Он не мог себе позволить недооценивать любого эксперта зарождения души, пока сам не достигнет царства дэвов или хотя бы настоящей стадии небесного Дао зарождения души. Возможно, если бы он сражался с кем-то на ранней стадии зарождения души, то ему было бы проще, но сейчас перед ним был тот, кто был на уровень выше. Люди на среднем зарождении души зачастую тратили не так много времени, беспокоясь о переходе на следующий уровень, сколько на развитие своих козырей. Глава клана был тому отличным примером. Нельзя было сказать, что для него стадия позднего зарождения души совсем недостижима. Но вместо работы над основой культивации он тратил очень много времени на оттачивание своих козырей. Одним из них и был Симбиоз Душ Клана Бай.
Как только мстительные души оказались в его теле, он ощутил, словно его пожирают заживо. Используя всю возможную силу, он смог воспользоваться секретной магией и объединить мощь десяти тысяч душ посредством своего тела, чтобы затем получить в своё распоряжение сотрясающую небеса и переворачивающую землю силу. Даже для кого-то на его уровне подобная секретная магия поглощала слишком много сил. Однако в своей ярости и стремлении покончить с Бай Хао он нашёл в себе достаточно решимости, чтобы пренебречь всеми её отрицательными аспектами.
— Теперь ты умрёшь! — дико и свирепо закричал он. Его голос прозвучал, как хор из десяти тысяч голосов, заставивший яркие вспышки света замелькать в небе над ним и мощный ветер внезапно задуть. Выражение лица Бай Сяочуня слегка изменилось от страха. В этот миг глава клана перестал походить на человека. — Время прощаться с жизнью!
Глава клана запрокинул голову назад и взревел, одновременно поднимая руки вверх, отчего вокруг него появился чёрный туман в форме гигантской призрачной головы. Злобная голова и глава клана в ней полетели к Бай Сяочуню. Воздух рядом с ними шёл трещинами, а земля внизу оказалась уничтожена. Горы обрушились, и образовался огромный трёхметровый кратер. Воздух наполнило завывание призраков, звучащих словно волки. Бесчисленное число голосов, исходящих от огромной головы, кричали:
— Умри!
— Умри!
— Умри!
Выражение лица Бай Сяочуня стало смертельно серьёзным, в то же время рядом с ним появился ещё один образ — водяной клон. Теперь рядом с ним стояло сразу три клона. Все они, смотря в лицо приближающейся опасности в виде огромной головы, одинаково громко закричали:
— Заклинание Живой Горы!
Послышался грохот. В то же время сам Бай Сяочунь начал увеличиваться в размерах. Вокруг него образовалось множество валунов, его тело полностью скрылось под ними, и вот уже на его месте стоял трехсотметровый каменный голем. На самом деле там стоял не просто один каменный голем. Три клона тоже использовали Заклятие Живой Горы. Так появились второй, третий и четвёртый големы. Затем все четверо устремились к летящему в их сторону главе клана в огромной голове из чёрного тумана.
Совместная атака четырёх каменных големов заставила небеса и землю содрогнуться. Затем големы врезались в огромную голову, прозвучал такой бум, что затряслись самые высокие небеса и самые глубины ада. Поразительная взрывная волна распространилась во все стороны, уничтожая всё, к чему прикасалась на многие десятки километров вокруг.
Огромная голова тут же стала более чем вполовину меньше, в то же время Бай Сяочунь и его три клона отлетели назад, из их ртов брызнула кровь. Послышался треск, и големы покрылись сетью трещин. Затем все они просто распались на кусочки. Когда Бай Сяочунь и три его клона отступили, глава клана зловеще рассмеялся внутри огромной головы.
— Какие ещё трюки у тебя припасены, неблагодарный ублюдок?!
Пока его смех оглашал округу, призрачная голова летела на Бай Сяочуня, излучая безумие, намерение убивать и неистовую ярость. Судя по всему, глава клана собирался разделаться с Бай Сяочунем одним мощным ударом.
«Кто бы мог подумать, что даже три клона не смогут победить его секретную магию?..» В глазах Бай Сяочуня мелькнула решимость, когда он решил прибегнуть к атаке, которую надеялся приберечь.
Учитывая набирающую обороты схватку, то, что никто до сих пор не вмешался, означало, что патриарха-дэва действительно не было поблизости. Скорее всего, другие члены клана тоже преследовали его, но никто из них не был настолько зол, как глава клана, и не развил настолько большую скорость.
