Топот копыт замедлился. Сотня всадников подъезжала и окружала беглецов. Затем всадники в окружении сделали один коридор, пропуская одного всадника вперед.
Подъезжавший конечно привлек внимание Юань Гана и Су Чжао. Когда Юань Ган увидел его, то сразу нахмурил брови. Этот всадник был с густыми бакенбардами и бородой. Юань Ган не думал увидеть его здесь. Ведь это был сам Ху Янь Вэй. Видимо он проделал длинный путь, раз его плащ был покрыт пылью.
Ху Янь Вэй и Юань Ган переглянулись между собой. Ху Янь Вэй медленно подошел к ним на лошади. От него исходила сила и могущество. Он словно не замечал вокруг себя военных, которые прибыли с ним!
Можно было заметить, как Ху Янь Вэй сильно поменялся. Он действительно стал видным всадником!
Это и была суть семьи Ху Янь. Он с детства видел, как братья и отец командовали военными, вот и он также подсознательно впитал в себя их повадки и манеры поведения.
Семья Ху Янь славится знаниями и эрудицией, поэтому их дети тоже, как бы там ни было, будут также эрудированными и образованными. Если в семье есть орудия, то и дети привыкнут к этим вещам. Будут более хладнокровными.
Простой человек не может просто научиться этому в армии, таким нужно родиться. Простому человеку не позволят так себя вести среди военных, а сын Ху Янь У Хэна мог.
Ху Янь Вэй потянул за поводья и остановился перед Юань Ганом. Его конь быстро дышал после долгой дороги.
— Ушел не попрощавшись? — Ху Янь Вэй спросил с каменным лицом.
На его лице уже не было той ленивой и расслабленной улыбки. Измена Юань Гана и то, что он только что увидел — сильно повлияло на него.
Юань Ган: Есть смысл спрашивать?
Ху Янь Вэй немного громче и со злостью сказал: Мне тебя называть братом Ань или Юань?
Юань Ган: Это сейчас важно?
— Семья Ху Янь поддерживала тебя. Я называл тебя своим братом, и ты вот так нам оплатил? Отец так ценит тебя, что даже готов снова простить. Стоит тебе только вернуться со мной, тогда тебя ждет светлое будущее.
— Я не вернусь.
— Почему? Я перед доблестными воинами-братьями гарантирую, что все мы забудем, словно ничего не было. И наша семья Ху Янь поддержит тебя, если ты вернешься со мной!
Су Чжао была немного удивлена. Она не думала, что семья Ху Янь так сильно ценит Юань Гана. Хоть она и слышала про это.
Юань Ган: Если я вернусь без всякой цели, разве семья Ху Янь будет хорошо относиться ко мне? Ты раз знаешь мое положение, то должен понимать, что с тех пор, как я прибыл в столицу царства Ци, тогда уже сделал свой выбор.
Ху Янь Вэй крикнул: Тогда ты не боишься, что тебя до смерти забьют?
— Зато с чистой совестью! — Юань Ган спокойно ответил, затем указал пальцем на Су Чжао:
— Неважно — смог бы я сбежать или нет, она к этому не имеет отношения. Это я ее втянул сюда. Прошу освободи ее.
Су Чжао поспешила сказать: Юань Ган…
Юань Ган махнул рукой, перебивая ее:
— Живи и передай владыке Дао, что у меня не было вражды с семьей Ху Янь. Это мой выбор. Владыка Дао сможет понять.
— Ты смерти вовсе не боишься! — Ху Янь Вэй гневно кричал, указывая на Юань Гана.
Юань Ган спокойно смотрел на него.
Два человека так стояли и смотрели друг на друга. Через некоторое время Ху Янь Вэй достал из-за пояса одну табличку и бросил ее Юань Гану.
Юань Ган поймал ее и непонимающе посмотрел на нее.
Ху Янь Вэй объяснил:
— Перед тем, как ты покинешь царство Ци, если снова встретишь людей императорского дворца, то можешь показать им эту табличку, чтобы они отпустили тебя. И если будут проблемы, то также можешь с этой табличкой обратиться за помощью к людям императорского дворца.
После сказанного он развернул коня, пришпорил его и громко крикнул:
— Уходим!
Он первый выехал из окружения, а за ним последовали и остальные. Он держался, как настоящий командир, а его плащ развевался на ветру.
Всадники быстро появились и также быстро исчезли.
Су Чжао была поражена. Она смотрела, как все вокруг опустело. Она многое не понимала. Их окружило столько всадников, и вот так просто они их отпустили? Некоторые вещи ей были непонятны.
Юань Ган проводил их взглядом. Однако он сам стянул щеки, а его губы задрожали. Затем он крепко сжал табличку и, развернув коня, сказал:
— Поехали!
Девушка и мужчина ускакали под покровом утреннего света…
….
Дворец императора. Новый рассвет.
Проснувшийся Хао Юн Ту вышел на улицу и встал под карнизом потягиваясь. А стоявший у двери Бу Сюн пригласил его на завтрак.
По пути на завтрак Бу Сюн докладывал:
— Тот Ань Тай Пин действительно оказался Юань Ганом. Вчера воины старшего генерала схватили его, но третий генерал отпустил его… — он рассказал императору обо всем, что произошло вчера.
Третий генерал — это звание Ху Янь Вэйя. Он теперь муж Хао Цинь Цинь, а разве может зять императора находиться без звания? Однако будучи зятем императора, вряд ли он теперь сможет завести себе наложниц.
