Это было особенно верно для художников, отобранных во время различных конкурсов, когда Лу Шэн только начал изучать законы.
Теперь они занимали высшие позиции в различных сферах жизни. Со временем они стали в обществе довольно влиятельными фигурами.
Художники Ока Бога чувствовали себя все более бессильными в противостоянии с Серебряной Рукой, обладающей таким преимуществом.
Возможно, год назад Око Бога все еще могло опереться на силу своих элит, однако сейчас восемьдесят процентов могущественных художников мира, так называемых Святых Художников, были членами Серебряной Руки.
У Ока Бога остался только один Святой Художник, Август, считавшийся самым могущественным человеком на планете. Его картины могли влиять на природу, живых духов, погоду и рельеф местности. Никто не знал, каков, на самом деле, его уровень.
Даже Лу Шэну было трудно себе представить, как можно при помощи картин достичь подобного.
Только благодаря тому, что Август смог отбить совместную атаку трех Святых Художников Серебряной Руки, Око Бога было спасено.
Лу Шэн был человеком, ценившим талант. Следовательно, он не сам руководил атаками.
На протяжении многих лет у него не возникало никаких проблем с пониманием техники культивирования Предела Потусторонней Пустоты. Всё шло гладко. С помощью подчиненных ему художников он с легкостью преодолевал узкие места.
Были подготовлены и другие элементы. Как только девять краеугольных камней будут установлены и сформированы все символы, его Мир Сердца начнет естественным образом циркулировать и он прорвется в Область Спутанного Сознания.
Имея слишком много свободного времени, Лу Шэн довел свое физическое тело до предела культивирования.
Используя Кулак Мгновенного Разрушения, изученный в предыдущем мире, он быстро восстановил большую часть силы Императора Кулака Дьявольской Тени.
К сожалению, из-за ограничений этого мира он не смог высвободить даже свою Внутреннюю Цепную Ци. Она только и могла, что укрепить его тело.
— Хорошо. Вы свободны. Надеюсь, такое больше не повториться. Жду от вас конкретных действий, — небрежно сказал Лу Шэн.
Двое великих художников вели себя так, словно внезапно получили помилование.
Будучи выдающимися личностями, познавшими дух и сердце живописи, хотя они и не были такими же могущественными, как святые художники, все же достигли определенных вершин среди обычных живописцев. Однако на фоне Лу Шэна эти двое выглядели не сильнее собак.
Дождавшись, когда они уйдут, Лу Шэн выглянул в окно. В тусклом солнечном свете две черные вороны с расширенными зрачками стояли на подоконнике и чистили перья.
Вокруг было, по меньшей мере, тысяча подобных ворон. Всеми ими управлял святой художник Черное Перо. Их предназначение заключалось в поднятии тревоги в случае обнаружения врага. Их когти были пропитаны сильнодействующим ядом. Простая царапина приводила к верной смерти.
Они были лишь одним из нескольких десятков уровней защиты этой базы.
— Дьявольская картина еще не закончена… но я больше не могу ждать, — пробормотал Лу Шэн. Он легонько покрутил в руке кисть.
«Если Август захочет, он сможет ее дорисовать, но такие вопросы нельзя решать путем принуждения. Мне нужен могущественный святой художник из моего лагеря».
Лу Шэн, возможно и попытался бы справиться с этим самостоятельно, но у него совсем не было таланта.
Изучив технику культивирования, созданную святым художником, самое большее, что он смог сделать — достичь уровня, близкого к уровню Августа. Однако по какой-то непонятной причине он всегда на один уровень от последнего отставал.
«Самое большее, я могу остаться здесь еще на десять лет. Если к тому времени я не найду другой способ, придется использовать Deep Blue, чтобы получить наиболее полную конструкцию…» — на самом деле, Лу Шэн не хотел довольствоваться тем, что есть. Эта структура была чрезвычайно важна. Согласно записям формулы мастерства Предела Потусторонней Пустоты, качество этой конструкции определит потенциал его будущего прогресса, скорость культивирования, силу в реальном бою и другие вещи.
Эксперты Области Спутанного Сознания и выше в бою с себе подобными, в основном, полагались на системы циркуляции энергии, такие, как Мир Сердца.
Так было с небесными дьяволами и существами из других систем.
