— Ты нахрен не шути со мной!
Андо в ярости от моих слов.
— Цукико, выходи из машины. Мичи, будь наготове.
— Да, Господин.
Я не думаю, что здесь остались якудза, после того как СБ Кудзуки провели зачистку, но всё же.
Лучше быть настороже.
Первой из машины выходит Мичи.
Она проверяет окрестности своей Ци.
— Опасности нет.
Сказала Мичи. Я в ней не сомневаюсь.
— Хорошо, вылезай, Цукико. Я за тобой. Да, Йомико выходит вместе с нами.
Я раздаю указания. Цукико:
— Д-да, Куромори-сама.
Она переводит дух и выходит.
Я за ней.
Затем Йомико-сан.
Шоу-нээтян остаётся за рулём на всякий случай.
Машина всё ещё заведена.
— О-Оджо, ч-что с одеждой?!
Андо видит, что на выходящей из машины Цукико только полотенце, которое прикрывает её голое тело.
Под полотенцем только трусики, лифчик снят.
— Н-не смотри. Андо-сан.
Цукико дрожит от стыда.
— О-Оджо.
У Андо нет слов.
— У нас был урок секса в машине, естественно, что она голая.
Я нарочно лгу.
— Это хорошее тело. Приятное на ощупь, а поскольку она девственница, у неё узкая киска. Мне не надоест кончать в неё снова и снова.
Я обнимаю Цукико сзади.
— Н-неет.
— Эй! Ублюдок! Отпусти Оджо!
В глазах Андо гнев.
— Не отпущу. Я хочу поиметь её.
Я массирую грудь Цукико под полотенцем.
— Я дал Кудзуки-сан слово, что к завтрашнему дню превращу сестёр Такакура в сучек, которые с радостью раздвинут ножки перед любым мужчиной.
Я притворяюсь сутенёром, которого нанял Дедуля.
— Ублюдок, ты просто молокосос.
— Разве возраст имеет значение? Я мужчина Куромори, дома, который заправляет роскошным борделем. Моя работа делать из девственниц проституток.
Я облизываю щеку Цукико на глазах Андо.
— Ууух.
Цукико плачет, дрожит от стыда и страха.
— Эй, Цукико, я тебе ещё не говорил? Если ты или Йомико не будете справляться с работой, мы продадим тело Луны.
Учитывая ситуацию, Андо поверит мне.
— Ублюдок! Ты даже с Луной-оджосан хочешь сделать это?!
— Хочу? Нет-нет, я уже сделал.
Говорю я Андо.
— Луне-оджосама всего 12!
— Да, пришлось постараться, чтобы порвать её плеву. Она плакала и кричала от боли. Ах да, я оставил её истекать кровью.
— У-у-ублюдок!!!
Андо пытается вырваться изо всех сил.
— Поэтому Луна освобождена от урока секса в машине. Я так добр, не правда ли?
Я лапаю грудь Цукико под полотенцем, пока говорю.
— Она будет моей эксклюзивной сексуальной рабыней. Однако, Если Цукико и Йомико будут плохо продаваться, я продам Луну. Я уверен, педофилы предложат отличную цену.
Я чувствую грудь и соски Цукико своей ладонью.
Ох, они твердеют.
Цукико возбудилась.
— Э-это не то, что ты говорил раньше. Т-ты не держишь свои обещания?!
Удивлённо кричит полуголая Йомико за моей спиной.
Видимо она не понимает зачем я устроил это представление.
— Нет, Йомико-сама. Мы должны слушаться Куромори-сама.
Говорит Цукико своей младшей сестре.
— Пожалуйста, молча перетерпи всё это. Если мы выдержим, то Луне-сан не придётся стать проституткой.
Цукико подыгрывает мне.
Она просит Йомико заткнуться и наблюдать.
— Мы должны следовать указаниям Куромори-сама, несмотря ни на что.
Говорит Цукико.
— О-Оджоооооооо!!!
Кричит Андо.
— Я сделаю ещё более постыдные, больные и пошлые вещи с твоим телом.
— Пожалуйста.
— Я снова кончу в твою матку.
— В любое время. Делай, как пожелаешь, Куромори-сама.
— Это мило, Цукико.
Я обнимаю Цукико.
Затем целую в губы.
__in
Андо онемел из-за шока.
Он раскрыл рот, как идиот, наблюдая за нашим поцелуем.
— Если подумать, то это наш первый поцелуй.
Шепчу я Цукико на ухо после поцелуя.
— Да, Куромори-сама.
— Ты впервые поцеловалась с мужчиной?
