— Постойте-ка, разве вы не комики? Вы же должны заставлять людей смеяться, разве не это вас делает комедиантами, нет?
Голос Кёко-сан продолжал разноситься по студии с задержкой в несколько секунд.
Все комики были подавлены.
— Вы какие-то вялые! Эй, кто-нибудь, покажите мне еще скетч.
Никто не ответил на ее требование.
«М… Мы попробуем еще раз!»
Снатч, выкрикнул лысый комик.
«Огу! Давай!»
«Но, Снатч…»
Похоже, что у его партнера не было никакой уверенности в их успехе.
«Идиот! Если мы отступим просто так, то перестанем быть комиками!»
«Но…! Т… Тут ведь заложена бомба!»
Огу был толстым и дрожал, стоя на коленях.
«Будет небезопасно если наша попытка провалится еще раз, разве не так?»
А потом.
— Ну да, так и есть. Но все немного отличается от того, как вы все себе представляете.
Раздался голос Кёко-сан.
— Кстати говоря, с вами двумя я закончила. Мне хватило одного просмотра вашего скетча, чтобы понять, что вы ничего не понимаете в «искусстве». Вы находитесь на уровне студентов колледжа, выступающих на каком-нибудь банкете.
«Ч…ч…ч…ч…что ты сказала?!»
Крикнул Снатч.
— И вы называете себя актерами, с таким-то уровнем навыков? Японцы действительно считают что-то подобное интересным?
«Вот же… с… сука. Да что ты понимаешь?!»
Снатч распалился от такого.
«Хватит, Снатч. Т… Тут бомба!»
«Меня это не колышет! Эта дура просто насмехается над нашим искусством! Она развлекается, насмехаясь над нами! И ты к этому так спокойно относишься?!»
Услышав его слова. Кёко-сан рассмеялась.
— И что за хрень это была?! Вы, комики, не хотите, чтобы над вами смеялись?!
Снатч.
«Хватит смеяться надо мной! Я заставляю смеяться своих зрителей! Это мое искусство!»
Сказал он с гордостью, но…
— И что это было? Но меня то у тебя рассмешить не получилось?
«Ты иностранка! Ты просто не можешь понять наш тонкий юмор.»
Кёко-сан.
— Мой дедушка был японцем, рожденным после иммиграции в Бразилию. Так что проблем со знанием японского языка у меня нет, как вы можете слышать. И я уже давно смотрела японские комедийные шоу. Тогда я даже добывала нелегальными способами видеокассеты с одним японским комедийным шоу.
Она рассмеялась.
— Ну сейчас не особо важно какими способами это проводилось. Сейчас важно то, что у меня в руках находятся детонаторы от всех 54 бомб, разбросанных по всей стране. Так что вы должны суметь удовлетворить меня.
«Черт побери!»
Снатч задрожал от ярости.
— Ну что ж! Тогда настало время нажать на кнопку!
Сказала Кёко-сан. Все в студии застыли.
Но ничего не произошло.
«Н…не пугай нас так!!!»
Кёко-сан.
— Ну серьезно, вы думаете только о себе.
Кёко-сан рассмеялась по-садистски.
— Эй там, кто-нибудь на трансляции. Скажите, что происходит. А, точно, поставьте куда-нибудь в сторонку этих комиков и Ширасаку Юкино-тян. Я хочу видеть их реакцию.
А дальше.
«Эмм, мы сейчас находимся в нашем главном здании в Токио. Не так давно мы услышали громкий звук и нас хорошенько тряхнуло. Эмм. Похоже, что шарообразная студия на 36 этаже взорвалась.»
«Да, мы сейчас находимся перед главным офисом и смотрим на него, студия в шаре на 36-м этаже, которая была символом здания полностью уничтожена! Ох, огонь снова начал подниматься!»
Верхняя часть телевизионной станции, находившаяся под управлением дома Ширасака горела.
«Эмм, благодаря дражайшей и любимой Кёко Мессер, которая, в своей любви и заботе, заранее предупредила нас о своем преступлении, мы смогли обойтись без жертв. Спасибо вам, Кёко Мессер-сама! Аллилуйя, Кёко! Кёко-сама, банзай!»
Отчаянно кричал говоривший. ОН чуть ли не плакал.
