Сюй Шэнхуа вонзил гвозди по всему телу Цинь Му, и его раны вскоре перестали кровоточить, благодаря чему он почувствовал себя немного лучше.
Божественные гвозди были частью запечатывающей техники погребения Дао, и их основная функция заключалась в ограничении силы запечатываемого человека, делая невозможным его побег из гроба.
Когда гвозди были воткнуты в его раны, то первое, что они подавили, были травмы Дао в его ранах.
Третий молодой мастер использовал беспрецедентное божественное искусство, чтобы оставить на теле Цинь Му пятьдесят ран. Эти раны Дао были чрезвычайно странными, и их было очень трудно залечить. Именно из-за этих гвоздей Цинь Му пробудился так быстро.
Сюй Шэнхуа также заметил это, поэтому и предложит использовать гвозди, чтобы закрыть раны Цинь Му.
— Человек, который выбирал куда вбивать гвозди, поступил очень странно.
Сюй Шэнхуа очень внимательно посмотрел на божественный гвоздь и сказал:
— Если бы я был на его месте, я бы определенно не вонзил гвозди в уже имеющиеся раны на твоем теле. Я бы запечатал все твои божественные сокровища и магическую силу, а также позволил бы ранам Дао от божественного искусства третьего молодого мастера дополнительно подавлять тебя. Странно, кто помог тебе подобным образом?
Цинь Му также не знал причины этого, поэтому задумался.
— Вероятно, это потому, что, хотя этот человек и находится в Небесном Дворце, но в его сердце находится Вечный Мир, и он является редким и праведным человеком.
— Скорее всего так.
Сюй Шэнхуа кивнул и спросил:
— Что ты планируешь делать с дворцом Предков?
Цинь Му нахмурился. Несмотря на то, что кроме этих травм, у него больше не было серьезных ранений, но именно эти травмы были чрезвычайно серьезными, и за короткий промежуток времени он просто не мог восстановиться. Ему придется медленно постигать Дао, содержащееся в ранах, прежде чем он сможет избавиться от этих ран.
А это требовало времени.
С его нынешними способностями он был совершенно неспособен справиться с радикальными изменениями во дворце Предков.
Резкие изменения во дворце Предков были полностью вызваны Лингуань Гун Чжу. Его целью было освободить сильных практиков, которые оказались в ловушке под корнями Мирового Дерева, чтобы посеять хаос в мире.
Чем больше эти практики убьют жителей этой вселенной, тем сильнее будет кровавое жертвоприношение. В конце концов, дворец Милу спустится в эту вселенную!
Ради борьбы за власть, гости из прошлого наверняка предпримут действия против всех миров этой вселенной. Они наверняка начнут устраивать резню и спровоцируют жертвенный алтарь третьего молодого мастера. А если кто-то из них достигнет Дао и заклеймит Абсолютную Пустошь, то это приведет к ускоренному разрушению вселенной!
Следовательно, от непрошенных гостей было необходимо избавиться.
Однако, это было не так просто. Сюй Шэнхуа сказал ранее, что в дворце Предков уже появились практики Дао, которые пробрались через корни мирового дерева и, скорее всего, разрушили Небесный Дворец.
Нынешний Вечный Мир все еще находился в чрезвычайно трудном положении, отражая атаки Небесного Дворца, так что у них не было лишней силы, чтобы справиться с практиками прошлой вселенной.
— Давай сначала вернемся в Вечный Мир.
Сюй Шэнхуа снова поднял Цинь Му и положил его в гроб. Цинь Му сопротивлялся, но Сюй Шэнхуа сказал:
— Этот гроб сделан для тебя, и может подавить твои травмы Дао. Он даже более эффективен, чем гвозди. Если ты будешь находиться внутри, то сможешь постепенно понять, как исцелить свои раны.
Цинь Му сразу же сказал:
— Ты не можешь намертво закрыть гроб!
— Не волнуйся, это будет всего лишь для виду.
Сюй Шэнхуа закрыл крышку гроба.
— Владыка культа Цинь, кто этот человек, который сражается с Тай Чу и Императрицей? Его методы очень грозны, и он также очень умен. Он использует Абсолютную Пустошь, чтобы ограничить способности Императрицы.
