(букв. сделать старые унижения белыми, как снег. обр. воздать по заслугам, свести счеты; отмщение)
В имперском саду столицы царства Сун, среди извивающихся террас и павильонов правитель и министр гуляли вместе.
Император царства Сун — Му Чжо Чжэн и канцлер Цзы Пин Сю.
Они все время разговаривали о маловажных государственных делах. Оба ходили вокруг да около и не говорили о важном. В итоге Цзы Пин Сю перевел разговор на тему, которую император в последнее время избегал:
— Ваше величество, приграничные войска были разбиты Мэн Шань Мином. Министры беспокоятся по этому поводу.
Му Чжо Чжэн нахмурил брови: По военным делам лучше советоваться с Луо Чжао.
Эта тема действительно была ему неприятна и даже успела надоесть. Мэн Шань Мин пробил оборонительные рубежи, из-за чего министры не могли найти себе покоя. Они хотели, чтобы главнокомандующий Луо Чжао вернулся в царство Сун и остановил Мэн Шань Мина.
Споры в имперском дворе не утихали. Кто-то поддерживал Луо Чжао, считая, что сейчас нужно воспользоваться слабостью царства Янь, а кто-то думал, что Луо Чжао рискует своим царством. И те и другие были правы. Но император все же верил в Луо Чжао. Он хотел, чтобы Луо Чжао преуспел в своем деле.
Мэн Шань Мин снова навел страх на все царство! Оборонительный рубеж был пробит, и все чиновники сразу запаниковали. Это и разгневало Му Чжо Чжзэна.
Чиновники преследовали свои эгоистичные помыслы и думали только о своих богатствах, а император думал о стране в целом!
В прежние года царство Янь много раз позорила царство Сун и его — Му Чжо Чжэна. В последние годы он копил силы и взращивал Луо Чжао как раз ради этого момента, чтобы сделать старые унижения белыми, как снег. Как теперь ему отходить назад?
Хорошо, что Луо Чжао убедил в своем решении три секты. С поддержкой трех сект император мог поддерживать порядок в имперском дворе. А этот Цзы Пин Сю снова поднял вопрос на эту тему, отчего он сразу огорчился.
— Верно, верно, верно. — Цзы Пин Сю вежливо ответил:
— Ваше величество говорит, что я — государственный чиновник, а главнокомандующий — военный чиновник. Я конечно меньше главнокомандующего понимаю в военном деле, только среди военных тоже есть люди, которые думают иначе. Мэн Шань Мин всю жизнь воевал и достиг огромных высот. Теперь с ним его прежние ветераны и хорошо обученные воины. Неудивительно, что прорыв оборонительного рубежа так напугал царство Сун!«
Му Чжо Чжэн: Канцлер хочет сказать, что наши хорошо обученные войска, которые собрались у границ, хуже хорошо обученных войск царства Янь? Или что, когда наша армия уже почти достигла столицы царства Янь, нужно их отозвать обратно, позволив царству Янь передохнуть?
Цзы Пин Сю: Ваше величество не так поняло. Я только опасаюсь, что наши оборонительные войска не удержат Мэн Шань Мина.
— Все итак очевидно. У Мэн Шань Мина ограниченные ресурсы. Еще немного, и его вовсе можно не бояться. Чего ты переживаешь?
— Страшно — не заранее предвиденное, а страшно неожиданное. Мэн Шань Мина нельзя недооценивать. Сейчас у нашего царства Сун есть 6 миллионов воинов. 3 миллиона воинов отправились атаковать царство Янь, 2 миллиона остались охранять наши границы у реки, и еще один миллион охраняет границы с царством Хань. Если Мэн Шань Мин прорвется внутрь страны, кто остановит его?
— Что хочет сказать министр?» Цзы Пин Сю сразу перешел к делу и сказал:
— Генерал Чэн Шао Тун добровольно подал заявление на собрание людей для создания тыловой обороны. На случай, если Мэн Шань Мин пробьет оборону, он сразу же сможет немного задержать его, а оборонные войска будут сзади беспокоить Мэн Шань Мина. Мы не позволим ему хозяйничать у нас! Орудия есть, воины есть, а осмотрительность никогда не помешает!
