Четвёртый уровень Манускрипта Неумирания, Неумирающие кости, включал в себя секретную магию, известную как Кулак Неумирающего Императора, и сейчас Бай Сяочунь впервые применял его. При этом его плоть и кровь, и даже его душа и жизненные силы оказались спрессованы до предела. Его кости начали трещать, по мере того как зарождался сотрясающий небеса и переворачивающий землю удар кулаком. В один миг Бай Сяочунь запульсировал взрывной мощью.
Эта мощь вскоре превратилась в нём в дикую бурю, циркулирующую в нём с такой силой, что если бы его кости не обладали невероятной защитной способностью, буря раскрошила бы его в порошок. Его скелет был основой в теле. Сила плоти и крови оказалась спрессована настолько, что в конечном итоге вырвалась на поверхность.
Это был критический момент, уникальный для Кулака Неумирающего Императора. При обычных обстоятельствах сила, оказавшись на поверхности со взрывной мощью, просто бы рассеялась во все стороны. Но в этот раз девяносто девять процентов площади, где сила могла бы вырваться наружу, были запечатаны. Единственным возможным для выхода наружу местом остался кулак его правой руки.
Внезапно внутри него появилась чёрная дыра, которая, казалось, способна разрушить всё сущее. Что касается его правого кулака, то чёрная воронка, которая сформировалась вокруг него, излучала ауру, способную потрясти небеса и землю. Казалось, что эту ауру невозможно ограничить или взять под контроль. Создавалось впечатление, что стоит Бай Сяочуню использовать её для удара, как всё его тело будет поражено отдачей от Кулака Неумирающего Императора и окажется уничтоженным.
За спиной Бай Сяочуня появилась тень. Это был человек с короной и в одеждах императора. Хотя черты его лица было невозможно разобрать, от него исходила аура доминирования, словно его императорская воля главенствует над всем сущим. Всё вокруг Бай Сяочуня разлетелось на кусочки и исказилось. Гунсунь И, Сю Шань, второй принц и Чень Маньяо вдалеке невольно ошеломлённо вздохнули.
Чжоу Хун оказался ближе всего к Бай Сяочуню и, как только понял, что происходит что-то странное, ощутил, как внутри пробудилось чувство смертельной опасности. Но прежде чем Чжоу Хун успел хоть что-то сделать, Бай Сяочунь улыбнулся… посмотрел на Чжоу Хуна и его чёрные потоки света… и нанёс удар!
Тень императора за ним слилась с его кулаком, заставив его зазвенеть от доминирующей, императорской воли. В небе началось нечто, напоминающее светопреставление, и поднялся ураганный ветер. Казалось, огромный гигант использует силу своего тела! В то же время повсюду активизировалась сила притяжения, чёрная воронка выросла в размерах до тридцати метров в диаметре. Она сразу же стянула в себя все краски мира, став центром всеобщего внимания. Казалось, что кулак и воронка стали единственными на всей земле.
Когда удар понёсся на Чжоу Хуна, он издал отчаянный вопль. Его взгляд наполнился паникой и ужасом, сердце болезненно застучало, и из его тела показался зелёный свет, сформировавший длинный меч. Крепко схватив меч, он нанёс удар в сторону приближающегося кулака.
— Удар Девяти Просветлений!
Рассекающий удар меча потряс небеса и землю. Зелёный свет меча разделился, раздирая пространство, а потом объединился с потоками чёрного света, которые, словно дождь из мечей, обрушились на Бай Сяочуня. Очевидцы этого боя оказались потрясены тем, насколько он был ожесточённым. Они ещё никогда не видели подобного сражения между членами их собственного поколения.
Однако это продлилось всего мгновение. Когда зелёные мечи и чёрная воронка кулака Бай Сяочуня встретились, то раздался огромный взрыв.
Бу-у-у-ум!
Оглушительный звук прокатился во все стороны, и зелёные мечи из света разлетелись на кусочки, а чёрные потоки света исчезли, словно их стёрли с лица земли. Изо рта Чжоу Хуна хлынула кровь, практически все кости в его теле оказались раздроблены. Его плоть сразу же превратилась в израненные кровавые ошмётки, а его зарождённая душа вылетела наружу. Потеряв сознание, он кубарем отлетел назад, словно воздушный змей с обрезанной верёвкой.