-Да.
— Ты впервые оголилась перед мужчиной, тебя впервые потрогали вот так?
-Да.
— Значит со мной будет первый секс, все первые разы Цукико мои.
Цукико ещё девственница.
Однако, я хочу, чтобы Андо думал, что она уже лишена девственности.
Андо — пешка в группировке, он не знает истинную роль служительниц храма Такакура.
Для него они невинные.
И если я лишу Цукико девственности, она больше не сможет стать служительницей храма.
— Давайте начнём урок секса на улице. Мы займёмся сексом перед этим парнем. Вы опозоритесь перед этим мужчиной.
Я трогаю промежность Цукико.
— Д-да. Я сделаю всё, что скажешь.
Рукой я лезу в трусики Цукико.
— О, Цукико, ты уже мокрая.
— Я-я не знаю.
Цукико краснеет.
— Ну, ничего не поделать. Мы занимаемся сексом со вчерашнего утра, когда ты потеряла девственность. Твоё тело привыкает ко вкусу мужчины.
Я потираю и стимулирую киску Цукико через трусики.
-Аууу.
Цукико горячо выдыхает.
Я:
— Ах да, забыл. Есть ещё один «первый раз», который я не взял у Цукико.
Сказав это, я расстёгиваю ширинку и достаю мой твёрдый член.
Холодный ночной ветер обдувает мою головку.
— Цукико. Оближи его.
— О-облизать его?
Цукико сомневается.
— Ты видела, как Мана делает это, не так ли? Это твой урок миньета.
Даже после моих слов Цукико не понимает, что ей делать.
— Вот так. Смотри и запоминай мои действия.
Мичи садится на колени передо мной.
Затем она сосёт мой член.
Оох, ротик Мичи влажный и тёплый.
Очень приятно.
— Да, ты отлично справляешься, Мичи.
— Господин научил меня.
Мичи продолжает умело обслуживать меня языком и губами.
— Э-эй!
Выкрикнул Андо.
Мичи — миниатюрная девушка. У неё даже плоская грудь.
Японская красавица.
Мичи показывает свою шикарную технику миньета.
— Запомнила?
Мичи отпустила мой член и спросила Цукико.
— Д-Да.
— Тогда сделай это.
Мичи поменялась местами с Цукико.
— Вот так. Держи великолепную штуку Господина двумя руками. А затем с любовью ублажи его своими губами.
Цукико держит мой член дрожащими руками.
— Не тормози, лижи его.
— Д-да, извините!
Губы Цукико приближаются к моему члену, на её лице боль.
— Стой! Стой! Оджо! Вы не можете!
Кричит Андо во всю глотку, но Цукико не останавливается.
Она целует мою головку.
— Затем вытяни язык и оближи его.
— Д-да.
Мичи инструктирует Цукико, последняя высовывает язык и облизывает головку.
— Теперь возьми в рот.
Я хватаю голову Цукико и подтягиваю к себе.
— Нгуу!
— Соси его как леденец на палочке.
Мичи указывает Цукико.
— О-Оджо.
Связанный Андо впадает в отчаяние, наблюдая, как девушка, которую он поклялся защищать, сейчас сосёт у меня.
— Мне жаль! Оджо! Прости!
Андо понимает, что не может защитить Цукико.
— Ты не имеешь с этим ничего общего.
Говорю я, пока Цукико сосёт мне.
— Ты же просто пешка в банде?
— Я-я.
— Разве старик, похожий на босса, не сказал это? Твоя группировка хочет убить сестёр Такакура.
Сказал я. Йомико в шоке смотрит, как её сестра обслуживает меня своими губами.
— Это не правда! Служительниц храма Такакура были их арбитрами на протяжении поколений.
— И именно поэтому они хотят разрушить традиции и вырезать род служительниц.
— Но сила Мико.
— Да, они боятся этой силы Мико. Босс этой группировки испытал настоящий арбитраж, не так ли?
Сказал я.
Покойная мать сестёр Такакура показала свою силу двум поссорившимся боссам якудза.
Цукико родилась, как дитя арбитража, когда конфликт был закончен.
— Да. Босс Одори должен знать о силе Мико.
— Он знает и хочет убить девочек, не так ли?
Цукико остановилась.
Она смотрит на меня, держа мой член во рту.
— Продолжай.
Мичи указывает Цукико продолжать сосать.
Цукико снова работает языком.
Служительниц могут заставить других подчиниться своей воле.
Возможно они даже умеют читать мысли.
Босс испытал эту силу.
Возможно, он чувствует перед ними настоящий страх.
