— Знаешь, я давно мечтала отдать команду в духе «погружаемся на счёт три», — произнёс, едва опустившись на землю, миниатюрный аватар Лайм Белл в броне свежего зелёного цвета, с остроконечной шляпой и огромным колоколом на левой руке.
Харуюки опустился на поле чуть позже, усмехнулся и ответил:
— Ты начала так внезапно, что я по ошибке чуть не сказал «дайрект линк».
— Н-не вздумай! Ты ведь мог так в моё личное пространство попасть.
— А-а… в ту подушечную тюрь… в подушечный рай. На самом деле, я был бы не против туда ещё раз сходить… наверное…
— Раз так, когда мы закончим тренировку… то есть, когда поужинаем, я тебя пущу. Ладно, давай отсюда выбираться.
Харуюки с Тиюри кивнули друг другу, а затем он осмотрелся. Правда, смотреть особо не на что — после погружения они оказались внутри здания, и их окружали лишь белые стены, которые мало что могут сказать о том, какой уровень им попался.
Окон на стенах не обнаружилось, зато в том месте, где в реальном мире находится дверь, появился узкий проход. Конечно, можно пройти по нему в коридор, но Харуюки, решив сэкономить время, повернулся к той стене, где окно есть в реальном мире. Сжав правый кулак, он всё же решил сначала спросить разрешения у Тиюри, стоявшей за спиной:
— Э-э… можно я эту стену сломаю?
— Не очень хочется соглашаться, но ладно. Тебе всё равно где-то энергию набирать надо.
— Извини и спасибо…
Вновь повернувшись к стене, Харуюки пригнулся и, резко выдохнув, изо всех сил выбросил вперёд правый кулак. Харуюки и сам не заметил, но его удар полагался больше не на движения руки, а на крепость брони и вращение тела. Это было характерное движение Вольфрам Цербера, использовавшего таким образом одну из особенностей металлических аватаров — больший вес по сравнению с обычными. Харуюки за два боя отчасти успел перенять этот стиль.
Удар, в который вложилась энергия всего тела, пришёлся точно в середину стены, и раздался звук, похожий на попадание из мощной винтовки. Но по ровной белой стене не побежало ни единой трещины.
— Х-Хару, ты в порядке? Урона не получил?
Поскольку на неограниченном поле человек видит лишь свою собственную шкалу, Харуюки понимал, отчего беспокоится Тиюри. Но он продолжал вжимать кулак в стену. Он по своим ощущениям понял, что урона не получил, и что вся энергия ушла в стену.
И спустя пару мгновений…
Послышался оглушительный грохот, с которым южная стена разлетелась на осколки.
Как только Тиюри увидела пейзаж поля, она вновь воскликнула, но теперь уже радостно:
— Ого!.. Вот это красота!..
Молочно-белое небо переливалось цветами так, словно в нём растаяло несколько жемчужин. Все здания похожи на храмы и выкрашены в белые цвета. Повсюду в воздухе висят большие восьмиугольные полупрозрачные кристаллы. Они неспешно вращаются, и проходящий сквозь них небесный свет окрашивает землю вокруг радужным спектром.
— Уровень «Святая Земля»?.. Давно его не видел, — тихо сказал Харуюки, окидывая взглядом пейзаж редкого высокорангового уровня святого типа.
— Я видела его лишь один раз в обычной дуэли, — кивнув, ответила Тиюри. — Если я правильно помню, за уничтожение этих кристаллов дают много энергии.
— Да. А из кристаллов, уничтоженных на неограниченном поле, в очень редких случаях ещё и вещи могут упасть…
— С-серьёзно? — Лайм Белл быстро перевела взгляд всё так же напоминающих кошачьи глаз на Харуюки, а затем резко замотала головой. — Хотя, нет-нет-нет! Мы здесь не для этого, мы пришли тренироваться. Сейчас не время собирать предметы!
— Что ты мне-то говоришь, я вообще молчу!
— Хватит терять время, идём! Ты меня как везти хочешь — на руках или на спине?
— С-слушай… вообще-то это я должен этот вопрос задавать…
— Спрашивай. Допустим, спросил. М-м, давай на руках, — сказала Тиюри и тут же повернулась правым боком.
