Мы спустились с горы по той же дороге, по которой поднялись. Старика уже не было. Я расспрашивала о нем. Оказалось, когда он вернулся домой, серьезно заболел. Может, немного испугался?
— Осмелился распространят слухи на моей горе Тай, — равнодушно сказал Тан Мингли. — Просто напугать его и заставить поболеть, считай, что я поступил очень добро. Если бы я в прошлом встретил такого человека, то, однозначно, пролилась бы кровь.
Я промолчала, величие богов не нужно нарушать. Среди незнакомцев есть поговорка: нельзя обманывать великого мастера. Говорят, что великих мастеров нельзя унижать даже мастерам, иначе месть будет в сто раз сильнее. Так что говорить о богах?
Обратно в Шаньчэн мы полетели на самолете, и уже ночью были дома.
Мне сразу позвонил Сяолинь и сказал, что мой брат очнулся и покинул специальный отдел.
Мое сердце немного заболело. Раньше я ожидала, что мой брат проснется, но сейчас эта новость не радовала.
Что случиться? Он — призрачное бедствие, могущественное и устрашающее.
По словам Тан Мингли, бедствие, рожденное от призрака, мрачное по своей природе. Даже боги не терпят призрачные бедствия и пытаются уничтожить. Это приводит к появлению у них негодования к небесам и миру, они становятся жестокими и злыми, для которых человеческая жизнь ничто.
Я думала: если я смогу хорошо защитить его и не допустить, чтобы ему навредили небеса, не наврежу ли я.
Мы вернулись на мою виллу. Внутри горел свет. Неожиданно дверь открылась, нас радостно приветствовал Шен Ани:
— Сестра, ты вернулась.
На нем была обычная темно-синяя рубашка и самые обычные черные брюки. Его волосы аккуратно зачесаны, а лицо светилось. Он очень красивый.
Передо мной стоял Ани, который был год или два назад, обычный школьник, который за это время нисколечко не изменился.
— Ань! — у меня засвербело в носу, из глаз полились незваные слезы.
Шагнув вперед, я обняла его. Обиды и боль последних полутора лет в этот момент растворились.
— Ты здесь! Как здорово, что ты живой!
— Дурочка! — сказал Шен Ани, крепко обнимая меня.
Он был на голову выше меня.
— Сестра, я же сказал тебе, что поступлю в хороший университет, получу высокую степень, заработаю много денег, чтобы отплатить тебе. Почему я должен умереть?
Он поднял голову и посмотрел на Тан Мингли, в его глазах промелькнула провокационная вспышка.
Лицо Тан Мингли потемнело. Мужчины холодно смотрели друг на друга, казалось, что когда их взгляды встретились, раздался треск огня.
— Хорошо, сестра, не плачь. — он улыбнулся мне. — Мы снова встретились, это уже хорошо, давай, улыбнись.
Мое лицо было мокрым от слез, но я засмеялась. Вынув платок, он осторожно вытер слезы с моих щек.
— Сестра, пойдем.
Я кивнула и посмотрела на Тан Мингли. Я немного волновалась, но Тан Мингли не почувствовал себя ни на каплю смущенным.
— Цзюньяо, это хорошо, что вы с братом воссоединились, — слегка улыбнувшись, сказал он. — Давайте поужинаем вместе сегодня.
На мгновенье я была ошеломлена. Я думала, что когда эти двое встретятся, они поубивают друг друга, и не ожидала, что могу оказаться с ними за одним столом.
— Что ж, — я тупо кивнула.
Когда я вошла в дом, то увидела стол, заполненный роскошными блюдами.
— Ани, ты сам это сделал? — удивленно спросила я.
Шен Ани кивнул и я снова спросила:
— Ты знал, что я вернусь сегодня вечером?
— Не знал, но я делал это каждый день. Независимо от того, когда бы ты вернулась, тебя ждала дома вкусная еда.
Я была тронута.
Когда мы сели за стол, я взяла палочки для еды и стала смотреть, как они сидят друг напротив другая, чувствуя себя несколько странно.
Шен Ани поднял палочки для еды и сказал:
— Сестра, попробуй эти куриные палочки. Раньше они были твоими любимыми. — он посмотрел на Тан Мингли. — Молодой мастер Тан, разве вам не нравится еда?
— Она неплоха, — ответил Тан Мингли. — Но не так хороша, как у Цзюньяо. В последнее время Цзюньяо часто готовила для меня. Я привык к вкусу ее блюд, приготовленное другими мне не очень нравится.
