Прежде чем королевская лесная стража успела что-то сделать, то молодой человек уже исчез. В следующий момент он уже появился возле гроба. Его скорость была настолько быстрой, что королевские стражники не смогли даже ясно разглядеть его движения!
Любая из десяти страж Небесного Дворца могла сразиться с небесным преподобным, если они встанут в построение. Особенно после образования построения, созданного Мэн Юнгуем, их сила становилась еще более шокирующей!
Среди десяти стражей королевская лесная стража была самой сильной. Они были известны как крылья Небесного Императора!
Первым генералом королевской лесной стражи был Вэй Суйфэн. Он сделал себе имя в битве у бездны руин заката.
Нынешнее поколение королевской лесной стражи было даже сильнее, чем при Вэй Суйфэне. Их генерал был существом, способным сравнится с Вэй Суйфэном, и иными могущественными практиками Императорского Трона, но даже он не смог разглядеть движения молодого человека!
— Активировать Великую Формацию Божественного Пера!
Закричал их генерал, Бянь Яньфэй. Пятьдесят тысяч элитных солдат в одно мгновение активировали построение, и сила формация достигла своего пика за пару мгновений, превращаясь в огромную зеленую птицу!
— Хун! Хун! Хун! Хун!
Аура пятидесяти тысяч солдат слилась воедино, когда они кричали в унисон, и небесные дворцы рассыпались по поверхности звездного неба, словно перья зеленой птицы, а в пространстве начал раздаваться звук Дао. Словно Небесный Преподобный Хун вернулся к жизни!
Небесный Преподобный Хун, который был известен за свою магическую силу, был проанализирован Мэн Юнгуем, и его сила была представлена в этой формации. Великая формация Божественного Пера раскинулась и заключила в убийственную формацию гроб Цинь Му и молодого человека!
Когда убийственная формация активировалась, то молодой человек растерялся. Область тридцати трех небес распространилась и соединилась с тридцатью тремя слоями пустоши. Он схватил гроб и начал погружаться все глубже и глубже в пустошь, вскоре достигнув тридцать третьего слоя.
Бянь Яньфэй повел королевскую лесную стражу в атаку и начал преследовать молодого человека в пустоши. Однако, чем выше они поднимались, тем сильнее становилось влияние пустоши. Несмотря на то, что у них была великая формация божественного пера, им было чрезвычайно трудно сопротивляться влиянию пустоши.
К тому времени, как они достигнут тридцать третьего слоя, то они, вероятно, погибли бы!
Истинный небесный преподобный мог войти в тридцать пятую пустошь и не быть уничтоженным. Однако, королевская лесная стража не была настоящими небесными преподобными, а лишь имела боевую силу таковых, при поддержке формации.
Бянь Яньфэй посмотрел на молодого человека с нежеланием в своих глазах. Он видел, как тот находился на тридцать третьем слое пустоши, но словно был един с ней, и не ощущал никакого воздействия Пустоши!
— Кто ты? — строгим голосом спросил Бянь Яньфэй.
— Сюй Шэнхуа из Высших Небес.
Молодой человек был вежлив и поприветствовал его:
— Приветствую вас, друзья из Небесного Дворца.
— Сюй Шэнхуа!
Бянь Яньфэй развернулся и закричал:
— Отступаем из Пустоши!
Пятьдесят тысяч королевских стражников взмахнули своими крыльями и улетели. Как только они покинули пустошь, Бянь Яньфэй тут же приказал:
— Стоять! Активировать построение и атаковать тридцать третий слой пустоши отсюда!
Солдаты немедленно активировали построение, и мощная магическая сила, близкая к пику Небесного Преподобного Хуна, хлынула наружу. Построение отправило мощную атаку, способную потрясти мир, и ошеломляющая пара крыльев устремилась к тридцать третьей пустоши!
Однако Сюй Шэнхуа и гроб погребения Дао просто бесшумно исчезли!
Никто даже не заметил, как Сюй Шэнхуа исчез вместе с гробом. Холодный пот начал течь рекой по лбу Бянь Яньфэя, когда он бормотал:
— Королевской лесной стражи пришел конец. Нам всем конец…
На этот раз королевская лесная стража отвечала за доставку гробу Небесного Преподобного Му в Нефритовую Столицу. Они не ожидали, что произойдет нечто подобное на полпути. Если они вернуться, то они просто не смогут объяснить это Небесному Императору!
Бесчисленные головы полетят с плеч!
— Что нам делать?! Что нам делать?!
Бянь Яньфэй крепко схватил свои волосы и внезапно потерял контроль над своими эмоциями. Он разрыдался.