Едва поспевая за темпом своей партнёрши, Харуюки вытянул руки, подхватил Лайм Белл за спину и ноги и поднял.
Вследствие высокой защиты, которой хвастали зелёные аватары, вес у них чуть больше остальных. Руками Харуюки ощущал, что она заметно тяжелее по сравнению с Блэк Лотос и Скай Рейкер, которых он уже носил подобным образом. Но инстинкт самосохранения не позволил ему пожаловаться, и он со словами «ну что, поехали» выпрыгнул наружу.
Квартира Тиюри находилась на двадцать первом этаже, на значительном удалении от земли, но, поскольку им уже приходилось вместе лететь с крыши столичной администрации в Синдзюку, Тиюри даже не вскрикнула. Примерно через двадцать метров Харуюки раскрыл крылья и начал планировать. Нацелившись на один из кристаллов, висевших около Седьмой Кольцевой, он пролетел рядом, уничтожив его ударом ноги.
Послышался довольно тихий звук, и радужный кристалл разбился. Конечно же, никаких вещей не упало, зато шкала энергии Харуюки заполнилась почти наполовину. Этого вполне должно хватить на полет до Сетагаи без дозаправок.
Вновь взлетев, Харуюки остановился на высоте, с которой можно было осмотреть городские улицы, и обратился к лежащей на его руках Тиюри:
— Так… и где в Сетагае искать этих лазерных Энеми?
Тиюри, в свою очередь, так заворожённо смотрела на пейзажи «Святой Земли», что ошарашенно моргнула и ответила:
— А! Немного дальше станции Сакурадзёсуй.
— Это… сюда, вроде?
Харуюки сначала повернулся на юго-запад, но затем подумал и полетел прямо на юг.
От перекрёстка Седьмой Кольцевой и Оумэ, где находился пешеходный мост Коэндзи, далеко на юго-запад, до Кинутских очистных сооружений реки Тамагава, тянулась дорога, которую обычно называли «Аратамский водопровод». Она каким-то чудом умудрялась тянуться стрелой аж на десять километров (что для центральной части Токио вообще немыслимо), и станция Сакурадзёсуй находилась именно на ней.
Харуюки, находившийся чуть к западу от перекрёстка, полетел на юг до пересечения с дорогой, после чего опустился на полутораметровую высоту, а затем на полной скорости полетел прямо по дороге. Конечно, его энергия начала резко убывать, но кристаллы встречались и тут, так что Харуюки периодически приближался к краю дороги, чтобы на полной скорости разбить головой очередной источник энергии.
Тиюри же не просто не пугалась этих манёвров, она каждый раз кричала: «Давай!» — да так, что Харуюки сразу вспомнил, насколько громкой она была в детском саду. Уже скоро они увидели мост через линию Кейо, служащий разделителем между районами Сугинами и Сетагая. Харуюки быстро затормозил перед ним, опустился и, оставив в дороге длинную борозду, остановился.
— Фух… — выдохнула Тиюри, до сих пор лежавшая на руках Харуюки, а затем воскликнула, — Ох и весело было! Может, всё-таки, до конца долетим?!
— Т-ты же сама говорила, что мы сюда не развлекаться пришли!
— Да что ты всё о каких-то мелочах думаешь! — с этими словами она, наконец, спрыгнула на землю. Окинув взглядом окрестности, она указала пальцем на восток. — Энеми я нашла недалеко от большого здания где-то в этом районе.
— Большого здания?..
Харуюки недоумённо склонил голову и попытался вспомнить карту этой местности. В реальном мире он мог бы в любой момент вызвать карту из виртуального интерфейса, но в Ускоренном Мире таких удобств не было… наверное.
— Кажется… тут где-то находится университет? Как он там называется?..
— Для меня все университеты на одно лицо! Во-первых, нам об этом думать ещё рано, а во-вторых, бёрст линкеров среди студентов пока ещё нет, — усталым голосом заметила Тиюри, и Харуюки пришлось с этим согласиться.
На самом деле Харуюки больше беспокоило то, что рядом с университетом вполне могли располагаться средние и старшие школы.
