Всеобщая паника не задела Хань Чэ, казалось, он совсем не нервничает. Молодой человек с прежней, неспешной скоростью продолжал перелистывать страницы, из-за чего его соседу по комнате стало завидно.
— Брат Хань, ты совсем не нервничаешь, я ощущаю небывалый позор!
Глаза Хань Чэ оторвались от страниц книги.
— Благодарю за похвалу, брат Кун, я просто очень медленно читаю. Наоборот, это я завидую скорости чтения брата Куна. Десять строчек за один взгляд, невероятная память!
Столкнувшись с ответной похвалой, Кун смутился и поспешил возразить.
— О какой прекрасной памяти может идти речь... Больше похоже на: "Прочитал, а после забыл". Но брат Хань, вчера Чэнь Ван лично пригласил тебя в Чэнь Ван Фу, он ясно дал понять, чтобы готов тебя поддержать!
Столкнувшись с голосом, полным уважения, Хань Чэ только улыбнулся и вернулся к чтению. Кун Фань понял, что Хань Чэ не хочет продолжать разговор, поэтому, несмотря на переполняющее его восхищение и беспокойство, он постарался сосредоточиться на своей книге.
***
Многие участники экзамена день и ночь проводили за книгами, они позабыли о сне и отдыхе, но даже так, времени катастрофически не хватало. В конечном итоге, первый день одиннадцатого месяца наступил, пришло время экзамена.
Согласно древним правилам, экзамен по литературе должен проводиться не в Гун Юань, а прямо в министерстве церемоний. Этот экзамен должен был значительно отличаться от предыдущих, а все из-за недавнего пожара, в котором погибло множество экзаменующихся. Появилось значительное количество "пустых" мест, поэтому Юнь Сюань Чжи, глава министерства церемоний Шэнь и несколько других экзаменаторов решили пожалеть участников экзамена. Они послали Императору петицию с просьбой заменить погибших теми, кто занял более низкие места в первом экзамене. Это предложение прошло через Вдовствующую Императрицу, а после получило одобрение Императора Юй Цяня.
***
Все участники расселись по своим местам, разложили вещи и начали ожидать, когда экзаменаторы выдадут вопросы. Хань Чэ подошел к своему месту и обнаружил, что напротив него находится Юнь И Цзе!
Получив вопросы, Юнь И Цзе и Хань Чэ полностью сконцентрировались. Открыв чернильницу, Хань Чэ макнул перо и был готов начать отвечать, когда, неожиданно, услышал бормотание Юнь И Цзе, которое привлекло внимание главы Шэня.
— Как ты смеешь говорить во время экзамена?!
Как только глава Шэнь понял, что бормотал племянник Юнь Сюань Чжи, его брови нахмурились, и он отчитал его. Однако Юнь И Цзе совсем не испугался, наоборот, он указал пальцем на Хань Чэ.
— Глава, мне показалось, что я заметил что-то странное в чернильнице лучшего участника прошлого экзамена Хань Чэ.
В Западном Чу особенно строго относились к жульничеству на экзамене, как-только о подобном узнавали, следовало суровое наказание. Что-то незначительное влекло за собой пожизненный запрет на участие в экзаменах или изгнание на границу, а максимальное наказание — смерть через обезглавливание, при этом могли пострадать даже члены семьи! И только что Юнь И Цзе открыто указал пальцем на Хань Чэ, если глава Шэнь был просто удивлен, то сам Хань Чэ находился в ужасе.
— Хоть между мной и уважаемым Юнь И были недопонимания, но, неожиданно, у господина Юнь настолько порочный разум... Зайти настолько далеко и ложно обвинить меня? — придя в себя, незамедлительно возразил Хань Чэ.
— Глава, я по чистой случайности прошёелся взглядом по Хань Чэ и просто высказал свои подозрения. Я ни в коем случае не хочу лжесвидетельствовать против Хань Чэ, но имперский экзамен — мечта каждого, если кто-то попытался смухлевать, и его раскрыли, то этот человек обязан понести суровое наказание за свой наглый поступок. Кроме того, если Хань Чэ не виноват, какой смысл сопротивляться?
Юнь И Цзе четко и без запинки разъяснил свою позицию. Даже если у Хань Чэ ничего не найдут, ему это не нанесет ему какой-либо вред. Кроме того, любой и экзаменаторов, получив подобную информацию, обязан осмотреть вещи подозреваемого.
Брови главы Шэнь нахмурились, он приказал наблюдателям следить за порядком, а сам же направился к Хань Чэ.
— Прошу временно отложить кисточку. Как только осмотр закончится, и если ничего не обнаружат, ты сможешь продолжить экзамен.
Хань Чэ посмотрел на Юнь И Цзе, заметив его наглую улыбку, он понял, что тот пытается украсть у него драгоценное время! Хань Чэ покорно встал подле главы Шэня и начал ждать, пока имперские стражи проведут обыск. Осмотр проводился просто невероятный: стражи даже приподняли каждое пирожное, чтобы убедиться, что под ними нет никаких записей. Что до чернильницы, в целом, несколько человек осмотрели ее около десяти раз! Даже Хань Чэ, который бесстрашно разрешил провести осмотр, начал нервничать.