— Вместо того, чтобы позволить девочкам Такакура жить и использовать их в своих интересах, они решили убить их, чтобы более о них не беспокоиться.
— Это…
— Вот почему другая группировка якудза, которая захватила храм Такакура, перебила семью, когда появилась возможность.
Я начинаю наступление.
— Кто-то вышестоящий упомянул это, не так ли? Им было приказано убить нас.
Это только что произошло.
Всё чётко помнят это.
— Группировкой, которая захватила храм Такакура, заправляет молодое поколение, которое не знает про силу Мико, да? Поэтому ваши родители были убиты.
Они не знают, и потому так безрассудны.
— Они считают служительниц храма декорацией, поэтому они выбрали кого-то своего в качестве нового священника. Они не понимают, что значит «служительница храма Такакура».
Важна не родословная дома Такакура.
Важна кровь и навыки матери Цукико и её сестёр, традиции блудной девы.
Они не знали и убили нынешнюю служительницу.
Они думают, что достаточно просто поставить своих людей на посты в храме.
— В таком случае вы, дочери бывшего священника, встанете на пути у нового. Пока вы живы, другая группировка может захватить храм Такакура, включая вас троих. Поэтому они хотят убить вас.
Йомико молчит.
Цукико продолжает сосать.
— Вот почему Дедуля привёз вас в Токио. В Киото вы бы уже точно были мертвы.
Я разумно объясняю ситуацию.
Возможно дело ещё запутанней.
Во-первых, группировка Андо может быть связана с убийством матери сестёр.
— Тогда что нам делать?
Бормочет Йомико.
— Ничего. Вы уже мои. Вы будете служить мне, это всё, о чём вы должны думать. Взамен я буду защищать ваши жизни.
Сказал я.
Затем.
— Андо-сан, ты слышал? Ты должен сдаться. Ты не можешь защитить Цукико и её сестёр.
Андо пялится на меня.
— Думаешь ты можешь?!
— Да, могу.
Я смотрю на Андо.
— Я не пешка якудзы.
— Что ты сказал?!
— Яне прав? Что ты можешь один? Думаешь ты сможешь защитить сестёр?!
Андо замолчал, столкнувшись с реальностью.
Затем.
— Почему Сенсей защитит нас?
Спрашивает меня Йомико.
— Потому что так приказал Кудзуки-сама?
— Нет. Это уговор между мной и вами, девочки.
Сказал я, повернувшись к Йомико.
— Вы, сёстры, пришли к нам с обязательством стать проститутками. Дедуля просто представил вас. Непосредственные стороны уговора -вы и я. Верно?
Я смотрю прямо на Йомико.
— Если вы станете нашими проститутками, мы защитим ваши жизни. Это естественно. Таковы наши условия отношений с нами.
Цукико слушает меня, сося член.
— Мы не работаем забесплатно. Бесплатного сервиса не существует. Однако, как только вы заключите контракт, мы защитим ваши жизни.
Говорю я полуголым сёстрам под луной.
— Осталось только ваше тело и разум. Мне не нужна сила Мико. Я ценю в людях тело и разум.
— Разум?
Спрашивает Йомико.
— Мы бордель высшего класса. Нам не нужна дешёвая проститутка, которая продаёт только своё тело. Какой бы ни была красивой девушка, без соответствующего внутреннего мира она не нужна нашему борделю.
Вот так я считаю.
Я должен стремиться к идеальному борделю.
— Слушайте, это контракт. Поскольку мы будем рисковать нашими жизнями, чтобы защитить ваши, вы должны отдать нам свои тела и разумы. Так мы станем равными.
— Равными?
— Да, Йомико. Ты всегда думала, что к тебе должны относиться по-особенному, потому что ты являешься членом дома Такакура.
Она воспринимает жизнь под присмотром якудза, как данность.
— Однако, дело не в этом. Причина, по которой к тебе так относились, сила Мико твоей матери и авторитет храма Такакура, не так ли? Это не твоё собственное. Поэтому они защищали и поддерживали вас.
Я смотрю на Андо.
— Как этот парень, он зовёт вас «Оджо» и «Оджо-сан». Короче говоря, вы лишь придаток. Прямо сейчас, вы просто маленькие девочки без власти.
— Я-я.
Йомико с болью смотрит на меня.
— Твоя сила Мико ещё незрелая. Ты не служительница храма, давно пора это понять.
Мичи заблокировала силу Йомико.
— Оставь эту недосилу и прими то, что имеешь сейчас.
— Имею сейчас?
— Твоё тело и разум.
