— Юкино не настолько плохая девочка.
Мы вернулись в столовую.
Только Минахо-нээсан пошла в другую комнату для встречи.
Мисузу, Мегу и Мичи обнимаются со мной.
— Она тоже добрая, но по-своему.
Во время церемонии посвящения именно Юкино общалась со мной, когда я чувствовал себя подавленным после исчезновения моего отца.
— Я знаю.
Отвечает Мегу.
— Но Юкино проявляет доброту по своей прихоти. Порой она даже высказывает сожаление, когда в беду попадает человек, не связанный с ней. Это девочка никогда не проявляет терпеливость к людям, которых ненавидит.
Юкино всегда угнетала Мегу.
Я тоже могу понять чувства Мегу.
Но.
Юкино была той, кто проявила доброту ко мне, когда я переживал тяжёлые времена.
— Держи чай, Они-тян.
Мана принесла нам чай.
— Спасибо.
Я поднимаю чашку и делаю глоток.
Какой ароматный чай. Тепло.
Мана раздаёт чашки Мисузу и остальным.
В другой части столовой Рурико играет с Агнес и Мао-тян.
Нэи и Нагиса ушли в другую комнату, сказав, что им нужно заняться подготовкой.
— Они-тян, спасибо.
Внезапно говорит мне Мана.
— Ты не позволишь Юкино умереть, да?
Мана.
— Какая бы она не была, она всё ещё моя сестра, поэтому мне кажется, что стоит сказать спасибо.
Говорит Мана, испытывая сложные чувства.
— В конце концов, она не понимала чувства Они-тян и только шумела, не так ли?
Мана хорошо знает свою сестру.
— Она больше не будет шуметь, мы сказали ей, что она умрёт, если только заикнётся против нас.
— Ох, Юкино-сан настолько опустилась?
Мана вздыхает.
— Я думаю, её и могила не исправит.
Я ставлю чашку.
— Иди сюда, Мана.
— Угу.
Я обнимаю Мана.
Я потираю её спинку.
— Фуу, я чувствую облегчение, когда Они-тян обнимает меня.
— Я тоже, Мана.
Её тепло словно исцеляет меня.
— Агнес-тян тоже.
Мана смотрит на меня и говорит.
— Агнес-тян нервничает в последнее время.
— Да.
Мана направляется к Агнес.
— Агнес-тян, давай поменяемся. Они-тян зовёт тебя. Мана поиграет с Мао-тян.
— Да, десу.
Агнес подходит ко мне маленькими шажочками.
— Что такое, десу, Папа?
Агнес привязалась ко мне.
— Да, подойди сюда.
Я обнимаю Агнес.
— Папа.
Агнес улыбается мне.
— Агнес, ты такая милая.
Она молочно-белая блондинка. Светлая кожа. Голубые глаза.
Агнес словно ангелочек.
Позже, я буду трахать эту маленькую девочку.
— Папа.
— Что такое, Агнес?
— Обними меня крепче.
— Конечно.
Я обнимаю Агнес крепче.
— Я видела, как Мана-онээтян обнимается с Папой, я немного завидовала.
— В таком случае просто подойди и попроси меня об объятиях. Я сразу же обниму тебя.
Я пообещал.
— Я всё время буду с Агнес. Я сделаю всё, что Агнес захочет.
Я принял решение.
— Я люблю тебя, Папа.
Агнес трётся своими щёчками об меня.
Текстура кожи Агнес ощущается немного другой.
Потому что она полукровка?
Её кожа тоньше, чем у Мана или Мао-тян.
— Агнес, эмм, позже, Агнес.
— Я слышала это от Мана-онээтян и Рури-онээтян.
Говорит Агнес.
— Они сказали, что в первый раз больно, десу.
Ох, они тут разговаривали про потерю девственности, пока меня не было?
— Но Агнес будет терпеть, если это сделает её девочкой Папы.
Агнес улыбается мне.
— Мана-онээтян и Рури-онээтян сказали, что они выдержали всё это.
— Я тоже.
Мегу улыбается.
