«Скорее, посмотрите туда!»
«Что?»
«Я не верю своим глазам!»
Когда эта куча духовных растений внезапно появилась на земле, несколько людей вскрикнули от удивления!
Эти несколько криков сразу привлекли внимание других людей. Конечно же, боевой предок Ли и Фу Юньцзы тоже обратили на это своё внимание.
Однако, когда они увидели духовные растения перед Хань Ли, ухмылка даосского священника мгновенно спала, в то время как боевой предок Ли, ненадолго застыв на месте, начал громко хохотать, будучи приятно удивлён. Этот большой пирог, упавший с неба, заставил его сердце разрываться от радости.
После того как боевой предок Ли пришёл в себя от неожиданной радости и перестал смеяться, он посмотрел на Хань Ли сияющим взглядом, постоянно оценивая его. Когда он посмотрел на него, он почувствовал симпатию к нему. С другой стороны, лицо даосского священника побледнело, он всё ещё не верил в происходящее. Естественно, он мог только мрачно смотреть на Хань Ли.
«Даосский брат, всё кончено! Вы всё ещё хотите создавать проблемы для молодого поколения?» — Боевой предок Ли хмыкнул, взглянув на выражение Фу Юньцзы. Он сделал шаг и загородил Хань Ли, говоря это с серьёзным выражением лица.
Хань Ли только что помог ему выиграть, естественно, что он не мог позволить Фу Юньцзы запугать его перед этим множеством людей. В противном случае его лицо бы было окончательно потеряно.
Даосский священник, будучи пристыжённым боевым предком Ли, понял, что он не может быть так несправедлив к ученику уровня Концентрации Ци. Другие люди могли ошибочно решить, что он втайне что-то замышлял против этого ученика, поэтому он поспешно перевёл взгляд на боевого предка Ли и засмеялся:
«Боевой предок Ли, вышло недоразумение. Этот даосский священник всего лишь удивился тому, что этот молодой юноша на одиннадцатом уровне смог собрать столько духовных растений. Я только поэтому взглянул на него!»
Даосский священник прилагал огромные усилия, чтобы сделать своё выражение как можно более непринуждённым, но, думая о своей ставке, его сердце истекало кровью, и его выражение никак не могло вернуться в норму.
Боевой предок Ли дважды холодно усмехнулся и не стал больше ничего говорить.. В конце концов, он добился большой победы в сегодняшнем пари и не хотел продолжать провоцировать другого человека.
Однако, в его голове также закрались подозрения относительно способности Хань Ли заполучить так много духовных растений, но перед таким количеством людей из других сект, боевой предок Ли не хотел допрашивать Хань Ли и решил пока закрыть на это глаза. Его сердце загорелось радостью, поскольку ему оставалось только победить над сектой Маскирующейся Луны, поэтому ему было не важно, каким образом Хань Ли заполучил столько духовных растений.
Даосский священник, взглянув на выражение лица боевого предка Ли, понял его мысли. Мог ли он, как исключенный участник, только продолжать наблюдать за теми, кто выиграл, будь то эксцентричный старейшина Цюн или человек с жестоким сердцем?
Но выражение лица старейшины Цюна было не лучше, чем у даосского священника. Духовные лекарства, которые принесли его ученики, совсем не радовали его.
Пока боевой предок Ли был в приподнятом настроении, ситуация внезапно приняла неожиданный оборот. Количество духовных растений у последних учеников из секты Маскирующейся Луны было около десяти, в одно мгновение превысив даже сумму урожая Долины Жёлтого Клёна и секту Абсолютной Пустоты на пять или шесть растений, выиграв последний раунд ставки.
Этот поворот событий мгновенно ввёл боевого предка Ли в ступор, в то время, как старейшина Цюн вздохнул с облегчением и странно засмеялся.
«Скорее, скорее принесите мне внутреннее ядро демонического водяного дракона! Я хочу усовершенствовать несколько пилюль, а это внутреннее ядро — лучший лекарственный катализатор!» — старейшина Цюн бесцеремонно потребовал, чтобы Фу Юньцзы отдал ему его выигрыш в пари.
Услышав это, даосский священник Фу Юньцзы заставил улыбнуться и открыл рот, словно хотел что-то сказать, но из не смог произнести ни слова.
Увидев это, старейшина Цюн с грустью посмотрел на него.
«Что ж, может быть секта Абсолютной Пустоты в лице Фу Юньцзы хочет отказаться от своей ставки?»
«Отказаться от своей ставки? Как я смею отказываться от своей ставки по отношению к старейшине Цюну?»
Фу Юньцзы, естественно, не хотел терять внутреннее ядро дракона. Но потеря этого драгоценного предмета сильно его ранила, и он инстинктивно не хотел расставаться с ним.
Когда Эксцентричный Старейшина Цюн упрекнул его в это, лицо даосского священника то краснело, то бледнело. Яростно топнув ногой, он бросил белый шар другому человеку, затем отвернулся с выражением физической боли, что было написано на его лице, не желая смотреть. Эта сфера была внутренним ядром демонического дракона.
Эксцентричный старейшина Цюн схватил внутреннее ядро, подняв руку. Тщательно осмотрев его, он просиял от радости, но все еще бормотал:
«Похоже, что его качество не слишком хорошее, а его духовного Ци на самом деле недостаточно. Похоже, что оно весьма обычно. Мне придётся с этим смириться!»
Это предположение заставило лицо Даосского священника покраснеть, когда он услышал это. Он чуть не умер от гнева из-за услышанного, но просто поспешил уйти подальше отсюда.
