Эта новость потрясла людей так же сильно, как и смерть Ле Цзиньтяня. После смерти последнего, Замбротта остался единственным живым эйнхерием на Марсе, и поэтому его выдвигали как главного кандидата на пост командующего во время обсуждений. Достижения его личных подразделений также говорили «за» насчёт этого решения.
Среди лидеров других группировок были как стратеги, так и грозные воины, но редко можно было найти человека, который преуспел в обеих областях.
Когда новости дошли до глав группировок, им наконец пришло в голову, что лидером Марса должен был стать Бог Войны. Однако никто до сих пор не знал, кем был этот Бог Войны.
Вскоре, все боевые рыцари Марса поддержали решение сделать Замбротту следующим верховным главнокомандующим марсианскими силами; они будут сражаться бок о бок с первым драгунским полком до самого конца.
Такой поворот событий поднял славу Замбротты на новую высоту. Хотя под его командованием не было эйнхериев, он пользовался поддержкой непобедимого Бога Войны.
Решающим же фактором, закрепившим позицию за Замброттой, было заявление каэдианцев, что они также поддержат его.
Каэдианцы призывали различные группировки сил сопротивления к объединению под одним знаменем в это тяжёлое время. Они верили, что на роль лидера лучше, чем Замбротта никого нет. За прошедшие годы он проявил себя не только как смертоносный воин, но и как проницательный полководец. А его недавняя клятва верности Богу Войны означала, что у него есть поддержка грозного, богоподобного воина.
По правде говоря, Замбротта был далеко не таким могущественным, как Ле Цзиньтянь. Все знали, что он был воином двадцать седьмого уровня; он мог казаться непобедимым среди людей, но его сила и рядом не стояла с силой тёмного лорда. Все поддержали его как лидера не из-за его собственной силы, а из-за могущественного Бога Войны, стоящего за ним.
Из обрывков видеозаписей люди знали, что Бог Войны был единственным человеком, который мог противостоять Тёмному Лорду. И то, что Замбротта присягнул ему, также громко говорило о его способностях. В конце концов, даже сам Ле Цзиньтянь не смог убедить Замбротту присоединиться к нему.
Мою ожидал картины того, как мир людей развалится на части после смерти их лидера, однако его план провалился. И Дом Ле, и каэдианцы встали рядом с Замброттой, сплотив людей ещё сильнее, чем когда-либо.
Новому альянсу потребуется некоторое время, чтобы скорректировать цепочку командования. В таких опасных условиях все пристально следили за любыми действиями, которые могли бы подорвать сплочённость людей.
Как и всегда, Захари добился того, чего хотел. Сделать его марионетку лидером людей для него было всё равно, что прогуляться по парку. Было нетрудно заполучить верность Замбротты; сражение между ним и Шутником Эйнхерием изменило Замбротту. Ходили слухи, что Замбротта также схлестнулся с Богом Войны. После битвы последний смог убедить его в своей божественности и, в конце концов, заставить преклонить колени.
Каэдианцы же поддержали его из-за своей веры в Ван Дуна. Они знали, что Бог Войны и избранный были связаны, и поэтому поддержали представителя Бога Войны: Замбротту.
Впереди маячила угроза со стороны их общего врага, из-за чего альянс был быстро сформирован.
После восстановления порядка в марсианских силах сопротивления, Замбротта добился того, что каэдинцы стали чаще оказывать поддержку другим группировкам, чем раньше. Тем временем рыцари не спускали глаз с поля боя, посылая строгое предупреждение любой группировке, не желавшей поддерживать их командира.
Замбротта знал, что сила его армии исходит от дисциплины, и если он не будет достаточно осторожен и позволит загам отыскать слабое звено в силах сопротивления людей, они потеряют всё, чего достигли, принеся в жертву столько жизней.
У решения Замбротты о наступлении были свои противники. Многие главы группировок считали, что силам сопротивления нужно передохнуть и восстановиться. Однако эти обеспокоенные голоса были очень быстро отвергнуты другими, которые согласились с его приказом. Лучшая защита — это нападение; заги всё ещё были ошеломлены своими поражениями, и лучшего момента наброситься на них чем сейчас попросту не было.
Хотя смерть Ле Цзиньтяня стала серьезным ударом по силам сопротивления, реструктуризация и назначение нового лидера открывали для них новые возможности.
