— То есть… — моргнул Рэндидли, — вы говорите, что Источник Копья не появился, пока Копейщик не ушёл?
Трентиен чуть улыбнулся на это, но его следующие слова были лишены радости.
— Что ж, это очень безвкусный способ сказать об этом, но я не могу назвать твоё предположение ошибочным.
Если вспомнить недавние мысли Рэндидли, когда он считал Источник Копья неким воплощением образов копья, то было логично, что такое не могло появиться, пока Копейщик активно действовал. Рэндидли ещё больше укрепился в мысли, что Источник Копья был объединением всех образов, которые Копейщик собрал за свою жизнь.
Если всё так, то Рэндидли было интересно, как Копейщику удалось отделить образы от себя. Ведь теперь во всех образах Рэндидли пребывал вездесущий пепел… От этих мыслей у него сжалось сердце, но дальше этого не зашло.
Однако этот ход мыслей может изначально быть ошибочным. Что если не Копейщик отделил от себя образы, а… он сам погиб как личность и стал этим объектом…? Как бы там ни было, но если таким образом он попытался скрыться от того портала и третьего Великого Бедствия, то это сработало на отлично. И поэтому уже как сотни лет Теллус никак не мог продвинуться в вопросе своего Великого Бедствия и жестоких образов.
Где-то такого и хотело добиться Создание. Насколько плохо это будет для Земли, если она окажется в такой же ситуации, как Теллус…?
Рэндидли тряхнул головой. Эта проблема с Землёй не возникнет в ближайшее время, да и сам Теллус во многих аспектах был необычным. К тому же в текущий момент никто на Земле не способен совершить этот подвиг с победой над Великим Бедствием, что было сделано здесь. Не стоит забивать себе голову такими философскими вопросами, пока он не разберётся получше с деталями.
— Это не единственная чепуха, которой известна Песнь о Копейщике, — продолжил Трентиен и потянулся своими длинными конечностями к другим свиткам вокруг себя, который он после разложил перед Рэндидли.
— Существует ещё один важный момент, о котором точатся бурные дискуссии. Это прибытие Копейщика. Все говорят, что он принёс в Теллус эпоху процветания, но некоторые источники противоречат нашим представлениям, что всё прошло так гладко. Они говорят, что Копейщик не был особо известен, пока не убил Великое Бедствие. Лишь после этого момента он смог объединить вокруг себя Теллус.
Это утверждение выглядело логичным, к тому же Рэндидли искренне сомневался, что один человек способен вернуть Систему. Поэтому он мог достичь какой-то цели, которой требовала Система, но до этого Копейщик был неизвестным.
— К тому же имеется много путаницы и противоречивых записей относительно уничтожения Школы Ореола. Большая часть источников утверждает, что эта Школа погибла в ходе войны с Упырями, но другие источники описывают вторжение более далёким событием, вместо него сосредотачиваясь на войне Школ… Есть записи, что война Школ началась именно после исчезновения Копейщика, — говорил Трентиен и пожал плечами. — Это логический результат по политическим причинам. Вероятно, после ухода Копейщика изменилась иерархия власти, из-за чего Школы начали между собой войну. Но потом они решили обвинить во всём третью сторону, Упырей, нежели признавать свою вину. Если посмотреть на отрывок здесь…
— Трентиен, — прервал его Рэндидли. — Сколько же свитков ты держишь в своей памяти? Если ты хочешь показать источник, ты всегда знаешь, где точно нужно искать…
— Думаю, мне просто повезло быть таким.
Внезапно вокруг них воздух словно похолодел. Трентиен посмотрел на Рэндидли, и его лицо стало выглядеть оскорблённым и сердитым.
— Слушай, я не хотел… — начал Рэндидли, почесав подбородок.
— Понимаю. Всё хорошо. Мне понадобится некоторое время, чтобы вернуть их назад. Вы получили краткий обзор, поэтому уходите, пожалуйста. Время закрываться на ночь.
После этого Трентиен не промолвил и слова, сгрёб руками все свитки и поспешил прочь отсюда.
Несколько минут Рэндидли стоял в одиночестве и наблюдал за этим мужчиной. Он затронул какую-то больную тему, но что именно так ранило Трентиена…? Пару раз Рэндидли едва смог сдержать себя, чтобы не спросить. Однако то, как сгорбленно Трентиен передвигался по нижнему уровню, навело его на некоторые размышления.
В результате Рэндидли просто вздохнул и ушёл отсюда. Возможно, ему лучше прийти сюда и завтра, когда настроение Трентиена должно улучшиться.
