Боясь, что она проголодается, Чэн И Фэй договорился, чтобы служанка подала ей ужин, прежде чем он пошел на встречу с господином Гуном.
Как только Гу Фэй Янь увидела рисовую кашу и овощи, в ее сердце вспыхнуло теплое чувство. Она не ожидала, что Чэн И Фэй, человек, фактически живший в армии, окажется настолько внимательным. Пока она ела, она размышляла о цели визита господина Гуна.
Через некоторое время Чэн И Фэй вернулся с улыбкой на лице и сказал.
— Маленькая девушка-аптекарь, хорошие новости. Угадай какие.
Гу Фэй Янь поторопила его пока ела:
— Перестанте тянуть, скажите быстрее.
Чэн И Фэй сказал:
— Евнух У связан с аптекарем Цзянь.
— Какое совпадение! Как она оказалась замешана?
Гу Фэй Янь не особо поверила. Кто-то только что дал ей подушку, когда она хотела спать?
— Убийцы, похитившие тебя прошлый раз, раскрыли евнуха У, сказав, что именно он подкупил аптекаря Цзянь, чтобы та узнала, как доставляется лекарство. Они только собирались попросить разрешения войти во дворец, чтобы арестовать кого-то, когда обнаружили, что евнух У исчез. Господин Гун, пришел, чтобы…
Прежде чем Чэн И Фэй успел закончить говорить, изо рта Гу Фэй Янь вырвался фонтан каши, расплескавшись по всему его лицу.
Чэн И Фэй был ошеломлен, когда она поспешно извинилась:
— Я сделала это не нарочно.
Все служанки находившиеся поблизости подумали, что генерал вот-вот выйдет из себя, и были так напуганы, что упали на колени. Однако Чэн И Фэй наугад вытер лицо и сердито спросил:
— Разве это не всего лишь связь между двумя делами, что тебя так взволновало?
Гу Фэй Янь была не взволнована, но испугана!
Убийцей, собиравшимся похитить лекарство, был не кто иной, как Вонючий Айсберг. Эти убийцы были устроены Вонючим Айсбергом в качестве козлов отпущения, чтобы их схватил храм Дали. Более того, Вонючий Айсберг знал, что путь доставки лекарства был раскрыт не евнухом У и не имел ничего общего с аптекарем Цзянь.
Теперь, когда Вонючий Айсберг подставил евнуха У, чтобы позволить этому злодею взять вину на себя, евнуха У и аптекаря Цзянь было легко вовлечь. И два случая тоже теперь были объединены.
Он явно воспользовался ситуацией!
Другими словами, настоящая причина, по которой Вонючий Айсберг организовал это фальшивое похищение, заключалась не в том, что он боялся, что храм Дали узнает о нем, а в том, что он хотел, чтобы его подчиненные оказались в храме Дали и использовать их в качестве лжесвидетелей. Неудивительно, что он оставил евнуха У здесь с Чен И Фэем. Он уже принял меры, чтобы используя Чен И Фэя отослать евнуха У в тюрьму!
Разве такая проницательность не была слишком глубокой?
Гу Фэй Янь всегда чувствовала, что старый лис был очень дотошным, а его методы зловещими. Теперь она поняла, что Вонючий Айсберг ничуть не уступал ему, а может даже превосходил!
В этом большом шоу участвовало так много народу, но на самом деле это было тайное соревнование между ними двумя. Разве это не страшно?
— О чем ты думаешь?
После того, как Чэн И Фэй спросил, Гу Фэй Янь, наконец, освободилась от своих мыслей. Конечно, она не осмелилась сказать правду, и только объяснила:
— Конечно, я взволнована таким неожиданным совпадением! Его Высочество принц Цзин вошел во дворец, чтобы увидеться с императором. Если император примет решение, тогда все будет плохо. Поторопитесь, придумайте, как передать евнуха У и украденные вещи.
Теперь все думали, что за аптекарем Цзянь стоит семья Ци. Если Чэн И Фэй передаст евнуха У, дело можно будет повернуть вспять, и у семьи Ци появится возможность выразить свое недовольство!
Чэн И Фэй поколебался, прежде чем спросить:
— Маленькая девушка-аптекарь, ты... подождешь моих новостей?
Гу Фэй Янь задумалась о состоянии своих рук и ног. Было бы трудно снова увидеть Чэн И Фэя, когда она вернется во дворец принца Цзина. Она кивнула.
— Я подожду ваших новостей, прежде чем уеду. Поторопитесь и возвращайтесь!
Чэн И Фэй был вне себя от радости, и только после того, как позвал нескольких горничных прийти и служить Гу Фэй Янь, расслабился и ушел.
Гу Фэй Янь действительно нужна была помощь. С помощью горничной она вымылась и выглядела так, будто избавилась от всей грязи на своем теле. Все ее тело стало намного свежее.