— Это Шан Цзюнь.
Цинь Му сказал:
— Мои раны слишком тяжелые, поэтому я не могу увидеть, что происходит в Абсолютной Пустоши. Шан Цзюнь в одиночку сражается против Тай Чу и Императрицы. Как проходит битва?
— Они только что закончили. Как только я достал тебя из гроба, и ты проснулся, то Тай Чу и Императрица сбежали.
Сюй Шэнхуа сказал:
— Этот Шан Цзюнь сейчас в моей тени.
Цинь Му громко рассмеялся, но случайно встревожил свои раны. Он несколько раз кашлянул и сказал:
— Моя сила все еще со мной, отпугивая даже Тай Чу и Императрицу.
Сюй Шэнхуа наклонил голову и на мгновение задумался:
— Они должны были отступить, когда увидели меня. У тебя сейчас не так много боевой силы.
Цинь Му фыркнул.
Тай Чу был растерян. Сюй Шэнхуа только что открыл гроб погребения Дао, что действительно напугало его и заставило отступить.
Когда он сражался против Шан Цзюня в Абсолютной Пустоши, он получил некоторую психологическую травму.
Шан Цзюнь был чрезвычайно устрашающим человеком, даже скорее чудовищем. В предыдущем бою он был ранен Шан Цзюнем, когда тот целился в раны, оставленные Цинь Му. Если бы Шан Цзюнь владел Дао Абсолютного Начала, то Тай Чу был бы обречен, ведь это было единственным, что спасало его жизнь в битве с этим монстром.
В этот раз Шан Цзюнь решил сразиться с ним и Императрицей в Абсолютной Пустоши. Один против двух, двух великих практиков Дао. Эта битва также заставило его сердце дрогнуть.
Нужно было знать, что клон второго молодого мастера погибла в Абсолютной Пустоши, от рук Небесного Преподобного Юна.
Императрица шла по тому же пути совершенствования, что и второй молодой мастер. Они были связаны с бездной руин заката и были очень осторожны, когда дело касалось Абсолютной Пустоши. Сопротивление от двух противоположностей подавляло её и ослабляло силы.
Двое человек сражались против Шан Цзюня, и это была очень тяжелая битва.
Кроме того, Сюй Шэнхуа так быстро открыл гроб погребения Дао, поэтому Тай Чу неверно оценил его силу, опасаясь, что Сюй Шэнхуа нападет на Абсолютную Пустошь, поэтому отступил без боя.
— Кто это был? Как он смог так легко взломать гроб погребения Дао, которому нас обучил третий молодой мастер? — Тай Чу хмурил брови.
Императрица сказала:
— Это Сюй Шэнхуа с Высших Небес. В прошлом я хотела завербовать его и воспитать из него генерала. Однако его талант и осанка не имеют равных, поэтому он произвел на меня впечатление и, сама того не осознавая, я представила его как коллегу Даоса.
Тай Чу поднял брови и усмехнулся:
— Тогда ты была одержима таким жиголо, как Небесный Преподобный Юй, а теперь ты одержима Сюй Шэнхуа. Итак, Цзытун, тебе нравятся такие мужчины.
Императрица спокойно сказала:
— Между мной и Небесным Преподобный Юем ничего не было, а мои отношения с молодым мастером Сюй Шэнхуа чисты, словно нефрит. Мне не нужно ничего скрывать от тебя. С тех пор, как у тебя был роман с этой сукой, я встречалась с бесчисленным количеством людей и хотела отомстить тебе, чего я и не скрываю. Эти двое — скромные джентльмены. В моем сердце по отношению к ним есть лишь уважение и восхищение.
Лицо Тай Чу было мрачным. Он засмеялся и сказал:
— Ты что, уже забыли, как Лан Юйтянь подставил тебя, воспользовавшись твое слабостью?
— Лан Юйтянь — это Лан Юйтянь. Он и Небесный Преподобный Юй являются двумя разными людьми.
Императрица усмехнулась:
— Тай Чу, в моем сердце, ты никогда не сможешь сравниться ни с таким славным человеком, как Небесный Преподобный Юй, ни со скромным и очаровательным молодым мастером Сюй!
