«Дороги, которые никуда не ведут, заводят дальше всего». (Жорж Вольфрам)
После брифинга мы разошлись по своим каютам, я просмотрел дополнительную информацию, которая была у меня на нейросети. В лучшем варианте должно быть примерно так: мы летим на десантных челноках, а затем нас с небольшой высоты скидывают в заданном районе. После этого мы начинаем шерстить всю округу и пытаемся найти этих уродов, а затем, генеральная зачистка от всех уродов, которые стараются разодрать КС на части в такое время, нет, чтобы попробовать всё сделать мирно. После просмотра досье каждого, мне стало немного дурно от осознания того, что мы с этими уродами принадлежим к одному виду. Там было много чего написано, но больше всего меня зацепило похищение детей и взрослых, над которыми они ставят опыты якобы во имя человечества, тогда возникает вопрос, а почему они не ставят такие опыты на себе?
Зашел в каюту и сел в свое место, щелчки оповестили меня о том, что теперь я надежно закреплен, чтобы убить время мы начали неспешный разговор с Кирой и Ирвином. Они мне рассказывали о своих занятиях в моё отсутствие: это были насыщенные дни, во время которых они навещали меня и проводили время вместе. В какой-то момент по кораблю прошла вибрация, и мы почувствовали кратковременную невесомость, и вот мы опять в космосе, мчимся через тьму и пространство, чтобы опять вступить в бой с противником, даже если у него будет человеческое лицо. Полет запомнился только фрагментами, которые отпечатались в моей памяти на долгие годы. Как-то раз, я проходил рядом с трюмом, в котором разместили адских ныряльщиков, честно, совершенно случайно, может просто хотел навестить Нолана, а то после того случая он меня как огня боится. Скорее всего, он думает, что в один прекрасный момент я просто его случайно поломаю или раздавлю, кто виноват в том, что я был рад видеть знакомое лицо, которое тоже смогло пережить сражение за Толиман.
Я шел в сторону трюма, когда вдалеке услышал звуки песни, мне стало интересно, а раз в таком скучном поле делать особо нечего, то мои стопы направили моё бренное тело в сторону пения. Остановился перед входом в трюм и прислонился к стене, чтобы послушать, как адские ныряльщики поют песню. У них были грубые голоса, но это не уменьшало волшебства момента, когда суровые мужики, битые жизнью, радуются таким простым вещам. Они решили спеть другую песню, у меня по коже пробежали мурашки, как будто кто-то давным-давно написал эту песню о суровой жизни адских ныряльщиков.
«Светит незнакомая звезда,
Сквозь бронестекло родного шлема,
Тают как туман светогода,
В дюзах, отмотавших полвселенной.
Снова с черной бездною на «ты»,
Снова в орбитальном я паденье,
Лишь в каюте крошечной цветы —
Те, что подарила любимая на взлете-е-е…
Вперед, презирая молву,
Где звезды сверкают, как би-и-исер,
Я в буднях суровых живу,
Чтобы только мечталось Кэ-эС-у-у.
Битвы в неизведанных мирах,
Под чужими лунами и небом —
ШК не дрожит в моих руках,
Истиной питаюсь я как хлебом.
Пусть патриотизм не в цене,
Но я защищаю мир дозором,
Лишь голограмма любимой на стене,
Смотрит на меня чуть-чуть с уко-оро-ом…»
В своей жизни я мало слышал, как люди поют вживую, но это оставило неизгладимое впечатление об этих людях. Они тоже обычные люди, у которых есть страхи, чаяния, мечты и желания. Меня заметили, после чего пригласили еще одного странника далеких звезд присесть к их маленькому столу, который адские ныряльщики собрали из пары ящиков с БК. Я позвал Киру и Ирвина, чтобы ребята тоже присоединились к нам, а вот когда в нашем кругу появилась дама-валькирия в боевом скафандре, было даже пару песен романтического характера. Как тогда пыхтел Ирвин, он у нас оказался еще тот собственник и мог приревновать Киру даже к ксаргам, которых мы все дружно ненавидим.
