В течение половины месяца, которая прошла с тех пор как Бай Сяочунь из охранника стал заключённым, в городе Гиганта-Призрака многое изменилось. Там больше не ощущалось нарастающего напряжения. Город снова наполнился беззаботной суетой. По мнению большинства людей, все сплетни, которые ходили в городе, были просто сплетнями и ничем иным.
Три великих клана, как и прежде, продолжали скупать души в городе Гиганта-Призрака. Практически всё вернулось на круги своя. Единственным небольшим отличием было то, что десять великих маркизов, которые обычно не часто показывались на людях, теперь постоянно бывали за чертой города. Могло показаться, что в городе не происходит ничего, стоящего внимания. Что касается трёх великих кланов, то их патриархи-дэвы оставались в уединённой медитации, по крайней мере, именно так было публично заявлено кланами. Втайне все три патриарха постоянно наблюдали за небом, словно ожидали чего-то.
Прошло ещё семь дней, во время которых люди в городе Гиганта-Призрака продолжали жить обычной жизнью. Тем временем жизнь Бай Сяочуня в Дьявольской Тюрьме была замечательной. Хотя номинально он был заключённым, но к нему относились совершенно по-особому, всё было точно так же, как если бы он до сих пор был охранником. Более того, он по-прежнему был лучшим тёмным инквизитором, и из трёх остальных тюремных блоков продолжали приходить запросы на проведение допросов. Из-за того что он всегда добивался нужного результата, его слава продолжала расти. Сейчас заместитель начальника и десять капитанов блока В собрались вокруг него и повели к себе в блок.
— Брат Бай Хао, ты действительно очень нам поможешь. Этот Лу Шию — коварный злодей; как бы мы ни пытались, у нас не вышло заставить его рассказать про то, где он припрятал свои богатства.
— Верно, брат Бай Хао. Если ты сможешь заставить его говорить, то мы дадим тебе тридцать процентов в качестве награды.
Все болтали и, улыбаясь, поглядывали на Бай Сяочуня. К этому моменту он был уже чрезвычайно знаменитым, все охранники понимали, что наладить с ним хорошие отношения означает проложить себе дорогу к богатству и удаче. Бай Сяочунь от души рассмеялся и сказал:
— Ах, без проблем, братья. Блоку В нужно только попросить, и я сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь, а награда не имеет значения.
То, как Бай Сяочунь обходительно говорил с ними, очень порадовало группу из блока В. Но конечно, традиции Дьявольской Тюрьмы необходимо было поддерживать. Из-за традиции или просто чтобы поддержать хорошие отношения, они в любом случае отдали бы ему его долю, как бы вежливо он ни отказывался для виду.
Вскоре они вышли из блока D. Встречающиеся по дороге охранники улыбались Бай Сяочуню и приветствовали его. Он, конечно же, тоже здоровался с ними. Просто именно так делал дела Бай Сяочунь. Когда люди относились к нему хорошо, он точно так же относился к ним, поэтому всегда оставлял у них приятное впечатление о себе.
Вскоре они пришли в блок В, который был поменьше, чем блок А, но всё равно больше блока D. Камеры здесь были более впечатляющими, а заключённые внутри намного брутальнее тех, что содержались в блоке D. Вскоре они остановились у определённого черепа-камеры, где заместитель начальника тюрьмы вежливо произнёс:
— Ну, вот мы и пришли. Теперь всё в твоих руках, брат Бай Хао.
Покивав, Бай Сяочунь соединил руки за спиной и посмотрел на камеру, в которой находился культиватор душ средних лет — тот самый Лу Шию. Хотя мужчина казался расслабленным, но когда он увидел Бай Сяочуня, то его глаза немного расширились. В конце концов, он слышал истории о лучшем тёмном инквизиторе. Лу Шию улыбнулся, потом негромко произнёс:
— Тебе не стоит тратить на меня время. Я вовсе не молчун. Однако моя основа культивации повреждена, и я умираю. Мне осталось не больше десяти лет. Поэтому у меня только одно требование, которое, я уверен, Дьявольская Тюрьма сможет выполнить, учитывая, насколько вы могущественные. Я хочу, чтобы мне каждый день прислуживало по сотне прекрасных культиваторов-женщин. Через десять лет, когда я буду умирать, я расскажу вам всё про то, где спрятаны мои сокровища.
Бай Сяочунь не обратил на его слова никакого внимания. Один из охранников открыл дверь, и он, зайдя внутрь, напустил чёрного дыма. Охранники блока В сразу же оживились, а Лу Шию тяжело задышал. Уставившись на Бай Сяочуня, он сказал:
— Что ты делаешь?! Просто подожди десять лет! Не то чтобы я боялся смерти. Если вы не удовлетворите мои требования, то я не скажу ни слова!
Прочистив горло, Бай Сяочунь сказал:
— Послушай, давай всё обсудим. Ты же слышал обо мне, верно? Когда я задаю вопросы, то пугаю даже самого себя! Какой смысл молчать?