Но он действительно получил хороший исторический обзор, что был так нужен ему. Но даже это лишь дало Рэндидли возможность задавать правильные вопросы, ответы на которые он всё ещё не мог отыскать. Чтобы получить ответы, Рэндидли нужно поговорить с кем-то, кто прожил в Теллусе достаточно долго, чтобы собственными глазами видеть эти давно минувшие исторические события.
Может попытаться встретиться с лидером какого-то центрального Стиля? Эти люди должны знать побольше. К примеру, Рэндидли знал, что Шал был сыном кого-то из Стиля Бесконечной Жары, пусть и незаконнорождённым.
К этому моменту большая часть людей покинула городские улицы, поэтому Рэндидли мог спокойно ходить по улицах, чтобы его никто не беспокоил. Но даже в такое время от тренировочных площадок на крышах большинства зданий доносилось много шума. А как иначе могло быть в городе, что так гордился своей силой.
Это был город, к которому медленно подбирался давний враг, который должен был быть побеждённым ещё давным-давно.
Что же тогда случилось? И почему Источник Копья похитили именно сейчас?
Подойдя к колодцу, Рэндидли открыл свой список друзей. После некоторых сомнений он составил письмо, которое отправил Шалу.
Шал,
Я ненадолго вернулся в твой мир. Думаю, нам нужно поговорить.
Рэндидли
После отправки сообщения Рэндидли какое-то время смотрел в небо над своей головой. Но не успел он задуматься о недостатках своих новых навыков с образами растений, как он получил ответ от Шала.
Я в разгаре кое-что. Поговорим позже.
Рэндидли моргнул от удивления. В разгаре чего-то? Чем его учитель вообще мог заниматься в эти дни?
Пещера была холодной и тёмной, ведь её освещало только несколько свечей у кровати Версолта. Таким же холодным взглядом он рассматривал троих человек перед собой.
— Нет необходимости. Я уже дал вам всю информацию, которой обладал. Почему вы пришли и сюда? Это священное место нашей Школы. Если вы не покинете его немедленно…
— Если оно священное, то почему ты отдыхаешь здесь каждую ночь? — спросила Вериника. Даже свет от свечей позволял увидеть огромный купол потолка этой пещеры. Это правда, что в этой пещере находилась убогая постель с некоторыми личными вещами, но Шал также смутно различал семь больших фигур у стен пещеры, силуэты которых проглядывались в темноте. А в центре помещения стоял латунный и круглый постамент размером с садовую беседку.
Шал перевёл взгляд на Веринику, ведь удивился, что она заговорила первой. Между двумя своими лейтенантами стояла Офелия, что с мягкой улыбкой смотрела на Версолта. Инстинкты подсказывали Шалу, что ничего хорошего из этого не получится. Впрочем, он был рад, что Разленд пошёл спать раньше. По крайней мере, хоть один человек не будет вовлечён в этот фарс.
— Тогда была твоя очередь охранять его, — мягко заговорила Офелия. — Я с трудом верю, что ты со своими людьми не смог ничего обнаружить.
Версолт чуть кивнул, и Шал подметил, что даже такой маленький жест не прошёл бесследно для этого мужчины.
— Я же говорил тебе… мы уже не те, кем были раньше.
— Действительно, раздавленные остатки Памяти несколько уже… — прошептала Офелия. После её глаза сверкнули, и она махнула рукой Шалу и Веринике.
— Возьмите его. Нам нужно привести его с собой к Оракулу.
Вериника без раздумий шагнула вперёд, тогда как Шал засомневался.
— Ха! — хмыкнул Версолт. — Считаешь, её имя испугает меня? Дитя, хоть я больше не помню свою родину, но моё существование не то, что ты способна понять. Убирайтесь из этого места. Оно заслуживает большего, а не ваших мелких выходок.
— Достаточно слов, — отрезала Вериника и бросилась к Версолту. При всём своём недавнем хвастовстве этот мужчина будто сдулся, когда к нему приблизилась Вериника. Казалось, он старел прямо на их глазах. Но когда он поднял руку, чтобы встретить выпад Вериники, Шал ощутил непреодолимый барьер. Некий щит из сплетённого тростника, что бесконечно растягивался во всех направлениях (п.п. какой-то образ).
Треск.
— Что?! — ахнула Вериника, когда бросила ошеломлённый взгляд на сломанный наконечник своего копья. От столкновения с рукой Версолта её оружие рассыпалось в пыль так легко, как стекло, что столкнулось с камнем. Шал прищурился. При всём своём самовосхвалении Вериника была отличным бойцом, что обладал превосходным оружием. Какого же тогда уровня этот мужчина, что смог остановить её удар голыми руками?
— Дитя Гилы, мы должны делать это? — в последний раз спросил Версолт.
Офелия промолчала, но бросила быстрый взгляд на Шала. Он кивнул и двинулся вперёд, чтобы атаковать самому.
