Улицы Лютегинеи. Одинокий мужчина медленно прогуливался на восток по древней дороге, соединяющей Ла Гранж с восточным регионом, вместе с парящей вокруг него книгой. Это был не кто иной, как Сончул. И снова судьба вынуждает его блуждать без цели.
Ему не удалось получить хоть какую-либо информацию, которую он так искал. Парень знал лишь одну вещь, и это касалось новой территории Вестиар, Иксиона. Местоположение остальных героев было неизвестно.
Несмотря на это Сончул испытывал облегчение. Хоть она не смогла избежать смерти, он смог побыть с ней в её последний момент, а также убедиться, что Кимчи с женой в безопасности. Более того, его встреча с Императором заставила Сончула ощутить множество разных вещей. Император не отдавал приказа о бомбардировке Восьмой Секции, но несмотря на это, он столкнулся с неожиданным гневом Сончула, ничего не зная. К тому же он не искал оправданий.
Он взвалил вину своих глупых подчинённых на себя. Это приводит его к мысли, что Император остался таким же, каким был прежде. Возможно, Сончул слегка изменил своё мнение о нём в лучшую сторону. Незначительные моменты, упомянутые в их разговоре, пробудили небольшую ностальгию у Сончула. Очевидная разница в силе во время сражения только огорчило его. В связи с этим Сончул мог ясно понять, что Император был брошен один в пустыню, наполненную лишь камнями и песком, теми людьми, которым больше не мог доверять.
"Уильям, по какой причине ты всё ещё держишься на посту?" — подумал Сончул.
Он был уверен в том, что за этим скрывается то, что нельзя обнаружить на поверхности, и, возможно, что-то должно произойти, о чём Сончул даже не догадывался. Однако парень больше не мог сомневаться в выбранном им пути, поскольку дорогу, которая вела его в будущее, была вполне ясна сейчас.
— Наверно, в этом месте не бывает снега? Сейчас же разгар зимы, — произнесла Бертелгия, чей пар изо рта кружился в воздухе.
Как она и говооила, в округе действительно не было снега. Только голые ветки деревьев, с которых упали последние листья, что намекает на присутствие зимы.
— Прошло много времени с тех пор, как снег перестал идти в Ла Гранже.
— Правда?
— Всё потому, что регион сам по себе тёплый, но я слышал, что однажды тут выпал снег из-за резкого похолодания, случившегося сто лет назад. Тысячи рабов замёрзли насмерть тогда.
— Хм. Как думаешь, тот парень, Император, сказал нам правду?
— Парень Император? — переспросил Сончул, взглянув озадачено на Бертелгию.
— Если мы поверим в то, что тот человек сказал, он… как же они называют их… марио…?
— Марионетка?
— Неважно! Он сказал, что он больше похож на марионетку. А настоящий правитель — это Бродячий Король или как там его называют."
— Мм…
Человек по имени Минамото, с которым Сончул пару раз сталкивался на поле битвы в прошлом, говорил те же слова о том, что Лютегинея обладает достаточной силой, чтобы сокрушить повстанческую армию в заключительном бою. Он не обратил на это внимание, поскольку каждому тогда было известно, что боевая мощь повстанческой армии уступает рутегинскому войску. Но слова, произнесённые Императором, отличались весомостью в отличие от фразы Минамото. Его слова были "абсолютно низкие". Достаточно было проиграть сотню битв из ста.
— Не стоит так глубоко копать, — спокойно произнёс Сончул.
Это всё было в прошлом. Это было не целесообразно смотреть в прошлое, когда ему не хватало достаточно времени для настоящего. Он был уверен в этом, поэтому вспомнил о целях, которые ему ещё предстоит достичь.
"Для начала я должен избавиться от Вестиар, потом разобраться с оставшимися из Семи Героев. Потом я сражусь с надвигающимся Бедствием", — подумал он.
Пока Сончул продумывал свои действия, Бертелгия обратилась к нему, надув губы.
— Эм, в любом случае… кто такая эта Ризе Химер?
Сончул сначала был слегка озадачен таким неожиданным вопросом, после чего принял свое ничего не выражающее лицо и резко отрезал в своей манере:
— Т-тебе не стоит об этом знать.
— Это ведь женщина, так? — тихо спросила Бертелгия, приблизившись к его лицу.
— Я сказал, что тебе не нужно знать об этом, — опять отрезал Сончул.
— Хммммм… — продолжала произносить Бертелгия, находясь на таком малом расстоянии от него, словно вот-вот коснётся парея.
— Кажется, кого-то отвергли.
— Ты хочешь вернуться обратно в Хранилище?
Сончул уже не мог больше сдерживаться и стал угрожать ей, после чего Бертелгия в панике вернулась на своё место, шутливо смеясь.
— Это шутка. Шутка. Мне просто нравится доставать тебя. Если бы я узнала об этом раньше, то я бы не стала тянуть с нашей встречей.
Бертелгия постепенно приобретала невыносимый характер. Сончул стал приходить к мысли, что она раздражала его больше, чем обычные противники.
"Этот ребёнок. Может, мне действительно стоит поместить её в Хранилище? Но если я это сделаю, то она обидится и перестанет меня слушать", — подумал он.
Это даже может привести к бунту Духовных Камней. Хоть Сончул не мог с ними общаться напрямую, зато он понимал мыслительный процесс Карбункулов. Они слушались парня при условии, что Бертелгия была на его стороне. Всё это оказалось следствием лени и переложением ответственности на Бертелгию.
Всё могло бы сложиться иначе, если бы он больше не использовал Духовные камни, однако, он не мог отказаться от него, поскольку его глаза уже были приспособлены к удобству и величию Духовных Драгоценных Камней.
[Волшебный Свет.]
Когда наступали сумерки, Сончул любил ходить с несколькими Волшебными Огнями позади себя, однако, Бертелгия категорически не нравилось всё, чем Сончул наслаждался.
— Ух… как это раздражает.
— Это было бы менее раздражительным в Духовном Хранилище.
— Я ненавижу Хранилище! Мне и так там не нравилось, но с тех пор, как ты засунул туда этот ящик сумасшедшего некроманта, я стала ненавидеть его ещё больше! — жаловалась Бертелгия.
Сончул забрал коробку, в которой Фиби Канвас хранила головы других. Она была удобна тем, что обладала способностью сохранять голову человека в свежем состоянии, словно он ещё был жив.