Тай Чу вспыхнул и улетел:
— Шлюха!
Императрица смотрела ему вслед и улыбалась:
— Со способностями молодого мастера Сюй Шэнхуа, он определенно не смог бы открыть гроб погребения Дао. Должно быть, что-то не так с самим гробом! Скорее всего, Небесный Преподобный Син Ань замешан в этом!
Но Тай Чу уже и след простыл.
Императрица замедлила шаги. Вскоре она увидела, как Сюй Шэнхуа нес гроб Цинь Му.
Сюй Шэнхуа остановился и поприветствовал Императрицу.
— Императрица, давно не виделись.
Она ответила на приветствие, а затем посмотрела на тень позади него:
— Лорд Шан, вы можете сравниться со мной в Абсолютной Пустоши, но вне её — я сильнее. Лучше не пытайтесь. К тому же, я пришла к молодому мастеру Сюй без каких-либо злых намерений.
Тень Сюй Шэнхуа не двигалась.
Сюй Шэнхуа сказал:
— Ваше Величество видит меня насквозь.
Императрица посмотрела на его лицо и вздохнула, сказав тихим голосом:
— Хотя в этом мире полным-полно странных людей, но таких, как молодой мастер Сюй, очень мало. Как жаль, что мы с тобой враги. Если бы мы могли обратить войну в дружбу, и весело пить и болтать с молодым мастером Сюй, то как бы замечательно это было.
Сюй Шэнхуа сказал:
— Если Ваше Величество покинет Небесный Дворец и присоединится к Вечному Миру, то это станет возможным.
Императрица покачала головой:
— Это невозможно. Как я могу покинуть Небесный Дворец, чьей Императрицей я являюсь, просто из-за своей прихоти?
В гробу Цинь Му не удержался:
— Если Императрица пожелает отказаться от Небесного Дворца, то я могу стать свахой и женить на вас брата Сюя! Если Императрица не возражает, я думаю, что я тоже подойду…
— Вонючий мужлан, закрой свой рот! — Императрица пришла в ярость.
Сюй Шэнхуа немедленно плотно закрыл крышку гроба, не моргнув и глазом, и голос Цинь Му стал не слышен.
— Ваше Величество, у нас с вами свои пути и мы вынуждены разойтись.
Сюй Шэнхуа глубоко поклонился и сказал:
— Сегодня мы разойдемся и в следующий раз встретимся на поле битвы. Надеюсь, Ваше Величество не будет сдерживаться.
Императрица вернула ему приветствие и прослезилась, прежде чем закрыть лицо и уйти:
— Я также надеюсь, что молодой мастер Сюй не будет сдерживаться. Как жаль, что я не познакомилась с тобой раньше. Если бы я встретила тебя сотни лет назад, или если бы молодой мастер родился на миллион лет раньше, нас мог бы ждать совсем другой конец…
Сюй Шэнхуа смотрел, как она уходит, и продолжил нести гроб.
Цинь Му постучал в крышку гроба, и Сюй Шэнхуа приоткрыл её. Голос Цинь Му раздался изнутри:
— Брат Сюй, если Императрица присоединится к лагерю Вечного Мира и будет сражаться против Небесного Дворца, то это будет подавляющим преимуществом для нашей стороны. Почему ты не…
ПА!
Сюй Шэнхуа намертво закрыл крышку гроба. Подумав немного, он достал другие гвозди и вонзил их в крышку гроба.
С другой стороны, Тай Чу мчался назад, словно молния. Он вернулся в Первобытный Мир. У него не было времени на отчет Небесному Императору Хао, и он сразу же ворвался в Небесный Дворец Создания, в то время как его переполняло убийственное намерение.
Вокруг Син Аня парило множество мозгов, которые образовывали гигантскую вычислительную систему, производя поразительной величины расчеты.
Убийственное намерение Тай Чу внезапно исчезло, и на его лице засияла улыбка. Он медленно подошел и спросил:
— Небесный Преподобный Син Ань, вы так расслаблены. Наверно, что-то не так с гробом погребения Дао, который вы создали, не так ли?
