— Прежде всего, я думаю, арбитраж, проводимый служительницей храма Такакура, основан на обряде секса между Аматэрасу и Сусаноо, что является залогом чистых намерений.
Сказала Мисудзу.
— Если ребёнок рождался «хорошим», то они должны умерить свою враждебность, а ребёнок становится свидетельством их примирения. Прототипом Аматэрасу с древних времён является служительница храма.
Секс со служительницей, рождение ребёнка, примирение.
— Разница заключается в том, что в древней легенде служительница, принадлежащая к земле Аматэрасу, и босс земли Сусаноо провели церемонию вдвоём, но в случае храма Такакура служительница является посредником между двумя боссами якудзы. Следовательно, правило таково, служительница храма Такакура должна заняться сексом с обоими боссами.
— Так и делают якудза. Мужчины, которые занялись сексом с одной женщиной, становятся «братьями по дыре». Они должны ладить~!
Нэи смеётся.
— Без теста ДНК не узнать, кто отец ребёнка, поэтому эта система преуспела.
Конечно, с возрастом в ребёнке проявятся черты отца.
Или быть может интуиция подскажет отцу, что это его ребёнок.
— Хорошо, я понял, но почему дочери «Цуки» и «Йоми» чередуются в качестве служительниц?
Спросил я.
— Они не всегда чередуются.
Мисудзу?
— Сейчас в храме Такакура есть священник и служительница.
А? Ладно.
— Допустим, у них есть дети: мальчик и девочка.
По одному каждого пола.
— Тогда мальчик станет священником следующего поколения, а девочка станет служительницей, проблем нет, да?
— Хмм, ну да.
Оба дети храма Такакура.
— Тогда как насчёт следующего поколения? Священник и служительница — брат и сестра.
Что?
— Родные брат и сестра сделают ребёнка? Что если ситуация с мальчиком и девочкой повторится, и они станут следующими? Могут ли они?
Ну.
— В таком случае произойдёт кровосмешение. У следующих поколений могут возникнуть психические или физические проблемы.
Д-да.
— Кроме того, в реальности дети не будут рождаться обязательно по одному каждого пола.
Среди сестёр здесь только Йомико имеет кровное родство со священником.
Детей мужского пола нет.
— Может ли это быть кто-то со стороны?
Я спрашиваю Цукико.
— Невеста священника храма Такакура должна стать служительницей. Её обучение должно начаться с раннего возраста. Храм не может позволить себе принять кандидатку из другого дома.
Ответила Цукико.
— Поэтому им нужно дитя арбитража.
Мисудзу улыбнулась.
— Дети, рожденные от арбитража, могут быть любого пола.
Понятно. Дети арбитража в будущем могут занять место священника и служительницы.
— Кроме того, каждое поколение священника и служительницы не может просто бросить ребёнка арбитража.
Да, ребёнок — это клятва, которая в конце концов уладила конфликт.
О смерти сразу после рождения не может быть и речи.
Ребёнок должен вырасти.
— Боссы, которые участвовали в арбитраже, также должны поддерживать ребёнка, чтобы он вырос здоровым.
Боссы обеих группировок поддерживают ребёнка.
Они не могут знать наверняка чей это ребёнок.
— При такой поддержке священник воспитывает ребёнка арбитража, как собственного. Финансовая и социальная страховка для храма.
Если что-то случится, то боссы якудза придут и помогут.
Они не хотят разрывать эту связь.
— В таком случае вполне возможно, что дитя арбитража станет священником или служительницей.
А?
— Ребёнок служительницы несёт в себе кровь босса якудза. Если этот ребёнок станет следующим священником или служительницей, то опасного кровосмешения не будет.
Да, боссы происходят из разных семей.
Кровь служительницы храма разбавляется кровью якудзы.
— Однако, есть опасение, что кровь разбавится слишком сильно. В таком случае ребёнок священника и служительницы унаследует титул.
Короче говоря.
— Дитя арбитража — «Цуки», дитя священника — «Йоми», да?