Одного существования Бога Войны должно было быть достаточно, чтобы укрепить уверенность солдат, и как лидер, Замбротта должен воспользоваться этим.
Однако и у Замбротты были свои заботы. Он считал, что заги гораздо быстрее приспособятся к изменениям ситуации, чем люди. Обещание подкреплений от перворожденных также висело над головой сил сопротивления людей, как дамоклов меч. Если это произойдет, люди на Марсе будут обречены.
Поэтому Замбротта был полон решимости отправить войска в наступление и как можно быстрее покончить с силами тёмного лорда. Чтобы заручиться ещё большей поддержкой в своём плане, он объявил своё решение божественной волей Бога Войны.
Скрываясь высоко в облаках Захари услышал, как Замбротта разглагольствовал о войне перед силами сопротивления людей. Когда он услышал слова Замбротты, что это была божественная воля Бога Войны, Захари не мог сдержать смех. Он был доволен находчивостью, смелостью и решительностью Замбротты в принятии решений.
Хотя наступление было естественным решением по мнению Захари, он понимал, почему обычные люди, не обладавшие военным опытом, не смогли прийти к такому выводу. Отдохнуть? Пусть мечтают! Стоит только людям замедлить своё наступление, как удовлетворенность закралась бы в их сердца, и уже было бы слишком поздно побуждать их снова бороться за свою жизнь. Захари потребовалось немало усилий, чтобы вдохновить солдат; постоянные бои были тяжелым бременем для его организма. Однако в войне наступал переломный момент. Он не мог спустить всё на тормозах. Солдаты считали его примером для себя, поэтому он должен был продолжать сражаться и побеждать.
Как только потери загов достигнут определенной планки, весь их план войны пойдёт коту под хвост.
— Господин Шутник, вам необходимо отдохнуть. — произнёс Уголь. Захари махнул рукой, и робот не поднимал эту тему снова. Уголь знал, что даже при наличии у него ИИ-чипа, он никогда не сможет понять людей.
— Ты на ногах уже как два дня, в конце-то концов. Пора бы и отдохнуть. — уговаривала Замбротту Белинда. При виде дочери на его нахмуренном лице расплылась улыбка:
— Спасибо, но я в порядке! Твой отец — эйнхерий, не забыла?
— Эйнхерии тоже должны отдыхать! Ты теперь главнокомандующий… Тебе необходимо заботиться о себе.
Мужчина потянулся всем телом, чтобы не дать усталости овладеть собой, но его лицо казалось обеспокоенным. Хотя он и убедил силы сопротивления продолжать наступление, вместе с этим возросли и потери. Некоторые лидеры открыто обвиняли его в отправке своих солдат на убой.
Замбротта не возражал против обвинений; это была война, а не детские игры. Однако он признал, что ему необходимо как-то сдержать стремительно растущие потери. Но, несмотря на трудности, он по-прежнему твердо верил в своё решение.
— Ладно, ладно! Я передохну… Слышал, что у тебя появился парень, верно? Кто этот мальчик?
— Папа, не верь слухам. Я и думать не буду думать о том, чтобы найти себе парня, пока заги не уберутся с нашей планеты.
— Как амбициозно, хорошо, хорошо! Но, как твой отец, я обязан подать жалобу. Я не хочу ждать ещё восемнадцать лет, чтобы увидеть, как ты выходишь замуж. — засмеялся Замбротта.
— Папа, мы ещё не встречаемся! — покраснела Белинда.
— Ладно, ладно! Я не буду спрашивать тебя об этом, ха-ха! — реакция дочери позабавила Замбротту.
— Папа, ты выглядишь встревоженным. Что тебя беспокоит?
— Что ещё кроме этой проклятой войны может меня тревожить? — озадаченно улыбнулся Замбротта.
— Ты лжешь. У тебя нос дернулся… ты всегда так делаешь, когда врешь! — подметила Белинда; она хорошо знала своего отца.
— Могу я оставить себе хоть немного личной жизни, пожалуйста? — притворно нахмурился Замбротта.
— Это насчёт Бога Войны? — продолжала допытываться девушка.
Собравшись с мыслями, Замбротта спросил: — Что ты о нём думаешь?
— Почему бы тебе не рассказать мне о нём побольше. Может быть, я смогу подкинуть тебе парочку советов.
Достав сигарету, Замбротта закурил и затянулся:
— Статус лидера свалился на меня слишком быстро и слишком внезапно. Я до сих пор не могу поверить, что это произошло.