Спустя час имперские стражи осмотрели абсолютно каждую вещь и доложили главе Шэню, что ничего подозрительного не найдено. Как только глава Шэнь узнал, что участник экзамена, ранее занявший первое место, не мухлевал, его брови расслабились. Показав знаком Хань Чэ сесть, он увел стражей.
Хань Чэ облегченно вздохнул. Если бы перед выходом из Чэнь Ван Фу он тщательно не проверил все свои вещи, то его бы уже отстранили от экзамена. Ему даже стало интересно, тот, кто ранее подкинул ему ту бумажку, в сговоре с Юнь И Цзе? Иначе, почему Юнь И Цзе поднял этот вопрос?
Прищурившись и сжав кисточку, Хань Чэ посмотрел на чернила. Однако никто не мог знать, о чем он сейчас думает.
***
В это время дворец переполняла радость, среди сгустившихся мрачных туч появился лучик надежды.
— Ты говоришь, что через пять дней сможешь сделать противоядие?!
Императрица все время проводила с мужем, оказываемое на нее давление было слишком велико, как только она услышала обнадеживающие слова доктора, то ее мгновенно захлестнули эмоции. Но вот Вдовствующая Императрица выглядела более спокойно, ее леденящий душу взгляд был направлен прямиком на имперского доктора.
— При изготовлении лекарства нельзя допустить ошибок, Император сильно ослаб. В случае провала, даже смерти всей твоей семьи будет недостаточно, чтобы загладить вину.
Имперский доктор сначала надеялся, что новость о противоядии обрадует Вдовствующую Императрицу, и она наградит его, но вместо ожидаемого счастья его спина взмокла от холодного пота.
— Верный слуга будет невероятно осторожен, Вдовствующая Императрица и Императрица могут не переживать!
Как только Вдовствующая Императрица поняла, что ее слова правильно истолковали, она самую малость расслабилась, а ее голос стал более мягким:
— Ты обязан сделать его хорошо. Ради пущей осторожности ты временно останешься во дворце, но сначала евнух Цюй съездит с тобой в аптеку, и вы возьмете все, что нужно для изготовления противоядия.
Как только доктор покинул зал, Императрица полным волнения голосом спросила:
— Матушка Императрица, Его Величество страдает, почему вы приказали доктору не спешить? Последние дни Его Величество едва ли съел тарелку супа, боюсь...
Из Глаз Императрицы потекли слезы.
Вдовствующая Императрица спокойно посмотрела на Императрицу.
— Если он ошибется, боюсь, в результате это будет стоить Его Величеству жизни! Уж лучше доктор потратит немного больше времени, но точно добьется нужного результата. Ты Императрица Западного Чу, как ты можешь так легко терять самообладание и плакать? Если бы Его Величество сейчас проснулся, думаю, он бы не хотел увидеть твою слабость.
Императрица внутри содрогнулась и поспешила поклониться.
— Матушка Императрица, благодарю за напоминание, я запомню ваши слова!
Вдовствующая Императрица кивнула, подошла ближе и погладила Императрицу по руке.
— Будет лучше, если ты вернешься и приведешь себя в порядок. Учитывая твой нынешний вид, если кто-то посторонний тебя увидит, разве не появятся лишние поводы для слухов? Я присмотрю за Его Величеством, ты же, перед тем как вернуться, обязана отдохнуть.
Императрица понимала, учитывая ее текущий внешний вид, имперские наложницы могут воспользоваться ситуацией и испортить ей репутацию! Поклонившись, она и ее слуги покинули зал.
***
Погода становилась все холоднее, летнюю одежду убрали в шкафы, сменив на более теплую. Каждое утро и вечер на улице становилось особенно холодно, из-за чего Юнь Цянь Мэн все больше и больше одолевала тоска по дому. С момента ее пробуждения она прожила уже три сезона: весну, лето и осень. Сейчас, когда она поняла, через что ей пришлось пройти, то не могла не удивиться самой себе.
Взяв в руки недавно доставленное письмо от Чу Фэй Яна, Юнь Цянь Мэн рассматривала знакомый почерк. Он ничего не писал касательно оспы, лишь о том, что в дороге все хорошо. Юнь Цянь Мэн посмотрела на дату в нижнем углу и поняла, что это письмо отправили на тридцать первый день десятого месяца, через три дня после прошлого. Юнь Цянь Мэн не смогла сдержаться и задумалась, взял ли Чу Фэй Ян достаточно теплой одежды? Чума все еще бушует в городе Ло, все ли будет с ним хорошо? Не зная, как выразить свои эмоции, Юнь Цянь Мэн замерла с кисточкой в руке и просто смотрела на то, как чернила, капля за каплей, падали за прекрасную белую бумагу. Внезапно Юнь Цянь Мэн резко встала, подошла к окну и начала шепотом отдавать приказы ждущему снаружи Си Линю.
