«Если сомневаешься, говори правду». (Марк Твен)
Я сидел в парке и напевал песню, а также вспоминал некоторые моменты, потому что сегодня именно тот день, когда за мной должен прийти человек от «Мистера Х», попрошу у него один день и получу аванс, после чего навещу Эшли. Проведу весь этот день с ней.
«Я понял, что жизнь равнодушна, как острые скалы.
Я понял, что жизнь без нас не знает добра-а-а.
И звёзды остынут... И люди исчезнут, и страны,
А только добру в сердцах не остыть никогда-а-а...»
В этот момент у меня в голове пронеслось, как я вытаскивал Эшли из той мастерской, а потом как я потрепал её по голове своей рукой, когда мы были у торговца, и она заснула, держа мою руку и положив свою голову мне на грудь.
«Никто вместо нас не сделает доброй работы!
Никто не подаст руку слабому, чтоб защитить!
И детям никто не отдаст нашей лучшей заботы!
И матерей никто так сильно не будет любить!
Как мы...»
В этот момент я вспомнил родителей, как они устроили самый вкусный обед в моей жизни. Мама, папа, простите, я не смогу сдержать слово, чтобы кормить вас только самой вкусной едой. Если бы не мой день рождения, они могли быть живы. На моих глазах навернулись слёзы. Арт, держи себя в руках, «Большие мальчики не плачут», даже если в груди сильно болит. К’сарги, я вас ненавижу!
«Эй! Много ли? Мало? Бед повидала моя страна!?
Эй! Много ли? Мало? Кружило над ней вороньё!?
Эй! Встань со мной рядом! И вот для защиты моя спина!
И я не уйду! Это отечество моё!
Никто, кроме нас...»
Когда пел эти строки, в моей голове пролетело воспоминание, как десантировались «Адские ныряльщики» — я ими восхищаюсь. Прыгать с орбиты в капсуле, зная, что 1% от них не вернется, ну, может, цифра меньше, но думаю, что уж не сильно меньше. Вот это отмороженные экстремалы или экстремальные отморозки, но зато самые храбрые люди.
«Время стирает в песок даже острые скалы.
Все вещи растают, как утром туман над водо-о-й-й.
И звёзды погаснут... И люди исчезнут, и страны,
А то, что ты делал добро — навечно с тобо-о-й-й…» (1)
Перед моим взором опять появилось личико Эшли с её хитрыми глазками, а особенно, когда она услышала, что я куплю ей самое огромное мороженое, которое она сможет съесть. Будет интересно на это посмотреть, я представил, как она из принципа давится огромным мороженым и начал улыбаться. В этот момент ко мне подошел седовласый мужчина, которому на глаз было примерно лет 45, но при этом он держал себя в хорошей форме. Почему я понял, что это за мной, у него была форма без опознавательных знаков, а также, такой же холодный и колючий взгляд как у «Мистера Х»: от такого взгляда начинают мурашки бегать по коже. Потом, ты начинаешь думать, когда ты успел согрешить, а успел ли ты покаяться в грехах, пока по твоей спине будет скатываться холодный пот. Он даже не стал здороваться, а просто перешел к делу. У него в руках был аккуратный кейс, я таких раньше не видел.
— Арт Эс, я от «Мистера Х», вы уже готовы или вам нужны сутки, чтоб уладить все свои дела.
— Хм… кхе-кхе… мне нужны будут сутки для того, чтоб закончить все свои дела, где мне нужно быть завтра?
— В таком случае вот твой кейс, в нем форма, в которой ты завтра должен быть на этом же месте в 7:00, также там есть обезличенная карточка, на ней 5000 кредитов, это твой аванс, можешь им распоряжаться, как захочешь.
Я немного растерялся и не знал, что сказать, вот так вот 5000 кредитов и это просто аванс: у моих родителей общая заработная плата в месяц выходила в районе 1500 кредитов. Раз так хорошо платят, то и «доить» будут со страшной силой, помимо того, что сам проект опасен. Всё равно поздно что-то менять. Я принял кейс из его рук и внимательнее посмотрел на него: сделан как будто из кожи, а дотрагиваешься ладонью, такое ощущение как будто металл трогаешь, также холодит руку. Наверно, он еще водонепроницаемый, если про него потом не спросят, оставлю его себе на память. После этого я открыл его, там лежал военный комбинезон и обувь, а под ними — папка. В одном небольшом кармашке была обезличенная банковская карта, так что можно хоть сейчас ей пользоваться.
— Спасибо, тогда зав… а куда он делся?
