Владыка Ада не ответила на вопрос собеседника, лишь помолчала пару секунд, после чего ее губы чуть приоткрылись и изрекли встречный вопрос: «А молодой господин — Чжу Чжичжа?»
«Какая наглость!» — услышав это, тут же закричал Бао Цзи. — «Наглая крестьянка! Осмеливаешься называть его высочество по имени?»
Не успели эти слова отзвучать, как из-за полога раздался свистящий звук.
В этот миг бесформенная холодная энергия ударила прямо в Бао Цзи.
Когда Владыка Ада нанесла этот удар… Он выглядел совершенно лишенным сил, лишь легкий ветерок, который чуть качнул полог. Но мгновение спустя энергия ускорилась, приняла форму молнии и стала неуправляемой.
Никто не знал, что за метод она использовала, что за прием, что за технику…
На самом деле, из восьми мастеров лишь двое смогли как-то среагировать на атаку.
Первым был… Бянь Цзи.
Внутренняя сила Помощника Бяня была на самом пике, он почти инстинктивно ощутил угрозу этой атаки. Он стремительно привел в движение свою силу, выбросил вперед энергетический заслон, чтобы поймать энергию в воздухе и ослабить удар.
А вторым… Шангуань Сы.
Будучи главой тайной службы, естественно, он не мог сидеть сложа руки и наблюдать, как с его подчиненным расправляются. В отличие от Бянь Цзи, господин Шангуань был сверхъестественно умел в физических техниках, в сражениях он больше всего полагался на свои ‘пять чувств’. В этом он очень походил на игроков.
Все произошло мгновенно! Шангуань Сы рванулся вперед и рукой заслонил Бао Цзи.
Но то, что произошло дальше, можно назвать лишь ‘ужасающим’.
Чшшшш… Бам… Бабах!
Один за другим последовали три звука…
Заслоняющая энергетическая атака Бянь Цзи была развеяна, как что-то нематериальное.
Руку Шангуань Сы пронзила молния, хлынула кровь.
А верхняя часть тела Бао Цзи… Превратилась в мясной бульон, он даже выдохнуть не успел, как лишился жизни.
При виде этой сцены в умах семи живых мастеров, без сомнения, мелькнула одна и та же мысль — Твою мать!’
Что же касается не практиковавших боевые искусства Чжу Чжичжа и Чан Вэйя… Хоть они не успели понять, что собственно произошло, но труп видели очень четко, потому тоже побледнели от испуга и не знали, что делать.
«Хорошо, вы двое заслуживаете звания императорских мастеров». — Пару секунд спустя снова послышался голос Владыки Ада. — «Талантливый помощник Бянь умеет видоизменять истинную Ци, это дело не из легких. Господин Шангуань так искусен в своем кунг-фу, это редкий талант… Если бы вы были авантюристами, то непременно занимали бы первое и второе места среди воинов Улинь».
Она говорил очень спокойно, и чем спокойнее был ее голос, то больший страх внушала эта женщина…
Страх был так велик, что никто не смел даже вдохнуть.
Во всем мире на этих семерых воинов такое давление оказывать был способен лишь один человек… Цао Цинь.
«Старшая…» — пять секунд спустя, Шангуань Сы нажатием на акупунктурные точки остановил кровотечение и мрачно сказал. — «Только что речи моего подчиненного были оскорбительны, смиренно прошу о прощении!»
Он действительно был умным человеком и быстро оценил ситуацию. Для него смерть Бао Цзи была вполне приемлема, в случае необходимости он мог бы даже пожертвовать Чжу Чжичжа…
«Хм…» — Владыка Ада хмыкнула и продолжила. — «Сейчас уяснили, как со мной следует разговаривать?»
«Ваш слуга… Бянь Цзи приветствует старшую». — Кто бы мог подумать, что обычно высокомерный помощник Бянь вторым после Шангуань Сы склонит голову.
Но их действия послужили хорошим примером… Остальные, глядя на поведение господина Шангуаня и господина Бяня, вынуждены были поступить также.
Потому Лу Юань, Мао Цзиньцай, Цзан Сю, Цао Го и Юй Фэй один за другим ладонями обняли кулаки и уважительно представились Владыке Ада.
А за тем это сделал и лекарь Чан…
«Чан Вэй приветствует…»
«Господин Чан Вэй… Вам нет необходимости называть меня старшей». — Кто бы мог подумать, что Владыка Ада прервет его. — «Я не осмелюсь взять на себя такую ответственность».
