Миссис Гамильтон чуть не споткнулась, когда выходила из созданного Лирой портала. Отряхнувшись, миссис Гамильтон почувствовала небольшое смущение. Прошло немало времени стех пор, когда она в последний раз вела себя хоть немного неуклюже. Ей даже подумалось, что Лира специально всё подстроила, чтобы заставить её споткнуться.
Не то чтобы у неё были какие-то доказательства, но стех пор, как Лира связалась с тем… странным созданием, которое схватило её в плен и выполняло вместо неё обязанности Духа Деревни, она стала ещё более загадочной и напыщенной.
Однако миссис Гамильтон совсем её за это не жалела. Лира была настоящим гением. Но это вовсе не значило, что все принимаемые ею решения будут правильными или хотя бы близкими к правильным. Тем не менее, у миссис Гамильтон не было иного выхода, кроме как положиться на неё, как на источник информации. А также использовать её в качестве рычага, с помощью которого она могла контролировать и влиять на судьбу человечества.
Хотя они до сих пор и опережали события, однако следующее испытание Системы могло стать сложнейшим из всех, с чем они когда-либо сталкивались. Оно включало в себя взаимодействие с другими Зонами. Вполне возможно, выжившие в них люди могут оказаться даже опаснее Рейд Босса, которого оставили без присмотра. Уже не говоря о том, что с их переходом на новый уровень возрастёт вероятность появления Рейд Босса [У Ступени…
Небольшая часть миссис Гамильтон дёрнулась, желая вновь поднять вопрос о моральности того, что они собирались сейчас сделать. Но она сразу же подавила это побуждение. Она уже приняла решение. Миссис Гамильтон была не из тех, кто начинал сомневаться, когда она уже приняла решение выложиться на полную.
— Чёртов пёсик. Почему лишь СЕЙЧАС он настолько быстр? — прошипела Лира, а миссис Гамильтон осмотрелась по сторонам. Они находились на тёмно-серой платформе и были окружены тьмой. Из-за характерной глянцевой поверхности казалось, словно платформа сделана из слоновой кости. В центре стоял каменный стол, на котором лежал Рэндидли. Вокруг его тела обвивались Эфирные драконы и змеи, что входили в его тело и выходили с другой стороны, пронзая его насквозь.
Тем временем в воздухе над Рэндидли витал медленно сжимающийся спиральный символ. Взглянув на него, миссис Гамильтон не смогла подавить дрожь. В этом сигиле было нечто… злое. По какой-то причине один взгляд на сигил наполнил её чувством леденящего ужаса. Его холодный свет коснулся её кожи и наполнил её энергией, но вместе с этим и ужасной беспомощностью, что было похоже на эффект от гиаса. Она быстро отвела взгляд и попыталась взять контроль над своим дыханием. Миссис Гамильтон посмотрела в сторону Лиры и щёлкнула языком. — Это его класс? Мы что, опоздали?
Лира мрачно кивнула, но затем её глаза расчётливо блеснули.
_ А хотя… Возможно, ещё не поздно…
Миссис Гамильтон контролировала своё лицо, даже говоря стакой стервой. Проблема заключалась лишь в том, что Лира слишком привыкла играть какую-то роль. Поэтому на ней постоянно была та или иная маска. Миссис Гамильтон и сама знала, что эта язвительная девушка не является её настоящей личностью. Но после её заточения она больше не видела настоящую Лиру, а лишь одно притворство и грязь от встречи стем, кого Рэндидли назвал Созданием.
Хуже всего было то, что Рэндидли поощрял её непочтительность, однако в этом миссис Гамильтон не могла его обвинить. Он лишь хотел, чтобы к нему относились нормально. А постоянные насмешки со стороны Лиры были своего рода решением, которое он понимал и с которым чувствовал себя обычным человеком.
Лира сделала несколько шагов вперёд и махнула рукой. Сигил дрогнул, а затем медленно растянулся, раскрылся и разошёлся в стороны. Между двумя кусками сигила возникла тонко детализированная сеть энергетических линий, переплетённых между собой и соединяющих оба куска. Маленькие узлы в точках пересечения нитей сверкали опасной силой, от которых доносилось негромкое гудение.
Подражая миссис Гамильтон, Лира щёлкнула языком.
— Похоже… мы уже не можем сформировать его класс, но можем… Немного на его класс повлиять, если наше воздействие будет следовать определённым правилам. А эффективность этого будет зависеть от того, примет ли он наше вмешательство, и есть ли у него образы, чтобы поддержать это, но…
— Что? Я не первый? Нечасто я так опаздываю. Мои извинения, дамы.
Миссис Гамильтон спокойно обернулась, а Лира крутанулась на месте. Миссис Гамильтон мысленно вздохнула. Почему она так не хочет показывать, что не ожидала прихода кого-то ещё, а теперь нервничает…?
К ним шло существо с головой носорога, лицо которого расплылось в широкой улыбке.
— Октавиус Шрайк, — прошептала Лира и прищурилась. — Я думала…
— Что твоего отвлекающего манёвра должно хватить? Никак нет. Твоё высокомерие неприятно, дитя. Я разрешаю тебе играть в твои игры, но подобное я пропустить не могу, — сэтими словами Октавиус подошёл к низкому серому столу, на котором лежал Рэндидли, и махнул рукой. Перед ним появился богато украшенный золотой стул, на который он удобно уселся.
_ Не каждый день существо достигает Трансцендентности. И, ох, все сигналы 7-й Когорты звучат как сумасшедшие. Я должен быть здесь, чтобы составить точный отчёт.
Лира прищурилась ещё сильнее, что придало ей очень театральный вид. В то же время миссис Гамильтон исполнила небольшой реверанс.
