испускающимся из этих снежно-белых зубов, которые прикусывали розовые губы. И точно не из-за гормонов взрослеющего мальчика с синдромом восьмиклассника.
У него появилось это желание потому, что он осознал доброту этой девушки.
Она всегда появлялась именно тогда, когда он был уставшим. Она молча и бесшумно составляла ему компанию.
Она никогда не принимала участие в его самых захватывающих приключениях, но каждый раз, когда история подходила к концу или когда “участники” банкета расходились, она была рядом с ним, не оставляя его мучиться от одиночества, усталости или потерянности.
Когда он поворачивал голову, она всегда была там, где угасал свет.
Спасибо за твою доброту.
Она зажгла свечу, но сделала так, чтобы её тепло не побеспокоило его сон.
Ши Сяобай не знал, что означает это желание, но он знал, что оно было красивым и невинным. Это радовало его.
Он не стал подавлять это желание.
Холодные, но слегка сухие губы юноши внезапно прикоснулись к тёплым и мягким губам девушки.
Кали застонала. С её то силой и способностями она могла с лёгкостью среагировать на такую неожиданную “атаку”. Она могла уклониться в сторону, но не стала делать это. Она даже подсознательно поджала губы, готовясь “поприветствовать” его.
Эй, эй! Что ты творишь!
Голубые глаза девушки были похожи на озеро, в которое бросили камень. Появилась рябь, искажающая отражение озера, создавая мерцающие проблески.
На снежно-белом лице появился румянец, покрывшись нежным и очаровательным смущением.
Кали не стала отвергать неожиданный поцелуй юноши. Как раз наоборот, она обрадовалась.
Обычные девушки наслаждались бы атмосферой под лунным светом и перед цветами. Они согласились бы на идеальный поцелуй только в подходящий момент, когда атмосфера будет соответствующей.
Однако, она не была обычной девушкой. Она придавала большее значение чистым настоящим чувствам своего кавалера, чем комплиментам и сравнениям её красоты с луной.
Поцелуй был способом выражения неописуемых изливающихся эмоций между влюблёными.
Она нравилась ему.
Этого было достаточно.
Это было поистине хорошо.
Губы девушки образовали счастливую дугу, похожую на улыбающийся полумесяц в ночном небе.
«Угх!».
Но, глаза девушки внезапно округлились.
Я…язык?
Нет, не входи!
Угх! Ши Сяобай, когда ты успел научиться таким вещам!?
Кали накрыло чувство стыда. В то же время она начала чувствовать, что силы Мирового Древа в её теле начали уменьшаться.
Источником силы Мирового Древа была “Непорочность”. И поцелуй точно не делал человека непорочным. Этот её поступок лишил бы её силы, но она не смогла отказать счастью в своём сердце. Поэтому она заставила себя забыться и проигнорировать потерю крошечной силы.
Но, из-за дополнительных действий юноши увеличилась скорость, с которой она теряла силы. Такую скорость она уже не могла проигнорировать.
Нет!
Остановись…
Подумав об этом, Кали мгновенно появилась в другом углу комнаты. Её лицо было красным и она тяжело дышала. Она всё ещё чувствовала каплю жидкости в углу своих губ. Её было настолько стыдно, что она почти убежала на край света.
«Сяобай, я…»,— Кали открыла рот, собираясь сказать что-то, но она внезапно оцепенела.
Юноша стал зелёным.
Его волосы, брови и весь остальной волосяной покров на его теле стали зелёным.
Его кожа, кровеносные сосуды, кости, органы и всё в его теле стали зелёным.
Это был пышный, богатый и нежный зелёный цвет!
Но!
Это было лишь на мгновение!
Зелёный цвет немедленно исчез!
Зелёный юноша был похож на увядший зелёный лист. Он из зелёного стал жёлтым. И процесс ожелтения продлился лишь мгновение!
И даже Кали со своим восприятием не смогла уловить это мгновение!
«Сяобай!»,— вскрикнула Кали и силой мысли телепортнулась к Ши Сяобай. Однако, юноша рассыпался до того, как она успела осмотреть его или даже протянуть руку, чтобы проверить его пульс.
Он рассыпался, как увядший лист, на крошечные куски, которые были унесены холодным ветром!
Тело Ши Сяобай рассыпалось на бесчисленное количество увядших фрагментов!
Кали впала в оцепенени. Её сердце сжалось и ей было так больно, что она не могла дышать.
В следующее мгновение, когда увядшие фрагменты превратились в пыль, рассеившись по ветру, Кали увидела семя, парящее в воздухе.
Сухое и тёмно-жёлтое семя, из которого не чувствовалась жизнь.
Голубые глаза, которые почти замерли, снова засияли.
«Поняла. Так ты…».
Лицо девушки внезапно покрылось слезами.
Она плюхнулась на кровать, сев на колени. Она задрожала и протянула руку, чтобы взять семя. Она нежно обняла его, держа его близко к своему сердцу.
Когда слёзы начали литься по лицу девушки, она исчезла.
Её заменили тёплый комок света и масса чистой тьмы.
Они существовали бок о бок, окутав семя, как будто они сформировали изолированный мир внутри себя.
Они ждали дальнейшую судьбу семени.
…
…
Следующее утро.
Дар Речи открыл дверь и на автомате рассмотрел комнату Ши Сяобай. Увиденное шокировало его.
Зелёное и возвышающееся дерево прорвало потолок комнаты. Оно покрыло половину двора и тянулось к небу.
В разгар рассвета фиолетовые цветки начали расцветать на ветвях зелёного дерева.
…
…
Где…это я?
Ши Сяобай медленно открыл свои глаза. Первым, что бросилось ему в глаза, были ясное голубое небо и возвышающееся тысячелетнее дерево, которое пронзало облака.
