Мастер Божественных Предсказаний видел, насколько обеспокоен Бай Сяочунь, он знал, как Большой толстяк Чжан важен для него. Задрожав, он ответил:
— Большой толстяк Чжан пытается достичь формирования ядра и сейчас переживает смертельно опасный кризис.
Не менее взволнованный Сюй Баоцай продолжил объяснения:
— В прошлом месяце старший брат Чжан понял, что находится на пороге достижения формирования ядра, и ушёл в уединённую медитацию. Мастер Божественных Предсказаний и я вызвались стать его дхармическими защитниками и остались у его пещеры бессмертного. Сначала всё было в порядке, мы решили, что ему понадобится только пара месяцев, чтобы завершить процесс. Но по какой-то причине на третий день его аура начала слабеть. А сейчас от неё остались лишь крохи!
— Я тоже пришла туда, — встревоженно сказала Чень Маньяо, — но его пещера бессмертного наглухо запечатана, поэтому мы не смогли войти. Мы не можем взорвать дверь, потому что это может ещё больше навредить старшему брату Чжану, — уже долго находясь вместе с ними, она считала себя частью их группы и так же, как и они, переживала за Большого толстяка Чжана.
Выслушав их объяснения, Бай Сяочунь не стал медлить ни минуты. Превратившись в луч радужного света, он на большой скорости полетел в сторону пещеры бессмертного Большого толстяка Чжана. Мастер Божественных Предсказаний, Сюй Баоцай и Чень Маньяо последовали за ним так быстро, как могли. Прошло время горения палочки благовония, и пещера бессмертного Большого толстяка Чжана показалась впереди. Сердце Бай Сяочуня быстро билось от переживаний. Большой толстяк Чжан был его самым старшим братом и самым близким другом. В конце концов, они подружились ещё тогда, когда Бай Сяочунь только попал в секту Духовного Потока.
У Бай Сяочуня все мысли вылетели из головы, он приземлился у пещеры бессмертного, дверь в которую была плотно запечатана. Он быстро отправил божественное сознание, подкреплённое силой среднего формирования ядра, внутрь. Почти сразу же он почувствовал ауру Большого толстяка Чжана и насколько она слаба. Очевидно, что пламя его жизненной силы было на грани полного затухания. Казалось, словно он совершил множество попыток добиться формирования ядра, но каждый раз у него ничего не выходило, из-за чего его жизненная сила всё больше истощалась.
— Как такое может быть?! — сказал Бай Сяочунь. С налившимися кровью глазами он стиснул руки в кулаки и использовал взрывчатую силу Неумирающей печати, а также ледяную ци практически уровня ледяного мастера. Почти сразу дверь в пещеру бессмертного покрылась сетью очень мелких трещин, а потом разлетелась в крошку.
Бай Сяочунь ворвался внутрь и увидел сидящего там Большого толстяка Чжана, бледного как смерть и похудевшего до такой степени, что он больше напоминал скелет, обтянутый кожей. Его окружал едва заметный туман, который время от времени стекался в его тело, а потом снова просачивался наружу. При этом аура Большого толстяка Чжана постепенно затухала, а аура смерти всё больше усиливалась. Судя по всему, ему оставалось жить совсем не долго.
— Самый старший брат, — пробормотал Бай Сяочунь. Он ощутил словно его сердце ранили острейшим из клинков. Ни капли не медля, он положил свою правую руку на макушку Большого толстяка Чжана, а затем влил в него жизненную силу, надеясь поддержать еле теплящийся огонёк его жизни.
Через мгновение Бай Сяочунь осознал, что внутри Большого толстяка Чжана находится какая-то странная сила, которая отвергает любую чужую жизненную энергию. Эта сила походила на абсолютную и несокрушимую решимость. Более того, в области даньтяня Большого толстяка Чжана находилось плотное облако тумана, напоминающее сферу. Время от времени туман собирался в форме ядра, но затем снова распадался. Очевидно, что туман, что окружал Большого толстяка Чжана, тоже был создан этой самой силой.
— Что происходит?! — сказал поражённый Бай Сяочунь. Из-за силы неприятия чужого воздействия внутри Большого толстяка Чжана вся жизненная сила, которую он пытался ему передать, практически полностью рассеялась. В лучшем случае ему удалось лишь немного замедлить скорость угасания жизненных сил Большого толстяка Чжана. При текущей скорости жить Большому толстяку Чжану оставалось не больше двух часов. В это время прибыли мастер Божественных Предсказаний и Чень Маньяо. Когда они увидели, как выглядит теперь Большой толстяк Чжан, то ужаснулись.
— Как такое вообще возможно? — сказал поражённый мастер Божественных Предсказаний. — Большой толстяк Чжан находился в уединённой медитации всего месяц! Как он мог дойти до такого состояния? Выглядит так, будто он успел сделать десять неудачных попыток добиться формирования ядра!
Чень Маньяо внимательно посмотрела на туман вокруг него и сказала:
— Этот туман… Большой толстяк Чжан ведь духовный улучшатель. Возможно ли, что он пытается сформировать ядро воли?
