Лорен вернулась и пристально посмотрела на Айру, который поспешно отвернулся и кашлянул:
— …эм, ты можешь надеть плащ, пока не придет время, Эйвери.
Эйвери внимательно пригляделась к Айре, прежде чем укрылась плащом.
— Джудит — наш кузнец, если так можно выразиться, дала мне инструменты, которые ей не нужны, — Лорен передала предметы Айре, а затем сделал несколько шагов назад.
— Это должно помочь, — сказал Айра, опустившись на колени возле каменной плиты и принялся вырезать на камне маленькие непонятные символы. — Не смотрите на них, — добавил он.
Когда Айра продолжал царапать знаки, его тело начало двигаться самостоятельно, словно он был одержим, и это было связано с тем странным знакомым чувством, которое он испытывал при выполнении задания. Движения Айры были основаны на мышечной памяти, но он не делал ошибок. После часа вырезания он, наконец, отложил инструменты и сделал шаг назад, чтобы оценить результат. Набор солнечных символов был на внешнем крае каменной плиты, а несколько небольших линий были вырезаны в форме человеческого тела.
— Ладно, Эйвери… он готов, — Айра подошел к Эйвери, чтобы отвести ее к каменному алтарю. — Удостоверься, что не смотришь на них.
— Я поняла, Айра, — Эйвери сняла плащ и закрыла глаза, после чего позволила Айре вести ее к временной постройке.
— Самое время создать изолирующий барьер, — Айра обратился к Лорен, повернувшись спиной. Его руки дрожали, когда он поднял небольшой клинок, чтобы сделать небольшие порезы в нескольких местах тела Эйвери. Его дыхание становилось неустойчивым, когда он вспоминал свое прошлое, которое пытался забыть.
Казалось, Эйвери заметила, поэтому тихо сказала:
— Спокойней, Айра.
— …Я в порядке, — его руки, наконец, перестали дрожать, позволив ему продолжить.
Когда он закончил, кровь Эйвери начала двигаться сама по себе и заполнила линии, которые он вырезал на камне. Кровь приобрела ярко-красный оттенок, словно бесшумно пульсировала жизнью. Солнце засветилось над горой гораздо ярче, чем раньше, и символы на камне тоже начали сиять.
— Мне нужно, чтобы ты создала барьер, который блокирует слух, Эйвери.
Эйвери выполнила его указания и создала волшебный щит, который глушил весь внешний звук. Как только все было готово, Айра начала ритуально повторять множество неизвестных слов. Так продолжалось несколько часов, до такой степени утомительно долго, что Айра подумал, не отвалилась ли его челюсть, когда он, наконец, произнес последние несколько слов.
Кровь, которая собиралась на камне, внезапно загорелась и вернулась в вены Эйвери, но перед этим она словно воспламенилась, поскольку поверхность ее тела была покрыта пламенем.
…
Эйвери открыла глаза и обнаружила, что плавает в темноте. Звезды вспыхнули вокруг нее и позволили увидеть окружение. Солнце, Гелион, появилось за тысячи километров от нее, но медленно приближалось. В конце концов, оно достигло точки, откуда даже если бы она попыталась посмотреть, то все равно не увидела бы его полностью.
По какой-то причине Эйвери ощутила сильное желание поднять руку, что она и сделала. В ответ солнце перед ней начало уменьшаться, пока не стало размером с яблоко. Оно поплыло к ней и приземлилось на протянутую ладонь, и как только оно прикоснулось к ней, то не причинило никакого вреда.
Затем ее рука двинулась сама по себе, поднеся сердце к груди, куда оно вошло без сопротивления. Ее тело оставалось неподвижным, пока ее кожа не треснула, и вспыхнул огонь. Она была напугана, но не почувствовала боли от произошедшего, поэтому смогла успокоиться.
После того, как все было сожжено, осталось лишь человекоподобное существо, сделанное из чистого огня. Даже ее волосы и крылья, все превратилось в пламя.
Если бы в тот момент ее смогли увидеть обычные люди, то ошибочно бы приняли ее за Божественное Существо. Ее огненные крылья распрямились, и она начала лететь вперед. Теперь все отличалось от того, когда она потеряла контроль над своим пламенем Феникса в Колизее и загорелась. В настоящий момент ее крылья состояли из чистого огня, ни одно из ее изначальных птичьих перьев не уцелело. Эйвери ощутила подавляющую силу, протекающую через нее, которая требовала высвобождения. Словно реагируя на ее мысли, горящий облик медленно сжался и замер до тех пор, пока не вспыхнул во взрыве мирового масштаба. Казалось, что звезда рухнула и вскоре были поглощены остальные светила в пространстве, пока она не стала единственной, кто остался, и лишь со временем все приутихло. Эйвери осталась наедине с собой в безмолвном пространстве, плавая в темноте.
…
Айра внимательно наблюдал за Эйвери, и Лорен занималась тем же самым, только находясь за барьером. Пламя появилось на поверхности кожи Эйвери, после чего исчезло, и она осталась неизменной, но Лорен почувствовала, как огромное количество маны прибывает к ней. Уровень маны Эйвери вырос почти до безграничного уровня. Ее можно было сравнить с Древним Драконом, таким как Тессия, которая тоже обладала практически безграничным запасом. Отличие было в том, что способности Тессии пришли к ней от родословной, в то время как Эйвери получила могущество, которое позволяло ей подняться в Божественное Царство гораздо быстрее, чем это сделала Кара.
Эйвери открыла глаза и перевела свое тело в сидячее положение, после чего исцелила себя:
— Получилось.
Айра радостно засмеялся, а Лорен собиралась вздохнуть с облегчением, но что-то заметила. Мана Эйвери, будучи мощной, казалась еще более неустойчивой, чем раньше. Она хотел сказать об этом, но ей пришлось оставить барьер, поскольку Айра не говорил убирать его.
Айра протянул плащ Эйвери, она накинула его, встала и отошла от каменного алтаря. Айра поднял камень, прежде чем ударить им о землю, разрушая, пока не исчезли символы.
Он повернулся к Лорен и кивнул, что позволило ей немедленно убрать барьер.
— Эйвери, — взволновано произнесла Лорен.
— …Да, бабушка, — ответил Эйвери, не понимая такой эмоциональности.
— Ты должна быть осторожна в следующие несколько мгновений, твоя мана очень нестабильна, — сказала Лорен.
Айра нахмурился, когда сказал:
— Ритуал был совершенным, и я не думаю, что ошибся в чем-то… Возможно, ее тело приспосабливается?
— Нет, мана была нестабильной еще до того, как вы начали. Я заметила это раньше, но предположила, что это было из-за сердца Феникса, — объяснила Лорен, а затем спросила: — Как ты себя чувствуешь, Эйвери?
— Я чувствую… — Эйвери начала говорить, но ее зрение затуманилось: — Я… чувствую… я… — она споткнулась и упала, но Айра уже был готов, чтобы поймать ее.
— Что с ней? — закричал он, глядя на Лорен с отчаянным выражением.
Лорен оставалась спокойной, когда опустилась на колени и положила руку на лоб Эйвери, посылая магический импульс.
Она убрала руку и вздохнула:
— Не нужно беспокоиться, просто…
— Что? — нетерпеливо спросил Айра.
— Просто ты станешь отцом, — улыбнулась Лорен.
В этот момент на вершине горы воцарилось совершенное спокойствие.
