Глаза Сончула сменялись разочарованием и яростью, пока яростное убийственное намерение не вылилось из всего его тела. Беженцы, подавленные его убийственной аурой, просто предали свои тела этому ужасу, не в силах произнести ни единого слова.
— Кто это сделал?
Сончул обратился к беженцам, но никто не осмелился заговорить.
— Я спрашиваю, кто это сделал?
Сила наполнила руку, в которой Сончул сжимал Демонический Кнут Кассандры. В тот момент волна неудержимой убийственной ярости вырвалась из его глаз.
— Посмотри. Посмотри на это!
Бертелгия, выскользнув из кармана, встряхнулась и указала на тело Тангрита. На одном из пальцев Тангрита, лежавшего поверх раненого Барона, что-то блеснуло в лунном свете.
Сончул, подойдя к телу, подтвердил наличие блестящего предмета.
"Что это?"
Любопытство наполнило глаза Сончула. Это была печать, которой отшельник всегда хвастался. Печать Лорда, которую он прятал глубоко в шкафу, чтобы никогда её не видеть, преодолев барьер времени, оказалась на его пальце.
Сончул снова посмотрел на Тангрита. Произошло ли чудо, или это было из-за обычного заблуждения? Болезненное выражение его лица изменилось...
— Смотри! Разве он не улыбается? Тангрит, должно быть, отправился в какое-нибудь милое местечко!
Бертелгия, указав на то, чего Сончул не видел, спросила слегка настороженным голосом.
— …
Его ярость, изливавшаяся, словно дикий шторм, начала утихать, когда к нему медленно стала возвращаться рациональность. Сончул ясно осознал, что неконтролируемая ярость, которую он чувствовал, была не только от смерти Тангрита, и, следовательно, не было нужны в проливании ещё большего количества крови.
Появившемся в руке Фал Гаразом, Сончул мощно ударил молотом, выкованным на небесах, по земле. Ось земли задрожала. Землетрясение заставило всех сражающихся, даже тех, кто находился на расстоянии, остановиться. В безмятежной осенней ночи Сончул подошёл к центру двух противоборствующих сил и под всеобщими взглядами заговорил.
— Все, отступайте. Интерлюдия закончилась.
— Даже Семь Героев не так уж и впечатляют.
Аркебуз, хихикнув, покачал головой. Отражающийся в его глазах, Белая Тень был не более чем жалким стрелком с необычными способностями.
Он сделал ещё один глоток вина, прежде чем повернуться к Амуч.
— Разве ты не согласна, Вернувшаяся?
Однако, как только он взглянул на Амуч, то увидел нечто неожиданное. Она была полностью подавлена страхом и не могла даже нормально дышать. Лицо её было бледно, как простыня, и даже руки дрожали. Увидев это, Аркебуз захихикал.
"Что с этой девчонкой? То, что у неё якобы стальное сердце было ложью?"
Это была тема, представляющая большой интерес для людей, находящихся у власти, относительно того, как своевольная Призванная, только что вышедшая из Дворца Призыва, внезапно появилась и осмелилась пытаться вести переговоры с лидером всемогущей Гильдии Убийц. Эта дерзкая Призванная прикрылась лидером Гильдии Убийц, чтобы встретиться с сильнейшими мира сего, которые держали континент под своим контролем, в свою очередь, продолжая доказывать свою смелость. Тем не менее та жалкая форма, в которой сейчас представала перед ним Амуч, совсем не соответствовала её репутации.
"Она дрожит, как промокшая дворняга. Я-то думал, что у неё хватило сообразительности, чтобы произвести впечатление на главу Гильдии Убийц. Но она всего лишь обычная сучка".
Аркебуз, оставив Амуч позади, ушёл, насмехаясь над ней, но он мог видеть лишь то, что ему было известно. Амуч была полностью впечатлена способностями Белой Тени. Он не просто прятался в тени, пассивно дожидаясь своей цели, нет, он действовал лично, подготавливая сцену для убийства и заставляя свою цель добровольно войти и заманить себя в ловушку. Его методы вызывали благоговейный трепет у коллег-убийц. Тщательно спланированная ловушка, подготовленная для финального выстрела была произведением искусства, которое соответствовало званию Семи Героев. Он создал дюжины слоёв ловушек, и это были только те, которые удалось различить ей.
Кроме того, что Сончул выжил, о результатах сражения миру было мало что известно. Но, как она видела, Белая Тень, по крайней мере, обладал потенциалом нанести Сончулу некоторый ущерб. Однако результат оказался таким, каким сейчас предстал перед её глазами.
"Белая Тень умер, так ничего и не сумев сделать"
Это нельзя было назвать сражением. Это была односторонняя резня.
Помимо скрытности Амуч, Белая Тень обладал несоизмеримо более высокими характеристиками и опытом наряду с дотошной природой убийцы. Тот факт, что он проиграл, даже подготовившись так основательно, говорил о многом.
"Было бы лучше мне этого не видеть.."
Она не видела способа убить Сончула, но не собиралась сдаваться. Нет, она не могла сдаться; Амуч вспомнила лица тех, кто пожертвовал всем, чтобы девушка смогла сюда попасть. Слабый голос, который она услышала за мгновение до того, как вернуться в прошлое, эхом отозвался в её сознании.
— Иди и дай этому эгоистичному ублюдку пинок под зад! Обо мне не беспокойся.
Лишь после нескольких глубоких вдохов она прекратила дрожать. Амуч, нет... Ли Сочин почувствовала, как дирижабль медленно начал двигаться, когда она про себя подумала.
"Три года до того, как появится Чёрный Гигант, размахивающий Семью Орудиями Бедствия. Если я не смогу покончить с этим к тому времени, мир снова будет уничтожен!"
Дирижабль Человеческой Империи, находившийся в воздушном пространстве Башни Отшельника, отправился в полёт на северо-запад.
* * *
— Почему мне кажется, что мы увеличиваем количество могил, куда бы мы ни пошли?
Бертелгия, распластавшись на траве, наблюдала за тем, как Сончул стоически работает лопатой. Никто не присутствовал на похоронах Тангрита. Это было одинокое зрелище, но Сончул видел вещи и похуже. Вся деревня была спасена их бывшим Лордом, но никто не выступил вперед, чтобы позаботиться о его теле. Когда староста деревни, в конце концов, выделил немного мелочи, чтобы тело Тангрита выбросили в яму, где хоронили всех людей без семей и странников вместе даже без гроба, Сончул помешал ему. Он взял тело Тангрита, чтобы похоронить того рядом с его бывшей резиденцией.
— Как бы то ни было, Деревня Топоро? Эти люди такие бессердечные. Если бы я знала, что они такие эгоистичные, я бы не остановила тебя.
— …
Сончул просто продолжал молча копать, пока довольно большая яма не заполнилась землёй. Наконец, он бросил сверху печать Тангрита, прежде чем засыпать её последней горстью грязи и воздвигнуть на месте могилы большой камень вместо надгробия.
Как только могила была закончена, Барон, покрытый ранами, как большими, так и маленькими, подошёл к месту последнего упокоения своего хозяина и тихо встал на страже. Прежде чем уйти, Сончул в последний раз погладил грифона по шее.
— Куда теперь?
В ответ на её вопрос Сончул указал на северо-запад.
— Ла Гранж.
Место, пропитанное воспоминаниями и сожалениями. Сончул, оставив могилу своего спасителя позади, тихо двинулся к столице Человеческой Империи.