В звездном небе Сюй Шэнхуа дважды провернул гроб и внезапно улыбнулся:
— Владыка культа Цинь, ну как там внутри?
Ему было трудно улыбаться перед другими людьми, но стоя перед гробом Цинь Му, он просто не смог удержаться от громкого смеха. Он выглядел очень счастливым.
В божественном гробу не было никакого движения, но Сюй Шэнхуа не переживал о безопасности Цинь Му. Он внимательно изучил гроб погребения Дао.
— «Этот гроб — не способ погребения, а своего рода печать, созданная для запечатывания могущественного существа».
Он обошел гроб и остановился, внимательно изучая его:
— «Это явно не принадлежит к нашей вселенной. Такая удивительная техника, должно быть, пришла из прошлых вселенных. Только очень высоко развитая цивилизация может создать настолько великолепную печать. Однако, самая удивительная часть — это не гроб, а сами гвозди. Странно, а почему гвозди прибиты к крышке гроба?
Сюй Шэнхуа был озадачен.
Он долгое время изучал этот гроб, и уже увидел много удивительных свойств этой техники. Хотя он и не понял всего, но уже уловил общую концепцию такого рода запечатывающей техники
Насколько он мог судить, гвозди не должны были быть вбиты в крышку гроба, и их роль заключалась не в том, чтобы запечатать гроб, не позволяя открыть его.
Иными словами, функция гвоздей заключалась в том, чтобы прибить человека к гробу, сделав их единым целым!
Другими словами, гвозди нужно было вбить в шесть стенок гроба, чтобы запечатывающая техника сработала как нужно.
— «Пять гвоздей в голову, чтобы пронзить макушку черепа, четырнадцать гвоздей вбить в ноги и подошвы ног, шестнадцать гвоздей на руки, пять на пальцы, а также по гвоздю ладонях и запястьях и в туловище»
Он подробно пересчитал их. Гвозди также было необходимо вбить не только в тело запечатываемого, чтобы они пронзали одновременно и тело, и поверхность гроба, но и в его межбровье, запирая его божественные сокровища, горло, сердце, переносицу, даньтянь и другие места.
Всего должно было быть около ста гвоздей.
Если бы все сто гвоздей были вбиты в тело Цинь Му через гроб, он Цинь Му был бы намертво прибит к гробу, и вся его магическая сила, божественные искусства и прочие способности были бы ограничены.
Никто не сможет сбежать из такой печати. Это была очень коварная техника!
Однако, тот, кто вбивал гвозди, почему-то вбил их в крышку гроба, в результате чего гвозди были вбиты в неправильных местах. Ни один гвоздь не был в нужном месте!
— «Кто же был так мил с владыкой культа?»
Вот что озадачивало Сюй Шэнхуа. Мало того, что все гвозди были вбиты не в те места, но и их было всего сорок девять. Кто-то на самом деле забил на пятьдесят один гвоздь меньше!
— Это невероятно…
Сюй Шэнхуа не осмеливался поспешно открывать гроб, но, теперь он смело вынул все гвозди из доски.
Он открыл крышку гроб и увидел внутри настоящий карманный мир. Пространство было очень обширным, а из гроба исходил ослепительный свет. Это был свет, который излучало мировое дерево.
А под мировым деревом сидел Цинь Му, скрестив ноги.
Сюй Шэнхуа посмотрел на лицо Цинь Му и похвалил его:
— «Даже после смерти Владыка Культа Цинь остается таким живым…»
Он использовал все свои силы, чтобы вынести Цинь Му из гроба, и в конце задыхался от усталости. Само по себе тело Цинь Му не было тяжелым, но вместе с телом он был вынужден поднимать и мировое дерево, и море крови, которое очень напоминало море хаоса из бездны руин заката.
Сюй Шэнхуа осмотрел его и увидел, что на теле Цинь Му также было несколько гвоздей от гроба. Их было ровно пятьдесят, и он не знал, смеяться ему или плакать.
— «Логически говоря, в общей картине не хватает еще одного гвоздя. Похоже, что человек, создавший этот гроб, так сильно переживал, что владыка культа Цинь не сможет сбежать, что он не только прибил гвозди в неправильные места, но даже и создал не полный комплект»
Сюй Шэнхуа покачал головой и начал вынимать гвозди из ран Цинь Му. Он не смог удержаться и снова покачал головой:
— «Все эти пятьдесят гвоздей тоже были забиты не туда. Интересно, какой невежда это сделал…»
Как только он вынул все гвозди, безжизненное тело Цинь Му внезапно почувствовало себя так, словно только что прошла зима, и легкий весенний ветерок принес с собой облегчение. В его теле появился слабый след жизненной силы!
