Меня зовут Робо. Я живу в Голене, а ещё я бедный авантюрист.
В Голен я прибыл прошлой зимой. Услышал, что в подземелье можно найти железных големов — и приехал подзаработать деньжат.
А потом я внезапно обзавёлся полем и поселился тут на постоянной основе.
Вообще, я пятый сын фермера, а потому мне всегда хотелось собственное поле.
Первый сын унаследовал все поля семьи, и я, вместо того, чтобы как раб трудится на него, предпочёл стать авантюристом… Вот почему я даже в самых смелых своих фантазиях не представлял, что обзаведусь своим собственным полем, к тому же так недалеко от подземелья.
Потому то я переехал. Упс, тут сорняки растут. Культурные растения быстро растут от столь близкого соседства с подземельем, но к сорнякам это тоже относится, а потому их нужно своевременно пропалывать.
В общем, мне очень нравится, что я стал фермером. Я серьёзно, у меня улыбка на лице расплывается, когда об этом думаю.
После того, как я обзавёлся полем, меня стали больше гоблины для удобрений волновать, чем железные големы.
Иногда, по настроению, я вхожу во временную группу с другими деревенскими авантюристами ради охоты на железных големов, но дальше этого не заходит.
Как раз когда я закончил ежедневный уход за своим полем, и из дел мне только и оставалось, что следить за ним, ко мне пришли поговорить Зун и Доко.
— Хей, Робо. Опять на своё поле любуешься?
— Коль так сильно любишь своё поле — женись на нём!
— Завалите пасти. Вы вечно так о моём поле, но я вам так скажу — если бы я мог, я бы женился, я люблю своё поле!
Мы вместе посмеялись.
Эти двое — мои товарищи, тоже получившие поля в Голене. А ещё я часто с ними в одной группе хожу. Хорошие они парни, с приятным характером.
— Эй, я собираюсь немного поохотиться на железных големов, не хочешь присоединиться?
— Я настроен сегодня хорошенько напиться. Было бы замечательно, если бы ты пошёл с нами, Робо.
— Я пойду. Как раз время свободное есть. А что насчёт тачки?
— Зун всё заготовил, тебе только со своим прийти.
— Без проблем.
Вернувшись на минутку домой, я достал свою экипировку. О ней я тоже постоянно забочусь, а потому мои приготовления заняли буквально несколько секунд.
— Будешь сегодня молиться?
— Ну конечно.
После этого обмена фразами мы направились в одно местечко перед подземельем.
Чистое здание с белыми стенами и голубой крышей.
Церковь.
Церковь Футонизма возникла в Голене внезапно (по словам Мэра Кимы, он заказал её возведение своему знакомому магу), но уже стала незаменимой для деревни.
Причина: После молитвы Футонизму в подземелье встречаешь железных големов.
Причина: Чтение писаний в церкви исцеляет от бессонницы.
Причина: Монахини ну настолько-настолько-настолько красивые, что после встречи с ними чувствуешь себя странным образом освежённым.
Особенно он эффективен против бессонницы и недосыпа. Я слышал, что даже лорд Сиа обратился в Футонизм.
Возможно, именно поэтому Футонизм стал распространяться в Сиа.
И я тоже футонец.
Я и до этого был приверженцем очень авантюристической религии Белой Богини, но поскольку тут речь о побочной религии, я стал верить ещё и в Футонизм. С тех пор, как я стал молиться Футонизму, у меня улучшилось самочувствие, а потому для меня он теперь — религия номер один.
В любом случае, я молюсь Футонизму перед сном, да и сказать-то мне достаточно всего лишь [Спокойной ночи]. Впрочем, даже это не обязательно.
Даже когда я просто улыбаюсь своему полю — тоже молитва Футонизму, а потому это лучшая религия для меня.
Мы прошли через двери церкви.
Внутри было чисто и спокойно, тёплый свет разливался через цветную мозаику стекла.
Воздух казался мягким — влажности в нём было ровно столько, чтобы не казалось сухо.
Легкий бриз пронёсся по церкви, разгоняя застоявшийся тёплый воздух, и врезался в нас, обдав небольшой теплотой помещения. Зал казался таким умиротворяющим, что мы все непроизвольно зевнули.
В церкви находилось несколько футонцев, заснувших с книгами в руках.
Книги, которые они читали, можно брать бесплатно — очень щедро. Наверное, их пожертвовал мэр Кима?
В этот момент к нам подошла монахиня. Главная монахиня — Суйра.
Её розовые волосы жизнерадостно подпрыгивали, и нас окутал приятный аромат.
Носила она костюм монахини, который должен быть олицетворением чистоты и непорочности, но вот только её сексуальное тело вовсе не было спрятано под ним.
Не уверен, в подвижности тут дело или нет, но юбка костюма сбоку имела разрез, открывающий вид на ноги под ней. Очень эротично. Её грудь подпрыгивала при каждом шаге, приковывая мой взгляд. Какие бёдра, какая попа, такие, что я прямо таки хочу… А! Нет-нет. Я не какой-нибудь там извращенец. Я не как мэр!
— О? Робо, Зун, Доко. Вы пришли сюда помолиться?
Её чувственный голос ублажил мои уши и послал волну наслаждения по спине.
Интересно, как много людей приняли веру только из-за Суйры?
Опять же, все монахини тут были красивыми. Как женщины.
Как монахини, наверное, тоже?..
Ну, то есть, все (я в том числе) очень рады, что монахини такие молодые и красивые.
— Да, ради молитвы, сестра.
— Суйра, вы сегодня особенно красивы.
— О, вот подношение от меня.
С этими словами Доко стремительно вручил монахине выращенный у себя на поле овощ.
— Эта морковка выглядит вкусно! Спасибо большое.
Её щёки покрылись румянцем, монахиня с большой страстью поднесла морковку к своему лицу и осыпала её поцелуями и лёгкими прикосновениями. Видимо, ей очень нравятся овощи, и она явно считает их вкусными. Как же завидно… Нет, ничего. Ничего!
Доко, а чего ты вперёд выгнулся? Впрочем, нет, не отвечай, я и так понял.
— Похоже, что вы все собираетесь в подземелье — помолитесь перед уходом? Если вы торопитесь, то может сегодня будем не так формальны?
— Ага.
Мы все передали по медяку монахине. Хотя милостыня и не обязательна, говорят что благословения с ней эффективнее.
Бог предпочтёт защитить того, кто дал ему что-нибудь взамен, чем того, кто ничего не дал, не так ли?
А заодно у нас каждый раз есть повод невзначай потрогать ладонь Суйры.
— В таком случае… Давайте поработаем ровно столько, чтобы хорошо спать… Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Мы отдали писание обратно сестре, держащей руки перед своей грудью.
Ну, всё потому, что сегодня мы без формальностей.
— Хорошего дня вам всем.
— Ага, мы пошли!
— Деньги зарабатывать будем!
— Ждите сувенира, Суйра.
Когда тебя провожает монахиня — это прекрасно. Прекраснее некуда.
Настолько, что я бы хотел, чтобы мне говорили «С возвращением!» каждый раз, как я вновь прихожу в церковь.
С освежающим чувством мы направились в подземелье.