Бжж… Бжж…
Он пребывал в глубокой задумчивости, когда зазвонил лежащий перед ним на столе мобильный телефон.
Нахмурившись, он принял вызов. Это был звонок от Чжо Сыцина.
— Алло. Кто это? — он никогда не относился хорошо с своему ненадежному отцу.
Причина крылась в том, что этот человек вечно его позорил. Если не хочешь рисовать нормальные картины, расписывай тетрадные обложки. Как бы то ни было, рисовал он очень аккуратно. Очевидно, он тщательно изучал объекты, которые потом переносил на холст.
Голос на другом конце провода звучал неуверенно.
— Ты ведь Сяо Ю? Это твоя тетя. Кое-что случилось с твоим отцом! Приезжай в третью больницу города Куньмин. Поторопись! — донесся из динамика громкий женский голос.
— Что случилось? — Лу Шэн вскочил. Хотя ему было неловко за такого отца, он все же был благодарен ему за то, что тот заменил ему и отца, и мать.
Он не мог допустить, чтобы с ним что-то случилось.
Лу Шэн быстро нажал на красную кнопку в своем ящике.
Рядом с ним поднялся черный экран. На экране отобразилось местоположение источника входящего вызова.
Спустя минуту источник был определен.
Это действительно была третья больница города Куньмин.
— Твой отец попал в аварию. Врачи сейчас борются за его жизнь! — пояснила женщина, представившаяся его тетей. — Приезжай поскорее. Я попрошу кого-нибудь забрать тебя из университета!
— Хорошо, — Лу Шэн завершил звонок. Затем посмотрел на часы.
— Кто-нибудь! — низким голосом крикнул он.
В дверь кабинета резко постучали. Вошли мужчина и женщина-телохранитель в черном боевом облачении.
— Соберите команду. Через час я вылетаю в Куньмин, — приказал Лу Шэн. Судя по выражению лица, он пребывал не в лучшем настроении.
— Господин, на каком самолете вы хо… — опустив голову, осторожно начал телохранитель.
— Самом быстром, — Лу Шэн хлопнул кистью по столу.
Он ясно помнил, что Чжо Сыцин находился под защитой телохранителей семьи. Хотя внутри семьи были свои проблемы, они обычно проявляли сдержанность.
Поначалу он не хотел ввязываться в дела семьи. Он решил предоставить Чжо Сыцина самому себе. Однако с произошедшим он тоже не мог мириться.
«Неужели он не может оставить меня в покое…» — настроение Лу Шэна было совсем не радужным. Его дьявольская картина еще не была закончена, и у него не было времени заниматься чем-то другим.
***
Час спустя.
Лу Шэн вышел из международного аэропорта Куньмин. Кто-то уже ждал его с табличкой на улице.
Аэропорт был переполнен людьми. Лу Шэн не пошел по вип-проходу. Замаскировавшись под обычного студента, он пошел вместе с другими пассажирами по общему коридору.
— Сюда! — замахав табличкой, закричал Лу Шэну загорелый мужчина.
Лу Шэн поспешил к нему. Вслед за этим человеком он вышел из здания. Некоторое время они ждали у дороги.
Вскоре перед ними остановился роскошный серебристый спортивный автомобиль.
— Запрыгивай, — за рулем сидела красивая длинноволосая девушка в облегающем белом свитере и темных очках.
Ее волосы были слегка завиты, глаза блестели, зубы были белыми, а кожа светлой. На шее висел кулон из небесно-голубого драгоценного камня. Приблизившись, Лу Шэн уловил слабый запах дорогих духов.
Лу Шэн, молча забравшись внутрь, уселся на заднее сиденье.
— Моя мать — твоя тетя. Меня зовут Линь Шэнъя. Если по возрасту, то я твоя старшая кузина, — после того как Лу Шэн сел в машину, небрежно представилась девушка.
— Я понял. Каково состояние Чжо Сыцина? — спросил Лу Шэн в ответ на ее приветствие.
— Критический период уже прошел. Узнаешь больше, когда приедем в больницу, — коротко ответила Линь Шэнъя.
Она смотрела на Лу Шэна через зеркало заднего вида. По правде говоря, если бы мать ее не заставила, она ни за что не поехала бы за своим кузеном.