Гу Фэй Янь попросила у горничных указать комнату для гостей, прежде чем отпустить ее. Она села на кушетку, помедлила, а затем перекусила зубами повязку на руке. Затем она морщась от боли сняла повязки со стоп.
Другого пути не было. Если она хотела, чтобы ее раны зажили быстрее, ей оставалось только пострадать еще раз.
Хотя лекарство, которое придворная женщина-лекарь помогла ей применить, было превосходным, в конце концов, оно не могло сравниться с лекарством, которое приготовила она сама. Ее лекарство не нужно было менять после того, как оно было нанесено. Так она сможет вылечиться через два дня.
Сняв повязки, Гу Фэй Янь с трудом начала концентрироваться, используя свой разум. Она мысленно придумала рецепт и отправила его в маленький треножник Царя Исцеления. В мгновение ока маленький треножник Царя Исцеления сумел собрать травы и превратить их в пасту с помощью своего Божественного Пламени. Со следующей мыслью, мазь упала ей в руку.
— Невероятно хорош!
Гу Фэй Янь так привыкла к этому, что забыв о травме руки, погладила маленький треножник Царя Исцеления. От боли она несколько раз вдохнула холодный воздух, но ничего не могла поделать.
В этот момент сзади неожиданно раздался недовольный голос:
— Идиотка!
Гу Фэй Янь на мгновение замерла, она резко обернулась, только чтобы увидеть, стоящего позади нее человека в серебряной маске, в черной одежде, высокого и гордого, холодного и тихого, как Бог ночи.
Гу Фэй Янь в шоке выпалила:
— Вонючий Айсберг!
Цзюнь Цзю Чэнь слегка нахмурился. Ему явно не понравилось это прозвище, поэтому он недовольно сказал:
— Кто позволил тебе кричать, что попало?
Гу Фэй Янь действительно не ожидала увидеть парня, который так жестоко обманул ее, но у него все еще было лицо, чтобы прийти к ней. Она сердито рявкнула:
— Вонючий лжец! Ты все еще осмелился придти? Для чего ты здесь, снова хочешь меня обмануть?
Кто знает, то ли Цзюнь Цзю Ченю нечего было сказать, то ли он не хотел говорить ерунду. Он посмотрел на ее пострадавшие руки и ноги, а затем его взгляд упал на кучку мази в руке и он холодно сказал:
— Лекарство возникло из воздуха, твой треножник Царя Исцеления действительно необычная вещь.
— Как давно ты здесь? Ты подсматривал за мной, ты...
Гу Фэй Янь взволнованно встала, и тут же, пальцы ее ног жутко заболели. Инстинктивно, она подогнула пальцы и, не сдержавшись, откинулась назад.
— А-а…
В тот же момент, Цзюнь Цзю Чэнь даже не подумав, шагнул вперед, наклонился, обнял ее одной рукой за талию, а другой прикрыл рот.
Они уставились друг на друга, казалось, не находя слов.
Цзюнь Цзю Чэнь первым оправился от шока, и недовольно сказал:
— Идиотка!
Гу Фэй Янь потрясла головой и, избавившись от его рук, отругала его:
— Вонючий негодяй, отпусти меня!
Цзюнь Цзю Чэнь взглянул на теплую кровать позади нее, затем элегантно убрал руку. Гу Фэй Янь упала на тёплую кровать, и… это было совсем не больно. Только тогда она поняла, что если она начнет падать назад, ей не будет больно, как бы высоко она ни падала.
Вспомнив, как громко она кричала только что, даже Гу Фэй Янь не могла не почувствовать смущения. Она стала послушной и не смела вести себя опрометчиво. Ее пальцы напряглись, когда она осторожно повернула свое тело в сторону и уперлась локтем в наклонную доску. Ей потребовалось некоторое время, прежде чем она смогла сесть.
Цзюнь Цзю Чэнь уже давно сидел рядом с ней.
Он взял мазь и внимательно осмотрел ее, только чтобы увидеть, что она находится в большом неизвестном листе. Он был зеленым, кристально чистым и имел легкий, освежающий аромат.
Он спросил:
— Ты хотела изменить лекарство? Каков эффект этой мази?
Изначально он не произвел на Гу Фэй Янь хорошего впечатления, поэтому она опасалась его. Более того, узнав, что его проницательность глубже, чем у старого лиса, она стала относиться к нему еще более настороженно.
Она недовольно сказала.
— Не трогай мои вещи! Что ты здесь делаешь? Говори прямо!
Цзюнь Цзю Чэнь не ответил. Вместо этого он опустил голову и двумя пальцами подцепил мазь, принюхался и сказал.
— Руки.
Руки?
Гу Фэй Янь не поняла?
Цзюнь Цзю Чэнь протянул другую руку и сказал холодным и властным тоном:
— Я применю лекарство, дай мне свои руки.
