Юнь Цянь Мэн посмотрела на чуть ли не вбегающего в зал Су Юаня и холодно ответила:
— Су Дажэнь, Ваша любовь к сестре глубока. Услышав о беде наложницы, Су Дажэнь поспешил, чтобы выручить ее из беды. Но в вопросе замешана человеческая жизнь. Вы же не обойдете закон ради сестры и не будете действовать предвзято, Су Дажэнь?
Су Юань прекрасно понимал, что Юнь Цянь Мэн издевается над ним. Поэтому он применил тон, которым обычно допрашивает преступников и агрессивно ответил:
— Наложница Су — моя младшая сестра, не говорите мне, что я не имею права справляться о ней? Если я недостаточно квалифицирован, то это же можно сказать и о Фу Го Гун Фу с Чу Сянь Фу, но они все равно здесь. Сяоцзе не стоит дискриминировать тех, кто Вам не нравится. Вы не боитесь, что пойдут слухи, мол Вы пытаетесь запугать наложницу в собственном доме?
Юнь Цянь Мэн знала, что Су Юань тот еще мудак, сейчас она в очередной раз в этом убедилась. Вот только если он наивно полагает, что его слова хоть как-то на нее повлияют, то он жестоко ошибается.
— Слова Су Дажэня безосновательны. Цянь Мэн не хотела сказать, что Су Дажэнь — нежеланный гость, но Су Дажэнь сразу же проявил недовольство. Может ли быть, что Вы боитесь, что скандал, связанный с Вашей младшей сестрой, может стать известен общественности и поэтому потеряли самообладание от унижения?
— Ты...
После постоянных унижений глаза Су Юаня опасно заблестели, но не успел он продолжить, как его прервал Юнь Сюань Чжи:
— Раз ты пришел, садись. Телохранитель Лю, приведи маму Ван и Сюэ Эр.
Больше всего Юнь Сюань Чжи не хотел раздувать из случившегося скандал, он искренне хотел замять это дело... Однако в сравнительно небольшом помещении собралось такое количество влиятельных людей, что они попросту не дали ему достаточно времени... И раз с этим вопросом нужно было разобраться в кратчайшие сроки, Юнь Сюань Чжи приказал телохранителю Лю привести виновных, чтобы никто не подумал, что они могут приходить и уходить, когда им вздумается. Он был и остается хозяином Сянь Фу!
Юнь Сюань Чжи холодно посмотрел на Су Юаня. Тот был ниже по рангу, но с тех пор, как он объединился с Чэнь Ваном, его влияние значительно возросло. Су Юань осмелел настолько, что посмел без приглашения вломиться в Сянь Фу! Очевидно, что он считает себя важным человеком... Пусть Юнь Сюань Чжи и хотел встать на сторону Су Цин, действия и присутствие ее брата заставили его чувства уйти на второй план.
Через несколько минут два стражника притащили маму Ван в заметно потрепанной одежде. Вслед за ними, поддерживаемая двумя служанками, вошла смертельно бледная Юнь Жо Сюэ.
— Мама Ван, ты осознаешь свою вину? — Юнь Сюань Чжи поспешил и задал вопрос первым, чтобы никто ему не мешал.
Су Цин, по щекам которой текли слезы, скептически посмотрела на Юнь Сюань Чжи.
— Сянь Е, Вы настолько жестоки, что под пыткой попытались добиться признания у мамы Ван! Вы не боитесь, что это может повлиять на решение? До сих пор я не имею ни малейшего понятия, что произошло. Я лишь знаю, что моему ребенку оторвали руку. Разве Вам не жаль собственного ребенка? Зачем Вы пытали моих людей? Разве Вы не боитесь, что я разочаруюсь в Вас?
Жалкое сопротивление Су Цин вызвало лишь отвращение в глазах окружающих. Но стоило Юнь Жо Сюэ услышать "оторвали руку", как ее тело дернулось. Она отпихнула служанок, сделала несколько шагов назад и, срывая голос, заорала:
— Я не специально! Я не специально! Я только хотела, чтобы он родился быстрее! Кто знал, что рука оторвется вот так!