У нее был только один младший кузен — Чжо Сыньсин. Ей было наплевать на этого ублюдка — порождение интрижки ее дяди с другой женщиной.
Линь Шэнъя даже не хотела с ним разговаривать. Она молчала на протяжении всего пути.
Она прокладывала себе путь в потоке машин привычными движениями. Спустя десять минут машина остановилась перед слегка потрепанным зданием.
— Мы на месте, — Линь Шэнъя нетерпеливо постучала по рулю.
Лу Шэн, нахмурившись, выглянул наружу.
— Это и есть больница?
— Нет, но тебе все равно придется выйти, — резко ответила Лин Шэнъя.
В этот момент к машине подошел молодой человек. На вид ему было лет двадцать. Он был одет в облегающую белую футболку, на шее висели наушники.
— Сяо Я, ты его привезла?
— Хм. Это точно он, — выйдя из машины, указала на Лу Шэна Линь Шэнъя.
Парень смерил Лу Шэна пренебрежительным взглядом:
— Зачем было нужно его вызывать в такое время?
Выбравшись из машины, Лу Шэн посмотрел на парня.
— Показывай дорогу. Где Чжо Сыцин?
— Ха, так ты называешь отца? — рассмеялся парень. В его голосе слышалась легкая насмешка. — Следуй за мной.
Лу Шэн спокойно последовал за парнем.
Линь Шэнъя пошла следом. Войдя в здание, они поднялись на верхний этаж.
Выйдя из лифта, Линь Шэнъя, достав ключ, отперла дверь. Игнорируя Лу Шэна, она продолжала разговаривать с мужчиной, время от времени заглядывая в свой телефон.
Лу Шэн вошел в комнату. Комната была не очень большой. В центре стояла длинная кровать, накрытая огромным стеклянным колпаком. Сквозь стекло можно было рассмотреть расставленные вокруг кровати инструменты.
На кровати лежал Чжо Сыцин. Он был полностью забинтован. Только его глаза были открыты и они сейчас были обращены к двум стоящим у кровати людям.
Рядом с кроватью сидела хрупкая, красивая девушка. Ее волосы были собраны в хвост. На ней было надето черное платье, стройные ноги обтягивали белые чулки.
Красивое лицо девушки было залито слезами, словно она только что перестала плакать. Ее глаза слегка припухли.
Рядом с ней сидела элегантная женщина. Ее внешность и манера держаться были идеальными. На вид ей было лет тридцать. Она была одета в строгий костюм. Ее покрасневшие глаза тоже были опухшими.
— Чжо Сыцин, расскажи мне, что произошло? — Лу Шэну сейчас было не до этих двоих. Приблизившись к кровати, он посмотрел на отца.
— Кхе, кхе, кхе… — Чжо Сыцин поперхнулся собственным дыханием. Однако, увидев, что его сын выглядит далеко не дружелюбно и, кажется, сейчас впадет в ярость, он испугался. Он неловко засмеялся.
— Это несчастный случай… я попал в аварию… Почему ты здесь? Разве я не просил вас ему не сообщать? — последний вопрос он адресовал молодой женщине.
— Похоже, ты в порядке, — Лу Шэн собирался сказать что-то еще, когда в дверь вошел высокий толстяк в серебристом костюме. За ним следовало четыре телохранителя.
Толстяк неискренне улыбнулся.
— Позволь старшему брату на тебя посмотреть. У тебя сломаны ноги, сломаны руки… еще разрыв печени… я ведь уже говорил тебе об этом, верно? А я ведь предупреждал тебя быть осторожным, когда выходишь из дома. Говорил, что ты должен осторожно переходить дорогу. Посмотри на себя, разве я был не прав?
Он посмотрел на Чжо Сыцина. Затем перевел взгляд на Лу Шэна.
— Это, должно быть, отродье той самой Чэнь Сяо. Третий брат, я говорю это не потому, что я твой старший брат. После того, как ты едва не погиб… кажется, ты что-то замышляешь, раз вызвал его сюда…
Разговаривая, этот человек буквально выдавливал из себя улыбку — его эмоции выдавало прерывистое дыхание и холодная аура.
— Моя племянница тоже здесь. Неплохо. Ты стала еще красивее, — внезапно протянув руку, толстяк ущипнул девушку за щеку.