— Ладно, хватит уже! Ну что ж, теперь стало на одну бомбу меньше, то есть 53!
Сказала она радостно.
— Но на этом заканчиваются ваши бесплатные шансы. Следующую я подорву без предупреждения.
Все присутствующие в помещении сразу притихли.
— Хей, вы понимаете?! В следующий раз могут быть жертвы! И даже много жертв.
Один из журналистов сидящий на местах для зрителей не выдержал и, встав со своего места крикнул.
«Это жестоко! Разве это не просто терроризм теперь?!»
— Да. Я просто учу вас нашему экстремальному виду терроризма.
«Н… Не пори чушь! Япония не уступит перед твоими угрозами!»
— Хмм, как тебя зовут, можешь напомнить?
«Я Сугимори из новостей Мэйчи!»
— Новости Мэйчи? А, точно, я ведь и там бомбу установила.
Сугимори даже дышать забыл от такой новости.
— Хммм, где же я это сделала, в главном офисе Осаки или в филиале в ТОкио… Не могу вспомнить… О, точно, я же могла просто заминировать сразу оба. Если я не ошибаюсь, то в твоей компании нередко такое, что даже по ночам там есть работающие люди, да? Ой-ой, его небольшое чувство правосудия привело к трагедии!
«Э…это нечестно!»
Крикнул Сугимори.
— Ты совсем идиот?! Я — преступница, которую разыскивают по всему миру, ты ведь это знаешь? Так что поздно уже говорить это мне.
Кёко-сан засмеялась.
— Я хотела сказать, привет всем, кто смотрит сейчас трансляцию! Йей! С этого момента вы больше не являетесь простыми зрителями!
Это значит?
— Осталось еще 53 детонатора. Понимаете, что это значит? Возможно даже компания, в которой вы работаете заминирована. И это далеко не обязательно будет главное здание. Я же не знаю точные места расположения всех компаний, на которые я нацелилась. К примеру, если вы являетесь крупной производственной компанией, то обычно у вас есть филиалы в Японии. Потому даже если одна из местных фабрик и будет уничтожена землетрясением, это не повлияет на общую картину, и вы сможете продолжать делать свою продукцию. В таком случае, как насчет того, чтобы я взорвала сразу все такие филиалы? Кстати говоря, я имею в виду зарубежный бренд. Гораздо проще атаковать японские компании, расположенные за границей.
Компания, на которую нацелилась Кёко-сан загнана в угол и на грани банкротства?
«Ты не можешь этого сделать! Уровень защиты японских компаний…!»
Попытался было поспорить Сугимори, но…
— Только посмотрите на эту обезьянку. Разве я не подорвала только что телестудию, которая все хвалилась своей безопасностью?
Сказала Кёко-сан.
— Японская охрана слишком наивна. Вам не стоит доверять им так сильно. Ну что ж, на этом закончим с угрозами компаниям. Пора перейти на личности.
На личности?
— Специально для тех, кто думает: «Так вам и надо» — по отношению к крупным компаниям… Придется вас огорчить. Я также заминировала различные станции, школы и другие общественные места регулярного посещения. Так что возможно вы, члены вашей семьи, любимые или друзья погибнут от взрыва моих бомб. Печальная судьба, не правда ли?
Кёко-сан улыбнулась.
— Понимаете? Вся Япония находится у меня в заложниках! Более 50-ти мощных бомб теперь контролируют вашу жизнь!
«Э… это ложь!»
Крикнул Снатч.
«Не может быть, чтобы ты в одиночку смогла установить столько бомб!»
Кёко-сан.
— А это метко подмечено. Ну, видите ли, я преступница. И то, что я говорю, не обязательно является правдой. Возможно я не закладывала 53 бомбы. Возможно их было всего 3 или все 108.
«О… О чем ты говоришь?»
— Вы уже видели два взрыва. Тот кусок бетона и сферическая студия на главном офисе ТВ станции. Оба взрыва были совершены удаленно. И это правда.
Все могут это подтвердить.
— Ну, а теперь вернемся к нашим баранам, я не спорю, может быть нет никаких 53-х бомб. Есть вероятность, что это все просто блеф и преувеличение. Такое возможно, но вы не думаете, что эта вероятность равна нулю?
Сказала Кёко-сан.