Чэн Шао Тун был зятем Цзы Пин Сю, и тот хотел помочь зятю не просто так. Император понимал, что канцлер хотел взять немного на себя военную власть. Му Чжо Чжэн нахмурил брови. Он понял, что канцлер хотел разделить славу при уничтожении царства Янь. В его глазах промелькнул блеск, и он расхохотавшись сказал:
— Канцлер говорит резонно, это я был невнимателен. Значит так. Завтра рано утром, канцлер, внесите это предложение на обсуждение. — таким образом он почти согласился.
Цзы Пин Сю сложил руки: Подданный слушается!
На самом деле оба понимали, что совершали простую сделку. Луо Чжао, получив имперскую поддержку, пошел в поход и славу заберет всю
себе. Цзы Пин Сю же готов держать имперский двор в спокойствии, только за это он тоже должен иметь свою выгоду.
В некоторой степени Цзы Пин Сю уже ничего не мог сделать, и ему оставалось довольствоваться меньшим. Однако он по-прежнему должен был оставаться при деле. Иначе как он может оставаться канцлером?
В военном деле решающее слово всегда будет за Луо Чжао, но здесь среди придворных он — Цзы Пин Сю тоже имеет вес. Нужно только, чтобы Чэн Шао Тун проявил себя, и тогда заслуги также дойдут и до Цзы Пин Сю.
А Му Чжо Чжэн тоже оставался доволен. Если он добьется своей цели, то отдать выгоду Чэн Шао Туну для него пустяки.
Правитель и чиновник обменялись довольными взглядами.
В это время недалеко от них управляющий дворца Мо Гао после выслушивания донесения поменялся в лице. Он повернулся и быстро подошел к императору:
— Ваше величество… — он внезапно замолчал, словно не мог продолжить говорить.
Му Чжо Чжэн по его реакции понял, что что-то произошло. Он невольно взглянул на доносчика и спросил:
— Что случилось?
Мо Гао поклонился, передал донесение и дрожащим голосом сказал:
— Оборонительный рубеж полностью разбит!
— Что? — Му Чжо Чжэн и Цзы Пин Сю вместе прикрикнули. Они были напуганы.
Цзы Пин Сю невольно протянул руку, чтобы посмотреть донесение. Хорошо, что он вовремя опомнился и убрал руку. Его сердце сжалось, он ведь только что чуть не нарушил манеры. Затем он повернулся к императору и поклонился.
Му Чжо Чжэн, находясь в оцепенении, не обратил на это внимание. Он протянул руку и посмотрел донесение. Глядя на донесение, его лицо побледнело, а руки тряслись. Он начал падать.
— Ваше величество! — Мо Гао и Цзы Пин Сю подхватили его.
— Два миллиона солдат, которые обороняли границы, вот так были разбиты? Му Чжо Чжэн в итоге вскрикнул: Полностью разбиты? Как это возможно? Как так может быть? Как так может быть? Луо Чжао! Луо Чжао, ты так меня подвел!
Что означает поражение двух миллионов хорошо обученных воинов император конечно хорошо понимал. Два миллиона воинов не устояли перед Мэн Шань Мином. Теперь Мэн Шань Мин просто вселит ужас в царство Сун!
— Ваше величество! — Цзы Пин Сю попросил донесение, и когда начал читать его, то у него вздрогнуло сердце.
«Луо Чжао, Луо Чжао! В этот раз ты стал самым главным преступником царства Сун»
В этот момент он вовсе не злорадствовал чужой беде, ведь Луо Чжао унес с собой половину воинов царства Сун. Да и вернуть их сейчас они не успеют. Вода вдалеке не утолит жажду. Миллион воинов на северо-западе тоже не успеют подоспеть. Да даже если бы подоспели, они все равно не посмели бы призвать их. Ведь те воины охраняют их от царства Хань.