— Мне тоже было больно. Но после нескольких раз становится очень приятно.
Сказала Мисузу.
— Я предпочитаю, когда больно.
Мичи, перестань.
— Данна-сама изнасиловал нас всех. Все терпели боль. Поэтому ты тоже постарайся, Агнес-сан.
Сказала Мисузу. Агнес кивнула.
— Да, десу!
— Как только ты преодолеешь это испытание, мы станем настоящими сёстрами, потому посвяти себя ему!
Мичи даёт указания своей младшей сестре.
На самом деле, может она хочет быть старшей сестрой.
Затем.
В комнату заходит Шоу-онээсан.
— Реи-тян сейчас заводит белый фургон. Похоже, что Марго-сан на своей позиции тоже готова.
Ох.
Наконец пришло время для перевозки Ширасаки Сусуке.
— Мы не будем накачивать его наркотиками, так что мы свяжем его и засунем его в ящик или ещё во что-нибудь.
Ему потребуется время, чтобы прийти в сознание, если мы используем снотворное.
Разум Ширасаки Сусуке будет затуманен, если мы используем наркотики для его успокоения.
Это проблема.
Месть не свершится, если сознание Ширасаки Сусуке не будет ясным во время ритуала.
Если вы нападаете на кого-то, чьё сознание витает где-то в другом месте, то толку от такой мести не будет.
— Как только они приедут, я думаю, Реи-тян отведёт Рурико и Мао-тян в другую комнату.
Сказала Шоу-онээсан.
— Будет лучше, если Реи-тян не увидит свершение мести. Эта девочка слишком чистая.
Да.
— То, что должно произойти в этом особняке, не основано на справедливом суде и законе.
Правильным путём была бы сдача Ширасаки Сусуке в полицию и раскрытие всех его грехов на суде.
Затем Ширасаки Сусуке получил бы соответствующее наказание по японским законам.
Но.
— Наша ненависть не исчезнет после судебного заседания.
Сказала Мегу.
— Кроме того, есть много людей, которые не хотят, чтобы общество узнало о том, что Ширасаки Сусуке сделал с ними.
Сказала Мисузу.
Да, Нагиса, например.
Нагиса — бывшая проститутка, а ныне — заведующая обычным цветочным магазином.
На суде она должна рассказать о прошлом, о том, как её похитили, изнасиловали и превратили в проститутку.
Что случится с Мао-тян, дочерью Нагисы?
Должна ли она объявить, что была зачата во время изнасилования, а её отец неизвестен?
Дело не только в Нагисе.
Минахо-нээсан отпустила девочек из особняка в прошлом году, у большинства из них теперь другая жизнь.
Мы не можем рушить их жизни.
— Я думаю, то, что сегодня произойдёт, это жестокое линчевание. Тем не менее, пока мы не дойдём до конца, разум Куромори-сама не прояснится, да?
Сказала Шоу-онээсан.
— Полагаю, что это сильно впечатлит её. Так что я не хочу, чтобы Реи-тян видела это.
Да, именно поэтому мы также решили изолировать Рурико и Мао-тян.
Я не хочу, чтобы эти девочки познали тёмные глубины человеческого разума.
— Реи-тян всё ещё верит, что справедливость всегда побеждает. Она слишком невинная для охранника. Она не знает, что порой нам приходится делать грязную работу, связанную с подпольным обществом. Поэтому шеф Язава никогда не позволял ей работать в команде с кем-либо.
Сказала Шоу-онээсан.
— Конечно, нельзя считать это минусом. Есть много людей, которые не знают о грязном мире, которые думаю, что взрослые всегда правы, те, кто смотрят на жизнь через розовые очки. Я хочу, чтобы Реи-тян оставалась невинной охранницей.
Шоу-онээсан заботится о Реика от всего сердца.
— Эта девочка цветок. Я хочу, чтобы она знала только о внешней стороне службы безопасности Кудзуки.
— Да. Думаю, это правильно.
Пусть Реика остаётся простой и честной.
— Эм, я говорила с Куромори-сама раннее.
Сказала Мисузу.
