«Я поклялся ещё в диких землях, что отомщу!» На лице Бай Сяочуня отразилась гордость, когда он принял это решение. На великой стене Чень Хэтянь вёл себя слишком безнаказанно. Он полностью проигнорировал важность Бай Сяочуня и отправил его в лабиринт, и это было ещё не всё. Он зашёл так далеко, что чуть не уничтожил родную секту Бай Сяочуня.
«Хм! Ну хорошо же, Чень Хэтянь, это не я ищу мести, а ты — невозможный задира. Всё решено. Если кто-то будет докучать мне, то я сразу вымещу всё своё недовольство на Чень Хэтяне». Взмахнув рукавом, он с восхищением подумал, насколько важным он теперь стал.
«Я не могу найти Большого толстяка Чжана, поэтому я пойду и устрою разнос Чень Хэтяню. Если кто-то решит учинить неприятности секте Противостояния Реке, то снова достанется Чень Хэтяню. Даже если кто-то косо посмотрит на меня, ответит за всё Чень Хэтянь! Тем более, если кто-то будет строить против меня козни, Чень Хэтяню не уйти!»
Бай Сяочунь был убеждён, что он настолько великолепен, что никто никогда не сможет до конца понять насколько. Особенно когда он представлял, насколько Чень Хэтянь будет сходить с ума, когда он всё это провернёт. Он даже нетерпеливо похихикал.
Так всё и случилось. Хотя он не мог убить Чень Хэтяня, но его план срывать на нём злость, когда кто-то докучает ему самому, действительно довёл Чень Хэтяня до белого каления. Хотя Чень Хэтянь и был на уровне среднего царства дэвов по боевой мощи, он сильно уступал Бай Сяочуню. Тот факт, что Бай Сяочунь в одиночку сразился с пятью дэвами, убив двоих и ранив троих, серьёзно пугал Чень Хэтяня.
Если бы это было не так, то он не ушёл бы в уединённую медитацию сразу после возвращения из секты Противостояния Реке. То же самое испытывали Бай Чженьтянь и Ли Сяньдао. Но при этом Чень Хэтянь совсем не понимал Бай Сяочуня и его методы… Он и подумать не мог, что его отсутствие и нахождение в уединении не помешает Бай Сяочуню прийти и устроить неприятности.
Взмахнув рукавом, Бай Сяочунь полетел через радугу к резиденции Чень Хэтяня. Тот владел большим роскошным имением в южной части синей радуги. Более того, он жил там не один, а с большим количеством людей его клана. Все дэвы жили подобным образом.
Посередине имения располагалось озеро с чистой и прозрачной водой, где медленно плавал целый косяк золотых рыбок. Озеро на самом деле было частью самой радуги, что само по себе являлось чудом. Рядом с озером располагался просто выглядящий бревенчатый домик, но для клана Чень это место было священным. Именно там жил патриарх клана дэв Чень Хэтянь.
Когда Бай Сяочунь пролетел по небу, то послышался грохот и в небе заклубились тучи. Вокруг него во все стороны начали распространяться искривления и искажения пространства. Сразу же многие ученики обратили на него внимание. Более того, он находился недалеко от того места, где проходили испытания огнём для суперзвёзд секты Звёздного Небесного Дао Противоположностей, поэтому многие люди оттуда также видели его.
— Что это за звук?
— Это… патриарх Бай!
Внутри клана Чень очень многие сразу же заметили раскаты грома и с ужасом посмотрели в небо. Там они увидели нечто похожее на падающую звезду, которая на большой скорости неслась в их сторону. Через какое-то время звезда оказалась прямо над ними.
Сразу же вокруг словно воля небес распространилось давление дэва, погружая основы культивации всех людей внизу в полный хаос. Человек в небе был чист и прекрасен, на его лице отражалось горделивое выражение, а руки были соединены за спиной. Его подбородок был выставлен вперёд, словно он являлся самым могущественным экспертом в мире. И это был не кто иной, как Бай Сяочунь!
Когда столько людей сосредоточили на нём своё внимание, он почувствовал себя очень довольным. Громким голосом он произнёс:
— Чень Хэтянь, быстро иди сюда и поприветствуй Лорда Бая!
Он намеренно объединил свою волю с волей небес и земли, чтобы его голос раздавался словно небесный гром. Это было похоже на атаку звуком, ударная волна заставила многих культиваторов клана Чень побледнеть и, качаясь, попятиться. Даже ученики на испытаниях огнём для суперзвёзд секты Звёздного Небесного Дао Противоположностей слышали эти слова и обратили на них пристальное внимание.
— Старейшина Бай… пошёл докучать старейшине Ченю?
— По его тону можно подумать, что он хочет подраться!