«Да, это имеет смысл, ведь никто так не ненавидит меня, как глава клана…» Додумавшись до этого, Бай Сяочунь перестал колебаться. Хотя он дрожал, в его глазах светилось яростное желание сражаться, опирающееся на инстинкт, который невозможно было игнорировать.
Его Дао было о вечной жизни, и он не любил драться и убивать. Он даже боялся смерти. Хотя часто можно избежать применения силы, но если хочешь жить, то нужно уметь выстоять в смертельном бою. Это уже стало его второй натурой, поэтому он просто стискивал зубы и дрался, несмотря на страх в своём сердце.
«Даже дэв не смогла меня убить, куда уж какому-то обычному культиватору среднего зарождения души».
Его руки произвели жест заклятия, и появился ещё один образ. В этот раз это был четвёртый, земляной клон. Теперь вокруг него находилось по одному клону с каждой стороны. От этой формации в небесах начал греметь гром, а земля внизу задрожала. Глава клана не смог удержаться от поражённого вдоха и тут же помрачнел. Но затем он стиснул зубы, казалось, перестав обращать внимание на то, сможет ли он сохранить свою жизнь, и с жуткой улыбкой отправил огромную голову душ вперёд на Бай Сяочуня. Вздохнув, Бай Сяочунь прошептал:
— Бай Хао, сейчас наставнику придётся преподать твоему отцу урок, чтобы он понял, насколько велика разница между тобой и им.
Он глубоко вздохнул, а потом вместе с четырьмя клонами поднял руки вверх, словно дирижёр, приготовившийся к исполнению музыкального произведения.
— Озёрное…
Из-за того что в этот раз призыв был выполнен им и четырьмя клонами, вся область превратилась в целых тридцать километров озёрной глади. Над ней поднимался густой пар. Пока туман густел ещё сильнее, всё вокруг начала заполнять аура, пришедшая, казалось, из доисторических времён. Все тридцать километров земли словно отрезало от остальных диких земель. Они начали больше походить на отдельное измерение. И снова глаза главы клана полезли на лоб, и на его бледном лице появилось очень неприглядное выражение. Прежде чем он смог подобраться ближе, глаза Бай Сяочуня блеснули и он с силой опустил руки вниз. Все четыре клона сделали то же самое.
— Царство!
БУ-У-УМ!
Грохот!
Тук-тук!
Раздался звук, похожий на биение сердца, заполнивший всё вокруг и заставивший небеса потемнеть, а землю — задрожать. Шипы начали с огромной скоростью подниматься от земли вверх! А под шипами было пять гор такого размера, что даже один их вид заставлял сердце замереть. Пять чёрных слегка загнутых гор были не чем иным, как когтистой лапой зверя духа жизненной силы Бай Сяочуня.
До сих пор всегда могли появиться только когти, а для лапы раньше не хватало размера озера. Что касается главы клана, то, какую бы секретную магию он ни пытался использовать, по сравнению со зверем он всё равно был словно светлячок рядом с полной луной. Невероятный ужас охватил его, он задрожал всем телом и невольно закричал. За всю свою долгую жизнь культиватора он не ощущал такого потрясения и ужаса даже тогда, когда смотрел на патриарха-дэва. Ужас сжал его грудь словно тисками, его глаза полезли на лоб, и у него появилось очень плохое предчувствие. Даже если бы у него были более мощные козыри в рукаве, он всё равно бы не смог избежать смерти от подобного зверя с такой огромной лапой.
— Нет… я не могу умереть здесь! — закричал он, его аура пришла в полный хаос. Оставив всякие попытки атаковать Бай Сяочуня, он развернулся и бросился наутёк. Ужас в его сердце был страшнее самых жутких кошмаров. Как он мог представить, что его неблагодарный сын окажется настолько сильным? Он оказался настолько силён, что глава клана в ужасе сбежал.
«Ты не можешь быть Бай Хао! Даже если это не смогла обнаружить главная магическая формация клана, я-то знаю, что ты не он!» Над главой клана нависла такая смертная тень, что он использовал все силы, сжигая основу культивации и продолжительность жизни, только чтобы спастись. Если он не сможет убежать сейчас, то его непременно настигнет смерть. Однако как бы быстро он ни двигался, лапа зверя была быстрее.