Я:
— Я признаю ценность твоего ума и тела.
Йомико задумалась на мгновение.
— Поэтому, проститутка?
-Да.
— Ты и Луну сделаешь проституткой?
— Она не станет проституткой, но Луна будет использовать свой разум и тело, чтобы служить мне. Она сама должна заработать право на жизнь.
Да.
Жизнь не подарок.
— Так мы живём. Мы прокладываем путь для собственных жизней.
Куромори — криминальная организация такого типа.
Мы должны тщательно заметать следы, чтобы выжить.
Йомико задумалась.
— Цукико, подвинься. Я тоже буду делать это.
Говорит она Цукико.
— Я тоже хотела бы научиться обслуживать член Сенсея.
Сказав это, она садится на колени рядом с Цукико.
— Йомико-сама?
— Я отплачу своим телом и разумом за защиту моей жизни.
Затем она облизывает мой член, заменяя Цукико.
— Вот так?
— Нет, так. Посмотри поближе.
Мичи показывает им пример.
— А, понятно. Хорошо. Спасибо.
— Это ещё не всё, я всему вас научу.
Говорит Мичи с невозмутимым лесом.
— Так, Цукико, лижи здесь, а Йомико там.
— Господин, я бы хотела облизывать твой зад.
— Да, я разрешаю, Мичи.
Три красавицы обсуживают меня под луной.
Затем.
— Я скоро кончу. Цукико, прими всю мою сперму в свой рот.
— Да, Куромори-сама.
Цукико берёт мой член в рот.
Я дрочу основание моего члена.
— Я кончаю, кончаю, кончаю!!!
— Эй! Прекрати! Ты не можешь делать это с моей Оджо!
Андо потерял всю свою энергию.
— Я кончаю! Цукикооооо!
Горячая жидкость выплескивается в рот Цукико.
— Нгуу!
Цукико морщится.
— Не выплёвывай.
Сказал я. Цкикок отчаянно пытается сдерживаться.
— Уууух, тьфух, угх!
Я до конца кончаю в рот Цукико.
— А теперь не двигайся.
Я держу Цукико за щёки и достаю мой член.
— Открой ротик и покажи то, что я только что залил в тебя.
Цукико поднимает лицо и открывает рот.
Её розовый язык покрыт моей спермой.
— Покажи это Андо тоже.
— О-Оджо!
Андо чуть ли не плачет.
— На этом достаточно. Закрой рот, затем смешай сперму со своей слюной.
Цукико следует моему указанию.
— Ты должна запомнить это.
Говорит Мичи Йомико.
— Да, должно быть нормально. Проглоти это. Не выплёвывай ни капли.
Слышно как Цукико проглатывает.
— Как только всё проглотишь, открой рот и покажи мне.
Цукико открывает рот.
Похоже она проглотила всю сперму.
— Скажи Господину: «Спасибо, что обильно кончил».
— Спасибо, что обильно кончил.
— Как на вкус?
Спрашивает Мичи.
— Горько.
— Скоро распробуешь, будет вкусно.
— Мы будем делать это каждый день?
— Не просто каждый день. Всегда и везде, если этого захочет Господин. Не забывайте, что вы предложили своё тело и разум Господину.
-Да.
Я:
— Теперь покажи свой рот Андо.
-Да.
Цукико снова показывает рот Андо.
— Оджо! Оджо! Оджо!
Андо злобно смотрит на меня.
— Ты ублюдок. Я никогда не прощу тебя! Я убью тебя!
— Конечно, как пожелаешь.
Сказал я.
— Говорю тебе заранее, наш бордель имеет авторитет. Мы не будем продавать проституток любому, у кого есть деньги. Мы разборчивы к нашим клиентам, понимаешь?
— Что ты имеешь в виду?
— Это означает, что даже если ты придёшь как клиент, мы не продадим тебе Цукико. Даже если ты достигнешь большого успеха в жизни и станешь большим боссом, мы не дадим тебе поиметь Цукико. Забудь о ней.
— Я не могу просто забыть о ней, щенок!!!
Кричит Андо, проливая слёзы.
Однако.
— Пожалуйста, забудь обо мне, Андо-сан.
Говорит Цукико Андо.
— Если тебе жаль нас, сестёр, то, пожалуйста, думай о нас, как о мёртвых, оставь нас.
— О-Оджо?!
— Это прощание. Спасибо тебе за всё, Андо-сан.
— Спасибо.
Цукико и Йомико склоняют головы перед Андо.
— Это! Это! Оджоооооо!!!
Отчаянный крик Андо раздаётся эхом во мраке ночи.