— И следующий взрыв точно унесет чью-то жизнь и деньги!
Ее смех разнесся по залу.
— И специальное сообщение для полицейских, если будете творить какие-нибудь глупости, то начнут гибнуть люди. Если такое произойдет, то вы будете держать ответ. Хотя думаю вы уже это знаете.
Никто не может противиться приказам Кёко-сан, пока бомбы не будут обезврежены.
«Что тебе надо?!»
Спросил Снатч. Кёко-сан.
— Разве я не говорила? Покажите мне хороший скетч.
Комики задрожали.
— Я хочу посмеяться! А ваша работа заставлять людей смеяться, а не делать так, чтобы люди смеялись над вами, так? Ну вот, а теперь кто-нибудь пускай рассмешит меня!
«Так, короткая комичная постановка!»
Пара комедиантов, худой и толстый, начали показывать свой скетч.
«Что за черт!»
«Большое спасибо!»
Они поклонились после показа.
— И все еще совершенно не интересно. Как вы вообще смогли стать комиками с такими-то навыками?
Кёко-сан была поражена.
— В какой компании вы состоите?
«К… Компал Артс.»
— А, теперь понятно.
Они являются достаточно крупной развлекательной компанией.
С ними уже давно сотрудничают множество комиков.
— Как думаешь, что будет лучше для Японии, если вы разорвете свои отношения с ними либо они распускают всю компанию целиком?
Хах?
«Нет, это… Н… ну…»
«Л…ладно… Мы покинем индустрию развлечений, так что не трогайте компанию, пожалуйста.»
Сказал пухлый комик.
— Хах? Почему вы так решили?
«Ну, мы не можем доставлять им неприятности.»
«С ними сотрудничают больше 10 000 ведущих.»
Кёко-сан.
— Я знаю, потому вначале я раздавлю их.
Хах?
— Компания, которая действует просто в сфере развлечений неожиданно становится такой крупной, так? Нынешний президент компании на данный момент использует ТВ и рекламные агентства, чтобы выдавить семью, основавшую Компал изнутри. В результате эти самые ТВ станции и рекламные агентства становятся основными держателями акций этой компании.
Сказала Кёко-сан.
— И раз так, то и ТВ станции и агентства начинают сотрудничать с ними. Когда цена их акций упадет, их капитал уменьшится и в этот момент они назначат на посты таланты из Компала. Так они сделают вин-вин ситуацию только для своих. Но при этом они совершенно не думают зрителях.
«Но ведь мы работаем в этой индустрии потому что развлекаем людей!»
Крикнул Снатч.
«Да, может быть все так, как ты и говоришь, но тебе неизвестно сколько крови и пота мы вложили в наше дело, чтобы оказаться на ТВ!»
— Хмм, а я должна это знать?
Холодно сказала Кёко-сан.
«Не шути с нами! Мы отчаянно соревновались с сотнями тысяч людей в тренировочном центре! Именно поэтому они и знают нас в лицо и по именам! Сука, ты хоть понимаешь, как мы трудились, чтобы добиться того, что имеем сейчас?!»
Он совсем потерял рассудок.
«Мы были никем и жили на улице, пока не стали знаменитыми. Мы всего раз в несколько месяцев могли позволить себе сходить в театр! НО видишь ли! Мы хватались за те шансы, которые нам дает жизнь и наконец оказались на передаче в идеальное для показа время! А потом сюда приходишь ты и насмехаешься над нашей компанией!»
«Эй, Снатч. Хватит»
«Бомба все еще тут.»
«Заткнитесь, вы все! Вам совсем похер на то, что она насмехается над вами?!»
Кёко-сан.
— О, я кажется наконец поняла почему ваши скетчи совсем скучные. Вы выступаете для телестанции, а не для зрителей.
«Что за херню ты сейчас сморозила?!»
Крикнул Снатч. Другие комедианты начали его удерживать.
— Рейтинги на популярных ТВ передачах в прошлом не достигали 20-30 процентов. И если передача имеет максимум 10 процентов, то не важно, кто будет на них появляться и у ТВ станций были развязаны руки. Ну и если подытожить, то вы просто люди, умело подлизывающиеся к телестанциям.
«Хорош насмехаться над нами! Нгхнху!»
Остальные комики закрыли рот Снатчу.