Стоило Су Цин услышать признание дочери, как она рухнула на пол. Мама Ван, собрав остатки сил, подорвалась и взяла ребенка из рук Су Цин, передав его кормилице.
— Наложница, наложница! Не пугайте меня!
Су Юань передал чашку с чаем, позволяя маме Ван напоить Су Цин.
Стоило Су Цин прийти в себя, как она вскочила на ноги и ринулась на Юнь Жо Сюэ. Схватив дочь за руку, она изо всех сих отвесила ей не менее десяти пощечин.
— Просто сдохни! Зачем ты навредила брату? Он же просто ребенок, как ты могла? Зачем я вообще тебя родила?!
После нескольких пощечин Юнь Жо Сюэ пришла в себя. Встав на колени, она зарыдала:
— Мама, я не виновата! Я не специально! Я хотела помочь, я бы никогда не навредила брату. Мама, поверь, ты должна поверить мне!
Юнь Жо Сюэ оставалось тихонько хныкать, она боялась поднять голову и сталкнуться со взглядом матери, ведь она и так его ощущала: острый, жуткий, пронзительный.
— Все, успокоилась?
Юнь Сюань Чжи и так уже чувствовал, что утратил лицо. Он приказал телохранителю Лю увести Юнь Жо Сюэ и подал знак служанкам, поставить Су Цин и маму Ван на колени.
— Мама Ван, при всех этих людях, слово в слово повтори то, что ты рассказала мне этой ночью.
Су Цин напряглась, она понимала, что остался еще один вопрос, который так и не был улажен. Но, когда она заметила на себе грустный взгляд мамы Ван, сердце Су Цин забилось чаще!
Мама Ван поклонилась Су Цин три раза и повернулась к Юнь Сюань Чжи.
— Сянь Е, у Фужэнь на самом деле родились близнецы обоих полов. Но в то время наложница тоже была беременна, следовательно, она не могла войти в родовую комнату. За все приготовления к родам отвечала я одна, именно я приказала утопить ребенка. Наложница ничего об это не знала. Сянь Е, не слушайте маму Ся, которая ненавидит наложницу. Эта мама Ся была кормилицей покойной Фужэнь, естественно, она будет на ее стороне. И, естественно, она испытывает ненависть к наложнице. Сегодня Лаотайцзюнь и Чу Сянь станут свидетелями. Все, что я сказала — правда и ничего кроме правды!
Закончив говорить, мама Ван посмотрела в сторону колонны. Чу Фэй Ян напрягся, но это была лишь диверсия. Когда все думали, что мама Ван бросится в сторону колонны, чтобы доказать правдивость слов своей смертью, она на самом деле откусила себе язык. До самой смерти она не сомкнула глаз, в конечном итоге упав на пол рядом с Су Цин.
Тело Су Цин затряслось, она сокрушенно посмотрела на свою кормилицу, которая покончила с собой ради нее... В Су Цин вскипела злость, она бросилась в сторону Юнь Цянь Мэн.
— Сука! Все из-за того, что ты привела маму Ся в Сянь Фу! Ты должна заплатить за жизни моего сына и мамы Ван, шлюха!
Чу Фэй Ян оказался готов к подобной реакции, он встал и закрыл собой Юнь Цянь Мэн, в то время как Си Линь в мгновение ока оказался за спиной Су Цин и нанес удар ребром ладони по шее.
— Методы воспитания в Су Фу поразительны. Наложница смеет кричать и предъявлять какие-то претензии будущей Ван Фэй. Даже если Су Дажэнь пойдет к своему новому господину, думаю, Су Дажэнь лишь зря потратит время и услышит исключительно порицания.
Только Су Юань собирался что-то возразить, как Чу Фэй Ян его осадил, заставив проглотить те слова, которые он собирался сказать.
— Существование подобного злобного существа — настоящее несчастье для моей семьи! — Мадам посмотрела на серьезно настроенную Гу Лаотайцзюнь и указала на Су Цин пальцем.
