— Должны ли мы прекратить работу и вернуться?
Бертельгия кивнула на предложение Сончула. Это произошло потому, что она поняла, что он в плохом настроении.
Чтобы вернуться из мира, они направились к входу в поместье.
— Этот ребёнок, — внезапно заговорила Бертельгия. — Она кажется довольно активным ребёнком, верно? Я не знаю, была ли она такой только перед своей семьёй, но совсем не похоже, что она была тихоней.
— Теперь, когда ты упомянула об этом, кажется, что то, что ты говоришь, небезосновательно, — Сончул снова почувствовал, как усталость захлестнула его.
"Мне нужно быстро выбраться отсюда и немного отдохнуть".
Но пока они шли по коридору, Сончул и Бертельгия услышали звук, от которого волосы встали дыбом. Это был звук плача Крайи.
Звук доносился из комнаты, расположенной рядом с лестницей, ведущей на первый этаж. Дверь, которая была закрыта, когда они впервые проходили мимо, теперь была открыта настежь. В тёмном свете заходящего солнца, проникающего в комнату между занавесками, мать и дочь были одни в комнате.
Это было первое свидетельство тьмы, обнаруженное в мире снов Крайи. Бертельгия схватила Сончула за рукав и потянула за него:
— Смотри!
Сончул собирался просто пройти мимо, не глядя, из-за своей невыносимой усталости. Но для Бертелгии сцена, показанная в комнате, была возможностью. Даже для кого-то со стороны вроде Бертелгии обычная семейная жизнь Крайи выглядела как идеальное физическое проявление самого счастья. Хотя они могли вернуться в мир снов в любое время, не было никакой гарантии, что они смогут когда-либо снова стать свидетелями подобной сцены.
"Теперь есть шанс".
На этот раз Бертельгия дошла до того, что раскинула руки, чтобы полностью преградить путь Сончулу.
— Пожалуйста, просто посмотри туда. Поспишь чуть позже!
Бертельгия не была легкомысленной. Она полностью осознавала, что Сончул сильно страдал, когда наблюдал за блаженной повседневной жизнью Крайи. Так что она прекрасно понимала, что это истощало Сончула, его волю и энергию. Но поскольку все это его уже мучило, было бы разумнее принять все сразу и покончить с этим раз и навсегда.
— Давай посмотрим на это перед тем, как уйти, а?
Сончул некоторое время равнодушно смотрел на Бертелгию, прежде чем неглубоко вздохнуть и повернуться к комнате.
Комната была полностью покрыта удушающей тёмной атмосферой, которая казалась дико неестественной в свете всего остального мира снов, который они видели до сих пор.
— Это может быть ответом на то, чтобы заставить ребёнка вернуться в реальность! — Бертельгия взволнованно и убеждённо подбодрила Сончула. Мужчиа вошёл в комнату, чувствуя сокрушительное чувство истощения. Унылые и горькие звуки становились всё громче.
— Папа… где папа?
Сончул знал, как умер Крейгфрейд. Хотя не по своей вине, он, один из идолов и символов Лютегинеи, столкнулся со всеми видами жестоких атак со всех сторон и был окружён заговорами и планами.
В разгар потери своего огромного состояния из-за врагов, которые окружили его, как огромное облако саранчи, он внезапно пропал без всякого предупреждения. Многие люди предполагали, что мужчиа решил покончить жизнь самоубийством, следуя древней традиции знати Лютегинеи, которая тайно покончила с собой, как драконы.
— Это твой шанс. Как насчёт попытки поговорить с ней? — Бертелгия потрясла безвольную руку Сангула. Тот кивнул и пошёл вперёд. И вскоре голос женщины, крепко обнимающей Крайю, эхом разнёсся по комнате.
— Твой отец ушёл, чтобы выполнить своё обещание.
— Обещание…?
— Это было обещание, которое он дал давно. Так что не волнуйся, твой отец на стороне Бога.
Это был голос Райз Хаймерр. Сончул остановился в самый разгар своего движения. После этих слов прозвучал тихий голос, холодный, как туманное ночное небо, заполнившее комнату.
— Моя возлюбленная Крайя. Ты также должна кое-что сделать. Моя добрая дочь, ты можешь сделать для матери кое-что в последний раз, верно?
— Сделать…? — Крайя вытерла слёзы, когда спросила. Райз Хаймерр приоткрыла рот.
Сончул почувствовал, как усталость, охватившая его существо, испарилась, а его ум сосредоточился и стал внимательным. Пейзаж внезапно изменился. Сончул и Бертельгия оказались не в тёмной комнате, а в саду, облицованном белой мраморной плиткой.