— Несколько лет назад произошел инцидент, где крупную шишку в индустрии развлечений из Компал энтеретеинмент вынужден был уйти с работы из-за скандала. Он долгое время принимал участие в шоу-бизнесе и даже являлся владельцем нескольких телестанций поменьше. Из-за того, что «большая шишка зарабатывал рейтинги» телевизионная индустрия развлечений начала зазнаваться. Хоть там и произошли некоторые неприятные ситуации, он по-прежнему продолжал показываться на ТВ.
«Ты говоришь об учителе Таро?!»
«Снатч, придурок! Не называй имена!»
— Но даже когда, та большая шишка неожиданно пропала с телеэкранов, проблем по-прежнему не было. Большинство ведущих передач едва ли изменились, и зрители продолжали смотреть. Идея того, что тот комедиант зарабатывал передаче рейтинги своей популярностью, была лишь фантазией. Все продолжало прекрасно работать даже без его участия.
Я не очень понимаю все это потому что редко смотрел комедийные передачи.
Ну, меня в целом никогда особо ТВ не интересовало.
Все комики для меня на одно лицо.
— В конце концов, телестанции, рекламные агентства и профи шоу-бизнеса делают все, что пожелают ради выгоды, не заботясь о зрителях.
Сказала Кёко-сан.
— Ваши просмотры тоже насильно подаются зрителям. И в результате можно сделать комика для любого жанра телепередачи. И, как мне кажется, это ненормально.
Студия погрузилась в тишину.
— Работа актера драмы — создать комедию. Даже репортеры являются комиками. А если ты ведущий на канале, то тебе платят больше, чем ты сможешь потратить, но при этом тебя используют, как высококлассную шутку. Даже спортивные передачи — это та еще комедия. Вот, к примеру, недавно, проходили гонки, а комментатор по какой-то причине просто смеялся. Более того, он игнорировал большую часть гонки и просто продолжал говорить по сценарию.
Криво улыбнулась Кёко-сан.
— Да и даже в ток-шоу бывают моменты, когда ведущие начинают смеяться. Это нормально, есть люди, которые умеют хорошо играть, хоть это и просто комедия. Конечно же есть и те люди, которые хорошо умеют делать отчеты и выполнять управленческие обязанности. Но…
Кёко-сан вздохнула.
— Но разве в этом задача комика? Вы вроде бы должны заставлять свою аудиторию смеяться, нет?
«У нас нет выбора! Мы должны заниматься и другой работой, иначе нам нечего будет есть.»
Крикнул Снатч, стряхнув руки окружающих его коллег.
— Эээ? Разве вы не получаете достаточно много денег?
«Так только с популярными!»
— Но вы ведь живете нормально й жизнью, нет?
«Заткнись! Мы занимаемся этим потому что хотим жить в роскошном особняке и разъезжать на дорогих иномарках! Прямо как наши начальники!»
А потом.
— Именно потому что вы такие, я и хочу вас уничтожить.
Раздался голос Кёко-сан.
— В конце концов вы делаете это только ради себя! Вы просто прикрываетесь своими зрителями, потому им и не смешно!
Кёко-сан.
— Во время эры Сёва был учить Мандзай, который сказал следующее, когда родился ребенок. «Бедный ребенок, его отец является шутом, но если он родится мальчиком, то станет частью Якудзы, а если девочка, то пойдет на панель» — можете в такое поверить? Но это произошло по-настоящему. В эру, когда развлекательные профессии процветаю все уже по-другому, но… В период Сёва было много случаев, когда дочерям актеров и тому подобных приходилось продавать себя.
«Но это ведь не имеет никакого отношения к настоящему времени.»
Сказал Снатч.
— Я бы хотела тебя немного поправить. Комедия не была меинстримом в индустрии развлечений до 1970-х. Их ценность была настолько низкой в сравнении с обычными актерами, что им приходилось сдерживаться. Сейчас сама комедия стала кризисом. Даже ваша компания, Компал, не смогут получать выгоду, если перестанут заниматься своей деятельностью в шоу-бизнесе. То была эра, когда бизнес сделки заключались в боулинге.
Объяснила Кёко-сан.
«Пойстой-ка! Это же была эра „Сумасшедших псов“ и „Дора“.»