— Раз мама настолько умела в воспитании детей, я доверю ребенка наложницы Су тебе, мама, — нетерпеливо вмешался Юнь Сюань Чжи.
— Почему? Зачем мне воспитывать этого ребенка? Кроме того, в Фу есть множество наложниц без детей, ты можешь просто отдать его им.
— Бабушка, ты вырастила двух братьев и сестру. Они стали выдающимися молодыми людьми. Я верю, если младший брат окажется под покровительством бабушки, то станет достоин уважения.
— Но жизнь этого ребенка уже...
Мадам хотела сказать, что ребенок уже не жилец, но заметив мрачный взгляд Юнь Сюань Чжи, замолчала.
— Юнь Сянь, если Вам кажется, что никто не сможет позаботиться о ребенке в Сянь Фу, я с радостью приму Сюэ Эр и мальчика в Су Фу. Хоть Су Фу не такой огромный, как Сянь Фу, у нас достаточно места, чтобы вырастить двоих детей, — Су Юань прекрасно знал, насколько ужасна Мадам.
— Он ребенок Юнь Фу, зачем нам нужна посторонняя помощь? Су Дажэнь, если Вас больше ничего не беспокоит, я попрошу Вас уйти, — холодно фыркнул Юнь Сюань Чжи.
Юнь Сюань Чжи подал знак телохранителю Лю утащить труп мамы Ван, а служанкам приказал унести Су Цин. Сам же он повернулся к Лаотайцзюнь.
— Лаотайцзюнь, правда раскрыта. Убийца Жо Ли и ребенка совершил самоубийство, чтобы избежать наказания. Прошу, отпустите гнев, теперь Жо Ли сможет спокойно покоиться в земле.
Но Лаотайцзюнь была далеко не наивной дурочкой. Она пришла, чтобы посмотреть на то, как Юнь Сюань Чжи накажет Су Цин, но тот нашел жертвенную овцу и послал ее на убой.
— Да? Тогда как Вы планируете наказать Су Цин, Юнь Сянь? Раз маме Ван хватило смелости убить госпожу дома, не говорите мне, что наложница Су не несет за это ответственности? Или же это Вы пытаетесь избежать ответственности?
Брови Юнь Сюань Чжи нахмурились, спустя несколько мгновений он твердо заявил:
— Прошу, не беспокойтесь, Лаотайцзюнь. Я несомненно справедливо решу вопрос, связанный со смертью Жо Ли.
Закончив, Юнь Сюань Чжи развернулся и ушел.
Сегодня перед Лаотайцзюнь и ее людьми разыграли целый спектакль, об их ужаснейшем настроении можно было судить хотя бы по самой Лаотайцзюнь, которая, казалось, постарела сразу на десяток лет.
***
Поддерживаемая Цзи Шу Юй, Лаотайцзюнь в мрачном расположении духа залезла в карету. Но перед тем как сама Цзи Шу Юй проследовала в карету, она притянула Юнь Цянь Мэн и прошептала:
— Мэн Эр, не вини Лаотайцзюнь, иногда бывают моменты, когда тяжело принять решение.
Цзин Шу Юй залезла в карету, оставив Юнь Цянь Мэн размышлять над ее словами. Как раз в тот момент, когда она собиралась с мыслями, на плечи Юнь Цянь Мэн накинули шелковую парчовую накидку.
— Лучше иди внутрь, снаружи достаточно сильный ветер, — сказал Чу Фэй Ян, держа кнут в руке. После он вскочил на своего коня и поспешил в имперский дворец.
***
В Фэн Хэ Юань произошли кардинальные изменения, в течение суток всех слуг распустили, остались только люди телохранителя Лю.
Юнь Сюань Чжи, держа в руке миску с рисовой кашей, вошел во внутреннюю комнату. Су Цин, которая лежала на кровати, заметила его, но проигнорировала.
— Ты устала и, скорее всего, голодна. Поешь и согрей тело, — сказал Юнь Сюань Чжи. Сев на кровать, он лично зачерпнул ложку ароматного риса и поднес его ко рту Су Цин.
— Смерти мамы Ван недостаточно? Теперь ты и меня не отпустишь?
