Несмотря на то, что двое солдат из армии Жуй Линь были беспощадны, они точно знали, что делали. И хотя их удары веслами разрывали ее плоть и ломали кости, они не позволяли Нин Синь испустить дух. Наказание в виде ста ударов веслами и тридцати плетей должно было быть полностью приведено в исполнение, и они не позволили бы Нин Синь избежать даже одного удара!
Даже при всей своей злобности Нин Жуй оказался потрясен увиденным. В панике он уставился на Нин Синь, нижняя часть тела которой уже превратилась в кровавое месиво, он не мог поверить, что это его прекрасная дочь лежала сейчас на земле.
Ему хотелось ринуться вперед, но он должен был покориться, ему оставалось только собственными глазами наблюдать, как Нин Синь страдает от беспощадного избиения.
Сотня ударов веслами, и отмеряли их такие здоровые солдаты. Даже обычный человек, скорее всего, не перенес бы такого, но Нин Синь каким-то образом пережила сотню ударов. После побоев веслом ей казалось, что она вот-вот отдаст концы от навалившейся на нее невыносимой боли, но каким-то образом она все еще могла сохранять крупицу сознания.
И та самая крупица сознания заставляла ее жестоко страдать, и эта участь была хуже, чем смерть.
Терзавшая ее тело мучительная боль ощущалась так, будто кто-то полностью, кусочек за кусочком, раздавил ее позвоночник.
Солдаты армии Жуй Линь подняли Нин Синь. Нижняя часть ее тела уже превратилась в кровавое месиво, но, хотя ее дыхание и стало совсем поверхностным, она все еще пребывала в сознании. Ее длинные волосы совсем спутались и свисали во все стороны беспорядочными колтунами, прилипавшими к кровавому месиву ниже ее пояса.
Сотня ударов веслами завершилась, пришла очередь тридцати ударов плетью…
И Лун Ци собирался лично произвести эту порку.
Нин Синь приподняла голову и посмотрела мимо Лун Ци, чтобы взглянуть на стоявшую в сторонке Цзюнь У Се,
Она не думала, что сможет пережить сотню ударов веслом. Она полагала, что умрет во время наказания, но неожиданно оказалось, что ей удалось выжить.
По сравнению с сотней ударов веслом, тридцать плетей казались не такими мучительными, и Нин Синь почувствовала, как среди окутавшего ее всепоглощающего отчаяния загорелась маленькая искорка надежды.
Цзюнь У Се только приказала наказать ее в соответствии с военным уставом армии Жуй Линь. Означало ли это, что если ей удастся все это пережить, то она сможет жить?
Она уже видела тоненькую полоску света в окружившей ее тьме, и Нин Синь, ничего не в силах с собой поделать, затосковала о своей жизни. И это чувство невольно полностью вернуло ее в сознание, заставив прочувствовать каждую каплю мучений, что пришли после.
Но когда ее разум прояснился, Нин Синь заметила нечто, что ранее было скрыто от ее глаз. Она увидела крошечную головку маленького черного кота, что выглядывал из рукава Цзюнь У Се, и разум Нин Синь взорвался от этого поразительного откровения!
Этот маленький черный кот был размером с ладонь. Спрятанный в широком и просторном рукаве Цзюнь У Се, он был скрыт ото всех, и его можно было заметить только с того угла, где она стояла сейчас.
При виде маленького черного кота Нин Синь внезапно застыла. Даже боль в ее теле притупилась от этого шокирующего осознания, и она почувствовала, как холодные мурашки замаршировали по ее телу.
Все это время в Академии Западного Ветра был только один человек, который повсюду носил при себе свой кольцевой дух в виде маленького черного кота.
«Цзюнь Се… Цзюнь У Се…»
Глаза Нин Синь распахнулись от недоверия. В этот момент она, наконец, поняла, что все ее предыдущие усилия были совершено тщетны и бессмысленны.
Кроме внешности, она поняла, что Цзюнь Се и Цзюнь У Се отличались только характером, тогда как форма и размеры их тел были очень похожи, особенно эти холодные и проницательные глаза — они действительно были одинаковыми!
Цзюнь Се на самом деле оказался Цзюнь У Се!
Негодяй, которого все это время презирали все в Академии Западного Ветра, на самом деле оказался юной госпожой армии Жуй Линь!
Неудивительно…
Неудивительно, что, когда они были в Лесу Боевых Духов, Цзюнь Се так внезапно бросился спасать Лун Ци и его людей!
Нин Синь захотелось рассмеяться, но по-прежнему терзавшая ее мучительная боль не давала ей даже открыть рот, чтобы заговорить. Ей оставалось только смотреть на Цзюнь У Се глазами, наполненными невообразимой ненавистью и бессилием.
Теперь-то до нее дошло, что первый шаг, который она совершила тогда, не мог быть более ошибочным.
Цзюнь У Се оказалась не просто учеником, которого высоко ценил Гу Ли Шэн, еще она была юной госпожой Дворца Линь!