Продолжал упорство Снатч.
— Но они же относятся к музыкальной сфере, разве нет? Потому их правление находится в музыкальной юрисдикции. Они не были чисто комиками.
«А Хитоши-тян?»
«Он был комиком поначалу, но он сразу же начал поигрывать с новичками, так ведь? Даже та его история про то, что он собрал различных звезд по сути ничем не отличается от его метода игры с новичками. Подобные представители вашей профессии в конце концов останутся одиночками. Так что его случай уникален.»
Объявила Кёко-сан.
— Чисто комики получили популярность в конце 70-х и начале 80-х. Это называлось Бум Мандзай-представлений. Все началось с этого.
Сами того не заметив, все присутствующие начали вслушиваться в историю Кёко-сан.
— В те времена был только один способ стать медийной личностью. И этим методом было стать ближе со зрителем. Заставить людей, смотрящих передачу у себя в домах почувствовать, будто вы являетесь их лучшим другом или приятелем. Это был секрет получения популярности.
Сказала Кёко-сан.
— Но во второй половине 90-х все изменилось. Точнее изменилось самосознание комиков.
«Что ты имеешь в виду?»
Спросил у Кёко-сан Снатч.
— «Мы отличаемся от обычных людей, наше чувство юмора лучше, чем у обычных людей» — в их головах начали появляться подобные мысли и их шутки начали становиться странными.
«Но ведь это правда. Мы однозначно веселее обычных людей. Мы верим в это, чтобы создавать лучшие шутки, знаешь ли.»
— Вы верите, что ваше чувство юмора лучше, чем у обычных людей?
«Конечно.»
— Но ваши зрители — это обычные люди. Не думаешь, что такое чувство юмора будет слишком непонятным для них, ведь ваше настолько понимание комедии настолько выше?
«Да. Иногда я так думаю.»
Ответил Снатч.
— Хммм и поэтому ты не считаешь свои шутки скучными.
«Потому что, когда мы завершаем представление и я разговариваю со своим партнером, менеджером или коллегами, все они прекрасно понимают это. Они говорят: „Возможно это было немного через чур для наших гостей сегодня“.»
— Ты не считаешь свое чувство юмора немного странным?
«Нет, даже гости и некоторые из моих фанатов говорят, что я забавный.»
Кёко-сан.
— Ты живешь в таком маленьком мире, где есть лишь твои друзья. И это проявляется не только в работе. Это проблема всей Японии 21-го века.
Хах?
— «Мы понимаем. А те люди не понимают потому что хуже нас. Наши то друзья понимают, потому мы правы. Мы лучше. Мы прекрасны. А все5 остальные просто идиоты» — я говорю о такой идеологии.
Все присутствующие в помещении замолкли.
—То, что вы делаете, основано лишь на ваших знакомых и потому вы понимаете друг друга. Потому ваш рынок и не расширяется. И при этом вы хотите получать выгоду и грести деньги? Если вдруг произойдет что-нибудь неожиданное, например, коллаборация двух телестанций, рекламных агентств и представителей сферы развлечений, вы начинаете злиться. Тебя Снатч зовут, да?
«Хах? Да.»
Снатч удивился такому вопросу, но ответил.
— Слушай, у тебя есть тетушка с проблемами с памятью? И когда она смотрит детектив и преступника опознали, она спрашивает: «А кто это?»
«Д… да.»
— Попробуй сделать так, чтобы она рассмеялась от добрых чувств по отношению к этому человеку, при том поняв, сюжет детектива. Если у тебя получится, то тебя можно будет считать настоящим комиком.
Сказала Кёко-сан.
«С добрыми чувствами?»
— Если ты шутишь так, что это может понять только ограниченный круг лиц, то тебя нельзя назвать комедиантом.
«Я не понимаю, о чем ты говоришь.»
Сказал Снатч.
— Конечно не понимаешь. Но не забывай эти мои слова.
А дальше.
«С…спасибо!»
Партнер Снатча, Огу, встал на колени.
«Умм, я всегда хотел сказать Снатчу именно это. Но я просто идиот, который не знал как это высказать, так что у меня не получалось сделать это так долго, но…»
«Что такое, Огу?»
Огу посмотрел на Снатча.
«Ты должен быть дружелюбнее со зрителями!!!» 』