Царство Янь в этот момент оставило на севере хорошо обученные войска, и стоит царству Сун вывести свои войска от границ царства Хань, то никто не будет преграждать путь царству Хань. Тем более когда внутри царства Сун свирепствует Мэн Шань Мин. Неужели в этот момент царство Хань решит пойти биться против царства Янь с хорошо обученными войсками на севере царства Янь? Поэтому северо-западные войска им ни в коем случае нельзя вызывать. Но кто тогда остановит Мэн Шань Мина?
Луо Чжао на руках держит у себя 3 миллиона хорошо обученных воинов, но спокойно будет смотреть, как царство Сун терпит бедствие? Разве тогда он не станет великим преступником царства Сун? Кто теперь в имперском дворе будет поддерживать его?
Цзы Пин Сю представил, как вся слава Луо Чжао за все эти годы была в один миг разбита мастерством Мэн Шань Мина. Он ощутил давление на своей руке и, подняв голову, увидел императора, крепко державшего его руку и убедительно говорящего:
— Канцлер прогнозировал, как в воду глядел. Дело Чэн Шао Туна я подготовлю. Не думаю, что кто-то из подчиненных будет возражать. Канцлеру нужно будет поторопить Чэн Шао Туна, чтобы у Луо Чжао было время вернуться!
— … — Цзы Пин Сю хотел что-то сказать, но промолчал. Он все понимал. Он жалел, что не мог вернуть свои слова обратно. И почему он выбрал именно это время, чтобы порекомендовать зятя? Знал бы заранее, то не посмел бы рекомендовать его. А теперь он сам подтолкнул зятя на рискованное дело. Поднял камень, да уронил его на свою ногу.
Два миллиона человек не смогли удержать Мэн Шань Мина. Сможет ли его зять с толпой псевдовоинов удержать Мэн Шань Мина? Он чуть ли не испражнился от испуга при этой мысли.
Своего зятя сам предложил. А если Чэн Шао Тун проиграет, то вся ответственность падет на него. И он уже не сможет на кого-либо перенести эту ответственность. Как он может согласиться на это?
Только государственные дела — не игрушки, особенно с императором. Некоторые слова нельзя вернуть обратно.
Му Чжо Чжан серьезно смотрел на него. Он конечно знал, о чем думал сейчас канцлер. Он понимал, что его канцлер непрост. Только сейчас время требует необходимых мер.
Цзы Пин Сю некоторое время молчал. Он пытался выбраться из тупика и заодно материл Луо Чжао и всех его предков.
Действительно все произошло так неожиданно, что он не успел принять меры. Его подставили так неожиданно.
В итоге он струдом выговорил: «Подданый повинуется!»
Недалеко от столицы царства Янь под деревом стоял Луо Чжао. Он только что получил донесение, отчего полностью затрясся.
Он вообразил, в какой опасности сейчас царство Сун и какое давление имперский двор сейчас будет оказывать на него. Он думал о том, сколько заслуг и стараний в последний момент пошли крахом. Он выглядел очень угнетенным. Ему было очень тяжело сейчас.
К несчастью, Мэн Шань Мин разбил его последние надежды. Он не успел вовремя предупредить оборонительные войска, погубив их полностью!
— Главнокомандующий Дуду! — Су Юань Бай подхватил его и только собирался привести в порядок его ци, как в этот момент в глазах Луо Чжао потемнело, и он резко кашлянул:
«Тьфу!» — кровяной сгусток упал на землю. — Главнокомандующий Дуду! — все испугались.
Когда его спокойно положили под дерево, и он постепенно пришел в себя, то словно на последнем дыхании сказал:
— Приказываю головному отряду скакать в столицу царства Янь и атаковать их! Не оставлять в живых ни кур, ни собак! Истребить весь город! За людей царства Сун!
Все просто. Мэн Шань Мин разбил двухмиллионное войско, а они могут разбить столицу царства Янь и хоть как-то сравняются!
А если он с пустыми руками вернется и ничего не изменит, то тогда ничего не сможет передать имперскому двору, к тому же станет великим преступником. У него действительно не оставалось выбора.
Он понимал, что имперский двор определенно отзовет его обратно. Даже сам император будет отзывать его обратно. Поэтому сперва он должен разбить столицу царства Янь!