На первый взгляд… В этих словах не было ничего неправильного, ведь лекарь Чан из этих десятерых (теперь уже девятерых) был самым старшим. Но если подумать получше, то что-то здесь все же не вязалось…
Из недавнего выходила, что Владыка Ада ко всем была невежлива. Когда второй по старшинству в этой группе Бянь Цзи (ему было около шестидесяти) назвал ее старшей, женщина ничего не возразила. Теоретически… Пусть даже она не хотела, чтобы лекарь Чан называл ее старшей, для этого достаточно было первой половины фразы, не обязательно было говорить — ‘Я не осмелюсь взять на себя такую ответственность’.
Когда эти слова отзвучали, мужчины с недоумением повернулись к врачу.
«Пф… Пусть даже я не смог скрыться от твоих глаз, зачем было объявлять об этом во всеуслышание?» — в следующую секунду вся дряхлость Чан Вэйя испарилась, чуть сгорбленная спины выпрямилась, а его лицо помолодело лет на десять, даже тембр голоса из старческого превратился в зрелый мужской.
«Господин Чан… Вы…» — последним пришел в себя стоявший рядом с Чан Вэйем Чжу Чжичжа, он был больше всех потрясен преображение доктора.
«Ха… Ваше высочество, это правда…» — Чан Вэй холодно ухмыльнулся. — «Много лет назад я не был врачом…» — с этими словами он заложил руки за спину, в обычной манере великих воинов.
Услышав эти слова, лица семи великих мастеров просто перекосило. Особенно представителей тайной и сыскной служб… Для них допустить, чтобы в доверенные лекари императорского дворца затесался такой человек, а они ни сном ни духом, означало невероятную халатность.
«Нет ничего необычного в том, что вы не смогли его раскусить». — Холодно сказала Владыка Ада, понимая, что терзает их сердца. — «Это первый мастер Японии сорокалетней давности — Чан Синман. Он не только достиг вершины боевых искусств, но и овладел медицинскими знаниями, всесторонне одаренный человек». — Она выдержала паузу. — «Но… Примерно тридцать лет назад, Чан Синман внезапно исчез. Поговаривали, что он умер или ушел искать бессмертие. На самом же деле… Он замаскировался, пробрался на корабль японских пиратов и прибыл в Китай».
«Ха…» — Чан Вэй холодно ухмыльнулся. — «Я и подумать не мог… Что в ущелье на краю великой пустыни окажется кто-то настолько осведомленный о моей жизни…» — он взмахнул рукавом и без церемоний спросил. — «Вот только… Как ты обо всем этом узнала?»
«Очень просто». — Ответила Владыка Ада. — «Кое-кто рассказал мне».
«Кто?» — Чан Вэй бросил пронзительный взгляд на полог.
«Я…» — ответил ему другой…
Мягкий и спокойный голос.
Когда этот голос зазвучал все снова изменились в лицах… Включая и Владыку Ада.
В этот миг фигура Цао Циня появилась перед Чжу Чжичжа и Чан Вэйем.
Никто не видел, как он пришел, словно бы он все время здесь стоял.
«Цао Цинь…» — выражение лица Чан Вэйя стало суровым, руки в рукавах непроизвольно переместились на уровень груди.
«В чем дело? Ты хочешь бросить дымовую шашку?» — сказал Цао Цинь, не глядя на него. — «О… Нет же, это следует называть ‘ниндзюц/, так оно звучит выразительнее».
После этих слов Чан Вэй опустил руку: «Ты… Знаешь о ‘ниндзюцу?»
«Я много чего знаю». — Ответил Цао Цинь. — «В тот день, когда ты пришел в императорский госпиталь, я сразу понял, что ты не обычный человек». -Продолжал он. — «За те двадцать лет, пока ты дослужился до лекаря… Естественно, я сумел найти время, чтобы проверить твою подноготную».
«Пф! Пустой блеф…» — сказал Чан Вэй. — «Если ты так давно узнал меня, то почему не разоблачил?»
«А почему я должен был разоблачать тебя?» — задал встречный вопрос Цао Цинь.
«Естественно, потому что…» — Чан Вэй хотел что-то сказать, но замолчал.
Потом его лицо исказилось.
«Понял?» — ответил Цао Цинь. — «Раз уж ты смог терпеть двадцать лет, я тоже мог подождать. Когда бы ты показал свою натуру, тогда бы я тебя и схватил». — Он с ухмылкой поднял флягу и отхлебнул. — «Не к чему было арестовывать тебя в первый же день, ведь ты давно был готов к смерти. Потому я и не позволил тебе умереть… Я просто наблюдал за представлением, смотрел, как ты тратишь полжизни на предприятие, которое никогда не увенчается успехом. А потом, когда ты уже будешь считать, что победил, я покажу тебе, что все было зря…» -каждое его слово, как острый клинок, пронзало сердце Чан Вэйя. — «Это…
Лучший способ разделаться с таким, как ты».