Если составить рейтинг мест неограниченного поля, где проще всего встретиться с другими бёрст линкерами, то первое место займут порталы, второе — магазины, третье — точки появления больших, но несложных Энеми, а вот четвёртое — как раз окрестности школ. Если в одной школе учатся несколько бёрст линкеров, они вполне могут использовать её в качестве отправной точки и ждать друг друга рядом с ней.
Когда два месяца назад Харуюки предстояло сразиться с Даск Тейкером в решающей битве, в качестве поля боя он выбрал именно двор школы Умесато.
С другой стороны, время в Ускоренном Мире по сравнению с реальным ускорено в тысячу раз. Даже если бы Харуюки с Тиюри решили просидеть тут целый день, в реальности прошло бы лишь восемьдесят с чем-то секунд. Поэтому шанс того, что их время погружения пересечётся с чьим-либо ещё, ничтожно мал.
«Хотя это не мешает мне постоянно натыкаться на самых разных людей», — мысленно добавил Харуюки. Сразу за этим он успокоил себя тем, что Сетагая считалась заброшенной зоной.
Затем он, не задумываясь, обнял правой рукой Лайм Белл за талию, крепко прижал её к себе и начал подниматься. Но тут он заметил, что та глядит на него несколько изумлённо.
— …Что такое?
— Да так. Я просто подумала, что эти движения были на удивление натренированными.
— В-вовсе не натренированными! И-и вообще, это ты предложила, чтобы я нёс тебя на руках!
— Да-да-да, лучше подними нас повыше.
— …Ладно…
Харуюки вновь осознал, что переспорить Тиюри не сможет никогда, и взлетел в воздух метров на двадцать.
И действительно, к востоку от Водопровода располагалась большая открытая площадка. На ней тут и там стояли похожие на большие соборы здания. Видимо, в реальности это были корпуса университета…
— Энеми не видать совершенно…
— Погоди немного, — сказала Тиюри, а затем зачем-то подняла свой колокол под названием «Хоровой Перезвон» вверх.
Насколько Харуюки знал, этот колокол можно использовать двумя способами. Во-первых, им можно бить. Колокол крайне крепкий и тяжёлый, а при ударе о голову раздаётся настолько громкий звук, что противника ненадолго оглушает. В целом, оружие из него на удивление эффективное.
Во-вторых, конечно же, спецприём «Зов Цитрона». Эта способность обладает крайне редким эффектом, способным отматывать время для цели. Друзьям таким образом можно восстанавливать здоровье, врагам — тратить накопленную энергию или лишать их экипировки. С учётом «магического» облика аватара эта способность выглядела очень уместно.
Вот только сейчас время отматывать назад не нужно. И Харуюки тут же вжал голову в плечи, понимая, что тут-то его этим молотом и ударят. Но…
Белл неожиданно начала медленно размахивать колоколом, словно зазывая что-то. От колокола полился на удивление высокий мягкий звук, волнами расходившийся по округе. Через десять секунд Тиюри опустила колокол, но звуки, многократно отражённые от зданий, утихли ещё очень нескоро.
И не успел Харуюки спросить, зачем она сделала это…
— Вот, смотри! — приглушённо воскликнула Тиюри и указала правой рукой.
Проследив за направлением её указательного пальца, Харуюки с удивлением увидел, как из одного из соборов нечто выползло.
— Э-Энеми?! Не может быть… это ты его вызвала, Тию?!
— Скорее, не я его вызвала… а Энеми реагируют на звуки, разве нет? Когда я вчера бродила в поисках лазерных, я вдруг задумалась над тем, нельзя ли использовать колокол ради того, чтобы созывать Энеми.
— А что, если… ты соберёшь целую толпу?..
— Ага, один раз я еле ноги унесла.
Судя по её лицу, после этой фразы она игриво высунула язык. Затем она зачем-то вызвала меню.
Настройки публичного отображения у этого окна весьма широки, но по умолчанию установлен режим «могут видеть члены группы и дружественные легионеры», поэтому его увидел и Харуюки. Тиюри ещё раз взмахнула пальцами, открывая список способностей и спецприёмов.
Харуюки, ожидавший увидеть в этом списке лишь «Зов Цитрона», тихо ахнул. В списке способностей блестела ещё одна строчка.