Мисудзу смотрит на Йомико.
Йомико дочь священника.
— Предыдущей служительницей была Хадзуки-сама. Значит она дитя арбитража.
Мать девочек — «Цуки».
— Среди них есть ребёнок священника. Значит, чтобы сохранить концентрацию крови, следующей служительницей должна стать «Йоми».
Как и ожидалось, Йомико — следующая служительница.
Поэтому старшая сестра, Цукико, оставалась в тени Йомико.
Йомико вела себя, как представитель семьи Такакура.
Йомико показала начальный уровень силы Мико.
Более того, кажется, что родители спускали Йомико с рук её баловство с силой Мико.
Может быть они закрывали глаза на это, потому что она следующая служительница?
В любом случае, к Йомико в семье было особое отношение.
— Если у служительницы «Цуки» есть ребёнок «Йоми», то он станет следующей служительницей. С другой стороны, если служительницей является «Йоми», то следующей должна стать «Цуки», дабы избежать кровосмешения.
Поэтому Йоми и Цуки поочерёдно становятся служительницами.
— Но у меня больше нет силы Мико.
Йомико дрожит.
Мана обнимает её обнажённое тело сзади.
— Я больше не могу стать ей.
— Да. Поэтому я должна стать следующей служительницей, даже если кровь разбавится.
Сказала Цукико.
— Я уже готова.
Затем.
— Хмм, погодите секунду.
Мана спрашивает Йомико:
— Эй, Йомико-сан, насчёт силы Мико.
Йомико оглянулась на Мана.
— Это сила, заставляющая людей двигаться в правильном направлении.
Хмм?
— Заставлять остальных слушаться слов Йомико.
Это сила, заставляющая людей действовать согласно твоей воле.
— Да, верно.
Йомико смотрит на меня.
Да.
Сила Йомико ещё слабая, но она работала на большинство людей.
Однако.
— Это всё?
Спросил я.
— Что всё?
Йомико удивлённо смотрит на меня.
— Была ли какая-то другая сила?
Я:
— Это «сила сатори» — способность читать мысли через секс, не так ли?
Сказала Мичи.
— Господин испытал Шингецу во время секса со мной, поэтому он знает, что секс может иметь особую силу.
Да.
Я слышал, что служительницы помогают боссам якудза через секс.
Я был уверен, что служительница обладает такой силой.
— Разве служительница Такакура не имеет такой силы?
Разве первостепенной была сила манипулировать людьми, как захочется?
Быть может обряд проводился с помощью другой силы?
— Я думаю, есть. Однако, Йомико-сама ей не обладает.
Мичи смотрит на Цукико.
— Цукико-сама, ты знаешь об этом, да?
Спина Цукико внезапно дрогнула.
— Что ты имеешь в виду?
Спросил я.
— То, что Дедуля одурачил нас.
Сказала Мисудзу.
— Я знаю, что у храма Такакура длинная история.
Это то, что сказала мне Мисудзу.
— Однако, Дедуля рассказывал нам историю о блудной деве, которая в итоге остановилась в храме Такакура в эру Мэйдзи, поэтому создалось впечатление, что «сила служительниц Такакура» происходила от «блудных дев».
— Да. Поэтому мы не думали о самом храме Такакура.
Говорит Рурико.
— Но почему храм Такакура стал местом, где собрались блудные девы, которые потеряли своё место во время свержения правительства Мэйдзи?
Мисудзу?
— Быть может сила Мико уже была в храме Такакура до прихода блудных дев?
Мисудзу смотрит на Цукико.
Понятно, служительницы храма были знамениты до этого.
Блудные девы могли просто попросить о помощи.
— Я не знаю.
Сказала Цукико.
— Я думаю, вы уже поняли всё, слушая то, о чём говорили я и Нэи.
А, история об Аматэрасу и Сусаноо?
— Существует теория, что бог солнца, Аматэрасу, основан на Аматэру, но что касается бога луны, Цукийоми, информации мало. Это древние веры. Они появились от поклонения луне и солнцу, которые являются природой.