Был еще один случай, который я хорошо запомнил: один парень не из робкого десятка решил поухаживать за одной девушкой, которая тоже была преторианцем. Было весело смотреть за его потугами, со стороны казалось, будто гном пытается ухаживать за великаншей. Однажды он так ей надоел, что она просто подняла его и потащила в трюм, где некоторое время учила манерам, там были высокие потолки, так что, скорее всего, она учила его летать, а в процессе он научился манерам. По такому веселому случаю Нолан даже вспомнил курьезный случай и нам его рассказал. Мы в то время смотрели, как можно играть адским ныряльщиком вместо мяча, которого подкидывают и ловят: этот молодой парень был без боевого скафандра, что, из-за легкости, придавало ему дополнительную летучесть.
— Знаешь, Арт, я тебе расскажу одну поучительную историю, которая случилась с моим вымышленным другом в далекой-далекой галактике из прошлой жизни. Как, интересует такой рассказ?
— Давай, Нолан, говори уже, что за история.
— Как то я зашел к своему другу, он тогда лежал в больнице весь перебинтованный. Нас тогда много было в его палате, и вот в этот самый момент зашла девушка, атлетически сложенная и достаточно сильная, прямо как вот эта преторианка, подкидывающая адского ныряльщика, в её руках была корзина с фруктами. Мой вымышленный друг увидел её, и у него пошла пена изо рта, он начал биться как припадочный и кричать в сторону той девушки проклятия. Девушка не выдержала такого приветствия, разрыдалась, кинула корзину и выбежала прочь.
Он посмотрел с некоторой опаской на Киру, но потом продолжил говорить.
— Нам стало интересно, в чем дело, и мы с пристрастием допросили моего ненастоящего друга, через пару минут он раскололся и выдал всё, как на исповеди. Дело оказалось вот в чем: у него была розовая мечта устроить шуры-муры вот с такой культуристкой, как вот эта преторианка, — он аккуратно показал пальцем в сторону незадачливой парочки, которая весело проводила время. — Он записался в спортзал и долго туда ходил, а через некоторое время всё-таки увидел объект своего воздыхания, почему именно она, всё очень просто. Другие девушки тоже были хороши собой, но только эта девушка, когда занималась на тренажерах, то стонала так, что сбегался весь зал.
Он отошел на пару шагов, а потом начал говорить полушепотом.
— Вот мой друг и решил начать ухаживать за ней, он долго ломал себе голову, а потом плюнул и решил действовать дедовским методом, который в себя включал: кино, конфеты, цветы, комплименты и так далее. Оказалось, что под личиной «бабы-молота» срывалась застенчивая девушка, так что в постели они оказались в кратчайшие сроки. Стонать его девушка начала уже в прихожей, из которой они переместились в кровать, а там продолжалось веселье. Вот тогда он понял, что она мечта всей его жизни, ему было очень хорошо. Вот когда они вдвоем уже дошли до пика наслаждения, и он был готов ко всему остальному, вот в этот момент он почувствовал, что стальные руки его девушки нащупали его задницу.
Мы с Ирвином переглянулись, так как не знали, к чему Нолан ведет.
— Так вот эта железная хватка начала жать его пятую точку сильней и сильней, он даже пикнуть не успел. В этот момент его девушка дошла до конечной остановки и начала биться в конвульсиях, она кричала голосом противоракетной сирены. Стальные руки сжали его булки, а потом она одним широким движением порвала его жопу по шву, как говорится от уха и до уха, затем были: визг, кровь, скорая помощь и все остальные дела.
Я упал на пол и начал смеяться, да это был черный юмор, только в стиле Нолана, Ирвин тоже ржал по полной программе, а вот Кира стояла красная как рак, а потом показала свой пудовый кулак Нолану, после чего развернулась и пошла в сторону нашей каюты. Через некоторое время, мы пришли в себя и поднялись, а Нолан продолжил свою прерванную речь.
— Я это к чему сказал, надо быть аккуратными с желаниями, а то они имеют свойство исполняться, только часто не так, как ты хотел. Вон тому балбесу, которого до сих пор подкидывают, повезет, если у них ничего не получится, а то кто знает, порвут его еще на две половинки.
Это были самые запомнившиеся моменты нашего путешествия до системы Цегинус, полет был спокойный и только тот незадачливый адский ныряльщик получил пару ушибов, а вот все остальные просто прониклись рассказом Нолана и даже не помышляли, чтобы начать приставать к девушкам в подразделении преторианцев, а то кто знает, чем это может закончиться.