Он вытянул и руку и накрыл ею мою:
— Цзюньяо, ты испортила мой вкус. Ты будешь готовить мне всю оставшуюся жизнь, хорошо?
— Хорошо, — кивнула я.
Слово «хорошо» пронзило сердце Шен Ани, как меч, от боли он сильно сжал зубы.
Тан Мингли продолжил демонстрировать доброту:
— Шен Ани, как здоровье твоей матери?
Шен Ани тут же поник, опустив глаза. Он вспомнил заклинание на груди Ань Сяо Цуй.
Я быстро взяла Шен Ани за руку и спросила:
— Ани, как твои… биологические родители? Лу Цюбай забрал черный камень с твоего лба? Он освободил тебя?
Лицо Шен Ани помрачнело.
— Сестра, мой отец — Шен Фэн, а моя мать умерла давным-давно, ведь у нас с тобой одна мать, — он пристально посмотрел на меня. — После смерти бабушки, ты мой единственный родственник.
Я кивнула.
— Лу Цюбай порочный, зловещий и хитрый. Тебе лучше провести между вами четкую грань, чтобы он не разрушил тебя, — я сжала мочку его уха. — Ты тот, кого я вырастила. Чтобы обучить тебя, я потратила много времени, другие не должны манипулировать тобой.
Мы с детства сжимали мочку друг друга, показывая тем самым, как близки. На этот раз Шен Ани тоже протянул руку и сжал мою мочку.
Тан Мингли прервал нас кашлем:
— Цзюньяо, поешь.
Тан Мингли отложил палочки для еды, предупреждающе глядя на Шен Ани. Шен Ани сохранял спокойствие и больше ничего не говорил.
После еды я мыла посуду на кухню, Шен Ани и Тан Мингли сидели на диване. Шен Ани посмотрел на Тан Мингли, который лениво оперся на подушку.
— Молодой мастер Тан, вам не нужно возвращаться? Уже поздно.
Тан Мингли принял удобную позу и сказал:
— Цзюньяо — моя девушка. Я часто остаюсь здесь на ночь.
Глаза Шен Ани вспыхнули сильным гневом.
Я как раз закончила мыть посуду и вышла с кухни.
— Ани, не слушай его глупости, он… живет в комнате для гостей.
Выражение лица Шен Ани немного смягчилось.
— Цзюньяо, мы любим друг друга, — улыбнулся Тан Мингли. — Разве не нормально быть вместе? Почему ты отрицаешь это? — он снова посмотрел на Шен Ани. — Я хочу быть с тобой, твой брат тоже надеется, что ты будешь счастлива.
— Я не буду милосердным к тому, кто захочет причинить моей сестре боль, — холодно сказал Шен Ани.
— Как я могу причинить боль твоей сестре? — Тан Мингли встал, подошел ко мне и нежно обнял за талию сзади. — Цзюньяо, я останусь сегодня на ночь в твоем доме? Не волнуйся, я буду в комнате для гостей.
— Твой дом по соседству, — с горечью сказал Шен Ани. — Есть ли разница между ночевкой в своем доме или в комнате для гостей в чужом?
— Конечно, — Тан Мингли наклонился и прошептал мне на ухо. — Цзюньяо, я хочу жить с тобой под одной крышей.
— Тогда оставайся, — я была смущена и беспомощна.
Лицо Шен Ани помрачнело, но Тан Мингли выглядел гордым.
Мы немного посмотрели в гостиной телевизор и поговорили, затем я вернулась к себе, так как хотела попрактиковать.
Сначала я приняла душ. Поскольку в доме были два мужчины, я тщательно оделась прежде чем выйти из ванной и пройти в спальню.
Когда я закрывала дверь, на ручку с другой стороны кто-то нажал. Это Тан Мингли.
— Уже поздно, а чем дело? — спросила я.
Тан Мингли с обидой на лице сказал:
— Цзюньяо, я твой парень и твой будущий даосский компаньон, но ты говоришь со мной, как с незнакомцем. Это так печалит.
Мне стало немного стыдно. Хотя я приняла его, некоторые вещи принять до сих пор не могла, поэтому я сопротивлялась.
Он вошел в спальню и ударом наотмашь закрыл дверь.
— Это… я не готова… я еще не готова… — немного нервничая, сказала я.
— Я знаю, — он пошел ко мне, пристально посмотрел и двусмысленно улыбаясь, прошептал: — Не волнуйся, я сказал, что не буду принуждать тебя, и я не буду. Но ты относишься ко мне… будто постоянно обороняешься, это делает меня несчастным.