Сердце Сюй Шэнхуа слегка шевельнулось, но он не удивился. Он просто сел рядом и молча ждал.
На море крови появились легкие волны, которые медленно кружили по его поверхности.
Жизненная сила в теле Цинь Му также медленно росла, но травмы на его теле ограничивали её рост.
Всего он имел пятьдесят ран. Сюй Шэнхуа уже проверил их ранее, и был уверен, что они происходили от божественного искусства дворца Милуо. Эти травмы были очень серьезными, поэтому даже если бы Цинь Му уничтожил свое божественное сокровище и превратил его в хаос, заново открыв вселенную, то он мог исправить травмы его божественного сокровища и исконного духа. Травмы на его теле не могли быть полностью устранены.
Сюй Шэнхуа также не мог залечить такие ранения, поэтому он мог лишь ждать, пока Цинь Му очнется и сам разберется с этим.
Он вообще не беспокоился о Цинь Му. Такая уверенность исходила еще с их первой встречи. Тогда они были еще молоды, и уверенность в глазах Цинь Му до глубины души потрясла Сюй Шэнхуа.
Позже они все чаще и чаще общались, и Цинь Му прошел через всевозможные штормы и волны, из-за чего у Сюй Шэнхуа возникло ощущение, что ничто не может остановить Цинь Му, не говоря уже о том, чтобы убить.
Конечно, он никогда не видел Цинь Му в отчаянии, поэтому у него возникло такое недопонимание.
Спустя неизвестное время Сюй Шэнхуа поднял голову и увидел, как в Абсолютной Пустоши мерцает нож.
Он отвел взгляд, так как уже был знаком с этим светом ножа. В последний раз, когда Цинь Му приходил к нему, он почувствовал кого-то в тени Цинь Му, но не особо интересовался этим. Свет ножа в Абсолютной Пустоши был очень похож на то, что он почувствовал в тени Цинь Му.
В этот момент Цинь Му медленно открыл глаза, и море крови вернулось в спокойное состояние. Оно исчезло в его теле, как и мировое дерево.
— Владыка культа Цинь, как тебе гроб? — поспешно спросил Сюй Шэнхуа.
Аура Цинь Му все еще была очень слабой. Он поднял голову, чтобы увидеть бесстрастное лицо Сюй Шэнхуа, и горько улыбнулся:
— Брат Сюй, зачем ты дразнишь меня? Он был комфортным.
Сюй Шэнхуа громко рассмеялся и его звонкий смех раздавался по пространству.
Цинь Му сильно закашлялся и харкал кровью:
— Брат Сюй, почему ты покинул дворец Предков?
Улыбка на лице Сюй Шэнхуа исчезла, и он вернулся к своему обычному равнодушному выражению:
— Черная Гора пала, и появилось слишком много гостей из прошлого. Я уже не мог победить их всех, поэтому ушел.
Цинь Му ошеломлен, но вздохнул с облегчением:
— Я боялся, что ты будешь сражаться насмерть и не покинешь гору до самого конца…
— Я бы не стал.
Сюй Шэнхуа сказал:
— Я принесу больше пользы, будучи живым.
Цинь Му почувствовал удушье, и захотел избить его. Было очень мало людей, которая могли заставить его ощущать подобные эмоции, но Сюй Шэнхуа был исключением.
— Небесный Дворец был разрушен. — продолжил Сюй Шэнхуа.
Сердце Цинь Му дрогнуло, и он потерял контроль над своим телом, и кровь хлынула из его пятидесяти ран.
Сюй Шэнхуа посмотрел на него, лихорадочно закрывающего свои раны, и передал ему гвозди.
— Они помогут закрыть твои раны на какое-то время.
— Небесный Дворец был разрушен? — Цинь Му поспешно спросил, втыкая гвоздь в свою рану.
Сюй Шэнхуа кивнул и сказал:
— Когда я ушел, там уже появилось несколько практиков Дао, которые собирались напасть на Небесный Дворец. По моим расчетам, к нынешнему моменту Небесный Дворец уже должен был пасть, а дворец Предков уже сменил владельцев.
Цинь Му холодно вздохнул и даже забыл вставить гвозди в рану. Сюй Шэнхуа любезно со всей силы вонзил пару гвоздей в его раны, отчего у Цинь Му потекли слезы по лицу от боли.
— Небесный Дворец пал… я даже не знаю, хорошо это или плохо… АЙ! Будь нежнее, это чертовски больно!