— Октавиус Шрайк. Приятно познакомиться с тем, кто наблюдает за всей нашей Когортой. Должна сказать, я очень восхищаюсь вашей работой. Я была бы рада присоединиться к вам, чтобы засвидетельствовать эту… Трансцендентность, если вы позволите…
Октавиус обернулся и обменялся взглядами с миссис Гамильтон. Многое из того, что она прочитала в его взгляде, вызывало у неё беспокойство. Но также она обнаружила факт, благодаря которому почувствовала себя на своей территории — этот мужчина в первую очередь был бюрократом. Когда она осознала это, он улыбнулся.
— Конечно. Позвольте помочь вам, — Октавиус снова махнул рукой, и появилось ещё два стула — простые, чёрные, деревянные, со странным треугольным сидением и без малейшего подобия спинки. Они больше походили на табуретки. Но это было лишь его позёрство.
Улыбнувшись и садясь на стул, миссис Гамильтон пробормотала слова благодарности. Серый паук, который сидел в глубине её сознания, медленно проснулся, спокойно осмотрелся вокруг и проверил сеть, которую сплёл вокруг себя. Не лучший сценарий, но… сейчас лучше согласиться с ним.
_ Вы здесь, чтобы остановить нас? — спросила Лира. Миссис Гамильтон обнаружила целых три проблемы в её вопросе, но понимала, что девушке будет всё равно, даже если она на них укажет. У неё был свой подход к миру. Она не давала и малейшего повода засомневаться, что её способностей и решимости недостаточно, чтобы иметь дело со сверхъестественным существом перед ними.
— Конечно нет, — покачал головой Октавиус. — Вокруг этого человека ещё достаточно Эфира. Вы можете воспользоваться им, чтобы придать смысл его классу. Я здесь лишь для того, чтобы записать всё происходящее. Как первые, кто прибыл сюда, вы можете это сделать. Просто назовите класс, который вы хотите для него, и если класс будет принят, то образ вашего класса может быть добавлен в класс этого человека, дополнив его текущий класс. Своеобразный дополнительный бонус для него.
Кивнув, Лира посмотрела на миссис Гамильтон. — Просто назови что-то вроде Героя Человечества или что-то в таком духе.
Миссис Гамильтон слегка нахмурилась и проигнорировала глупую девушку. Вместо этого она обратилась к Октавиусу:
— Система — это настоящее чудо. У неё есть меры даже для таких непредсказуемых ситуаций?
Октавиус кивнул с лёгкой улыбкой на лице, а затем с раздражением взглянул на профиль Лиры.
— О да. Современный прототип нынешней Системы был создан в третьей Когорте. После этого у других Когорт возросли возможности влияния на будущее. К примеру, хотя я изначально родился в мире пятой Когорты, у нас крайне редко случались какие-либо непредусмотренные Системой неожиданности.
— Впечатляюще, — медленно проговорила миссис Гамильтон, задумчиво постучав пальцем по подбородку. Это было ошибкой, потому что вмешалась Лира. По-видимому, она воспользовалась своим мозгом в тот краткий миг, когда её рот был закрыт.
— Каковы критерии, которые позволят принять наш класс? Миссис Гамильтон скривилась. Эта…
К счастью казалось, что Октавиусу не особо интересна светская беседа. Хоть возможно… ему просто более интересен механизм Системы. Об этом можно было сказать просто заметив, каким живым голосом он заговорил о том, как всё работает:
_ В общем, всё довольно просто. Предложение, которое вы делаете, должно соответствовать «внутренностям» созданного им класса. Ожидал ли он этого или нет, но он создал чрезвычайно гибкий класс, который может быть наполнен несколькими различными смыслами. К тому же количество Эфира, использованное для создания класса, ошеломляет даже меня. Я ещё ни разу не видел, чтобы класс стоил так дорого. На текущий момент израсходовано лишь около половины всего Эфира. Кажется, его тело всё ещё наполнено Эфиром… хоть и кажется, что это отвратительный Эфир Еретика.
Затем Октавиус слегка кашлянул и продолжил:
— И всё же, его уровень Еретика очень низкий… Интересно, как он собрал так много Эфира… Хммм… В любом случае, раз обстоятельства сложились так удачно, вам остаётся лишь один критерий — ваше дополнение должно имитировать его класс. Говоря вашим ЯЗЫКОМ…
Он сделал паузу.
_ Первое слово должно начинаться на 3, затем слово на П и последнее на Ч. Допустимы небольшие отклонения, но чем их меньше, тем лучше…
_ Гак это… просто игра со словами? — сказала Лира разочарованным голосом. Однако на лице миссис Гамильтон появилась улыбка. Октавиус кивнул.
Когда Лира открыла рот, чтобы изложить своё мнение по этому поводу, миссис Гамильтон проговорила ясным голосом:
— Защитник Последнего Анклава Человечества.
Раздался грохот… а затем последовал звон, который словно говорил, что её вариант был принят. Немного ниже сигила, парящего над грудью Рэндидли, несколько драконоподобных нитей Эфира сошлись друг с другом, плотно скрутились и вскоре образовали другой сигил меньшего размера. Вокруг него начал быстро собираться свет, становясь всё ярче и ярче.
— Его приняли, — прокомментировал Октавиус, затем достал небольшой блокнот и что-то в нём записал. — Теперь… посмотрим, как хорошо он его примет.
Свет продолжал усиливаться и вскоре стал невыносим, из-за чего миссис Гамильтон ничего не оставалось, кроме как закрыть глаза рукой, чтобы не ослепнуть. Однако внезапно свет погас.
Открыв глаза, она взглянула на сигил. Он… изменился. Или скорее… превратился в образ в сердце Рэндидли.