— Она хочет, чтобы Реика-онээсама ожидала вместе с Рурико и Мао-тян.
— Ох, мы все думаем об одном и том же.
Сказала Шоу-онээсама.
— Ты ещё не разговаривала с Минахо-нээсан?
— Нет, я ещё не виделась с ней.
Несомненно, она занята приготовлениями.
— Шоу-онээсама, ты тоже будешь наблюдать?
Спрашивает Мисузу.
— Я руководитель службы безопасности Кудзуки. У меня нет выбора, мне приходится работать с грязным миром. Я готова замарать руки, кроме того…
Шоу-онээсан смотрит на меня.
— Я волнуюсь за тебя.
Меня?
— Ты прыгнешь в пламя ненависти Куромори-сама вместе с ней. Когда Куромори-сама и остальные сорвутся с тормозов, вполне возможно, что и ты примешь их бремя.
В отличии от Минахо-нээсан и остальных, у меня нет глубокой ненависти к Ширасаки Сусуке.
Конечно, я обозлён за то, что Ширасаки Сусуке сделал с моей семьёй.
Но я никогда не сталкивался с ним напрямую.
У меня нет такой жгучей ненависти, как у Минахо-нээсан и остальных.
— Я боюсь, что высокая напряжённость окружающих людей повлияет на твой дух.
— То есть мы подразумеваем, что все, кроме Данна-сама, ведут себя безрассудно?
Спрашивает Мисузу.
— Да. Есть такое.
— Но Кёко-сан и Марго-сан будут наблюдать за всем на месте.
Они остановятся, если ситуация выйдет из-под контроля.
Шоу-онээсан покачала головой после моих слов.
— Я знаю таких эксцентричных преступников, как Кёко Мессер. Этот человек с большой вероятностью слетит с катушек.
Ох, понятно.
Кёко-сан определённо страшна в гневе.
— Марго-сан тоже, она жила с Куромори-сама и остальными долгое время, поэтому мы не знаем, может ли она смотреть на ситуацию объективно.
— Поэтому ты здесь, Шоу-онээсан?
— Да, я решила, что буду наблюдать из соседней комнаты.
В таком случае, если ситуация станет опасной, то она сможет оперативно вмешаться.
— Я думаю, если сторонний наблюдатель вмешается в дело, то они быстро остынут.
Шоу-онээсан продумывает наперёд.
— Да, спасибо. Тогда я положусь на тебя.
— Ну, я тоже буду наблюдать в комнате вместе с Шоу-онээсан.
Сказала Мисузу.
— Я думала о том, где мне лучше расположиться, и решила, что это будет лучшим местом, дабы не мешать другим. Куромори-сама попросила меня присоединиться к Шоу-онээсама.
Мисузу.
— Ты уверена? Мисузу могла бы остаться с Рурико, Мао-тян и Реи-тян.
Честно говоря, я также не хочу, чтобы Мисузу видела свершение мести.
Но Мисузу
— Я хочу увидеть всё. Я позволю Рурико быть невинной принцессой.
Она смотрит прямо на меня.
— Я хотела бы выполнить свой долг, как женщина Данна-сама. В случае необходимости, у меня есть разрешение Куромори-сама, чтобы остановить процесс.
Ах да, она уже договорилась с Минахо-нээсан.
Мисузу берёт меня за руку.
— Мисузу и Шоу-онээсама засядут в соседней комнате, поэтому Данна-сама не будет поглощён этой атмосферой. Если что-то случится, то мы немедленно придём на помощь.
Мисузу беспокоится обо мне.
— Я думаю, может мне остаться здесь?
Говорит Мичи.
Ох, Мичи должна отправиться в школу, чтобы проследить за Эдди.
— Мы уже это решили, Мичи.
Мисузу говорит Мичи.
— Мне очень жаль.
Мичи сразу же склоняет голову.
— Слушай. Я хотела бы обсудить с тобой один момент.
Шоу-онээсан говорит со мной.
— То, что ты сделаешь сегодня… В последующей жизни, ты никогда не должен этого делать.