Син Ань поднял голову и взглянул на него:
— А в чем дело?
Тай Чу был дружелюбным:
— По пути ко дворцу Предков, человек по имени Сюй Шэнхуа украл гроб из-под носа королевской лесной стражи и унес его. Сюй Шэнхуа мгновенно открыл гроб погребения Дао и освободил Небесного Преподобного Му. Если бы это был настоящий гроб погребения Дао, то как бы он смог так легко открыть его?
Син Ань был поражен и встал:
— Я знаю способности Сюй Шэнхуа. — сказал он с сомнением. Однажды я отправился на Западные Земли, чтобы навестить его. Его способности действительно были очень сильны, и я тогда проиграл ему, но он определенно не мог открыть гроб погребения Дао. У него нет на это способностей!
Холодный блеск мелькнул в глазах Тай Чу, и улыбка на его лице стала еще шире:
— Я своими глазами видел, как он без труда достал сорок девять божественных гвоздей, а затем и пятьдесят гвоздей из тела Цинь Му были с легкостью…
— Подождите минутку!
Син Ань поднял руку и озадаченно спросил:
— Сорок девять? Разве я не дал вам девяносто девять гвоздей?
Убийственное намерение Тай Чу постепенно исчезло, а улыбка на его лице застыла:
— Скажи мне, половина девяносто девяти гвоздей должна быть прибита к гробу, а другая к телу Небесного Преподобного Му…
Син Ань кивнул:
— Это верно.
Тай Чу вспыхнул:
— Я так и сделал, но это было черт подери бесполезно!
Жизненная Ци Син Аня превратилась в длинный гвоздь, и он также создал гроб и «труп» Цинь Му. Он поднял руку и вбил длинный гвоздь. Половина длинного гвоздя находилась в гробу, а другая половина была воткнута в тело Цинь Му.
Син Ань последовательно вонзил девяносто девять гвоздей и сказал:
— Если вы сделали все правильно, то Небесный Преподобный Му не смог бы сбежать, будучи настолько тяжело раненным. Не говоря уже о Небесном Преподобном Му, даже практики Дао не смогли бы выбраться!
Тай Чу был ошеломлен:
— Но ведь ты сказал забить половину гвоздей в гроб…
Удивление на лице Син Аня стало еще сильнее, и он покачал головой:
— Я ведь создал девяносто девять гвоздей, как их можно разделить поровну? Бывший Император должен был подумать об этом. Я собираюсь продолжить свою работу, поэтому, пожалуйста, не мешайте мне.
Тай Чу был потрясен, когда выходил из дворца. Мысли бурлили в его голове:
— «Девяносто девять гвоздей… не половину гвоздей, а половина гвоздя должна была быть забита в гроб… не сорок девять и пятьдесят, а девяносто девять…»
Син Ань подождал пока он выйдет из Небесного Дворца Создания и немедленно хлопнул в ладоши. Его сундук подбежал к нему.
Син Ань сказал:
— Тай Чу слишком туп и неправильно понял мои слова. Но ему нужен кто-то, кто возьмет на себя вину. И этим человеком, должно быть, буду я! После того, как он придет в себя, он вернется и убьет меня! Мы больше не может оставаться здесь, поэтому давай побыстрее уйдет отсюда.
Сундук волновался и безостановочно подпрыгивал.
Син Ань достал из сундука несколько конечностей богов и дьяволов и повозился с ним, чтобы создать человека. Затем его исконный дух переместился в новое тело, оставляя позади него изначальное тело.
Он запихнул в сундук все свои божественные сокровища и в мгновение ока ушел. Он вышел из Небесного Дворца Создания и смешался с богами и дьяволами Небесного Дворца.
Внезапно из Небесного Дворца Создания послышался громкий звук. Тай Чу сердито сказал:
— Небесный Преподобный Син Ань вступил в сговор с Небесным Преподобным Му и заслуживает десяти тысяч смертей! Он уже был казнен мною!
Син Ань вышел из лагеря Небесного Дворца и улыбнулся. Он выпустил сундук наружу и вошел в лес, вместе со своим маленьким монстром.
— Теперь я свободен.