Сказала Мисудзу.
— Однако, вера, которая основывается только на природе, постепенно исчезает, когда появляются драматические истории о героях. Бог солнца, Аматэрасу, выжила в героических легендах, но Цукийоми, бог луны, не оставил за собой драматическую историю.
— В конце концов, Цукийоми едва упоминается в Кодзики или Нихон Сёки.
Рурико.
— Храм Такакура, посвящённый Цукийоми, является древним!
Эдди улыбается.
Понятно. Храм Такакура, посвящённый Цукийоми, появился до написания Кодзики и Нихон Сёки.
— Далее я кое-что заметила. История Сусаноо изменила веру в бога солнца, Аматэрасу, и бога луны, Цукийоми, а мифы всё переворотили.
Мифы — это компоновка старых и новых историй, что-то добавлено, что-то убрано.
— Должно быть сила Мико появилась позже.
Говорит Мисудзу.
— Сила блудных дев была новой, но перед ними предстала другая сила.
Сила блудных дев и сила служительниц храма Такакура, которая была у них изначально.
— Соединив две силы, они получили гораздо большую.
Говорит Мисудзу. Цукико:
— Я ничего не знаю.
Сказала она, посмотрев вниз.
— В самом деле. Меня тревожит один вопрос.
Говорит Рурико, расчёсывая волосы Луны.
— Раннее Луна-сан сказала, что её отец хотел бы, чтобы она стала мальчиком.
Цукико:
— Потому что будь она мальчиком, она могла бы стать священником. В нынешнем состоянии следующая служительница должна родить мальчика.
Да, если от арбитража нет мальчиков, тогда…
— Сейчас в храме находится сестра матери Цукико-сама. Кийоми-сан означает, что она ребёнок «Йоми», следовательно, она дочь прошлого священника и служительницы храма, да?
Спрашивает Рурико с нежной улыбкой.
— Да, но те, кто ушли из храма Такакура, больше не могут вернуться. Когда Кийоми-сама покинула храм, её обучение прекратилось, и…
— Что насчёт детей Кийоми-сан?
Спрашивает Рурико, перебивая Цукико.
— Два мальчика и девочка.
— И если её дочь начнёт обучение сейчас, она сможет стать служительницей? А мальчики смогут претендовать на пост священника?
— Нет, это не разрешено, но те люди не знают о традициях и пытаются поставить Кийоми-сан в качестве служительницы.
Якудза, который захватил храм Такакура, хочет сделать Кийоми-сан служительницей?
Ээ, насколько я помню, он Сатаке. Патриарх 7-го поколения семьи Унрю Кайдзан Мори, Сатаке Нобуо.
Он большой босс.
— Позволь спросить, кто отец детей Кийоми-сан? Где он работает?
— В…
Спрашивает Рурико. Цукико волнуется.
— Он якудза, не так ли?
Сказала Эдди.
Якудза?
Значит сестра покойной служительницы замужем за якудза?
— Эдди, почему ты так думаешь?
Спросил я.
— Раннее, Луна сказала, что она подношение.
Подношение?
— Что ты имеешь в виду?
Неловко переспрашивать Эдди, потому что я знаю значение этого слова.
Но я не уверен, поэтому лучше переспрошу.
— Что она пища, предоставленная богам.
А?
— А? Что это значит? Луна — пища?
Эдди улыбается.
— Дорогой, подумай об этом, их трое, но что будет с теми, кто не станет служительницей?
Я смотрю на Луну, Йомико и Цукико.
— Ну, если они не стали служительницами, то ничего не поделать, они могут жить в другом месте?
Это то, чего я хочу.
— Нет, они станут подношениями!
Сказала Эдди. Луна опустила взгляд.
— Погодите. Подношение богам в качестве еды. Такое возможно?
Я не могу поверить, что такое возможно в наше время, но…
— Их убьют, чтобы преподнести жертву богам?
У Эдди ошарашенное лицо.
— Дорогой, на дворе 21 век, ты в курсе? В каком году ты живёшь?
