Ши Сяобай не сдержался и закатил глаза и ошеломлённо обратился к Дару Речи: «Лю Юй сделал всё возможное, чтобы помочь тебе, а ты стоишь здесь и критикуешь его за актёрскую игру. Ты назвал его монахом, который с виду серьёзный, но внутри игривый. Если он услышит это, он же забросает тебя килограммами талисманов!».
Дар Речи рассмеялся и сказал: «Да, это так. Должно быть, Лю Юй хочет много чего сказать мне. Однако, этот с виду серьёзный но игривый внутри монах, который не осмелится показать свой гнев, осмелился сделать всё возможное. Ты может не знаешь это, но когда я умер, он слегка изменил сценарий, добавив себе слова, и даже стал причиной добавления главы, в которой меня пытаются спасти. Нет, идея о спасении была хорошей, хотя была излишней, она хотя бы сделала мою смерть более реалистичной. Но этот монах повёл себя слишком неожиданно. Он даже призвал кого-то сделать мне “искусственное дыхание”. Бумажный Фермер даже собрался украсть мой первый поцелуй, но меня спасла…».
Дар Речи внезапно остановился, рассказывая об этом. Он замолчал и его взгляд слегка потускнел. Он подумал о девушке с короткими коричневыми волосами, которая вызвалась сделать ему искусственное дыхание, опередив Бумажного Фермера.
На самом деле, у него не было такого уж родства с Му Юэшэн. Просто отец Му Юэшэн был из семьи Му, из семьи, откуда вышла его мать, Му Чжаожун. Однако, её отец и его мать не были братом и сестрой, поэтому он и Му Юэшэн не могли считаться даже кузеном и кузиной.
Однако, когда Дар Речи гостил у семьи Му, он всё время играл в игры с Му Юэшэн. Он относился к ней как к родственнице, как к двоюродной сестре. Они называли друг друга братом и сестрой.
Дар Речи всегда считал Му Юэшэн любимой кузиной и всё. Однако, он не ожидал, девушка, которая обожествляла его в детстве, полюбит его.
На самом деле, это была простая проблема. Он мог или принять её любовь или отвергнуть её. Вне зависимости от выбора, исход будет чистым и прямым. Однако, Дар Речи всё ещё колебался.
Он слегка кивнул и посмотрел на Ши Сяобай. Спустя некоторое время нерешительность он, наконец, сказал: «Если у тебя в сердце уже есть женщина, но это женщина никогда не ответит взаимностью на твои чувства и даже не даст тебе шанса, как долго ты смог бы вынести это? Представь, если девушка, которую ты любишь как сестрёнку, внезапно признается тебе в любви, а твоё сердце не может забыть ту женщину, из-за чего ты не можешь принять её любовь. Но ты не хочешь делать ей больно, поэтому ты никак не можешь отвергнуть её. Чтобы ты сделал, будь ты на моём месте?».
Ши Сяобай остолбенел, услышав слова Дара Речи. Он немного подумал и затем покачал головой, сказав: «Прости, Этот Царь не смыслит в таких делах».
Дар Речи сразу усмехнулся в гневе: «Ах ты бессовестный повеса. Как ты можешь говорить, что ничего не смыслишь в таких делах? Ты, что, хочешь разозлить меня, чтобы я умер от гнева? Даже Бессолнечная, фанатичка меча, которая вообще не должна иметь ничего общего с любовью, не устояла перед тобой. Лэнси, книжный червь с высокими требованиями, потеряла голову из-за тебя. И это лишь те, кого я заметил. У тебя ещё должна быть кучка скрытых священных девочек, демониц и богинь…Когда дело доходит до флирта, меня никто не смог впечатлить, кроме тебя, даже мой дядя. И ты смеешь говорить, что ты “ничего не смыслишь в таких делах”? Братец, ты, что, притворяешься свиньей, чтобы проглотить тигра? Пожалуйста, не надо этого делать. Когда дело касается любви, я совсем не тигр. Я настолько лузер, что хуже некуда. Пожалуйста, прояви милосердие и дай своему маленькому братцу несколько советов. Пощади меня, Большой Брат Ши!».