— Ядро воли? — Бай Сяочунь пронзительно посмотрел на Чень Маньяо, но не из-за того что она его рассердила, а потому что он практически сходил с ума от беспокойства за Большого толстяка Чжана. Чень Маньяо тут же рассказала всё, что знала про ядра воли.
— В древние времена духовные улучшатели часто пытались сформировать ядро воли. Однако это изначально очень опасно, поэтому в наши дни практически никто даже не пробует. Только тот, кто полностью и абсолютно уверен в своих способностях духовного улучшателя может добиться при этом успеха. Это практически то же самое, что создавать что-то из ничего! Если духовный улучшатель успешно сформирует ядро воли, то у него будет неимоверно большие возможности в дальнейшем. Но если у него не выйдет, то, без всякого сомнения, он погибнет!
Когда Бай Сяочунь услышал это объяснение, по его телу пробежала дрожь. Он внезапно ощутил некую форму абсолютной уверенности внутри тумана вокруг Большого толстяка Чжана. И тут на лице у Бай Сяочуня появилось сожаление.
— Ядро воли…
Он невольно вспомнил, как в секте Духовного Потока он обманул Большого толстяка Чжана, заставив поверить, что у него замечательно получается духовное улучшение, только для того чтобы не ранить его чувства. С тех пор путь Большого толстяка Чжана к достижению мастерства в духовном улучшении полностью изменился. Теперь Бай Сяочунь понял, что путь Большого толстяка Чжана как духовного улучшателя очень сильно опирался на его уверенность, которую в своё время помог сформировать сам Бай Сяочунь.
— Вы пока постарайтесь как, можете поддерживать его жизненные силы. А я приведу даосского мастера зарождения души! — ещё раз глянув на затухающую ауру Большого толстяка Чжана, Бай Сяочунь выбежал из пещеры бессмертного и направился в сторону гильдии Истребителей Дьяволов. Мастер Божественных Предсказаний и Чень Маньяо тут же начали вливать жизненную энергию в Большого толстяка Чжана. К ним присоединился и только что прибывший Сюй Баоцай.
Глаза Бай Сяочуня налились кровью, он стремительно летел вперёд, в его голове осталась только одна мысль — не дать Большому толстяку Чжану умереть. Он со свистом, который разносился по всей радуге Неба, мчался на полной скорости к гильдии Истребителей Дьяволов. Она находилась довольно далеко от пещеры бессмертного Большого толстяка Чжана, и Бай Сяочунь страшно переживал. Поэтому он развил максимальную скорость, используя Сокрушающий Горы удар и силу Неумирающих сухожилий на левой ноге. Вскоре он уже приближался к гильдии Истребителей Дьяволов. Однако в этот момент впереди показались пять культиваторов, которых не пропускали дальше. Перекрыли им путь трое в зелёных одеждах, на их лицах виднелось очень холодное выражение. Когда они увидели спешащего в их сторону Бай Сяочуня, один из них узнал его и, немного помедлив, крикнул:
— Эй, ты там, тормози! Эта зона в пятьсот километров оцеплена для персонального использования молодым господином!
— Точно. Наш молодой господин — Сыма Фэйжу!
Очевидно, они считали, что само имя Сыма Фэйжу уже должно всех распугать. В конце концов, они говорили это всем, кто пытался тут пройти. Многие жители радуги Неба знали Сыма Фэйжу. Он находился на девяносто седьмом месте в рейтинге суперзвёзд. Все те, кто был в лучшей сотне, неизменно пользовались большой популярностью. В любое другое время, когда Бай Сяочунь был в обычном расположении духа, он бы никогда не стал спорить с этими людьми. Но сейчас в его сердце бушевал пожар из-за беды с Большим толстяком Чжаном, и у него не было ни капли терпения. Ему также не было никакого дела до того, что Сыма Фэйжу оцепил территорию. На самом деле даже если бы это сделал кто-то ещё более могущественный и известный, он бы всё равно не пошёл бы в обход. Сейчас каждый миг был на счету. Полностью проигнорировав троих учеников в зелёных одеждах, он подлетал к ним всё ближе, даже не притормозив. Три ученика помрачнели, один из них начал:
— Да как ты смеешь…
Однако прежде чем он успел договорить, Бай Сяочунь проревел:
— Прочь!
Тут же поднялся мощный порыв ветра, и в ушах трёх учеников раздался оглушительный грохот. Невероятная сила раскидала их в стороны, освобождая Бай Сяочуню путь в оцепленную зону Сыма Фэйжу. Почти тут же из глубокого резервуара внутри пятисоткилометровой оцепленной зоны начала распространяться мощная аура.
— Кто посмел помешать моей культивации?! — вместе с раздавшимся голосом над резервуаром появилось огромное лицо. Оно принадлежало молодому человеку и было перекошено от гнева. Это было лицо не кого иного, как Сыма Фэйжу.