Вроде стоял передо мной, а пока я рассматривал кейс, куда-то пропал. Я повертел головой, вокруг меня было открытое пространство в радиусе 100 метров. Рассматривал этот кейс я недолго, так что по всем законам физики он не мог убежать так быстро за радиус моего обзора. Да и если бы он бежал, то я бы это услышал. Если у них там всех учат так испаряться в воздухе, то заверните мне с собой пару. Пойду тогда переоденусь, а потом загляну к моему лечащему врачу Рону. Встал со скамейки и еще раз хмыкнул, после чего пошел по дорожке в сторону основного корпуса больницы. Не стал мудрить и просто забежал в туалет, а там уже переоделся в новую одежду, знаете, когда на тебе новая одежда, это просто непередаваемое чувство, особенно если вспомнить, что совсем недавно ты был грязным, раненым и в лохмотьях, а жил на свалке. Много ли человеку нужно для счастья, в такой момент понимаешь, что не очень то и много.
Одежда была чуть большего размера, но после того как я сделал пару приседаний и наклонов, то она ужалась и сидела как влитая. Наверно, дорогая штука, как говорится: «Компания на сотрудниках не экономит». Больничную одежду положил в кейс и направился к Рону в гости. Я не стал подниматься на лифте, а пошел к лестнице, так как до него всего на всего идти на 4 этаж, как раз немного разомнусь. Пробежка по лестнице далась немного тяжелее, чем я думал, но ладно, спишем на то, что я долго пробыл в колбе и только недавно начал нормально двигаться.
Через пару минут я стоял напротив его двери, на двери горела табличка, что он внутри своего кабинета, а также что у него нет посетителей. Постучался в дверь, после чего зашел внутрь. Он сидел за столом и читал какой-то отчёт, а после того как увидел меня, просто махнул рукой на кресло, которое стояло перед его столом. Опустившись в кресло, стал осматривать его кабинет. Кабинет был хорошо обставлен, как говорится со вкусом, но без лишней вычурности. Он оторвался от своего отчета и перевел взгляд на меня, после чего подмигнул.
— Ну, рассказывай, как поживает гроза всех психологов. Твоего психолога до сих пор трясёт, если в разговоре упомянуть тебя.
— Да нормально я живу, вот пришел к тебе выписываться. Подумал, раз знакомство с больницей началось с тебя, то и закончится тоже тобой.
— Так подожди, я сейчас посмотрю в базе данных... да ты прав, держать тебя тут уже нет смысла. Давай свою карточку в ФПИ, я на неё занесу заметку о твоей выписке, после чего ты будешь полностью свободен. Что надумал делать дальше? Если нужен совет, то спрашивай.
Я вытащил свою карточку из нагрудного кармана и протянул её Рону. Он взял её из моих рук и вставил в паз на столе, сразу же над его столом развернулась голограмма, на которой были отображены все мои данные. После того как он провел несколько манипуляций, мой статус о состоянии здоровья поменялся на "Полностью Здоров", а затем, он вернул мне карточку, а я её положил в свой нагрудный карман.
— В такое время единственное, что я могу сделать, чтобы помочь хоть кому-нибудь, это предложить свои услуги вооруженным силам. Мне уже сделали предложение, и я на него согласился. Так что Рон, можешь не беспокоиться за грозу всех психиатров. Скоро стану грозой всех к’саргов, чтоб они мочились от страха при упоминании моего имени.
— Арт, давай поменьше агрессии, прошлый раз еле получилось тебя отмазать от этой неуравновешенной. Ну, раз так, то я рад, что ты определился со своим будущим, а то я хотел тебе предложить подработку. Ты, главное, не лезь в пекло и держи хвост пистолетом.
— Спасибо за то, что беспокоишься. Со мной всё будет нормально, можно я тебя попрошу об одном одолжении?
— Да, давай, чего уж там, говори.
— Я тебе сейчас на почту скинул данные по Эшли, ты можешь за ней присматривать со стороны, тогда я буду беспокоиться намного меньше. Мы потом как-нибудь с тобой сочтёмся, за одолжение.
— Ладно, не парься, присмотрю я за ней, как-никак после этого у меня в должниках будет гроза всех психиатров и к’саргов.
После чего мы с ним попрощались, нейромодуль мне возвращать было не нужно, потому что я его сдам в месте прохождения службы, и они просто поставят у себя пометку. Вышел из его кабинета и направился на выход, только сделал небольшую остановку перед утилизатором и выкинул в него больничную одежду. Перед самым выходом из больницы я вспомнил, что не знаю, как добраться до детского дома. Не стал мудрить и поэтому вызвал флаер через нейромодуль, мне пришлось немного подождать, пока флаер прилетит и опустится на парковочную зону больницы. Через 10 минут мне пришло оповещение, что флаер меня ожидает на парковке, поэтому поспешил в его сторону. Когда уже подошел к флаеру, то его боковая дверь отъехала, и я сразу забрался внутрь, после чего вбил адрес детского дома. Флаер оторвался от земли и полетел: весь полет я разглядывал округу с высоты, оказывается, недалеко от больницы было несколько озер. Но мне о них никто не говорил, а вот если бы сказали, то всей больницей меня бы искали в той стороне.
_______________
(1) Текст песни "Никто вместо нас", которую исполняет Павел Пламенев.
