Хань Ли молчал, сдвинув брови.
Он как раз закончил щупать пульс старейшины Ли и осматривать его язык. Он сделал предварительный вывод о том, что этот яд был смесью различных ядов, так же, как и ароматические намотки шелка, которые он использовал раньше. Хань Ли не имел возможность удалить яд путем устранения одного типа яда. Он мог только попробовать использовать чистый спирт, порошок и другие нетрадиционные методы.
Подумав об этом, Хань Ли тайно проклинал других врачей, которым не хватило мужества, чтобы удалить яд, тем самым оставив его с этой нелегкой проблемой.
Через некоторое время старейшина Чжао не мог больше сдерживаться и спросил:
«Вы маленький ребенок! Вы можете спасти старейшину Ли или нет? Скажите что-нибудь!»
«Старейшина Чжао, вы слишком нетерпеливы. Разве вы не видите, что доктор Хань пытается придумать решение? Больше терпения!» — прежде чем Хань Ли ответил, лидер секты Ма, кто стоял рядом, в очередной раз прикинулся союзником Хань Ли и дразнил старшего Чжао.
Старейшина Чжао вытаращил глаза и открыл рот, словно хотел что-то сказать, но Хань Ли не стал ждать, пока он начнет говорить. Он покашлял, чтобы остановить дальнейший разговор.
Кашель Хань Ли привлек удивленные взгляды людей в доме. В этот момент Хань Ли вспомнил, что хоть ему и было лишь чуть больше десяти лет, он, хоть и несколько комично, кашлял, как старик. Ирония ситуации, однако, не имела значения. Он завершил свою миссию и не хотел слушать возражений.
«Это смесь разных ядов, что делает её очень трудной для удаления. Я не могу обещать, что я смогу полностью удалить эту отраву, но я могу попробовать. Процесс удаления яда является рискованным, и он может даже ускорить смерть старейшины Ли. Вы все еще хотите, чтобы я продолжил?» — Хань Ли чувствовал себя неловко и закончил выступление.
По его мнению было бы лучше не принимать усилий, чтобы удалить яд, видя, что его шансы на успех были не очень благоприятными.
Слова Хань Ли заставили членов семьи посмотреть друг на друга. Никто не решался согласиться и позволить ему немедленно начать извлекать яд, но они знали, если не Хань Ли, никакой другой врач не сможет вылечить старейшину Ли.
Через некоторое время, жена старейшины, госпожа Ли, вдруг спросила:
«Доктор Хань, каковы шансы на успех в спасении моего мужа?»
«Пятьдесят процентов», — сказал Хань Ли без колебаний.
«Очень хорошо. Доктор Хань, пожалуйста, сделайте все, чтобы спасти его. Если что-то случится с моим мужем, это будет по воле небес. Я никогда не буду держать обиду на вас, доктор Хань», — ответила госпожа Ли, ни мало не колеблясь, держа ум в хладнокровии, чего Хань Ли не ожидал.
«Сестра, ты не собираешься передумать? Я считаю, что это очень рискованно, учитывая, что этот врач очень молодой!» — старейшина Чжао сказал слегка озабочено и хотел отговорить госпожа Ли от чрезмерно импульсивных действий.
«Я обдумала все тщательно. Если доктор Хань не удалит яд, мой муж не переживет эту ночь. Почему бы не рискнуть и попробовать, даже если там только пятьдесят процентов шансов на успех?» — склонив голову тихо сказала госпожа Ли.
«Это.....» — старейшина Чжао не мог произнести ни слова.
Хань Ли коротко взглянул на других людей и, видя, как они не противятся решению госпожа Ли, он снял зеленый фарфоровый штоф из своих лекарственных мешков. Из бутылки он достал красные лекарственные таблетки.
«Кто-нибудь принесите миску теплой воды, растворите таблетку в воде, и дайте старейшине Ли её выпить.»
«Я пойду», — ясный и мелодичный голос раздался перед Хань Ли.
Сразу после ответа Чжан Сюэр с заплаканными глазами, ранее стоявшая в стороне, двинулась к выходу.
Ли Фэйю смотрел рассеянно на нее. Это вызвало у Хань Ли не желание помочь, но чувство презрения к Ли Фэйю.
Мгновение спустя, Чжан Сюэр вернулась с беспомощным лицом и пустыми руками. Ли Фэйю следовал за ней, осторожно держа маленькую белую фарфоровую чашу.
Толпа в комнате, наблюдавшая за этой сценой, не могла в душе не улыбаться. Они были счастливы видеть эту сцену, что заставило покраснеть Чжан Сюэр. Их руки касались друг о друга.
Реакция Чжан Сюэр снизила нервную атмосферу в помещении, сняла напряженность в сердцах людей.
Ли Фэйю отдал чашу госпожа Ли.
«Доктор Хань, пожалуйста, проверьте, хватит ли этой чаши воды», — госпожа Ли повернула голову, чтобы спросить мнение Хань Ли.
«Хватит.»
Хань Ли провел взглядом над белой чашей. Затем он взял чашу в одну руку и бросил лекарственные таблетки в воду. В мгновение ока, вся вода окрасилась в красный цвет.
«Старейшине Ли надо сразу выпить. Женщины более осторожны, так что будет лучше, если вы выполните это задание.» Хань Ли протянул чашу госпожа Ли.
Госпожа Ли поспешно согласилась, не смея отказать Хань Ли.
Как она могла невнимательно слушать того, в чьих руках была жизнь его мужа?
«Только что это за лекарство?» — с широко раскрытыми глазами старейшина Чжао спросил с трепетом, озвучивая вопрос, на который каждый в зале хотел знать ответ, когда смотрел, как госпожа Ли вливала лечебную воду из большой чаши в рот старейшины Ли.
«Это своего рода противоядие, которое я лично состряпал. Надеюсь, оно будет эффективно против яда в теле старейшины Ли», — ответил Хань Ли.
Он не хотел, чтобы другие люди знали о существовании Порошка Чистого Духа. Лучше бы ему не высовываться, чтобы это священное противоядие не принесло ему головной боли.
Спустя какое-то время покрывало темного воздуха, закрывающее лицо старейшины Ли стало отступать, постепенно возвращая естественный цвет лица. Пятна яда на его теле превратились из темных в светлые и начали сжиматься.
С этих очевидных изменений, даже посторонний человек мог бы сказать, что яд в теле старейшины Ли был постепенно ликвидирован, толкая старейшину Ли на путь восстановления.
Увидев это, люди в этой комнате не могли не светиться от счастья, и они смотрели на Хань Ли в совершенно новом свете. Только старший Чжао не смог полностью изменить свой взгляд на Хань Ли, носом он издал звук «Хэн», но выражение его лица стало лишь немного мягче.
Видя, что он не предпринял какие-либо другие шаги для облегчения яда, как старейшине уже стало лучше, Хань Ли был поражен.
Эффективность порошка чистого Духа полностью превзошла его ожидания. Его следующей мыслью было, что, возможно, яд у старейшины Ли был не столь силен, как ему показалось.
В виду этих положительных сдвигов, у Хань Ли возникли некоторые проблемы, и на то были две причины.
Первой причиной было то, что он только что сказал, что процесс излечения от яда содержит в себе некоторый риск, но яд оказался легко развеян. Другие могут подумать, что он намеренно обманул их. Разве это не пощечина по лицу?
Во-вторых, если Порошок Чистого Духа был настолько эффективным в устранении яда, почему он не мог уничтожить яд в собственном теле? Это заставило его чувствовать еще больший гнев и озабоченность по поводу яда в своем теле.