«Даосский друг Ли, вы...»
«Через двадцать лет Ли отправит представителей с двумя кусками железной эссенции!»
«Хех! Этот даосский друг Ли по-прежнему такой прямолинейный. Мне больше нечего сказать!» — старейшина Цюн удовлетворенно кивнул головой, затем направился в сторону секты Маскирующейся Луны, очень довольный собой.
В этом раунде пари было множество неожиданных поворотов, по-настоящему вызывающих удивление различных сторонних наблюдателей из разных сект. В конце концов, увидев попытки боевого предка Ли и Фу Юньцзы украсть цыпленка, заманивая его рисом, привели только к потере риса, в результате чего все только злорадствовали. Кто сказал, что они ровня в азартных играх с старейшиной Цюном!
Независимо от всего этого, на этот раз путешествие в запрещённую зону закончилась.
Руководители различных сект, собрав все духовные лекарства у своих учеников и проверив ив своими духовными животными, попрощались и покинули это место один за другим, уводя с собой своих последователей.
Секты Маскирующейся Луны ушла первой, попрощавшись, они вернулись в Священную Небесную Лодку. Хань Ли проводил великолепную Наньгун взглядом. Однако, эта женщина ни разу не повернулась в его сторону, Хань чувствовал обиду в своём сердце.
Однако Хань Ли можно считать человеком с крепким душевным здоровьем, поскольку он быстро восстановился и продолжил наблюдать, как другие уходили другие секты.
Когда Хань Юньчжи с Горы Духовного Зверя уходила, она взглянула на Хань Ли и мило улыбнулась ему. Тёплое чувство появилось в сердце Хань Ли.
Долина Жёлтого Клёна, как хозяин запрещенной зоны, естественно, должна была бы уйти последней. Таким образом, когда остальные шесть сект ушли, рядом с запрещённой зоной осталась только секта Долины Жёлтого Клёна.
Однако, боевой предок Ли не собирался просто так уходить. Вместо этого он поднял голову и, молча, посмотрел в сторону запрещённой зоны. Однако все вокруг знали, что боевой предок проиграл пари и поэтому не мог быть счастлив в глубине своего сердца. Таким образом, никто не осмеливался позвать его. Они могли только стоять и наблюдать за ним. Спустя полдня настроение боевого предка несколько улучшилось. Хотя он так и не повернулся к ним, он заговорил. Его первая фраза была адресована Хань Ли.
«Ученик, который вернулся с самым большим количеством духовных растений, как тебя зовут и сколько лет прошло с тех пор, как ты вошёл в долину?»
Когда другие люди услышали это, они начали ему завидовать. Если боевой предок будет знать его имя, естественно, это означало большие преимущества. Хань Ли осторожно заговорил с уважением:
«Меня зовут Хань Ли, я пришёл в долину почти три года назад!»
«Хань Ли?»
Боевой предок Ли медленно повторил имя Хань Ли, как будто пытаясь запомнить. Но он заговорил не сразу. Вместе этого он словно заставил всех переглянуться между собой. Они не знали, что было него на уме! Но следующая фраза боевого предка Ли вынудило сердце Хань Ли задрожать, и он переключил сто двадцать процентов своего внимания на него.
«Хань Ли, расскажи мне, как образом ты собрал столько духовных растений, я хочу услышать об этом!» — спросил боевой предок Ли.
Хань Ли был настороже и уже давно подготовился к подобному допросу, поэтому ничуть не запаниковал. Он спокойно ответил:
«Да, боевой предок!»
«Всё произошло благодаря счастливому стечению обстоятельств! В тот день я скрывался на горе и не смог заполучить никакой реальной награды. Однако во второй половине четвёртого дня я наткнулся на двух сражавшихся в отдалённой пещере людей. Один из них был босой, с серебряным мечом, ученик из секты Гигантского Меча, а другой был из Небесной Императорской Крепости. На его лице были шрамы. Таким образом, обнаружив их, я спрятался.»
«...»
Именно так живо Хань Ли начал рассказывать историю о том, как ему удалось использовать конфликт двух людей. Кроме того, он приложил все усилия, чтобы преувеличивать свою неожиданную удачу, вызывая зависть у остальных.
Боевой предок Ли, услышав его рассказ, молча кивнул головой, чувствуя, что только таким образом это и могло произойти. В противном случае, как низкоуровневый ученик смог бы собрать так много духовных растений? Казалось, что он действительно был невероятно удачное стечение обстоятельств.
Полагая, что он выяснил всё, боевой предок Ли не хотел продолжать тратить время на допрос. Однако, немного помолчав, он неожиданно сказал Хань Ли с торжественным выражением:
«Хань Ли, твои заслуги перед сектой в этот раз были не маленькими! Хотя я и не выиграл пари, я все равно должен вознаградить тебя. Я планирую принять тебя под свою опеку, и ты можешь стать одним из моих немногих учеников. Ты согласен?»
Услышав это, Хань Ли мгновенно застыл на месте и не знал, что ответить!
И когда другие люди из Долины Жёлтого Клёна услышали это, они были в шоке, а затем вылупились на Хань Ли с выражением, полным неверия!
Это было слишком немыслимо. Или они что-то не расслышали?! Этот старейшина, боевой предок, фактически принял его как своего ученика, вот так просто? Ведь этот ученик, говоря о его квалификации или технике культивации, был чрезвычайно посредственным. По правде говоря, нельзя было сказать, что он обладал какими-то качествами, благодаря которым его мог заметить боевой предок Ли!