— Acoustic Summon… «Акустический Призыв»? С каких пор… у тебя…
— Я же сказала, со вчерашнего дня. После того как я успешно приманила Энеми, я открыла меню и удивилась, когда увидела в нём новую строку.
— Я-ясно… здорово… — вздыхая, произнёс Харуюки, демонстрируя свои настоящие чувства.
Он понимал, что Тиюри стоит похвалить за её старания и смышлёность, но в то же время ему предстояло выполнить сложнейшее задание по изучению способности «Идеальное Зеркало». Он невольно почувствовал себя ничтожеством по сравнению с Тиюри, ведь даже после того, как Красная Королева Скарлет Рейн десять раз буквально испарила его лазером, он так и не смог прийти к каким-либо выводам.
Но Тиюри, словно поняв его мысли, похлопала его по голове и обнадеживающе сказала:
— Эй ты, Идеальное Зеркало, которое ты пытаешься выучить, — способность совершенно другого класса по сравнению с Акустическим Призывом! Если бы моя способность действовала на прячущихся бёрст линкеров — была бы реальная вещь, а так только Энеми и можно выманивать.
— Н-ну… это, конечно, так…
— Но если ты освоишь Идеальное Зеркало, то станешь неуязвим для всех лазеров, включая те, что используют бёрст линкеры, правильно? С учётом того, сколько красных аватаров на них полагаются, оборонять территорию станет гораздо легче. Так что не унывай и пошли тренироваться. Как раз Энеми появился.
— У-угу, ты права. Вот Черноснежка и учитель удивятся, если я сегодня её освою. Ну что, поехали!
С этими словами Харуюки крепко сжал левый кулак (правой рукой он всё ещё держал Тиюри). Не обратив внимания на сокрушённый вздох подруги, он выдвинулся вперёд.
Фигура Энеми становилась всё крупнее и отчётливее. Проще всего его можно описать как броненосца с большой головой. Тело его округлое и покрытое крепкой броней, а конечности короткие. Голова напоминала конус с огромным лбом, и на ней сверкали два овальных рубина… хотя, наверное, это глаза. Энеми водил по сторонам заострённым носом, пытаясь понять, где находился источник вызвавшего его звука.
— Ты же видишь эти рубины? Вот он может из них лазерами стрелять. В меня он стрелял с расстояния, и я успела увернуться, но он смог пробить ими здание Старого Замка насквозь, так что не расслабляйся.
— Старый Замок?.. Там довольно крепкие здания…
— Не переживай. Если за один удар не сдохнешь, я тебя сразу же Зовом Цитрона вылечу. Приземляйся у границы аггро-зоны. Как я поняла, она у него около тридцати метров.
— П-понял…
Кивнув, Харуюки начал приземляться примерно в пятидесяти метрах спереди от броненосца. Энеми стоял на площади (видимо, тут находится физкультурная площадка университета) совершенно неподвижно, и совершить посадку сложностей не составило.
Поверхность уровня «Святая Земля» покрывали красивые плиты, образующие причудливые узоры. Для сравнения, на уровне «Смертный Грех» земля тоже выложена белыми плитами, но они напоминают решётку, все узлы которой постоянно истекают кровью. Здесь же плиты чистые и нескользкие.
Именно поэтому Харуюки не смотрел под ноги, считая, что не поскользнётся. Вскоре они с Тиюри коснулись земли в пятидесяти метрах от Энеми.
Но… правая пятка ощутила под собой не твёрдую землю, а какую-то вязкую жидкость.
— А-а!
— Кя-а-а!
Оба аватара воскликнули, а затем повалились на спину. Они ощутили своими спинами нечто вязкое и моментально замерли.
В Ускоренном Мире лужи вязких жидкостей на земле обычно не предвещают ничего хорошего. Поэтому нужно побыстрее определить, во что они вляпались, и что с этим делать. Спешно взглянув в верхний левый угол, Харуюки с облегчением отметил, что его здоровье остаётся на максимуме. А значит, это не яд и не коррозийная жидкость, а что-то вроде клея.
Тиюри, придя к аналогичному выводу, попыталась подняться с земли. И, как ни странно, спина её с лёгкостью вырвалась из лужи, не встретив сопротивления.