Первое появление Кулака Неумирающего Императора шокировало всех, кто это видел. Более того, Бай Сяочунь использовал даже не полную силу удара, а только тридцать процентов. Он знал, насколько этот удар разрушителен, поэтому попридержал его, чтобы не убить Чжоу Хуна. Но даже эти тридцать процентов оказались полностью невероятными.
Как и говорилось в описании этого удара, он мог ошеломлять небеса и сотрясать землю. Его невероятная сила намного превосходила и Горлодробительную Хватку, и Сокрушающий Горы удар. Подобная доминирующая сила могла потрясти до самой глубины души.
Все присутствующие ощущали, будто в них угодила небесная молния; начав отходить от шока, они то и дело поражённо вздыхали. Даже Гунсунь И и второй принц оказались изумлены и тут же попытались прикинуть, как бы они смогли выстоять, если бы удар нанесли по ним. За несколько мгновений они пришли к заключению, что только кто-то намного сильнее Чжоу Хуна смог бы выдержать настолько доминирующую императорскую волю. Ни один избранный в Котле Некроманта не был способен на подобное.
Никто из них и подумать не мог, что в арсенале Бай Сяочуня окажется подобная техника. Его удар кулаком был настолько силён, что казалось: он превосходит возможности уровня зарождения души…
Воспользовавшись тем, что Чжоу Хун потерял сознание, Бай Сяочунь ринулся вперёд, схватил его физическое тело и зарождённую душу и потом, превратившись в луч света, улетел с молниеносной скоростью. Шокированные избранные уже собирались броситься за ним, но прежде чем они успели сдвинуться с места, до них донёсся его крик:
— Не провоцируйте меня, идиоты! Я могу использовать этот удар кулаком ещё сотню раз, если захочу!
Из-за его высокомерного и доминирующего тона все без исключения замерли на месте… Ни один из них не осмелился начать погоню. Даже Гунсунь И задрожал, на его лице показалось очень неприглядное выражение. Он стоял и тяжело дышал, его нога всё ещё была занесена над землёй для шага, но он просто смотрел, как Бай Сяочунь скрывается вдали.
В этот момент гордости Гунсунь И был нанесён серьёзный удар. Там же стояла боевая Сю Шань, но она тоже лишь потрясённо провожала Бай Сяочуня взглядом. В её глазах читалось то, что там появлялось крайне редко… страстное обожание!
У второго принца постоянно менялось выражение лица, в его сердце боролось множество эмоций. Что касается Чень Маньяо, то она стояла рядом со вторым принцем и глубоко в её глазах отражалась смесь сомнения и восхищения. Через какое-то время люди начали приходить в себя.
— Не может быть такого, чтобы он смог использовать подобный удар больше, чем несколько раз!
— Точно! Если бы он мог, то зачем ему убегать? Если он действительно всегда мстит даже за малейшую обиду, то он бы воспользовался ситуацией и атаковал нас, пока мы находились в растерянности!
Гунсунь И и остальные лучшие избранные ничего не сказали, но, учитывая их высокий статус, они, очевидно, раскусили маневр Бай Сяочуня. В то же время, даже если он блефовал, образ произошедшего только что сильно запечатлелся в их сознании, наполняя их страхом.
Прошло ещё какое-то время. Наконец Сю Шань глубоко вздохнула и помчалась в погоню. За ней последовали второй принц и Чень Маньяо. Однако ни один из них не собирался драться с Бай Сяочунем. У них были свои намерения. И хотя большинство избранных не заметили этого, Гунсунь И всё понял. Он какое-то время ещё простоял с налившимися кровью глазами, ощущая, как внутри постепенно крепнет желание вступить в бой.
«Я не могу позволить никому превзойти меня. С этого момента… Бай Хао, ты привлёк моё внимание!» Затем он активировал основу культивации и направился не в сторону Бай Сяочуня, а к орхидее короля-призрака.
«Рано или поздно ты всё равно придёшь сюда, а я просто подожду тебя здесь… и сражусь с тобой». В глазах Гунсунь И появилась решимость, а также стремление вступить в бой.
Все обменивались неловкими взглядами, каждый из них жалел, что они спровоцировали кого-то настолько свирепого. Но при этом никто из них не мог предсказать, что произойдёт нечто подобное, и человек, которого, как им представлялось, будет просто поймать и раздавить, окажется свирепым опасным зверем.