— Но.
Затем.
— Когда пища преподносится богам, кто её ест в итоге? Не боги, а люди.
Говорит мне Рурико.
— Поедания чего-то, посвящённого богу, сближает нас с ними, даёт нам защиту. Ты знал о ритуале «Наорай»?
Впервые слышу.
— У меня нет силы Мико, следующей служительницей должна стать Йомико-онээсама, я не мальчик, поэтому не могу стать священником. Поэтому я решила стать подношением.
Сказала Луна.
— Теперь всё в порядке, Луна-сама не станет подношением для богов.
Говорит Цукико младшей сестре.
— А? Почему?
Я не понимаю.
Я вроде как понял значения «подношения богам», но всё же…
Как Луна избежала этой участи?
— Потому что Они-тян съел её прежде, чем она была преподнесена богам.
Сказала Мана.
А?
Что?
— Те, кто не стали служительницами и не имели силы, смиренно ждут своей судьбы.
Цукико?
— После того, как их преподносят богам, их передают якудзе, они становятся их игрушками.
Мана!!!
— Если бы мой отец был жив, он бы забрал её. Поскольку он мёртв и власть перешла в руки следующего поколения, он потерял авторитет.
Сказала Цукико.
— В этом случае босс, который является родственником, постарается взять её под опеку.
Опеку? Но они не будут заботиться о ней.
Возможно они сделают её секс-рабыней или любовницей.
Я слышал, что якудза насилуют своих дочерей.
Это даёт им чувство превосходства и удовольствие.
— Но теперь Луна-сан в порядке. Луна-сама попала в руки Куромори-сама через Кудзуки-сама. Её не продадут кому-то другому. Я верю, что Куромори-сама позаботится о Луне-сама.
— Что насчёт меня?
Спрашивает Йомико.
— Я поговорю о Йомико с Дедулей завтра.
— Без проблем. Рурико и я тоже поговорим с дедушкой.
Сказала Мисудзу.
— Да, если что-нибудь случится, мы защитим Йомико-сан, даже если нам придётся угрожать дедушке. Тебе не о чем волноваться.
Сказала Рурико.
— Спасибо. Куромори-сама, Мисудзу-сама, Рурико-сама.
Цукико кланяется.
— Цукико-сан, а вот тебе есть о чём волноваться.
Сказала Мисудзу.
— По правилу следующей служительницей храма должна быть «Йоми». А значит ты не подходишь.
— Да.
— Но ты всегда пыталась убедить Йомико отказаться от этой ноши, чтобы самой стать служительницей.
— Да.
Хмм.
— Эмм, я не понимаю, но почему ты так переживаешь из-за этого, Цукико?
Я чувствую, что она что-то скрывает.
— Кроме того, другая сила, которую упомянула Мичи. Сатори? Цукико обладает ей?
— Данна-сама, что ты имеешь в виду?
Спрашивает Мисудзу.
— У меня возникла одна идея, что если Цуки и Йоми обладают разной силой Мико? В конце концов после нашего разговора заметно, что Цукико и Йомико разные. Они ощущаются по разному.
Да, почему я чувствую, что меня затягивает в глубокое ночное море.
— Сила Йомико — подчинять людей. То есть, Йомико посылает, но не получает. Она как «плюс» в электрике.
Так мне кажется.
— Может ли быть так, что Цукико — противоположность? Цукико впитывает в себя наши мысли и ничего не выпускает наружу. Возможно она уже использует свою силу, просто мы не замечаем?
Цукико поднимает взгляд на меня.
— Что если способность подчинять людей, которую использовала Йомико, изначально была у служительниц храма Такакура, а способность читать мысли принесли с собой блудные девы.
— Возможно.
Сказала Эдди.
— Те, кто проводил ритуал арбитража, являлись блудными девами. Они видели партнёра по сексу насквозь.
Значит потомком блудной девы является ребёнок «Цуки», то есть Цукико.
Цукико:
— Пожалуйста, займись сексом со мной.
А?
— После этого всё прояснится!