Харуюки сел рядом с ней, не понимая, что происходит, а затем опустил взгляд. Они сидели в четырёхметровой луже чего-то коричневого. Он медленно поднял руку и дал жидкости стечь. Броня его была в полном порядке.
— Что это?.. — спросил Харуюки, удивлённо наклонив голову.
Тиюри тоже подняла руку и внимательно вгляделась в вязкую коричневую жидкость.
— Э?.. Не может быть, неужели это… — прошептала она, затем подняла голову и заговорила приказным тоном, — Хару. Тьфу, Кроу. Открой рот.
— Э?..
— Живо открывай!
Повинуясь приказу, Харуюки приподнял забрало шлема примерно на четверть, обнажая рот аватара. Стоило ему открыть его, как Лайм Белл засунула в него два измазанных коричневой жидкостью пальца.
— М-м-мг! — попытался закричать Харуюки, но та и не думала вынимать пальцы.
Понимая, что другого выхода нет, он лизнул её пальцы, и вкус жидкости разлился по его телу. Немного горький, богатый… сладкий вкус.
Причём весьма и весьма недурной.
Как только Харуюки успокоился, Тиюри быстро вытащил пальцы и спросила:
— Ну?
— Шоколад…
— Так я и думала.
«Тогда почему сама не попробовала?!» — захотелось завопить ему в ответ, но сознание его уже занял более важный вопрос.
Почему? Откуда здесь взялся шоколад?.. Вернее, целая шоколадная лужа с неплохим вкусом. Харуюки никогда не слышал такое об уровне «Святая Земля». Может, они ошиблись? Может, это какой-то другой уровень? «Кондитерская»?
Харуюки ошарашенно сидел, и когда уже задумался о том, не попробовать ли ему ещё шоколада…
— Паппет Мейк! — неожиданно раздался на поле очаровательный женский голос.
Это однозначно было объявление техники — фраза, которой бёрст линкер активировал спецприём. А значит, за ней должно последовать какое-то действие.
Харуюки немедленно обхватил рукой Тиюри и резко взмахнул крыльями. Он быстро отлетел на три метра назад и уже собирался оглядеться по сторонам, но тут перед ним начало происходить нечто странное.
Из лужи шоколада вдруг резко появились две фигуры.
— Не может быть! Эта лужа слишком мелкая, чтобы там мог укрыться аватар!..
Тиюри попала в точку. Но факт оставался фактом, и перед ними действительно стояли две похожие на куклы фигуры, высотой примерно по полтора метра каждая.
Выглядят они очень просто. Головы у них круглые, и какой-либо одежды или брони на них нет. На их лицах отсутствуют и глаза, и рот, есть лишь похожая на цветок метка. Цвета они выжжено-коричневого… собственно, цвета той лужи шоколада, из которой появились.
У этих совершенно непримечательных своим внешним видом аватаров есть лишь одна удивительная особенность. Они совершенно одинаковые. Однако в Ускоренном Мире не могут существовать два совершенно одинаковых аватара. Даже офицеры Синего Легиона Кобальт Блейд и Манган Блейд, хоть и считаются близнецами, отличаются как цветом, так и деталями внешности.
— К-кто вы?.. — воскликнул Харуюки, и оба аватара одновременно шагнули вперёд, не произнося ни слова.
Лужа под их ногами пропала, но Харуюки и Тиюри не успели этого заметить, рефлекторно встав в боевую стойку. Сильвер Кроу резко выбросил вперёд левую ладонь, а Тиюри размахнулась Хоровым Перезвоном. Оба они целились в грудь своих противников.
Но вместо вибрации от удара и ощущения твёрдой брони их руки словно окутала мягкая, влажная глина. Ладонь Харуюки утонула в груди безликого аватара и тут же вышла из его спины. Фактически, его удар почти что разорвал противника надвое, и тот должен был потерять больше половины запаса здоровья. А с учётом того, что боль на неограниченном поле ощущается вдвое сильнее по сравнению с болью на обычном поле, этот удар должен был его ещё и обездвижить.
Но…
— Чт… — изумился Харуюки, продолжая пронзать противника рукой.