Это месть одного человека другому в одностороннем порядке без суда и следствия.
— Я знаю, что мы собираемся поступить неправильно.
Я являюсь членом преступного синдиката.
То, что мы сделаем, будет являться уголовным преступлением.
— Я решился на совершение преступления.
Ответил я.
— На самом деле, Юкино была права. Я совершил преступные действия по отношению к ней, и должен заплатить за это. Я не могу прислуживать Юкино до конца моей жизни, меня бы следовало посадить в тюрьму, отхлестать хлыстом или ещё как-нибудь наказать.
Агнес подняла голову, внимательно слушая меня.
— Но я решил не платить за свои грехи, связанные с Юкино. Я буду нести это бремя до конца моей жизни. Моё лицо будет невозмутимо, что бы ни случилось в будущем. В конце концов, у меня есть семья.
Агнес крепко меня обнимает.
— Я сделаю всё, каким бы ужасным оно не было, чтобы защитить свою семью. Я буду бороться, как бы страшно не было, я принял решение.
Я
— Грехи, искупление, да плевать на это всё.
Шоу-онээсан улыбается мне.
— Будь ты политиком или главой корпорации, то двойные стандарты были бы большой проблемой, но в нашем случае, думаю, всё нормально. Мы люди из подпольного мира, мы слишком заняты попытками выжить, нам нет дела до справедливости или чего-то подобного.
Затем она засмеялась.
— Раньше я ненавидела такой образ мышления. Я даже ненавидела Какка и шефа Язава, когда они сотрудничали с кем-либо, руководствуясь двойными стандартами. Но теперь я их понимаю. Просто тогда я была одинокой женщиной, которой некого защищать, кроме себя самой.
Шоу-онээсан.
— Я могу понять почему ты и твоя семья так близки. Тут не до разговоров о несправедливости и двойных стандартов. Что бы ни случилось, мы должны защитить нашу семью.
Точно.
Ради семьи, я готов.
— Хм?
Внезапно Мичи начинает потирать моё плечо.
— Ч-что такое, Мичи?
— Господин слишком напряжён.
Мичи шепчет мне на ухо.
— Жизнь такова, что пока ты можешь дотянуться до неё руками, ты должен делать всё возможное.
А?
— Это устная традиция древнего боевого искусства Кудо. Это то, чему учил меня мой дедушка.
Нет, это не устная традиция.
Разве это не личные мысли дедушки Мичи?
— Сейчас я могу дотянуться до Господина обеими руками. Мисузу-сама, Мегуми-онээсама тоже. Шоу-онээсама, Агнес-имото, вся наша семья.
— Да, ты права.
— Мы с тобой, поэтому не надо так напрягаться.
Мичи.
— Верно, мы не хотим, чтобы только Йоши-кун защищал нас. Мы также хотим защищать Йоши-куна.
— Да, Мисузу может дотянуться до Данна-сама.
Сказали они.
— Кстати, Господин.
Спрашивает Мичи, поглаживая моё плечо.
— Пожалуйста, представь, что мы все рядом с Данна-сама.
— Х-хорошо.
Я включаю воображение.
— Ширасаки Юкино там?
А?
— Нет. Юкино там нет.
Ответил я. Мичи
— Поздравляю. Господин успешно избавился от иллюзии Ширасаки Юкино.
Я.
Я понял, до сих пор я думал, что должен что-то сделать с Юкино.
Хотя Юкино не моя семья.
— Йоши-кун. Наконец этот образ исчез.
Мегу радостно смотрит на меня.
— Да, я тоже рада.
Мисузу улыбается мне.
— Я не поняла, что произошло, но ты выглядишь посвежевшим.
Сказала Шоу-онээсан.
Ох, понятно.
Она не моя семья.
Юкино никогда не будет моей семьёй.
Как только я впал в отчаяние.
Мой разум прояснился.
— Папа.
Агнес смотрит на меня с беспокойством.
— Я в порядке, Агнес.
Я улыбаюсь ей.
Учитывая всё это, у меня больше нет сомнений.
Я.