Культиваторы секты с трудом верили своим глазам, многие из них поднялись в воздух в надежде рассмотреть всё получше. В конце концов, конфликты между дэвами были очень редкими, дело почти никогда не заходило дальше небольших разногласий.
Когда прозвучал голос Бай Сяочуня, Чень Хэтянь сидел в своём бревенчатом домике и медитировал. Внезапно его глаза распахнулись и на лице отразился гнев. До событий в секте Противостояния Реке если бы кто-то посмел сделать подобное, то он бы просто холодно хмыкнул, вылетел и убил бы этого человека на месте. Но теперь он лишь стиснул зубы, ведь он знал, насколько невероятна боевая мощь Бай Сяочуня, они на самом деле были на разных уровнях.
Однако отсутствие реакции со стороны Чень Хэтяня только сильнее разозлило Бай Сяочуня. Он снова спросил громким голосом:
— В чём дело, Чень Хэтянь? Ты дэв, и я дэв. Я пришёл к твоим дверям. Только не говори, что ты не собираешься выйти и поприветствовать меня? Какое нахальство! — после этого Бай Сяочунь сделал шаг вперёд, направляясь к клану Чень и бревенчатому домику. Культиваторы клана задрожали и не посмели препятствовать ему.
С невероятной скоростью Бай Сяочунь уже оказался рядом с домиком. Колебания его силы распространились по поверхности озера и даже рыбы задрожали от страха. Тут Чень Хэтянь больше не смог сдерживать свой гнев. Он вылетел из домика и взмахнул рукой, порывом ветра ударяя по Бай Сяочуню.
— Что ты делаешь, Бай Сяочунь?!
В то же время Бай Сяочунь нанёс удар кулаком, чтобы разбить порыв ветра, направленный на него. Грохот прокатился во все стороны. Чень Хэтянь стиснул зубы и отступил на несколько шагов. Однако Бай Сяочунь даже бровью не повёл. Его физическое тело было настолько крепким, что казалось, ему не нужно защищаться. На самом деле он продолжил движение вперёд и уже хотел ударить снова.
— Что я делаю? Да ты сам во всём виноват, Чень Хэтянь! Ты сам знаешь, в чём твоя вина! — через миг он уже был напротив Чень Хэтаня…
С чрезвычайно хмурым видом тот выполнил жест двумя руками и отправил в Бай Сяочуня ещё одну атаку. Прозвучал грохот, и Чень Хэтяню пришлось снова отступить. Однако Бай Сяочунь ничуть не замедлился. Видя всё это, Чень Хэтяню мог лишь ворчать про себя. Его злость продолжала пылать, но ему приходилось сдерживаться. Отступив, он сказал:
— Патриарх-полубог уже издал указ о секте Противостояния Реке, Бай Сяочунь. Ты уже убил патриархов Звёздной Реки и Реки Дао. Сейчас-то в чём дело? То, что случилось на великой стене, было просто недоразумением!
— Это не имеет отношения ни к великой стене, ни к секте Противостояния Реке, Чень Хэтянь! Не прикидывайся дурачком!
Разозлённый Бай Сяочунь использовал Неумирающую печать и полетел к Чень Хэтяню. Выполнив жест заклятия правой рукой, он взмахнул ей вперёд, отправляя перед собой ледяную ци и призывая девять проекций. Проекции сразу же окружили Чень Хэтяня со всех сторон. Тот сразу помрачнел. Он быстро взмахнул рукой перед собой, заставляя появиться чёрный световой щит, которым он закрылся от девяти ледяных проекций. Снова отступив, он прокричал:
— Чего именно ты добиваешься, Бай Сяочунь?! Я вовсе не притворяюсь, что не знаю. Объяснись!
Когда Бай Сяочунь понял, что голос Чень Хэтяня звучит громче, чем его собственный, то он сразу почувствовал недовольство. Ещё громче, чем раньше, он закричал:
— Ты здесь преступник, и ты просишь меня объясняться?! Я не уйду, пока ты всё не уладишь, Чень Хэтянь!
— Ты… ты!!! — Чень Хэтянь был разъярён до крайней степени. Он видел, что Бай Сяочунь докучает ему не из-за секты Противостояния Реке, но не мог понять, в чём было дело. После возвращения в секту Чень Хэтянь сразу ушёл в уединённую медитацию и не сделал ничего, что могло бы спровоцировать Бай Сяочуня.
Поэтому, когда Бай Сяочунь назвал его преступником, он рассердился ещё сильнее. Это было очень странное чувство. Чень Хэтянь уже давно привык сам задирать других, но тут… задирали его…
— Бай Сяочунь! — яростно взвыл он. — Это просто беспредел!
Но он по-прежнему не имел ни малейшего понятия, что сделал не так.