Дар Речи объединил руки и начал кланяться, громко крича: «Лорд Ши, Дедушка Ши, Бог Любви Ши. С этого момента я буду твоим самым преданным почитателем. Пожалуйста, дай мне несколько советов!».
У Ши Сяобай сразу пошли мурашки по коже и он подумал, что Лю Юй действительно пришлось нелегко. Бесстыжая мольба Дара Речи и в самом деле искушала тебя дать ему несколько пощёчин. А Лю Юй смог вести с ним спокойную беседу и телепатически, и устно. Он и в самом деле поразителен.
В любом случае, Ши Сяобай не мог вынести такое, но у него вправду не было решения для проблемы Дара Речи. Ши Сяобай ни разу в жизни не сталкивался с безответной любовью и ему также не приходилось мучиться над вопросом, отвергать ли чью-то любовь или нет. Его чувства и к Кали, и к Рассвету были взаимными. Там не было безответной любви. А что касается Бессолнечной и Му Лэнси, Ши Сяобай считал, что с ними нужно вести себя естественно и только время даст ему ответ, поэтому он никогда не беспокоился об этом.
Вкратце, Ши Сяобай не понимал боли и раздражения Дара Речи!
Однако, Ши Сяобай понимал, что не может просто так сказать это. Он мог лишь взять удар на себя и притвориться богом любви. Он выпрямил спину и сказал: «Другими словами, ты любишь одну женщину, но она не любит тебя. И ещё одна девушка, к которой ты относишься как к сестре, влюбилась в тебя. Ты не можешь забыть ту женщину, но в то же время не хочешь отвергать девушку, поэтому тебя мучает эта дилемма?».
Ши Сяобай решил резюмировать всё услышанное.
Дар Речи сразу показал ему поднятый вверх большой палец и льстиво сказал: «Да, да. Бог любви Ши метко всё резюмировал. Всё так и есть. Скажи, что же мне делать?».
Ши Сяобай, естественно, и понятия не имел. У него не было другого выбора, кроме как парировать этот вопрос другим вопросом: «Сначала расскажи Этому Царю об этой женщине и той девушке. Этому Царю нужно больше информации».
«Да, конечно. Оказывается, профессионалы действительно работают по-другому!».
Дар Речи одарил Ши Сяобай обожествляющим взглядом, от которого тошнило, и немного задумался. Через некоторое время он сказал: «Давай сначала поговорим о девушке. Её можно считать другом детства. В детстве мы часто играли вместе и её изгнали из семьи из-за недостатка таланта, когда ей было четыре или пять. Я даже помог ей решить эту проблему со старейшинами, но, чтобы не ставить меня в неловкое положение, она не пролила и слезинки. Она даже сказала, что будет оставаться собой вне зависимости от того, куда пойдёт. Она так и останется девушкой, которая никогда не признаёт поражение или меняется. Эта девушка очень решительна и упряма. Из-за её упрямства у меня тогда болело сердце за неё. У меня болит сердце, когда я вижу, что она страдает. Я не могу заставить себя отвергнуть её любовь и я непрерывно копался в себе последние несколько дни. Я понимаю, что испытываю большую симпатию к этой девушке. Я нахожу эту девушку милее, чем так называемые избранные дочери небес. Однако…эта симпатия не идёт ни в какое сравнение с моими другими чувствами…*Вздох*. Мои чувства к той женщине слишком сложны. Это частично любовь, частично ненависть и частично обида. Но именно из-за этого даже время не может избавить меня от них».
Ши Сяобай разинул рот от изумления и растерялся, не зная что сказать. Он мог лишь слегка кашлянуть и сказать: «Тогда давай поговорим о той женщине».
Глаза Дара Речи сразу же заблестели. Он нахмурил брови, будто задумался о той женщине. На его лице внезапно появилась глупая улыбка и он сказал: «Та женщина очень красива. Может у каждого и свой вкус, но красота всех красавиц мира не может сравниться с её красотой. И ещё, та женщина очень сильна. Можно на пальцах сосчитать количество людей в Китае, которые способны сразиться с той женщиной. Почтенный Море Несчастья, вероятно, не ровня той женщине. А я вообще никто рядом с ней!».