Не только Чан Вэй, но и все императорские посланники чувствовали мурашки, что бегали по их спинам от слов евнуха. В данную минуту они тайно радовались — ‘как хорошо, что евнух Цао на нашей стороне’. Но в их сердцах ворочался так же и смутный страх… ‘Что делать… Если какие-то улики против меня попадут к нему в руки?’
«Ты… Ты…» — Чан Вэй так разозлился, что его тело помимо воли стало испускать убийственную ауру.
А Цао Цинь не сдвинулся с места, он продолжал стоять рядом с Чжу Чжичжа и говорить: «В сорок лет ты был легендой Японии. Как и все тираны, ты не мог позволить другим, превзойти твою силу, ты стал думать, как навечно сохранить свое превосходство, потому… И приехал в Китай». — Он выдержал паузу. — «Ты умен и знал, что в нашей стране множество сильных мастеров, это в Японии ты не имел себе равных, здесь же ты не был непобедим. Потому ты решил скрыть свою личность, притворился странствующим лекарем. Для вида занимался медициной и помогал людям, но на самом деле пытался найти информацию о Технике Вечной Жизни’».
С этими словами евнух Цао покосился на Владыку Ада: «Но в то время еще не существовало легенды о Владыке Ада, твои поиски оказались бесплодными, и ты решил приблизиться к императорской семье…» — он ухмыльнулся. — «Ха… Это было неплохое решение, ведь если в этом мире действительно есть какая-то Техника Вечной Жизни… То наш император не поскупится, чтобы заполучить ее. Даже если не саму технику, то хоть информацию о ней. Потому, после нескольких лет скитаний, ты, наконец, достиг уровня великого врача и пришел в императорский госпиталь, после этого… Ты счел, что твой план уже наполовину успешен». — Он развел руками и покачал головой. — «Кто бы мог подумать, что прождав тридцать лет и став семидесятилетним, когда ждать больше стало нельзя, тебе наконец повезет… Император направит людей в Погребальную долину за Техникой Вечной Жизни, а единственным врачом в сопровождении отправят тебя. Ха-ха… Я думаю, для тебя это стало большим сюрпризом, да?»
Услышав это, Чан Вэй уставился на Цао Циня и ответил: «Отлично… Ты все знаешь, ну и что с того?» — с этими словами он вытащил из-за пазухи восемь сюрикенов и распределил их между десятью пальцами. — «Я уже прибыл в Погребальную Долину, стою перед Владыкой Ада… Я разберусь с вами, потом с этой женщиной, и Техника Вечной Жизни будет моей».
«Ха-ха-ха…» — глядя на такого Чан Вэйя, Цао Цинь расхохотался. — «Чан Вэй, ты такой непонятливый… Ты же сам сказал… Что я ‘все знаю’, и ты считаешь… Что будь ты действительно в состоянии сделать все это, разве позволил бы я тебе и всем остальным стоять здесь живым?»
Холод. Эти слова заставили всех, кроме Владыки Ада, заледенеть.
«В императорском госпитале множество врачей, почему ты думаешь, император выбрал тебя, старика, который еле ноги таскает, для такого трудного путешествия?» — Цао Цинь задал вопрос с очевидным ответом, тем самым загоняя еще один нож в сердце Чан Вэйя.
«Ааааа…» — на это Чан Вэйю уже нечего было ответить.
Он закричал и ринулся в атаку.
Полетели восемь сюрикенов. Каждый из них словно бы обладал собственным сознанием, обойдя Цао Циня… Они устремились к Чжу Чжичжа.
Честолюбивый Чан Вэй считал себя непобедимым, даже атака Владыки Ада не удивила его (он лишь притворялся, что обескуражен, как и Чжу Чжичжа), а уж на семерых мастеров он и вовсе не обращал внимания, но… Чан Вэй опасался Цао Циня, он знал, что не имеет шансов в сражении с этим загадочным монстром, потому… Предпочел атаковать Чжу Чжичжа, таким образом пытаясь заставить
Цао Циня открыться. Если удастся убить евнух Цао, то остальные даже напасть на него не посмеют.
Однако… Чан Вэй и помыслить не мог…
Что Цао Цинь не сдвинется с места.
Этот чиновник сыскной службы спокойно стоял на месте и даже головы не повернул, когда Чжу Чжичжа умирал под атакой сюрикенов.
«Что?!» — Чан Вэй снова испугался, из-за того, что противник не сдвинулся, он и не открылся, потому японец не знал, как атаковать дальше.
«В чем дело?» — Цао Цинь снова отхлебнул из фляги. — «Неужели ты думал… Что я стою между тобой и его высочеством, чтобы защитить его?» — евнух с улыбкой покачал головой. — «Эх… Ты не заслуживаешь, чтобы после смерти твой труп остался цел».
Не успело слово ‘цел’ отзвучать, как семь разных атак… С грохотом дождем обрушились на спину Чан Вэйя.