Бедняжка была так поражена, что даже вскрикнула.
— Гладкая, нежная! — толстяк расхохотался.
Глаза Чжо Сыцина наполнились гневом. Его лицо так покраснело, что казалось, будто из него вот-вот польется кровь.
— Как мой отец попал в аварию? — Лу Шэн не испытывал никаких чувств к своей младшей сестре от другой женщины. Его больше интересовал Чжо Сыцин.
— Как это произошло? Что толку спрашивать? Они не те, с кем может справиться семья Чжо, — выражение лица толстяка внезапно изменилось. Сказав это, он покачал головой. — Только не говори, что собираешься мстить? Малыш, недостаточно иметь мужество, порожденное возбужденными эмоциями.
Семью Чжо подавляли так сильно, что они даже не могли поднять голову. Это была негласная тайна.
Чжо Сыцин — это одно; его дочь Чжо Синьсин была слишком напугана, чтобы вернуться домой. Его жена, Линь Сюаньань, ночью вместе с дочерью вывезла его из больницы. Все это было сделано, чтобы враги не смогли ему навредить.
Этой семье некуда было деваться. Все ждали, когда Чжо Сыцин напишет завещание и разделит свою долю наследства.
— Ууу… — услышав слова толстяка, Чжо Синьсинь, наклонившись вперед, заплакала.
— Почему ты плачешь? — Лу Шэн чувствовал раздражение. Услышав ее плач, он внезапно пришел в ярость.
Чжо Синьсин, вздрогнув, тут же перестала плакать. Она не осмеливалась.
Толстяк был поражен. Он почувствовал, что теряет контроль над ситуацией. Обвиняюще ткнув пальцем в сторону Лу Шэна, он начал кричать:
— Ты?! Сопляк, как ты смеешь на нее орать?!
Кузина Линь Шэнъя и молодой человек, услышав его крик, бросились в комнату.
— Папа! Что с тобой? — подошел к толстяку парень в майке. Он сердито посмотрел на Лу Шэна.
— Сяо Ю, пожалуйста, не усложняй. Возвращайся в университет… я найду тебя, когда все уладится, — губы лежащего на кровати Чжо Сыцина задрожали. — Старший брат, пожалуйста, не злись на него. Он всего лишь ребенок, — взмолился он, глядя на толстяка.
— Я не могу так просто это оставить! — ухватившись за эту возможность, фыркнул толстяк. — Хочу посмотреть, насколько неразумным может быть это отродье!
— Я подпишу соглашение. Сразу же, — сквозь крепко сжатые зубы процедил Чжо Сыцин.
— Ха, этого будет недостаточно! Младший брат, я скажу это прямо сейчас. Ты должен знать, зачем я приехал. Даже сейчас ты пытаешься меня обмануть. Не только твои жена и дочь не смогут сбежать, но и этот твой сын~
— Фу…
Лу Шэн внезапно поднялся. Его взгляд похолодел.
— Вперед!
— Бам! — едва его голос затих, как дверь с силой распахнулась.
В комнату ворвался отряд вооруженных автоматами людей в бронежилетах.
Вошедшие следом за ними в комнату мужчина и женщина встали по бокам от Лу Шэна.
— Через полчаса я хочу видеть всех влиятельных членов семьи Чжо, — холодно сказал Лу Шэн, пройдясь взглядом по лицам присутствующих: ошеломленного толстяка, его сына, и не менее пораженных матери с дочерью. Линь Шэнъя люди в черных бронежилетах оттеснили к стене.
— Здесь? — низким голосом спросил толстяк.
— Да, здесь! — Лу Шэн выпрямился. Кто-то набросил на него такой же, как на всех, военный мундир. Только в отличие от остальных, его плечи были украшены темно-золотыми значками.
— Что насчет местности? — тихо спросила женщина.
— Оцепите район. Никого не впускайте и не выпускайте, — Лу Шэн, мазнув взглядом по ничего не понимающему Чжо Сыцину, быстро вышел из комнаты.
Половина его воинов последовала за ним. Другая половина осталась присматривать за оставшимися в комнате людьми.
— Бам!
Едва Лу Шэн вышел за дверь, как высокий мужчина ударил толстяка ногой в живот.