Я смогу исполнить свою роль в свершении мести со спокойным сердцем.
— Йо-тян, Мегуми, готовьтесь, они подъезжают!
Нэи входит в комнату.
— Рурико и Мао-тян, следуйте за мной!
— Ээ, куда мы идём?
Мао-тян спрашивает Нэи.
— Я приготовила много закусок! Сюда.
— Закуски!
— Не волнуйтесь, это не Умайбо, это печеньки Кацу-нээ.
— Яаааай!
— Они-сама, мне пора идти.
Рурико прощается.
— Да, позаботься о Мао-тян. Кстати, скоро к вам присоединится Реи-тян.
— Да, хорошо.
Рурико кланяется мне.
— Кроме того, Эдди тоже придёт!
А, Нэи?
— В конце концов, она не поладила с Мисс Корделией и прокралась в белый фургон Реи-тян. Рурико, присмотри за Эдди!
— Да.
Я
— В таком случае, Мичи, прости, но ты идёшь вместе с Рурико и остальными в ту комнату.
— Я.
Мичи выглядит недовольной.
Она считает, что Рурико сама могла бы присмотреть за Эдди.
— Рурико не сможет присматривать за всеми одна. Кроме того, мы знаем Эдди, она может просто выйти из комнаты и нарваться на нас.
А когда она увидит сцену мести, она этого не перенесёт.
— Ты действительно единственная, кто может утихомирить Эдди, так что, пожалуйста.
— Господин.
Мичи выглядит расстроенной. Мисузу
— Если что-нибудь случится с Данна-сама, то я сразу же сообщу Мичи. Так что ты сможешь броситься на помощь.
Мисузу смотрит на Нэи.
— Нэи-онээсама, в комнате Мичи есть тоже система наблюдения, да?
— Да, конечно.
— Можешь научить меня работать с ней, пока ритуал не начался?
— Хорошо.
— Этого будет достаточно, да? Или Мичи не доверяет моим словам?
Мичи
— Как прикажете.
— Хорошо, вы трое, следуйте за мной!
— Папа, пойдём, там закуски!
Мао-тян подбегает ко мне и говорит.
— Прости, Йо-тян пока занят делами.
— Угу, я поем с тобой закуски позже.
— Угх. А Агнес-тян что будет делать?
Мао-тян смотрит на Агнес в моих руках.
— Агнес тоже есть чем заняться.
Я говорю Мао-тян и крепко обнимаю Агнес.
— Скука.
— Не говори так. Рурико и Мичи с тобой, Реи-тян и Эдди скоро придут, и вы поиграете.
— Угу.
— Я тоже с тобой поиграю попозже.
— Я хочу принять ванну с Папой.
Сказала Мао-тян.
— Хорошо, мы примем ванну позже.
— Правда?
— Да, правда.
— Агнес-тян тоже.
— Да, и Агнес-тян.
Мао-тян улыбается.
— Поймала на слове! Ехехе!
Хаа, мне удалось поднять ей настроение.
— Идём, Мао-тян.
Рурико держит Мао-тян за руку.
— Увидимся позже.
— Да, Папа.
— Я махом примчусь, если что-то случится.
Наконец, Мичи склоняет голову и уходит.
Фуу.
— Могло быть и лучше.
Сказала Мисузу.
— Будет лучше, если Мичи не увидит Ширасаки Сусуке-сан.
Мисузу знает, что Мичи незрелая.
Она довольно опытна, как охранник, но.
Она может взбеситься, если почувствует зло от Ширасаки Сусуке.
— И ты, Мисузу, не накручивай себя.
Конечно, хорошо, что она будет присматривать за мной.
Но я не хочу, чтобы её психика травмировалась.
— Я решила стать женой Данна-сама вместе с Мегуми-сан.
Мисузу
— Поэтому, я всегда буду на твоей стороне.
Затем.
Пиликанье.
Шоу-онээсан достаёт из кармана устройство связи.
— Они прибыли.
Бывший хозяин этого особняка наконец возвращается.
Ширасаки Сусуке.
Месть начинается.