По словам охранников, Лу Шию был городским стражем, прежде чем его заключили сюда. Он был сам виноват в том, что угодил в тюрьму. Такой человек, как он, всегда мстит даже за малейшую обиду. Он убивал людей, которые ему не нравились, и даже уничтожал всех членов их семей. Также он пользовался своей властью, чтобы устраивать облавы на небольшие кланы в городе, забирая себе всё их богатство. С годами ему удалось накопить приличный капитал.
Если бы это было всё, в чём он был виноват, то это ещё могло сойти ему с рук. В конце концов, статус стража города делал его неуязвимым во многих аспектах. Однако, ко всему прочему, он был ещё очень любвеобильным и воспользовался многими женщинами во время так называемых «рейдов». Несколько дней назад он принудил культиватора-женщину, которая оказалась связана с одним из маркизов города Гиганта-Призрака. Это и послужило причиной его злоключений. Разъярённый маркиз повредил его основу культивации и, вместо того чтобы убить, отправил в Дьявольскую Тюрьму. Ведь человека с таким количеством богатства там никогда не оставят в покое.
Однако Лу Шию знал, что ему осталось жить совсем немного, поэтому он постоянно выдвигал всяческие требования в обмен на информацию о сокровищах. Блок В не только не мог выполнить подобные требования, но ещё они не хотели ждать десять лет, поэтому и попросили помощи у Бай Сяочуня. Отойдя на несколько шагов назад, Лу Шию громко произнёс:
— Нам нечего обсуждать!
Бай Сяочунь вздохнул. До сих пор ему не встретился ни один заключённый, который бы добровольно согласился сотрудничать. Покачав головой, он привычно похлопал по своей сумке и достал пилюлю афродизиака. Раскрошив её в пыль, он отправил её в сторону Лу Шию, который никак не мог помешать ей проникнуть внутрь через нос и рот. Сложив руки за спиной, Бай Сяочунь выпятил подбородок и гордо сказал:
— Те, кого я допрашиваю, всегда сначала отказываются говорить, но через несколько часов их уже не заткнуть.
Как только Бай Сяочунь это сказал, Лу Шию гневно сверкнул глазами, однако на его лице появилось странное выражение. Его реакция сильно отличалась от того, что обычно происходило с допрашиваемыми Бай Сяочунем заключёнными. Казалось, что Лу Шию не только совсем не больно, но к тому же после того, как на протяжении десяти вдохов на его лице было странное выражение, оно снова стало нормальным, словно ничего не происходит. Его кожа покрылась потом, но при этом он посмотрел сияющими глазами на Бай Сяочуня и спросил:
— Что произошло? У тебя есть ещё?
Казалось, он немного взволнован, словно его отвлекли от чего-то жизненно важного.
— Что? — поражённо спросил Бай Сяочунь. Он первый раз сталкивался с подобным. Посмотрев на остатки порошка в руках, он задался вопросом, ту ли пилюлю он использовал. Однако, убедившись, что действительно применил пилюлю афродизиака, он неверяще посмотрел на Лу Шию. Уставившись на остатки порошка на руках Бай Сяочуня, Лу Шию сказал:
— Дай мне ещё такого! Скорее же, дай мне ещё!
У Бай Сяочуня на лбу выступил пот от того, насколько ситуация была необычной. Взмахнув рукой, он отправил в сторону Лу Шию оставшийся на руках порошок. Обрадованный Лу Шию вскочил на ноги и проглотил порошок. По его телу пробежала дрожь, и он, прислонившись спиной к поверхности черепа-камеры, прикрыл глаза от удовольствия. К этому моменту у Бай Сяочуня от удивления уже закололо затылок, он невольно сделал несколько шагов назад и посмотрел на Лу Шию, словно тот был привидением.
«Ч-ч-что… что происходит? Пилюля не работает? Ему… на самом деле это нравится?» Бай Сяочунь ощутил, будто земля уходит из-под ног. Он и представить себе не мог, что найдётся человек, способный получать удовольствие от воздействия пилюлю афродизиака. «Он законченный извращенец!»
Прежде чем Бай Сяочунь успел прийти в себя, Лу Шию задрожал. Если не считать, что он сильно вспотел, в остальном он выглядел совершенно как обычно. Открыв глаза, он закричал:
— У тебя есть ещё? Дай мне ещё!
Бай Сяочунь был настолько шокирован поведением Лу Шию, что тяжело задышал. Однако, с другой стороны, ему было очень любопытно, что же происходит, поэтому он вынул ещё одну пилюлю афродизиака и кинул узнику. Лу Шию схватил её и обрадованно запихнул в рот. Прошло время горения половины палочки благовония, после чего он словно безумный закричал:
— Дай мне ещё! Нет, дай мне сразу три!
На лице Бай Сяочуня появилось странное выражение, и он вынул ещё одну пилюлю. Если бы основа культивации Лу Шию не была повреждена, то он, скорее всего, напал бы на Бай Сяочуня, чтобы забрать пилюлю. В этот момент Бай Сяочунь прочистил горло и неуверенно сказал:
— Эм… расскажи мне, где спрятаны сокровища, и тогда я дам тебе ещё пилюлю.