Он отчётливо помнил, что был в комнате в Особняке Наследного Принца. Из-за возникшего внезапно желания он поцеловал мягкие губы, когда он почувствовал аромат, похожий на амброзию, исходящий от них.
У него внезапно появилось непреодолимое чувство “голода”, которое заставило его вытянуть язык и начать “жадно” всасывать источник этого аромата. После этого он потерял сознание.
Когда он открыл глаза, он оказался в этом незнакомом месте.
Что же это за место?
А где Кали?
Ши Сяобай ошёломлённо осмотрелся по сторонам.
Он обнаружил, что находится в первобытных джунглях.
Деревья были сплетены друг с другом. Они протягивали свои богатые листьями ветви друг к другу, образуя изумрудно-зелёные облака. Перед ним было высокое комфорное дерево. Его кора имела тёмно-зелёный цвет, а толстые и странные ветви казались драконами, извивающимися вокруг дерева.
Подул нежный бриз и листья начали шелестеть, издавая шорох, напоминающий вздох дракона.
Ши Сяобай направился в джунгли, когда внезапно увидел гигантскую сороконожку, которая была огромной, как величественный холм. Она медленно ползала к нему, опрокидывая деревья. Она оставляла за собой только разрушение, ползая по лесу, будто по лужайке.
Перед ним открывались грязь и песок. Тысячи пар её ног обрушивались на землю, создавая огромные трещины, которые распространялись по земле, как по льду.
Ши Сяобай выглядел удивлённым при виде животных в лесу. Он узнал большинство птиц и червей, которые увидел, но у всех них была одна странная черта. По размеру они были во много раз больше, чем животные, которые он знал.
Он увидел сороконожки размером с анакондой, сороки размером с орлом, белки размером со львами…Однако, все они выглядели крошечными рядом с деревьями, которые были высотой в сотни метров.
Вокруг него везде были зелень и воздух был особенно свежим. И он внезапно увидел озеро вдали. Оно было изумрудно-зелёным и ясным. На нём были видны древние деревья, будто оно было зеркалом.
Ши Сяобай решительно направился к озеру.
“Свист рассекаемого воздуха”!
Деревянная стрела внезапно полетела в его сторону!
Несмотря на то, что деревянная стрела летела к нему из странного угла, её скорость была не такой высокой. Да и сила у неё была незначительной.
Ши Сяобай беспечно поднял руку и поймал стрелу двумя пальцами.
«А?!»,— из кустарника вдали отчётливо раздался удивлённый девичий голос.
«Кто там?»,— спросил Ши Сяобай, повернувшись к тому кустарнику.
«Тебе…тебе нельзя подходить!».
Глаза, скрытые в кустарнике, панически моргнули. Они блестели, как звёзды в небе. Девочка предупредила его тоном, в котором не чувствовалась угроза.
Ши Сяобай остановился и спросил: «Этот Царь не является плохим человеком. Этот Царь не навредит тебе. Этот Царь просто хочет спросить что это за место».
«Лжец! Бабушка сказала, что все люди являются плохими!».
Лук и стрела девочки были готовы к бою и наконечник стрелы осторожно выглядывал из-за кустарника. Она прицелилась по Ши Сяобай и волнующимся голосом сказала: «И ещё, это место является запретным местом. Как…как ты вошёл сюда?».
Ши Сяобай был слегка удивлён этим. Не указывают ли слова “все люди являются плохими” на то, что девочка сама не является человеком?
Да что же это за место?
Каким биологическим существоам была обладательница этого девичьего голоса, исходящего из кустарника?
«Плохой! Уходи, уходи! Если ты не уйдёшь, я выстрелю в тебя!».
По-видимому, “девочка” боялась людей. По её голосу было очевидно, что она нервничает, и её деревянная стрела слегка дрожала.
Если это продолжится, то он лишь потеряет время впустую. Скорее всего, “девочка” не выйдет из кустарника по своей воле.
Подумав об этом, Ши Сяобай неожиданно для девочки использовал Крабьи Шаги. Он ринулся вперёд, рассекая воздух, и в мгновение ока появился по ту сторону того кустарника. Он протянул руку и схватил “девочку”.
«АААА!— девочка сразу закричала. — Плохой человек! Отпусти меня! Говорю же, отпусти меня!».
Ши Сяобай сфокусировал глаза и не мог не удивиться. Это действительно была девочка.
У неё было два конских хвоста, которые ударили его руки, когда девочка в панике начала качать свою крошечную голову. Её гибкие ноги со светлой кожей пнули его по подбородку, внезапно появившись из-под снежно-белого платья.
Этой девочка явно было всего лишь шесть-семь лет.
«Отпусти! Отпусти меня!».
Девочка сопротивлялась изо всех сил и кричала как можно громче.
«Не бойся. Этот Царь не навредит тебе!».
Ши Сяобай отпустил воротник девочки и сделал несколько шагов назад, при этом подняв руки вверх.
Девочка сразу спряталась за старым деревом, будто была испугавшейся зайчихой. Через некоторое время она осторожно выглянула из-за дерева и уставилась на Ши Сяобай.
Ши Сяобай только после этого смог хорошенько разглядеть её лицо. Его глаза сразу же округлились.
У плачущей красавицы было утончённое лицо. Её кристальные и яркие голубые глаза пристально смотрели на него. В них было волнение и страх.
«Кали!?».
Ши Сяобай остолбенел. Несмотря на то, что девочка было всего лишь семь, её лицо было такое же, как у Кали!
«А!?— раздражённо воскликнула девочка. — Плохой человек, откуда ты знаешь моё имя!?».