— Хм? Где мы? Что случилось столь внезапно? — Бертельгия огляделась и подняла шум. — Это был такой прекрасный момент!
Но реакция Сончула была противоположной реакции Бертелгии. В его глазах отражалось потрясение, которое он испытал.
"Этот…?"
Как он мог забыть это место. Это место он называл своим домом более десяти лет. Хотя он был окутан густым белым туманом, Сончул сразу понял, что это его резиденция, расположенная в первом районе Ла Гранжа.
— Хэй! Это тот ребёнок! — Бертельгия указала на туман. И действительно, по ту сторону тумана Крайя в одиночестве шла по выложенной мраморной плиткой дорожке. — Давай следовать за ней!
Бертельгия схватила Сончула за руки и побежала вперёд. Сончул гнался за Крайей, следую, за тащившей его за руку Бертельгией.
Как и ожидалось, за туманом находилась бывшая резиденция Сончула. Но хотя это была усадьба Сончула, настроение было полностью противоположным поместью Крейгфрейда. Если поместье Крейгфрейда было похоже на райский сад, окутанный тёплым светом, то поместье Сончула было похоже на унылое и наводнённое привидениями место казни.
Чувствуя шум чувств, эхом разносящийся глубоко в его сердце, Сончул приблизился к маленькой девочке, которая повернулась к нему спиной. Как только он оказался на расстоянии вытянутой руки, двери поместья открылись. Сончул увидел массивного и сильного вида мужчину по ту сторону открывшейся двери.
— Э… что?
Тёмно-синяя скромная, но внушительная форма с внушительным Кромбуи, привязанным к спине. Это было безошибочно. Это был прежний вид Сончула, в дни ностальгии он был известен как главнокомандующий Империей.
Чувствуя смутное чувство гордости глубоко внутри себя, он посмотрел вверх. Ему было любопытно. О том, как Крайя рассматривала его в прошлом.
Но как только его глаза остановились на собственном лице, Сончул увидел то, чего не хотел видеть. На том месте, где должно было быть лицо имперского главнокомандующего, стояла устрашающая каменная статуя с лицом, устремляющимся на них своё неподвижный взор. В тот момент, когда Сончул увидел неподвижное и безмолвное каменное выражение, которое не смеялось и не говорило, оно точно застыло на месте. Бертельгия поднесла руки ко рту, чтобы не закричать, и попыталась успокоиться, как могла.
— Боже мой… как…
Причина, по которой Крайя не хотела просыпаться, была в совершенно неожиданном месте, которого они совсем не ожидани. Правда заключалась в следующем.
Крайя не любила Сончул.
Бертельгия почувствовала, как слёзы навернулись на глаза, когда она схватила и потянула Сончула за руку:
— Что ты делаешь? Пойдём, быстрее.
Сончул на мгновение застыл, но в остальном казался неподвижным. Не то чтобы он храбро выступал или пытался скрыть свои уязвимости. На самом деле он не чувствовал никаких эмоций.
Несмотря на то, что в этот момент ему нужно было грустить, мужчина не испытал никаких чувств. Может быть, потому, что самым ненавистным человеком ребёнка, ради спасения которого он рисковал жизнью, оказался не кто иной, как он сам? Он прекрасно понимал, что это не может быть единственным объяснением. Сончул не был таким узколобым и бессерденым человеком.
Сончул понял, что что-то важное внутри него угасает.
Сонливость, которая временно утихла, вернулась снова.
* * *
Башня Отшельника.
Перед Свитком Бедствия многие представители бесчисленных стран выстроились в линию.
Причина их сбора была всего одна.
Чтобы подтвердить зловещие явления, которым подвергался Свиток Бедствия, и его последствия.
Это стало обычным явлением после того, как текст, предсказывающий Третье Бедствие, начал непредсказуемо и бесконечно произвольно трансформироваться. Одна из рук поднялась и указала на Свиток Бедствия среди постоянно шумной толпы дипломатов.
— Смотрите! Слова изменились!
Все глаза представителей были сосредоточены на Свитке Бедствия в мгновение ока после этого крика.
Под сгоревшим текстом, предсказывающим Второе Бедствие, текст, говорящий о Третьем Бедствии, становился всё более твёрдым и устойчивым. В полной тишине собравшаяся толпа внимательно наблюдала, как обретает форму новое предсказание прихода Третьего Бедствия.
Книга / газета / журнал
X
[Прежде чем жёлтое облако смерти из-за восточного океана коснётся древних столбов, должна остаться лишь одна корона на всём континенте. В противном случае все смертные станут свидетелями гнева истинного Бога, проявляющегося на земле.]