Безликий аватар лишь слегка пошатнулся, а затем молча нанёс прямой удар правым кулаком. Послышался звон шлема Харуюки, а его шкала здоровья моментально лишилась пяти процентов.
Резко отпрыгнув назад, чтобы избежать повторного удара, Харуюки посмотрел на то, что происходило с Тиюри. Ей тоже удалось пробить противника насквозь колоколом, но того это, конечно же, не остановило. Не обращая внимания на зияющую дыру в теле, он замахнулся левой ногой. Тиюри заблокировала атаку правой рукой, а затем отпрыгнула, приземлившись рядом с Харуюки.
— Что-то с ними… не так! — воскликнула она.
И стоило Харуюки кивнуть в ответ, как случилось нечто ещё более странное.
Границы ран сильно повреждённых аватаров вдруг растаяли и закрыли повреждения коричневой жидкостью. Через несколько секунд они полностью восстановились и вновь начали блестеть на свету гладкими поверхностями.
— Ни пронзающие, ни ударные атаки не работают… — протянул Харуюки.
— И вообще… — удивлённо наклонив голову, заметила Тиюри. — Это точно бёрст линкеры?.. Они больше похожи на фигурки… я бы даже сказала, что они похожи на шоколадки…
— Кстати, та шоколадная лужа исчезла. Если это куклы, созданные из того шоколада… надо попробовать их укусить.
— Ты и так только что шоколада наелся! — подшутила Тиюри…
Но неспешно приближающиеся к ним безликие аватары вдруг остановились и вздрогнули. Затем они тут же начали пятиться назад, а Харуюки пошёл в их сторону.
Но, увы, устроить дегустацию шоколадных аватаров ему не удалось. Вновь послышался голос:
— А вы довольно смышлёные, раз так быстро поняли, в чем слабость «шоконеток»!
Этот сладкий, хоть и немного отдававший в нос голос, доносился вовсе не со стороны безликих аватаров. Харуюки с Тиюри тут же повернулись налево и увидели ещё одну фигуру, стоящую на крыше небольшого собора метрах в двадцати от них.
Она оказалась ещё меньше безликих аватаров. Цвет её брони тоже блестяще-шоколадный, но внешний вид сильно отличается. На ней шляпа с огромным козырьком, из-под которой в обе стороны тянутся длинные волосы. А уж пышная юбка недвусмысленно намекает на то, что это аватар женского пола. Глаза её светятся чистым розовым светом.
Глядя на эту фигуру, Харуюки понял две вещи.
Во-первых, этот аватар женского пола — бёрст линкер. Во-вторых, безликие аватары — это боевые марионетки, созданные ею. Собственно, слова «Паппет Мейк», которые они слышали чуть ранее, наверняка были командой спецприёма, породившего их.
Конечно, Харуюки ещё не понимал многого из того, что происходит (например, того, что означает слово «шоконетки»), но в первую очередь решил задать самый главный вопрос:
— Почему ты напала на нас?! Ты… из Общества Исследования Ускорения?!
В ответ шоколадный аватар сначала недоуменно моргнул, а затем звонко топнул высоким каблуком.
— Если я и вхожу куда-либо, то только в клуб любителей сладостей! Как вы смеете задавать такие нахальные вопросы после того, как пытались напасть на Култян! Не думайте, что вам удастся укрыться от моих глаз цвета клубники с молоком!
После безуспешной попытки догадаться, кто есть «Култян», Харуюки добавил это слово в свой словарь странных терминов и спросил:
— Э-э… а кто такая Култян?
— Не валяйте дурака! Я прекрасно видела то, как вы посмотрели на неё, а потом собрались напасть!
С этими словам она взмахнула левой рукой, указывая на центр площади. Харуюки перевёл взгляд, но увидел там лишь того самого небольшого Энеми, всё так же водящего по сторонам носом.
— Э-э… этот Энеми — Култян?
— Ещё бы! Это Лавовый Карбункул, сокращённо — Култян. И она мой друг! Я лучше потеряю все очки, чем позволю вам убить её! — с этими словами она указала рукой уже на Харуюки, а затем решительно произнесла, — Ну же, можете включать эти ваши проклятые ISS комплекты!
Puppet Make, Создание Марионеток.