— Задействовал столько всадников, поднял на уши столицу и все ради того, чтобы отпустить его? — Хао Юн Ту удивленно спросил. Он остановился и задумавшись спросил:
— Этот Юань Ган… Похоже, старший генерал высоко ценит его?
Бу Сюн: Люди Сяоши не знают. Они только знают, что этот человек — приближенный Ню Ю Дао, но не знают особой информации о нем. Однако можно определить, что старший генерал поднял столько сил не для того, чтобы убить его. Он показал ему, что он мог убить его, но отпустил. И дал ему сопроводительную табличку, чтобы Юань Ган остался у него в долгу.
Хао Юн Ту спросил: Что там насчет старшего и второго сына семьи Ху Янь?
Бу Сюн: Ничего.
Хао Юн Ту улыбнулся: Похоже старший генерал принял решение и теперь будет поддерживать нашего зятя. Хорошо!
Бу Сюн слегка кивнул. После событий, произошедших в клубе Белых облаков, он тоже понял нынешнею позицию Ху Янь У Хэна.
— Вчерашние события повлияли на обстановку в столице. Сегодня пятый скорее всего придет и будет жаловаться на старшего генерала. Мы не можем не обращать на это внимания. Ты позаботься о пятом. — Хао Юн Ту взмахнул руками и вышел широким шагом. Он направился в приподнятом настроении на завтрак.
Как он и говорил, на утреннюю аудиенцию уже пришел хромающий на одну ногу Хао Юн Шэн. Бу Сюн пригласил его, и когда были упомянуты дела, произошедшие вчера, Хао Юн Шэн конечно стал жаловаться.
— Великий князь, не гневайтесь. Дело клуба Белых облаков не будут расследовать.
— Не будут? В этой столице вообще есть такое слово, как закон? Что такого сделал публичный дом, что на него направили столько военных? Это что за беспредел? Передо мной вчера убивали невиновных. Этих всадников нужно контролировать. Если они взбунтуются на имперскую власть, то что тогда? Вам нельзя оставлять без внимания всадников!
— Князь, недавно кто-то контрабандой вывел из царства Ци 30 тысяч боевых коней. И этот злоумышленник хотел отправить их к Шао Дэн Юну. Как выяснилось, это была хозяйка клуба Белых облаков Су Чжао. Только положение Су Чжао лучше не раскрывать. Для некоторых людей это будет невыгодно. Старый слуга занят, откланиваюсь! — Бу Сюн, вежливо сложил руки и развернувшись ушел.
Хао Юн Шэн застыл на месте. У него мурашки по коже побежали. Он только сейчас обнаружил, что все это, оказывается, находилось под контролем некоторых людей.
Он изначально подговаривал имперских чиновников пойти утром и поднять вопрос по поводу действий Ху Янь У Хэна. Он хотел прибавить проблем старшему генералу.
На самом деле Ху Янь У Хэн действительно перешел вчера черту, и многие чиновники дворца беспокоились. А если на следующий день Ху Янь У Хэн к ним направится с войсками? Это было страшно.
Хао Юн Шэну можно было не подтрунивать их. Чиновники сами беспокоились о своих жизнях, выгоде и прибыли. Кто будет просто так спокойно смотреть, как кто-то угрожает им?
Однако сейчас ему уже сделали предупреждение, что если он будет поднимать шум, то Ху Янь У Хэну ничего не будет, а у него как раз прибавится проблем. И его могут в любой момент взять на прицел.
Он сейчас только осознал, что сколько он трудов потратил, чтобы держать под своим контролем западный дворец, но на самом деле власть западного дворца не принадлежит ему. Всегда кто-то управлял им, всегда кто-то знал о его действиях, а он просто был шахматной фигурой, которой управляли. И когда он не понадобится, то его могут передвинуть куда надо. На восточный двор или другой…
…
По одной реке со стремительным потоком плыла Су Чжао, а за ней следовал Юань Ган.
Проблемы, которые должны были настигнуть их, уже настигли. Люди дворца Утренней луны стали охотиться на них. К счастью, Юань Ган заметил что-то подозрительное, когда они находились у городских стен и вовремя увел Су Чжао.
Однако в этот раз за ними постоянно следовали люди, и им пришлось передвигаться по бурной реке.
Когда Су Чжао подплыла к берегу, то уткнулась в берег реки и заплакала.
Юань Ган спросил: Что такое?
Су Чжао покачала головой: Мы не убежим.
Юань Ган посмотрел на бурную реку и сказал: По реке скорее всего можно сбежать.
— Бесполезно. Слепой уже прибыл скорее всего. Он, должно быть, уже определил наше направление и теперь отправил людей, чтобы они преградили нам путь по реке.
Юань Ган спросил: Что за слепец?
— Я не знаю его имени и не знаю, откуда он. Но знаю, что у него острое чутье, и он может по запаху учуять цель. Он хорошо знает мой запах и также учуял скорее всего тебя со мной. Мы не сбежим. Это я навредила тебе.
Она не знала о договоренности Ню Ю Дао с дворцом Утренней луны, иначе бы она оставила Юань Гана одного.
Юань Ган спросил: Ты разве не говорила, что владыка Дао сбежал от преследования дворца Утренней луны? Как владыка Дао сбежал? Неужели они не задействовали этого слепого?
Су Чжао покачала головой: Я не знаю. Должно быть использовали. Но может твой владыка Дао использовал что-то, чтобы вовсе не оставлять запаха? Говорят, что после одного загона он сжег все пастбище. При такой осмотрительности слепой вряд ли мог определить его.
